Оба посланника единодушно высказались за немедленное вмешательство необходимы репрессивные меры по отношению к семейству Мавромихали и их сторонникам.
- Время не терпит проволочек, ваше превосходительство, - сказал Метакса.
- Я тоже так думаю: чтобы избежать беды, надо действовать решительно и быстро... - поддержал его Райкос.
Президент грустно усмехнулся:
- Я вижу, что вы, молодые люди, единодушны в своих взглядах. Я хотел бы тоже быть таким молодым, как вы, чтобы решиться и, подобно Александру Македонскому, одним ударом разрубить сей гордиев узел. Но я уже стар. Да, господа, я уже стар, и помимо этого по рукам и ногам связан многими невидимыми путами. - Он поднял руки, крепко сцепив тонкие, почти прозрачные пальцы. - Эти руки, господа, связаны тысячами невидимых, крепких пут. Я во всем согласен с вами, но единственное, что смогу, - это передать дело изменника родины на рассмотрение герузии, а там... там слишком много сочувствующих Мавромихали. Они встретят в штыки мое предложение о привлечении к ответу преступников. Вот так, господа... - Он зябко ссутулил плечи и низко склонил голову над папкой с докладом.
- Зачем вам слушать сенаторов, когда вас поддерживают народ, офицеры, солдаты, клефты! У вас есть на кого опереться! - возразил Метакса.
- Позвольте уточнить вашу мысль, граф! В каком смысле понимать: "У вас есть на кого опереться!"?
- Солдаты и офицеры поддержат вас!
- Боже упаси! Боже упаси! - перекрестился Каподистрия. - Я никогда не переступлю закона. Я против насилия, я не узурпатор!
- Я не собирался склонять вас, ваше превосходительство, к применению силы против герузии. Хотел только напомнить, что народ поддерживает вас. А если среди недругов народа есть сенаторы, то и против оных...
- Хорошо! Я принимаю ваши объяснения, граф. Но бороться с сенатором, несогласным со мной, я могу, лишь опираясь на права, предоставленные мне законом.
Президент смолк.
И все же Райкос решился продолжить его:
- А как в этом случае быть с незримыми путами, о которых вы изволили сказать? Неужели они неприкосновенны, ваше превосходительство?!
Каподистрия хитро прищурил близорукие глаза.
- Не ловите меня на слове... и не вводите в искушение. Я сказал вам, что уже стар. Я имел в виду не физическую старость, просто очень долго был на государственной работе. Сначала государственным секретарем Республики Семи Островов, затем министром иностранных дел Российской империи, а ныне президент. На государственных должностях я тружусь почти три десятка лет. За это время у меня выработались определенные взгляды, определенные принципы, убеждения и, если хотите, навыки. Кроме того, я давал присягу, нарушать которую, как представитель старинной ионической фамилии, считаю позорным... Я честный человек.
- Значит, ваши незримые пути - это условности?
- Да! Это - тысячи условностей, от которых после тридцати лет государственной службы нелегко избавиться...
Метакса и Райкос поднялись, чтобы удалиться, но президент задержал Николая Алексеевича.
- Мне нужно с вами кое о чем поговорить.
29. ИЧ-КАЛЕ
Как только граф Метакса покинул кабинет, президент поднялся из кресла и подошел к стене, где в дубовой раме висел план города и крепости Навпали.
- Я вижу, что вы, ваше превосходительство, хотите предложить мне новую должность, - сказал Райкос.
Президент рассмеялся:
- Почему вы так решили?
- Когда в прошлый раз вы сажали меня на губернаторское кресло, то, начиная разговор об этом, показали мне карту будущего губернаторства.
- В самом деле было так!
- И сейчас, наверное, тоже!
- Представьте... - смутился Иоанн Антонович.
- Вот видите, ваше превосходительство! Такова, видно, ваша метода.
- Да, это так, но только не моя метода. Отнюдь. Просто совпадение... Я собираюсь предложить вам командовать крепостью. Не просто крепостью, а ключом к сердцу Греции, к ее столице... Я хочу вручить вам этот ключ... Ич-Кале.
- Но достоин ли я сего ключа? Я буду скучать по моему губернаторству.
- Подождите: вот взгляните сюда. Город ограждает батарея, построенная как бы в три уступа.
Конец указки, которой вооружился президент, нашел на карте план крепости.
- Посмотрите, как отлично устроен последний бастион! Как удобно отсюда вести перекрестный огонь! Говоря о значимости новой должности, которую я вам предлагаю, мне хотелось подчеркнуть, как правительство высоко ценит вас. И еще одно: на этом посту нужен именно такой человек, как вы. Мы хотим вручить ключ от сердца Греции в верные руки...
- Я польщен, ваше превосходительство. Польщен, но...
"Черт возьми! - подумал он, теребя концы рыжих усов. - Черт возьми, кажется, я опять капитулирую перед президентом!"
Президент улыбнулся.
- Вы, Райкос, не сердитесь на меня, но вы порой наивны, как дитя. Большой ребенок. За это, может быть, я и ценю вас... Наступает самый ответственный момент. Войне за независимость нашего отечества приходит конец. Но война за республику только начинается. В кабинетах послов вынашиваются заговоры. Я уже говорил вам, что Греческой республике нужны верные, неподкупные люди. Когда вы вступите в новую должность?
- Разве это так срочно?
- Очень срочно. Вокруг республики ее недруги затягивают смертельную петлю.
- Тогда я готов хоть сейчас.
30. ДЕТИ
Высадка десантного отряда, вопреки мрачным прогнозам Иванко, прошла благополучно. Приморская деревушка со странным названием Зила, где ночью они сошли с солдатами на берег со шлюпок, казалась вымершей.
От разведчиков он узнал, что противника здесь нет... Среди десятка убогих, сложенных из хрупкого известняка домишек только в одном жили люди - старуха-турчанка с двумя малолетками-внучатами.
Дрожащая от страха бабка рассказала, что султанские воины ушли на север и уже более недели не появлялись.
Иванко повеселел. У него словно гора с плеч свалилась. Подумать только: завладеть без боя таким важным плацдармом! А он-то считал, что противник встретит их градом пуль.
Он посмотрел на темный силуэт шхуны, стоящей в полуверсте от деревушки. Подплыть ближе не позволяли мелководье и рифы.
Подошла Елена, дотронулась до его руки, сжимавшей обнаженную саблю.