Бакунин ошибался, говоря, что Генг, Броссэ и Гросселен были делегатами от строительных рабочих, портных и сапожников: они были делегатами от всей женевской федерации. После того как секции фабричных рабочих решили назначить своим представителем специального делегата, Анри Перрэ, общее собрание 17 августа решило послать коллективную делегацию, состоящую из трех членов, избранную всеми секциями. В Еgаlite от 21 августа имеется следующая статья по этому поводу: „ 17 августа было общее собрание всех женевских секций. Было решено послать в Базель трех делегатов от имени всех женевских секций французскаго языка. Каждый член или каждая группа могут представить кандидатов, которые будут внесены в список. Голосование будет тайное, каждый член должен написать на своем бюллетене три имени. Для получения права голоса нужно, представить свою членскую карточку, удостоверяющую о соблюдении всех обязательств по отношению к своей секции. Голосование будет производиться: „B субботу 21 августа, с 8 до 10 ч. вечера; „В воскресенье 22 августа с 8 ч. утра до 4 ч. вечера; „В понедельник 23 августа с 8 ч. до 10 ч. вечера." На Базельском с'езде Ренг, Броссэ и Гросселен были приняты, как „делегаты женевских международных секций," Анри Перрэ, как „делегат женевских секций фабричных рабочих, часовщиков, ювелиров, и рабочих по изготовлению музыкальных инструментов"
Противоречие, существующее между словами Бакунина, который говорит, что Гросселен и его два коллеги были делегатами от строительных рабочих и фактом, засвидетельствованным Еgаlite. что эти три делегата были избраны „всеми женевскими секциями французского языка" (в Женеве были также немецкие секции, которые были представлены на Базельском с'езде Беккерем), разрешается следующим образом: общее собрание действительно решило, что все секции французского языка приглашаются принять участие в выборах трех коллективных делегатов; семь секций фабрики, уже назначившие своего отдельного делегата, воздержались; в голосовании 21-го 22-го и 23 го августа участвовали одни только секции строительных рабочих и несколько промежуточных секций (портные, сапожники, типографы), так что фактически, если это об'яснение верно, как я полагаю, — Гросселен, часовщик, оказался выбранным строительными рабочими.
На Базельском с'езде административный доклад женевских секций представил Гросселен. Закончив чтение доклада, он прибавил личное замечание, относительно своего мандата: „Он заканчивает — сказано в протоколах с'езда, — говоря, что Центральный Комитет предоставил ему полную свободy в решении вопросов о собственности и наследстве, с коллегами уж его было наоборот". Но Броссэ выступил сейчас же с протестом: он заявил, что Гросселен получил, так же как Генг и как он сам, императивный мандат голосовать за коллективную собственность и упразднение наследственного права, что семнадцать секций дали им такой мандат. Очевидно, те, которые принимали участие в выборах делегатов 21-го, 22-го и 23-го августа. Если к этим семнадцати секциям прибавить семь секций Фабрики, которые делегировали Анри Перрэ, то получится всего двадцати четыре секции. Нужно заметить, однако, что общество рабочих по изготовлению музыкальных инструментов не входило в „группы женевских секций и романской Федерации". (Доклад Анри Перрэ). Дж. Г.
Я забыл сказать, что в этот раз Перрон не отсутствовал и энергично поддерживал нас на общих собраниях; он был красноречив, логичен, увлекателен и много способствовал нашему торжеству. (Примечание Бакунина).
Бакунин оставался в Женеве с 13 или 14 сентября до 30октября.
На общем собрании 27 октября.
6 августа (протокол комитета секции Альянса) было решено, „после долгих прений по вопросу о нашем вступлении в кантональную федерацию, что если мы не будем приняты, мы обратимся с требованием в Федеральный (кантональный) Комитет". Так как центральный (или кантональный) Комитет отклонил, 16 августа, наше требование о принятии нас в кантональную федерацию, то нам оставалось только привести в исполнение решение б август», что и было сделано на заседании комитета Альянса 28 августа: „Обсуждается вопрос, говорится в протоколе, о принятии нас в романскую Федерацию; все присутствующие члены согласны, что федеральный Комитет не имеет права отказать нам, так как наши программа и устав вполне соответствовали общим статутам". В федеральный Комитет было послано составленное Бакуниным в последних числах августа письмо, но только после Базельского с'езда; федеральный Комитет должен был высказаться по поводу этого письма на заседании в среду 22 сентября. На заседании комитета Альянса в пятницу 17 сентября, присутствующие спрашивают себя, что то произойдет? Так как поведение Гета стало явно враждебным, то Бакунин говорит, что eго надо вычеркнуть из числа членов Альянса; но Дюваль предлагает подождать заседания федерального Комитета в среду 22 числа, чтобы посмотреть, каково будет его поведение. Дюваль спрашивает, кроме того, „что мы должны будем сделать, если федеральный Комитет ответит нам отказом; после прений по этому вопросу, решается, что в этом случае мы обратимся ко всем романским секциям с циркуляром". Макс Нетлау нашел и напечатал в Биографии Бакунина составленный последним проэкт письма Комитета Секции Альянса в романский федеральный Комитет, Нельзя с уверенностью сказать, тождественен ли этот проэкт с письмом, которое было в действительности послано, но мне кажется это вероятным. Вот этот проэкт: „Международное Товарищество. „В Федеральный Комитет романской Швейцарии". „Комитет Секции Альянса Социальной Демократии. „Граждане! „Вы знаете все недоразумения, какие вызвало создание Секции Альянса социальной Демократии". „Мы вступили по этому поводу в переписку с Лондонским Генеральным Советом, который, просмотрев нашу программу и наш устав, об'явил их согласными с общими статутами, вследствие чего он единогласно признал нас, как регулярную секцию Международного Товарищества Рабочих. „В качестве таковой, мы просили кантональный комитет принять нас в федерацию женевских секций. Решением, принятым 16-го сего месяца, под разными благовидными предлогами, которые все противоречат столь свободолюбивым и широким принципам Международного Товарищества, Кантональный Комитет нам отказал. „Мы обращаемся к вам с протестом против этого решения и мы убеждены, граждане, что, более проникнутые, чем Кантональный Комитет, этими великими принципами, которые должны освободить весь мир, вы признаете наше неоспоримое право войти в Федерацию секций романской Швейцарии. „Имеем честь представить вам наши статуты. Мы убеждены, что просмотрев их, вы признаете, что, вполне согласные как с общими статутами, так и с статутами романской Швейцарии, они доказывают серьезное желание нашей секции содействовать всеми силами достижению великой цели Интернационала, окончательному и полному освобождению рабочего класса. От имени Секции Альянса Социальной Демократии. Председатель, Бакунин. Секретарь, Генг."
Первое собрание Секции Альянса, которое последовало за собранием федерального Комитета состоялось в понедельник 27 сентября; Бакунин председательствовал; было сообщено о решении федерального Комитета отложить ответ; Секция Альянса, Комитет которой 17 сентября решил, что в случае отказа федерального Комитета, будет разослан циркуляр всем романским секциям, решила пока ничего не предпринимать и подождать романского с'езда, который должен был состояться в апреле 1871 г. Дж. Г.
Он был вычеркнут из списка членов. Дж. Г.
Здесь Бакуниным пропущено одно слово в рукописи, вероятно, „действий" или „клевет", Дж. Г.
Это главным образом их вина, что Дюваль нас оставил; они находили оба, что Дюваль глуп, пустомеля и обращались с ним соответствующим образом. Они были неправы. Я знал тоже все слабости Дюваля, но пока я оставался там, он нам был вполне предан и часто очень полезен. Если бы я остался в Женеве, он никогда не оставил бы нас, ибо у меня был обычай никогда не пренебрегать ни одним из наших союзников и всегда поддерживать с ними связь. Я не довольствовался днями наших заседаний; я старался встречаться с ними каждый вечер в Кружке, стараясь всегда поддерживать в них их доброе расположение. Это иногда очень скучная работа, но необходимая; благодаря тому, что они не делали этой работы, Робен и Перрон оказались в день кризиса без поддержки, без друзей; и уход от нас Дюваля, очень влиятельного в секции столяров, причинил нам большой вред. (Примечание Бакунина).
См. прим. на стр. 132.
В конце этой страницы Бакунин написал: „Конец завтра".
Робен придумал медали для пропаганды, так называемые медали „Интернационала", которые, вычеканенные из аллюминия, могли продаваться по ничтожной цене; он выпустил также маленькие прокламации, левая сторона которых была смазана клеем, так называемые „бабочки", предназначенные для того, чтобы их всюду расклеивать. Дж. Г.
Фабрика обнимала собой рабочих, занятых в производстве часов Прим. перев.
Я позволю себе для пояснения этого абзаца, привести здесь одно место из Интернационала (том I, стр. 269), где я говорил об инциденте, о котором упоминает здесь Бакунин: „Когда Генеральный Совет послал различным комитетам, 16 января 1870 г,, свое конфиденциальное Сообщение от 1-го января, Робен и Перрон, с своей стороны, в своем неуместном рвении предприняли один шаг, еще более неразумный, чем все статьи в Еgаlite, (статьи, в которых Робен нападал на Генеральный Совет). Они составили, — или скорее Робен составил, так как я думаю, что он один владел пером, — нечто в роде петиции Генеральному Совету, которую они дали подписать нескольким членам Интернационала, делегатам Базельского с'езда, чтобы послать потом в Лондон. Не помню, в каких выражениях она была составлена. Все, что я могу сказать, это то, что они передали мне ее прося меня подписать. Я имел слабость дать свою подпись. Затем они послали/эту петицию также другим, между прочим, Сентиньону в Барцелоне и Бакунину в Локарно. Бакунин и Сентиньон подписали и последний послал затем этот документ Варлену в Париж. Мы читали по этому поводу следующее в обвинительном акте против тридцати восьми членов Интернационала, обвиняемых в том, что они входили в тайное общество (заседание 22 июня 1870 г. 6-й камеры Исполнительного трибунала в (Париже): „Сентиньон из Барцелоны (Испания), один из делегатов Базельского с'езда, передает Варлену, 1-го февраля, документ, полученный им из Женевы, и который он просит, после того, как он будет подписан членами Интернационала в Париже, переслать Ришару, который доставит его в Женеву. Это петиция Генеральному Совету сделать более тесной связь с Сообществом, путем частых и регулярных сношений." (Третий процесс Интернационала в Париже, стр. 42). Посылая Варлену этот документ, Сентиньон писал ему: ,,следует ли еще заметить вам, следящему, без всякого сомнения за современным движением Франции, что самые серьезные события могут возникнуть со дня на день, и чрезвычайно печально, что Генеральный Совет давно не ведет деятельной переписки с теми, кто окажется во главе революционного движения?" Мне помнится, что Варлен заметил Робену — как Бакунин заметил мне, — о неуместности предлагаемого шага: после этого замечания авторы петиции отказались послать ее в Лондон. Из слов Бакунина („Было очень хорошо для нас, что этот протест был похоронен...") видно, что он не знал в тот момент, что „петиция" была послана в Париж Сентиньоном, что письмо Сентиньона Вердену было прочитано во время процесса в июне 1870 г., потом напечатано в томе, изданном Ле-Шевалье и что, следовательно, Марке мог знать о попытке Робена и Перрона. Дж. Г.
Вот, как Робен рассказал сам (в оправдательной записке, составленной им в 1872 г.) об этом инцинденте с Вери, результатом которого было то, что Egalite попало в руки Утина: „Война началась по поводу замечания, появившегося в газете относительно библиотеки, которая была закрыта три с половиной месяца, под предлогом ремонта, который в действительности не производился. Бедняга (Вери), озлобленный, благодаря ужасной болезни, которой он страдал, одновременно входивший в состав библиотечной комиссии и в совет редакции, явился в этот последний и начал нас оскорблять, так что мы должны были потребовать от него, чтобы од подал в отставку под угрозой, что иначе мы выйдем все. Он отказался, мы вышли." Семь членов редакционного комитета Еgаlite, из девяти заявили о своем уходе письмом от 3 января 1870 г. Романский федеральный комитет в восторге принял отставку и известил романские секции (циркуляр от 5 января 1870 г), что он „принял необходимые меры, чтобы помочь оставшимся членам редакции в их работе так, чтобы газета не переставала выходить до романского с'езда, который состоится в апреле месяце." Оставшиеся члены были Вери и Ф. Пайяр; федеральный комитет дал им в товарищи Утина и Ж.-Ф. Беккера; последний, накануне еще горячий друг Робена и Перрона, превратился на следующий же день в их отчаянного противника: он получил инструкции из Лондона. Все подробности этой печальной и в то же время смешной истории находятся в Интернационале. Дж. Г.
Читая это место Бакунина можно подумать, что между Робеном, Перроном и мной, и еще другими друзьями был составлен план, который должен был держаться в секрете, но который был неловко разглашен, благодаря чьей то нескромности. В действительности не было никакой тайны в этом проэкте вырвать Еgаlite из рук Утина, который забрал редакцию мошенническим способом; мы об'явили публично, что будем требовать от с'езда романских секций решения перенести газету из Женевы. Вот, что мы читаем в Memoire de la Federation jurassienne, стр. 98: „О этого времени (января 1870 г.) обсуждалась в юрских секциях идея предложить романскому с'езду, который должен был состояться в апреле, перенести газету в другой город, чтобы удалить ее от вредного влияния реакционной среды. С'езд должен был также избрать новый романский федеральный Комитет; никто из нас задолго до этих событий не думал оставлять его два года подряд в Женеве, так как было решено в принципе переводить его каждый год в различные города: весь вопрос был в том, какой город после Женевы окажется в наилучшем положении, чтобы стать в продолжение 1870-1871 г. местопребыванием федерального Комитета; и колебался между Локлем и Шо-де-Фоном. Эти вполне законные переговоры по поводу готовящихся предложений романскому с'езду, из которых никто не думал делать тайну, были представлены позднее женевскими инакомыслящими, как заговор; они упрекали нас, как в преступлении, в том что мы смели думать о том чтобы перенести, как этого требовали статуты, газету и федеральный Комитет в другой город". — Бакунин, который находился в Локарно с ноября 1869 г., был очень неполно осведомлен о том, что происходило в Женеве и на Юре после его от'езда; и не подозревая этого, он повторяет здесь то, что говорили наши противники, клика из Temple Unique. Дж. Г.
В начале февраля 1870 г.
24 августа Бакунин послал мне 79 — 98 страницы Доклада об Альянсе. На следующий день 25-го, дневник его показывает, что он научал писать „вторую статью против Мадзини", потом прервал вечером эту работу, чтобы приняться опять за составление Доклада. Мысль на чертить портрет Утина приводит его в восторг, поэтому он и начинает этой фразой: „Сегодня вечером я хочу позабавиться." Дж. Г.
Открытие памятника имело место 26 декабря 1869 г., на кладбище Plainpalais (в Женеве). В Еgаlite был дан отчет об этом, в номере от 1 января 1870 г.
Бакунин хочет сказать, что Герцен никогда не был его „политическим" другом, участвовавшим вместе с ним в революционной деятельности. Дж. Г.
Польский майор Валерьян Мрочковский, известный позднее под именем Острога.
Газета называлось Народное Дело. Бакунин сотрудничал только в первом номере, вышедшем 1 сентября 1868 г. Дж. Г.
Несколько слов моим молодым братьям в Poccии. Напечатано во французском переводе в Женеве (в форме брошюрки, в мае 1869 г.) и затем в Брюсельской Газете Liberie от 5 сентября 1869 г. Дж Г.
На общем собрании 27 октября 1869 г., отчет о котором имеется в Egalite от 30 октября, Утин произнес длинную похвалу трэд-унионам, которые он предлагал, как „модели солидарности и хорошей организации сопротивления". Бакунин заметил, что „трэд-унионы имели гораздо менее радикальную цель, чем Интернационал, так как они стремились только улучшить положение рабочего в существующей среде, а Интернационал преследовал полное социальное преобразование, уничтожение власти хозяина и наемного труда". Дж. Г.
Эти странички рукописи (99-111) были мне присланы 27 августе; на обратной стороне последней Бакунин написал: „Прочти конец моего доклада об Альянсе, стр. 99-111. — Мне очень мало что остается прибавить: портрет Филиппа Беккера, их триумвираторские подвиги в продолжение зимы 1869 — 1870 г. до с'езда в Шо-де-Фонде. Все остальное вам также хорошо известно, как и мне самому." Дж. Г. Бакунин оставил у себя эту страницу (112), на которой он закончил портрет Анри Перре и написал первые три строки портрета Беккера. Но он не продолжал дальше. — Макс Нетлау нашел эту страницу в рукописях Бакунина и напечатал ее содержание в Биографии. Дж. Г.
Письмо напечатанное в газете La Romade Popolo, от 12 октября 1871 г. и в Doсеre, От 15 октября 1871 г.
G. Mazzini, Аgli operai italiani (Unita Italiana, от 23 июля 1871 г.)
В 1871 г. австралийские государства не занимали еще, как мы видим, европейских социалистов.
Налог на помол.