- Я не ошибся, значит, мадемуазель, - печально заметил Агриколь, - это ищут меня...
- Что вы говорите!
- Мне даже показалось, что за мной следит с самой улицы Сен-Мерри... Сомнений быть не может... Видели, как я к вам вошел, и хотят меня арестовать... А теперь, мадемуазель, раз вы приняли такое участие в судьбе моей матери... раз мне нечего заботиться о дочерях маршала Симона, я, чтобы избавить вас от малейшего беспокойства, сейчас пойду и отдамся им в руки сам...
- Поостерегитесь, - с живостью возразила Адриенна, - свобода - слишком драгоценное благо, чтобы ею жертвовать добровольно... Кроме того, Жоржетта могла и ошибиться... Во всяком случае, вы не должны сдаваться, надо избежать ареста... Поверьте, это значительно упростит наши действия... Я почему-то думаю, что правосудие проявляет особую привязанность к тем, кто попал ему в руки...
- Госпожа, - сказала, входя в комнату с тревожным видом, Геба, - сейчас в калитку постучался какой-то господин. Он спросил меня, не входил ли сюда молодой человек в синей блузе... Он назвал его Агриколем Бодуэном и уверял, что должен сообщить ему нечто весьма важное...
- Это мое имя, - сказал Агриколь. - Они хотят выманить меня хитростью...
- Несомненно! - согласилась Адриенна. - Так, следует разрушить их замыслы... Что ты ему ответила, дитя мое? - прибавила она, обращаясь к Гебе.
- Я ответила, что не понимаю, о ком он говорит.
- Отлично! Что же сделал любопытный господин?
- Он ушел.
- Но он сейчас вернется! - сказал Агриколь.
- Очень может быть! - отвечала Адриенна. - Поэтому вам нужно остаться здесь на несколько часов... Я принуждена, к несчастью, на время удалиться: у меня неотложное свидание с княгиней Сен-Дизье, моей теткой. Оно стало еще более необходимым, учитывая сведения, сообщенные вами о дочерях маршала Симона. Значит, вы непременно должны остаться, а то вас сразу же задержат, как только вы выйдете отсюда.
- Простите меня, мадемуазель... но я не могу согласиться... я не могу принять вашего великодушного предложения...
- Почему же?
- Меня попытались вызвать на улицу, чтобы не входить сюда именем закона; но теперь, если я не выйду, они ворвутся к вам... Я никогда не соглашусь подвергнуть вас таким неприятностям. Да и что мне тюрьма, раз я спокоен за мать?
- А ее горя, беспокойства, страха вы в расчет не принимаете? А отец ваш, эта бедная девушка, любящая вас, как брата, вы их забыли? Послушайтесь меня, избавьте вашу семью от лишних терзаний... Оставайтесь здесь; я уверена, что еще до вечера, залогом или чем другим, я добьюсь того, что вас избавят от этой неприятности...
- Но ведь если бы даже я и принял вашу великодушную помощь, все равно меня здесь найдут и арестуют.
- Ну, уж нет! Между прочим, этот павильон служил некогда _маленьким домиком_! - засмеялась Адриенна. - Видите, в каком оскверненном месте я живу! Так вот в этом самом павильоне есть потайная комната, так ловко устроенная, что никому ее никогда не найти. Жоржетта вас туда проведет, и вы там посидите... Можете на досуге написать мне стихи, если ситуация вас вдохновит.
- Как вы добры! - воскликнул Агриколь. - Чем я заслужил столько милостей?..
- Как чем? Допустим даже, что ни ваше положение, ни ваш характер не вызывали бы во мне интереса. Представим себе, что я ничем не обязана вашему отцу за его трогательные заботы о моих родственницах, дочерях маршала Симона, - но остается Резвушка!.. Подумайте о ней, месье! сказала, весело улыбаясь, Адриенна. - О Резвушке, которую вы возвратили моей нежной привязанности!.. Видите, мой милый, - прибавила эта странная и сумасбродная девушка, - если я так весела, то это доказывает, что я нисколько за вас не боюсь... Кроме того, я чувствую себя сегодня особенно счастливой. Итак, прошу вас, дайте мне скорее ваш адрес и адрес вашей матери, а затем следуйте за Жоржеттой и сочините для меня какие-нибудь милые стихи, если только не очень соскучитесь в своей тюрьме, куда попали, чтобы избежать тюрьмы же...
Пока Жоржетта провожала кузнеца в тайник, Геба подала своей госпоже серую бобровую шляпку с серым же пером, так как Адриенне надо было пройти через весь парк, чтобы добраться до большого дома, где жила княгиня Сен-Дизье.
Через четверть часа после этой сцены в комнату госпожи Гривуа, главной горничной княгини, таинственно прокралась знакомая нам Флорина.
- Ну, что нового? - спросила Гривуа девушку.
- Вот мои сегодняшние заметки, - сказала Флорина, подавая дуэнье записочку. - Хорошо, что у меня прекрасная память!
- В котором часу вернулась она сегодня утром домой? - с живостью спросила дуэнья.
- Кто?
- Мадемуазель Адриенна.
- Она не выходила, так как принимала ванну в девять часов утра.
- Значит, она вернулась раньше девяти, потому что дома не ночевала! Вот до чего дошла эта особа!
Флорина с удивлением взглянула на госпожу Гривуа.
- Я вас не понимаю.
- Как! Вы скажете, что мадемуазель Адриенна не вернулась сегодня утром в восемь часов через маленькую садовую калитку? Посмейте-ка еще соврать!
- Мне вчера нездоровилось, и я спустилась только в девять часов, чтобы помочь Жоржетте и Гебе одеть вышедшую из ванны барышню... Что раньше было, я не знаю, клянусь вам, мадам.
- Тогда другое дело. Постарайтесь же узнать о том, что я вам сказала, у ваших подруг... Они вам доверяют и расскажут все...
- Да, мадам!
- Что делала сегодня ваша барышня с девяти часов утра?
- Барышня диктовала Жоржетте письмо к господину Норвалю. Я вызвалась его отправить, чтобы иметь время все записать и найти повод выйти из дома...
- Хорошо... Где же это письмо?
- Я сейчас отдала его Жерому, чтобы он отправил письмо по почте...
- Ах ты, разиня! - воскликнула госпожа Гривуа. - Почему же ты его не принесла ко мне?
- Так как барышня, по своему обыкновению, громко диктовала это письмо, я запомнила его и записала дословно.
- Это не одно и то же! Быть может, надо было задержать это письмо... Княгиня очень прогневается...
- Я думала, так будет лучше, мадам...
- Господи, будто я не знаю, что вы сделали это без умысла? Вами очень довольны за эти шесть месяцев... Но все-таки вы совершили большой промах!
- Будьте ко мне снисходительны, мадам... мне и без того нелегко!
И девушка подавила печальный вздох.
- Что ж, моя милая... Не продолжайте, если вас гложут угрызения совести... Ведь вы свободны... можете всегда уйти...
- Вы знаете, что я не свободна, мадам, - сказала покраснев и со слезами на глазах Флорина. - Я в полной зависимости от господина Родена, поместившего меня сюда...
- Так нечего и вздыхать!