Седой клефт, выбранный посаженным отцом, предоставил Райкосу, как старшему начальнику, право первому поздравить жениха и невесту, что тот и сделал с большой охотой. Николай Алексеевич был очень доволен, что его друг и земляк здесь, в Греции, наконец-то нашел свое счастье. Еще в море, при первой встрече с Иванко на шаткой палубе "Санта Клары", после дружеского объятия, когда тот познакомил его со своей невестой лейтенантом Еленой, Райкос, глянув на них обоих, понял, что они любят друг друга. Такой блеск в глазах бывает лишь у влюбленных. "Попробуй после этого принимать девушек в армию", - невольно подумал он.
Эти мысли Райкос постарался как можно лаконичней изложить в своем приветственном слове. Оно всем пришлось по душе, потому что он выразился так просто и искренно, как сам думал и чувствовал. Но когда он по русскому обычаю цокнулся с невестой и женихом и осушил до дна вино, вдруг испытал прилив странной грусти. Он понял, что их мужской боевой дружбе с Иванко пришел конец. Никогда уже Иванко не будет коротать с ним в задушевных беседах холостяцкие вечера. Никогда им уже не суждено поверять друг другу свои сокровенные мысли и чувства. Никогда... К этому добавилось еще и другое. То, в чем ему почему-то не хотелось признаваться даже самому себе. То, что ему чертовски не везет в личной жизни. Он старше Иванко, но еще так и не устроил свою личную жизнь. Райкос вспомнил милых, хороших женщин и девушек, которые волновали его сердце, нравились ему. Вспомнилась и первая любовь... Обаятельная женщина, которая была старше на несколько лет. При встречах она называла его милым мальчиком, а вышла за того, кто, как она объяснила потом, более подходил ей по возрасту... Вспомнил он и девушку с далекой реки. Влекомый вольнолюбивым желанием сражаться за свободу угнетенного народа, он сам покинул ее и приехал сюда. С болью вспомнил и последнее увлечение - Анну. Тогда он чувствовал и верил, что с ней может стать счастливым на всю жизнь. Анна подарила ему тревоги, зеленую ветвь и красивую мечту. Эту зеленую ветвь он принесет через все бои и бури на землю своей родины... Жизнь Анны оборвана, но смерть не в силах вычеркнуть ее из его памяти. Он всегда будет чувствовать тяжесть такой утраты.
Райкос глубоко вздохнул. Печаль тенью легла на его лицо. Однако он пересилил грусть, заставил себя улыбнуться. Попросил наполнить свой стакан вином. Все остальное время ужина старался держаться в тоне общего веселья. Шутил, рассказывал смешные истории. Ему даже показалось, что никто из присутствующих не приметил короткого минора в его настроении.
Но ошибся. Рядом находился человек, способный не только понимать, но и глубоко проникать в мысли и чувства другого. Этим человеком оказалась Елена - невеста его друга. И, когда Райкос прощался с ней, она неожиданно шепнула:
- Николай Алексеевич, мужайтесь... Сегодня вы не потеряли друга. Сегодня вы приобрели... приобрели еще одного. У вас их теперь двое. Заходите к нам, и вы убедитесь в этом. Непременно заходите! Вы всегда для нас родной человек.
От слов Елены у Райкоса стало легко на душе. Он взял правую руку будущей жены своего друга. Безымянный палец уже туго перетягивал золотой поясок кольца*. Приложился к нему губами. Его обрадовало, что Иванко повезло на такую добрую жену.
_______________
* Кольцо на безымянном пальце левой руки в Греции носили
замужние женщины.
- Спасибо за душевное слово и за умение так верно постигать сокровенные мысли...
- Значит, я угадала? - засмеялась Елена.
- Верно.
- Случайно угадала...
- Не скромничайте!
- А вы больше не грустите...
- Постараюсь...
- Мы с Иванко вам поможем. Поможем Николаю Алексеевичу?
- Что ж, я готов... Только в чем?
- Я тебе расскажу потом.
- Не рассказывайте никому, Елена, - вырвалось у Райкоса. - Пусть это будет нашей тайной.
- Хорошо, пусть будет так, - улыбнулась Елена. - Я не расскажу тебе ничего, Иванко. Меня просят сохранить тайну.
Райкос обнял Иванко.
- Привыкай, друг. У жен всегда бывают тайны от мужей.
С этими словами он простился с ними и пошел с Игнатием Варвацисом ночевать на саколеву.
На другой день экипаж "Санта Клары" и воины выгрузили на остров боеприпасы и провиант. Под руководством Райкоса пушки установили на берегу так, чтобы они меткими выстрелами могли отразить нападение вражеских кораблей.
Полроты прибывших солдат составили новый гарнизон для защиты острова. Его командиром назначили капитана Илияса Бальдаса. После этого саколева приняла на борт отряд Иванко. От этого "живого груза" легкое судно снова стало тяжелым, осев в воду намного ниже ватерлинии.
- Ничего... "Санта Клара" дойдет до порта назначения, - заверил Райкоса капитан саколевы. Под его командой нагруженное судно, подняв все паруса, лихо вышло из бухты и взяло курс на столицу Греции.
У Иванко учащенно билось сердце. Скоро они прибудут в столицу. Заветная мечта, которой он жил все это время, начинает сбываться.
17. ДЕЛЬФИН
На перегруженной "Санта Кларе" было тесно, и порой казалось, что корабль не выдержит такой массы втиснутого в него люда, треснет, развалится по всем прошпаклеванным, просмоленным швам. Но путешествующие были околдованы красотой Эгейского моря и не обращали внимания на неудобства от тесноты и скученности. Из недр моря шел аромат водорослей, которые лентами колыхались на глубине, ветерок приносил приятные запахи далеких островов, темнеющих на горизонте. А может, это пахли розоватые морские коньки, которые плавно маячили в синей прозрачной воде?..
К вечеру, когда солнце стало садиться, из воды неожиданно взметнулись черные спины дельфинов. Изгибая упругие тела, в ослепительных брызгах они заметались вокруг быстроходной саколевы.
- Сам Посейдон послал своих слуг приветствовать победителей, - сказал Райкос Иванко и Елене, которые стояли с ним на мостике, наблюдая за резвящимися дельфинами.
- Что вы, господин губернатор! Разве вам, христианину, к лицу вспоминать языческих богов, этих слуг дьявольских сил? - сказал преподобный отец Варфоломей.
- Господин губернатор шутит. Разве вы не понимаете шуток, святой отец?
- Так шутить нельзя! Наша церковь по сей день борется с нечестивцами, что примешивают к вере Христовой древние языческие суеверия... порой даже выкапывают из земли идолов...
- Ну а вы, святой отец, наверное, запрещали такие поклонения? - с нескрываемой иронией спросил удивленный его гневом Райкос.
Он внимательно поглядел на преподобного. Но тот не шутил. Бледное лицо священника порозовело от гнева. Глаза, до сих пор спокойные, засверкали.
- Конечно, пресекали. На виновных накладывали эпитимию, а статуи уничтожали, разбивая на куски.
"Боже мой, сколько произведений искусства погубил этот невежественный поп", - с горечью подумалось Райкосу. Он посмотрел на своего секретаря и опять подивился перемене, произошедшей в нем. Тихий, угодливый попик с кротким выражением лица исчез: перед ним стоял краснощекий старик с налитыми кровью глазами.
"Фанатик, с ним спорить бесполезно", - решил Райкос и повернулся к преподобному отцу спиной. Он увидел улыбавшегося Игнатия Варвациса. Капитан саколевы подмигнул Райкосу.
- Вы правильно сделали, что не продолжили с ним спор, - прошептал капитан.
Райкос, в свою очередь, улыбнулся Игнатию.
- Слава богу, что в Греции есть люди, как вы. Такой стране не страшны никакие фанатики.
- Позвольте отнести ваши слова не только ко мне, но и ко многим моим соотечественникам, - ответил Варвацис.
Райкоса обрадовало, что не все, видимо, разделяют мнение преподобного, - даже тут, в религиозной стране, есть люди, которым надоело невежество церковников... А за спиной слышалось обиженное ворчанье Варфоломея, поносящего на все лады язычников и еретиков. Вспомнив совет президента не вступать ни в какие споры с церковниками, Райкос решил перевести разговор в мирное русло.
- Посмотрите, как они развеселились, - обратился он к священнику, показывая на резвящихся дельфинов. - Какое красивое зрелище!
Преподобный отец этими простыми словами был захвачен врасплох. Приготовленные им тирады в защиту своих религиозных воззрений буквально застряли у него в горле. Он промычал в ответ что-то невнятное: отец Варфоломей как бы попал в положение человека, размахнувшегося и вдруг обнаружившего, что объект для удара исчез. Его душили ярость и досада, но в то же время он испытывал смущение. Видно, этот губернатор никакой не еретик, а просто наивный в вопросах религии человек, с которым не стоит воевать. Или же... большой хитрец. Отец Варфоломей сразу потерял всю свою воинственность, но в то же время понимал, что отмалчиваться нельзя. Нужно что-то ответить. Вокруг стояли моряки и солдаты, которые слышали его разговор с губернатором. Они ожидали, что теперь скажет их пастор. И он изрек:
- Всякая тварь по-своему славит господа...
Варфоломей горделиво посмотрел на лица своих слушателей, на губернатора. А тот насмешливо прищурился и вдруг весело, беззаботно рассмеялся: