Над головой кудрявые облака. Внизу - спокойные зеленоватые воды реки Бенхай. Почти полвека назад эта река называлась так же, как и мост, Хиенлыонг, что означает "Добрая, ласковая". В 1954 году, когда Женевскими соглашениями была установлена временная демаркационная линия между Севером и Югом Вьетнама по 17-й параллели, никто не мог вспомнить названия небольшой 70-километровой реки, находившейся именно в этом районе. Тогда и предложили дать реке название "Бенхай" - "Текущая в сторону моря". Теперь она всемирно известна.
Мне вспомнилось, как на старом семипролетном мосту длиной 178 метров была проведена демаркационная линия. На мосту было уложено 894 доски, при этом в части, принадлежавшей ДРВ, было на шесть досок больше, чем в южной, что вызывало крайнее неудовольствие Сайгона. Теперь этого моста с тем старым значением раздела Вьетнама больше нет, как и нет на южном берегу сайгонских пограничных постов с солдатами в красных шортах. Не существует больше и самого антинародного режима. По обоим берегам реки раскинулись рисовые поля, отстроились деревни.
Старый мост колониальных времен был разрушен американскими бомбами и снарядами в конце 1967 года, и мы с военным корреспондентом газеты "Правда", моим институтским другом Алексеем Васильевым, видели его последними целым и почти невредимым. Во время войны восстанавливать его, пожалуй, не имело смысла. После заключения Парижского соглашения 1973 года мост был восстановлен силами вьетнамских патриотов. Белый, бетонный, он теперь навечно связал берега реки "Текущей в сторону моря".
В годы войны мне приходилось неоднократно бывать в демилитаризованной зоне, жить в блиндажах особого района Виньлинь, идти по партизанским тропам Южного Вьетнама. После победы и объединения страны в государственном плане преобразился этот край, но и сейчас многое напоминает о военном времени.
Третья война. Разговор на берегу Бенхая. Конец мифа о "летающей крепости"
В крестьянской одежде, конусообразной соломенной шляпе, которую подарили мне жители небольшой деревушки, с высоко засученными штанинами брюк я преодолевал последние сотни метров дороги No 1 в северной части демилитаризованной зоны. Оружия мы не носили. Но охранял нас здесь, в Виньлине, надежно взвод гэбистов и местные солдаты.
Шел 1967-й год. Война.
Впереди показалась голубая лента реки Бенхай. Она уже тринадцать лет разделяла Север и Юг Вьетнама, оставаясь своеобразной водной осью демилитаризованной зоны.
В небе над рекой делали разворот за разворотом "двойка" американских реактивных военных самолетов. Высматривали цель для очередной бомбардировки. По обеим сторонам дороги, пересекавшей трехкилометровую северную часть демилитаризованной зоны, - прямоугольники рисовых полей кооператива "Хиенлыонг". Крестьяне заканчивали сбор первого урожая риса "тием". Время от времени они поднимали головы, прикладывали ладонь козырьком к глазам, вглядывались в бездонную синь неба. Каждую минуту оно могло обрушить на них смертоносный груз.
Вот и Бенхай. Мост Хиенлыонг. Он соединял Северный и Южный Вьетнам. Соединял? Он также, как и вся страна, был разделен на две части. Рядом с ним непонятно каким образом уцелевший бетонный указатель: "До города Куангчи, в Южном Вьетнаме, 37 километров". В нескольких метрах от дороги глубокие воронки.
- От 500-килограммовых бомб, - пояснял пограничник Кень. - Видимо, американский пилот целился в 35-метровую мачту. На ней развевалось красное полотнище с золотой звездой - флаг ДРВ.
Но мы чувствовали себя здесь, на "нейтральной полосе", почему-то в безопасности и даже фотографировались без касок.
Я стоял на мосту Хиенлыонг. На его перекрытиях - следы от осколков, бомб и снарядов. Подо мной несла свои воды суровая Бенхай. Несла их к Южно-Китайскому морю, несла как многие тысячелетия назад.
Стоявший рядом член административного комитета Виньлиня Чан Дык Хань рассказывал:
- По ту сторону реки - земли провинции Куангчи. Там обширный освобожденный район. Вот уже два с половиной года войска американского экспедиционного корпуса, морская пехота, безуспешно проводят там многочисленные карательные операции против патриотов. Самолеты ни днем ни ночью не прекращают бомбардировки. В мае 1967 года несколько батальонов морской пехоты США и марионеточных сайгонских войск вторглись в южную часть демилитаризованной зоны, нарушив тем самым ее международный статус.
Земли Виньлиня на северном берегу Бенхая подвергались перекрестному огню, самым ожесточенным авиационным бомбардировкам, обстрелам с артиллерийских позиций, расположенных в 4-8 километрах к югу от Бенхая, с кораблей седьмого флота, с американских баз - Зокмиеу, Контхиен, Чунглыонг, Зиалинь.
Горные общины уезда бомбардировались с самолетов американской стратегической авиации "В-52". Здесь, над Виньлинем, была сбита первая "летающая крепость" США. Американцы утверждали, что это было невозможно. Вьетнамцы назвали номер "В-52", фамилии летчиков. Вашингтон не обмолвился и словом, но в газетах кое-кто в США не раз заявлял, что самолеты "В-52" не по зубам северовьетнамским частям ПВО. Однако 17 сентября 1967 года в 17 часов 03 минуты и в 17 часов 34 минуты две "летающие крепости" закончили свою воздушную "прогулку" на земле Виньлиня.
В блиндаже, неподалеку от моста Хиенлыонг, я встретил редактора местной газеты "Тхонгнят" Ле Ниема. Он приехал сюда собирать материалы для очерков о преступлениях американской военщины против мирных населенных пунктов, расположенных в северной части демилитаризованной зоны.
- У нас с тобой раньше все не хватало времени как следует поговорить, - улыбнулся Нием. - А сейчас обстрелы с моря, бомбардировки, видимо, не дадут возможности выбраться из блиндажа до вечера. Таким образом, времени для разговора более чем достаточно. (Глубина бункера была метров 20-25. "Слуховая" труба для поступления воздуха выходила на поверхность земли в центре ананасной плантации. Но здесь не до ананасов. Здесь американцы бросали свои "ананасовые желтые бомбы".)
И в этот момент, как бы в подтверждение его слов, ухнул разрыв.
- Я расскажу тебе о моем уезде, о Виньлине, - начал Нием. - И ты поймешь, почему в этом районе ДРВ, на северных берегах реки Бенхай, люди несмотря на нечеловеческие трудности продолжают работать, сражаться и побеждать. В Виньлине деревни шести общин находятся в горных районах, а семнадцати общин и главный город уезда - Хоса - расположились в прибрежных равнинных районах. От устья Бенхая, от океанского побережья до лаосской границы - 70 километров. От демилитаризованной зоны до соседней северовьетнамской провинции Куангбинь - 40 километров. Как видишь, совсем небольшой участок земли, но зато сколько невзгод выпало на его долю.
До 1954 года Виньлинь относился к провинции Куангчи и был известен как самый бедный район Вьетнама. Наводнения, сухие лаосские ветры, тайфуны уничтожали урожаи, обрекали крестьян на нищету и голодную смерть. Население Виньлиня при колонизаторах довольствовалось лишь пиалой риса раз в три дня. Картофель и маниок были не каждый день на крестьянском столе. В горных районах, чтобы не умереть с голоду, люди питались корой деревьев.
Пришла Августовская революция 1945 года. И люди Виньлиня решительно встали на сторону борцов за свободу и независимость.
Нием закурил сигарету. В это время вновь где-то совсем рядом разорвалась бомба. Тревожно задрожал огонек "коптилки".
- Бьют "шариковыми", - спокойно пояснил Нием, сделал глубокую затяжку. - Какие только виды бомб не применялись здесь агрессорами! Они пытаются отнять у народа то, что досталось нам потом и кровью. Сначала американцы напали на остров Конко, затем превратили в руины город Хоса (в городе я не видел ни одного мало-мальски уцелевшего дома). Агрессоры обрушили тонны металла на уезд с воздуха, затем с моря, теперь продолжают обстреливать Виньлинь с артиллерийских баз в Южном Вьетнаме. 20 тысяч снарядов разорвались в деревнях Танли, Соми, Зиоан. Практически уничтожены все жилые дома в деревнях общины Винькуанг. Район Виньту подвергался бомбардировке в течение семидесяти дней без перерыва. Здесь на каждого жителя в среднем американцы сбросили по 60-70 бомб крупного калибра. Выжженные поля, разрушенные деревни, уничтоженные боевыми отравляющими веществами посевы, обгорелые стволы кокосовых пальм, плантации которых некогда тянулись здесь на многие километры...
- Враг пытался огнем отнять у людей Виньлиня то, что завоевано за годы народной власти, - продолжал Нием. - Но уже к маю 1967 года около 200 самолетов врага сбили защитники неба Виньлиня. Огнем береговых батарей потоплены и повреждены более 30 кораблей противника, обезврежены многочисленные шпионские диверсионные группы.
Между всеми общинами уезда установлена надежная связь. От деревни к деревне тянутся на многие километры ходы сообщений. В Виньлине их вырыто более 1500 километров. Траншеи стали дорогами уезда, дорогами, которых до сих пор не знала, пожалуй, ни одна из войн в мире. Вся жизнь Виньлиня практически протекала под землей. Я видел в подземных убежищах помещения, оборудованные для небольших промышленных предприятий. Под землей расположены жилища людей. Здесь же, под землей, больницы, школы. Здесь рождались, росли и учились дети военного Виньлиня...
Непокоренный Винькуанг
Блиндаж. При свете керосиновой лампы глубоко под землей, примерно в трех километрах от реки Бенхай, в общине Винькуанг я делал первые наброски для репортажей о 17-й параллели. С чего начать? Буквально ни на минуту не смолкал гул американских самолетов. И даже ветер шумел как-то особенно, по-самолетному, в невероятно каким образом уцелевших здесь проводах электропередач.
Американская дальнобойная артиллерия, расположенная по ту сторону реки Бенхай, на холмах Зокмиеу, Контхиен и Зиалинь, продолжала вести обстрел. Морские орудия кораблей седьмого американского флота переносили огонь в глубь уезда Виньлинь.
Мутные фонтаны земли, столбы дыма врезались в безоблачное небо. Казалось, что стонала земля.
С апреля 1967 года община Винькуанг подвергалась наиболее ожесточенным налетам. Только за один месяц - с 28 апреля по 27 мая - агрессоры обрушили на деревни Винькуанга более 10 тысяч снарядов, сотни бомб крупного калибра, тысячи контейнеров с шариковыми бомбами{6}. Во время налетов пострадали главным образом женщины и дети. Но если раньше бывали некоторые перерывы в налетах и бомбардировках, то начиная с 28 мая по 25 июня обстрелы Винькуанга не прекращались ни днем ни ночью. Агрессоры, видимо, поставили задачей уничтожить в этом районе все живое. Только с 20 по 25 июня на общину сброшено более 5 тысяч бомб. Уничтожено свыше 500 домов.
Записи из дневника: "20 июня. Группы американских самолетов совершили 22 налета на общину.
21 июня. Бомбили 63 раза деревни Винькуанга. У агрессоров сложилась своя тактика уничтожения местных жителей: сначала сбрасываются тяжелые фугаски, а затем людей, выбравшихся из укрытий, если такое случалось, добивали шариковыми.
Медленно двигались стрелки часов. Наконец на горизонте зажглась яркая вечерняя звезда. Быстро спустилась тропическая ночь.
21.00. Подошли к реке. В условленном месте нас ожидала рыбацкая джонка. Над рекой повисли осветительные ракеты. Буквально в ста метрах над джонкой пронесся американский самолет. Через мгновение на берегу взметнулась длинная лента пламени. Оглушительный грохот разрывов.
- Снова бомбят. Медлить нельзя, отчаливай, - скомандовал капрал Кхоай.
Лодка заскользила против течения. Джонка мягко погружалась в фосфоресцировавшие волны реки. При каждом всплеске от гребной волны отрывались тысячи серебряных искр. А в это время в ночном небе, словно волчьи глаза в тайге, сверкали яркие пятна осветительных ракет.
Налегли на весла. Как медленно приближался берег!
Наконец лодка коснулась килем песчаного дна. Высадились. Несколько сот метров шли по отмели. Затем пересекли одну деревню, другую. И снова в небе осветительные ракеты. Укрылись в ближайшем убежище. А совсем рядом вновь гремели разрывы.
- Бомбят деревню, изверги, - послышался чей-то голос в темноте землянки. Капрал протиснулся ближе к выходу, выбрался из укрытия.
- Деревня пылает. Били фосфорными и шариковыми, - сообщил сверху солдат.
Покинули убежище. Перед глазами - чудовищное зрелище. Бамбуковые землянки и хижины объяты пламенем. Крики, плач, стоны... К деревне уже бежали оказавшиеся поблизости солдаты из спасательного отряда.
- Теперь вряд ли поможешь тем, кто в деревне, - послышался чей-то голос.
От фосфора и напалма горит даже земля. Тем временем огонь свирепствовал в деревне. Непостижимо, сколько горя может обрушиться за несколько секунд. И, как бы понимая мои мысли, капрал заметил:
- Они нам дорого за все это заплатят. Возмездие придет!
* * *
С того дня прошло несколько недель. На артиллерийских позициях Виньлиня мне не довелось встретить капрала Кхоая. Но каждый боец мне чем-то напоминал его. Чем?
- Мы здесь на передовой линии огня действуем как единый механизм, как одно орудие, - говорил комиссар артиллерийской батареи 100-миллиметровых орудий Май Ван Зан. - И каждый выпущенный нами снаряд - это месть агрессорам за те преступления, которые они чинят на земле Вьетнама.