В. Иванов приводит следующий список русских аристократов, бывших масонами: "В петербургских ложах Елагина и Мелиссино состояли членами, например, кн. И. В. Несвицкий, гр. Р. Л. Воронцов, А.
Л. Щербачев, С. В. Перфильев, С. Р. Воронцов, бар. К. УнгернШтернберг, А. Воейков, кн. Андрей Вяземский, гр. В. Фермер, кн. А.
Одоевский, А. Хвостов, гр. Л. Толстой, Н. Бекетов, С. Зиновьев, Г.
Жедринский и др. В рейхелевых ложах участвовало несколько кн.
Трубецких; одну из лож Рейхеля прямо называли "княжеской". По шведской системе "работали" графы Апраксины, князья Гагарины, Долгорукие, Куракины, кн. Н. В. Репнин, графы А. И. Строганов, А. И.
Мусин-Пушкин, Шуваловы; розенкрейцерами были кн. Трубецкие, кн.
Репнины, кн. Черкасский, Лодыженские, Лопухины, Тургеневы и др.".
В Московской ложе "Гармония" состояли: кн. Л. И. Трубецкой, князь К. И. Трубецкой, Лопухин, Гамалея, А. М. Кутузов, Тургенев, Новиков, Херасков и другие. Мастерами лож состояли чаше всего знатные люди, как граф Панин, князь Трубецкой, генерал-лейтенант Мелиссино, Елагин. Редкий из представителей знати не был масоном.
Увлечение масонством имело массовый характер.
Как уже раньше указывалось, масоны раскинули свои щупальца даже среди духовенства.
"В 1776 г. в московскую ложу "Равенства" был принят священник церкви Рождества Христова, что в Столешниках; в 1780-х г. г.
"теоретическим братом был М. М. Десницкий, в 1785 г. священник, впоследствии митрополит Михаил; по мнению кн. Прозоровского, был масоном и Ф. А. Малиновский; сочувственно относился к новиковскому кружку архиепископ Платон, в Риге 1791 года в ложу "Малого Совета" был принят священник Григорий Ефимов." В начале семидесятых годов начинается объединение масонских лож. Видную роль в создании масонских организаций играет масон И.
П. Елагин, ставший позже Великим провинциальным мастером для России. В это время русские масоны принадлежали в большинстве своем к так называемому "Иоанновскому" или Символическому масонству, иначе называемого Шведско-берлинской или Циннендорфской системой. Елагин же завязал связи с Великой Лондонской ложей и стал насаждать Ново-Английскую систему.
Между Елагиным и сторонниками символического масонства, фон Рейхелем завязывается борьба, но вскоре "враги" примиряются.
Осенью 1776 года Елагин отказался от Ново-Английской системы и перешел на работу по системе Иоанновского масонства. В результате состоявшегося примирения возникает Петербургская Великая ложа, в состав которой вошли 18 лож.
При значительной распространенности масонства и при участии в русских ложах преимущественно лиц дворянского круга не будет неожиданным встретить среди масонов многих офицеров армии и флота или гражданских чиновников, вплоть до самых высших.
"Всего чиновников первых восьми классов (помещенных в месяцеслове) было в 1777 г. не более 6 тысяч, а в 1787 г. до 12 тысяч.
Так как состав чиновников почти совпадал с составом масонства и так как в конце 1770-х годов масонов было свыше 2 тысяч, то можно с полным вероятием предположить, что в ложах участвовало от трети до одной шестой части русского чиновничества. Уменьшим вдвое эти дроби и возьмем вторую из них: все же получится очень высокий процент, если сопоставить организацию даже половины чиновничества и нестройную массу остальных лиц. Кроме того, за прямыми участниками лож стояли, конечно, знакомые я близкие им лица." Масонство проявляло себя особенно деятельным в столицах Петербурге и Москве.
Князь Долгоруков, масон, уговаривал вступать в "масонию" своих крепостных крестьян. Масонские убеждения не мешали князю Долгорукову жестоко относиться к своим крепостным. В песне, написанной крепостным художником Долгорукова, В. В. Подзоровым, говорится:
У того князя строгого,
Князя Николая Сергеевича Долгорукова,
Не видал я дней веселых,
А всегда я был в кручинушке.
Без вины он нас наказывал,
Он наказывал нас все палочьем,
А посля того под караул сажал,
Под караул сажал, на хлеб, на воду".
"К концу 1770-х годов, - пишет Вернадский, - оставалось, вероятно, немного дворянских фамилий, у которых бы не было в масонской ложе близкого родственника".
"Известное до сего времени число лож, может быть для разных моментов екатерининского царствования определено следующими цифрами:
I. средина 1770-х годов, примерно 1775 год: 13 лож первого Елагина союза и 8 рейхелевых лож.
II. 1777 год: 18 лож елагина-рейхелева союза.
III. 1780 год: 14 лож шведской системы.
IV. 1783-1786 года: 14 явных лож берлинской розенкрейцерской системы.
V. 1787-1790 года: до 22 лож второго Елагина союза и не менее 8 тайных розенкрейцерских лож (теоретических собраний).
Число членов каждой ложи сильно колебалось. Меньше всего их было в розенкрейцерских тайных ложах не более девяти человек в каждом "собрании". Все же Прозоровский в 1792 г. считал, что в одном московском масонстве было до 800 человек.
Принимая, в среднем, по 25 человек на ложу, получаем для сотни лож, какую цифру, вероятно, можно было насчитать в годы масонского расцвета (конец 1770-х начало 1780-х годов, не менее 2.500 человек".
VIII. "НАКАЗ" ЕКАТЕРИНЫ II И СТРЕМЛЕНИЕ МАСОНОВ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ЕГО ДЛЯ
СВОИХ ЦЕЛЕЙ
В декабре 1766 года, воспламенившись идеями французских философов, Екатерина решила построить государство по их рецептам.
Она пишет свой "Наказ" и издает указ о созыве законодательного собрания. "Наказ" носит такой "прогрессивный" характер, что в ряде европейских государств его запрещают печатать. Зато Вольтер и Дидро восхваляют Екатерину, как самую просвещенную государыню, именуют ее "Северной Минервой".
Для обсуждения "Наказа" были приглашены представители дворянства и купечества. Не были приглашены только депутаты двух групп населения: крестьянства и... духовенства.
Начатая Петром I политика отстранения духовенства от участия в политической жизни страны продолжалась. Духовенство имело только одного представителя, который представлял не духовенство, как сословие, а Синод, как государственное учреждение.
Для представителя Синода тогдашний обер-прокурор Синода Мелиссино составил "Наказ" в самоновейшем вкусе, с разными либеральными предложениями: о сокращении постов, об ослаблении почитания св. мощей и икон, о сокращении богослужения, об уничтожении содержания монахам, о пристойнейшей одежде для духовенства, об уничтожении поминовения умерших, об облегчении развода, дозволении браков свыше трех и пр.
Но Синод отклонил проект своего обер-прокурора и составил другой проект наказа.
Вернадский в своей работе "Русское масонство в царствование Екатерины II", утверждает, что бросающееся в глаза удивительное сходство многих наказов - есть результат деятельности масонов.
"Московский наказ, - указывает он, например, - оказал влияние на Кашинский, Калужско-Медынский, Коломенский, Алексинский, Нижегородский, Новоторжский, Дорогобужский, Тверской и наказ Шелонской пятины. Любимский наказ сходен с Костромским и отчасти с Ярославским, и т. д. Едва ли не масонское "братство" было виною такого сходства отдельных наказов. Московский наказ дан был П. И.
Панину, Костромской А. И. Бибикову, Ярославский кн. М. М.
Щербатову.
В числе избранных дворянских депутатов очень многие были масонами. Почти половина дворянских депутатов принадлежала по своему составу к высшим гражданским или военным чинам; но как раз среди них особенно заметны масоны. В депутаты попали П. И. Панин, А. П. Мельгунов, гр. Р. Л. Воронцов (избранный по двум уездам), В. А.