- Сэки-Лата не такой, как все остальные бледнолицые. Он не похож и на краснокожих мужей. Его нельзя понять! Проси он за себя, возможно, я нашел бы способ как спасти его. Мы позволили бы ему бороться за свою жизнь с самыми сильными и мужественными нашими воинами. Но он просит не за себя, а за других! Ему претит получать что угодно, даже жизнь, из чужих рук и даром!
- Я еще раз повторяю мою просьбу!
- Пида согласен, но у него тоже есть одно условие.
- Говори!
- Теперь мы тебе ничего не должны, совсем ничего. Мы рассчитались с тобой за то, что ты спас мою скво, и ты не имеешь права ничего требовать!
- Я и раньше не имел права ничего требовать!
- Они свободны. Хуг! Я все сказал!
Он направился к отцу, чтобы сообщить ему о данном мне обещании. Спустя некоторое время он вышел из вигвама старого вождя и исчез между деревьями. Вскоре он появился снова в сопровождении троих вестменов, сказал им что-то, указывая рукой на меня, и ушел.
Гейтс, Клай и Саммер всем своим видом выражали отчаяние и смирение. Они были похожи на осужденных на смерть, которых помиловали в последнюю минуту.
- Мистер Шеттерхэнд, - обратился ко мне Гейтс, когда все трое подъехали к ставшему мне "родным" дереву. - Мы ничего не понимаем. Может быть, вы нам объясните, почему краснокожие подняли такой шум вокруг старого потертого мешочка с "лекарствами"?
- Вы еще раз подтвердили, что совершенно не знаете Дикого Запада. Что может быть страшнее для индейца, чем потеря "лекарств"?
- Так вот почему Пида пришел в такую ярость, что даже приказал связать нас. Не завидую я Сантэру, если кайова догонят его! Но зачем ему понадобилось похищать какой-то хлам?
- Неужели вы еще не поняли? Там лежали бумаги Виннету, до которых ему так хотелось добраться. Теперь-то вы верите, что Сантэр обманул вас?
- Не совсем. Нам-то какое дело до этих бумаг?
- Там подробно описано место, где спрятаны сокровища апачей.
- Черт побери! Вы уверены?
- Конечно. Я сам читал.
- Так, значит, вы тоже знаете, где искать золото?
- Знаю.
- Скажите нам! Скажите! - голос Гейтса дрогнул, глаза его сверкнули. Мы помчимся за Сантэром и похитим золото у него из-под носа!
- Во-первых, вы не заслужили золото, так как до сих пор стояли на стороне Сантэра и не согласились помочь мне. Во-вторых, вам просто-напросто не удастся обойти Сантэра. Он хитрее и сумеет обвести вас вокруг пальца. Он нанял вас как землекопов, как рабочую скотину, чтобы потом убить и завладеть всем сокровищем. Я предупреждал, но вы мне не поверили. Теперь вы стали ему не нужны, поэтому он очень ловко отделался от вас - обокрал Пиду и тем самым отдал вас на растерзание кайова.
- Неужели индейцы убили бы нас из-за Сантэра? Мы же ничего у них не воровали! - к Гейтсу вернулся страх за свою жизнь.
- Достаточно того, что вы - друзья вора и их врага. Вас ждал столб пыток.
- Действительно, Пида что-то толковал насчет мучительной смерти. Он сказал, что мы должны благодарить вас. Почему?
- Я просил за вас.
- Вы? И Пида вас послушался?! Невероятно! Но что же будет с вами?
- То же, что и раньше. Меня ждет смерть.
- Нам очень жаль вас, сэр. Чем мы могли бы вам помочь?
- Поздно, мистер Гейтс. Вчера я просил вас о помощи, но вы отказали мне, предпочтя общество негодяя Сантэра. Поезжайте с Богом, а когда доберетесь до селений белых людей, расскажите всем, что Олд Шеттерхэнд погиб, замученный кайова.
- Очень грустное известие, сэр. Мне бы сообщить людям что-нибудь более радостное.
- Виной тому вы сами. Вы обманули меня в Магворт-Хиллз и передали в руки кайова. Вы отказали мне в помощи. Блеск золота затмил ваш разум. И вы повинны в моей смерти, которая будет жестокой и страшной. Я знаю, что вы не посмеете сообщить об этом людям, но пусть ваша совесть не даст вам спать по ночам. А теперь убирайтесь отсюда!
Гейтс от растерянности не знал, что ответить. С побитым видом все трое молча удалились, так и не найдя слов благодарности за спасенную жизнь. Сгорбленные спины горе-золотоискателей говорили о том, что урок пошел им на пользу.
Не успели они скрыться за горизонтом, как из стойбища выехал Пида и, нахлестывая коня, помчался во весь опор по следу отряда, высланного отцом в погоню за Сантэром. Пида даже не взглянул в мою сторону: он рассчитался со мной сполна, как я и пожелал. Теперь он надеялся, что следующая наша встреча непременно произойдет несколько дней спустя у того же дерева смерти, 9 то время как я был совершенно уверен, что увяжусь с ним на Пекос или еще дальше, в Сьерра-Рита, куда нас приведут следы Сантэра. Будущее должно было рассудить, кто из нас ошибался в своих расчетах.
Когда в полдень Какхо-Ото принесла мне еду, я спросил ее о здоровье сестры. Она ответила мне, что боль утихла, но молодая скво еще не может ходить. Подавая мне на кончике ножа кусочки мяса, она смотрела на меня влажными от слез глазами - что-то беспокоило ее, но она боялась заговорить с мужчиной первой.
- Моя молодая сестра хочет сказать мне что-то, - начал я, чтобы вывести ее из затруднительного положения. - Пусть она поведает мне, что случилось и почему ее душа неспокойна.
- Сэки-Лата поступил неправильно, - ответила она после мгновенного колебания.
- Почему? - удивился я тому, что женщина осуждает действия мужчин.
- Ты зря отказался ехать с Пидой.
- Олд Шеттерхэнд не собака, загоняющая дичь для других.
- Тебе следовало поехать. Умереть у столба пыток без стона боли большая честь, но Темный Волос считает, что жизнь лучше.
- Но мне все равно пришлось бы вернуться в плен, чтобы умереть.
- Пида потребовал от тебя обещания вернуться потому, что не мог сразу сказать по-другому. Возможно, когда бы вы поймали Сантэра, он разрешил бы Сэки-Лате стать своим другом и выкурить с ним трубку мира.
- А друга и брата не убивают у столба пыток, не так ли?
- Да.
- Ты права, но и я тоже прав. Тебе хотелось бы, чтобы я остался жив?
- Да, - ответила она чистосердечно. - Ведь ты вернул жизнь моей сестре!
- Пусть тебя не беспокоит моя судьба. Олд Шеттерхэнд знает, что делает.
Она задумчиво посмотрела вдаль, затем бросила быстрый взгляд на стражников и нетерпеливо взмахнула рукой. Я понял, что ей хотелось поговорить со мной о побеге, но она боялась даже произнести это слово, опасаясь, что охранявшие меня краснокожие заподозрят неладное. Когда она снова подняла глаза на меня, я с улыбкой сказал:
- Взгляд моей сестры чист и прозрачен, через него Олд Шеттерхэнд видит ее сердце и читает мысли. Задуманное моей сестрой исполнится.