Но сейчас с каждым днем мне было легче дышать, как будто я медленно становилась частью одной цельной системы, обретала дом.
Даже песчинка может превратиться в жемчужину, если ей позволить.
От жителей леса, которые все еще старались не попадаться мне на глаза, больше не исходила прежняя угроза, скорее легкая недоброжелательность. Дриада сказала, что жители уже смирились со мной. Ха, как будто у них был выбор… Но, смирившись со мной, они перестали требовать уничтожить и других людей, а это значило, что роль была исполнена успешно.
Я несколько раз сопровождала Эррана в качестве супруги, но с жуткими существами вроде водяных или нимф мы больше не пересекались. Лесной царь то лечил заболевшие деревья, то медитировал у какого-то заплесневелого камня. Я в тот момент стояла рядом и гадала, все ли с ним хорошо.
— Ты что, заснул?
Эрран поморщился, но глаза не открыл.
— Или преисполнился в сознании, да? — вздохнула я, мучаясь от скуки. — Или решил притвориться камнем? Думаю, тебе и притворяться не надо. И так сойдешь.
Лесной царь цокнул языком и повернулся ко мне с крайне оскорбленным видом.
— Я слушаю Лес. А ты мне мешаешь, — сказал он, — сыграй роль тихого, а лучше немого дерева, ладно?
— Только за дополнительную плату, — фыркнула я.
— Обойдешься.
— Грубиян, — я назло ему подошла ближе и встала совсем рядом, не сводя с лесного царя пристального взгляда и еще сильнее нервируя его. Мое присутствие явно сбивало Эррана с мысленного разговора, который он вел с незримым собеседником. — А ты научишь меня слышать Лес?
— Нет.
— Почему?
— Потому что тебе это не нужно. Ты вскоре вернешься домой, так что нет смысла тебя чему-то учить, — голос Эррана звучал равнодушно. Он даже не допускал мысли, что Лес может мне быть интересен.
Я почувствовала укол разочарования и острое желание вникнуть в то, что пока оставалось для меня закрытым, но, проглотив обиду, спросила:
— Вскоре это когда?
— Что? Уже не терпится покинуть своего любимого супруга? — Эрран позволил себе усмешку, хотя и был сосредоточен вовсе не на беседе со мной, судя по напряженно бьющейся жилке у виска. — В любом случае помолчи, потому что здесь не место таким разговорам.
— Ты не представляешь, как мне не терпится уже забыть тебя, как страшный сон, — пробормотала я.
Голос звучал уверенно, но в глубине души заворочались сомнения. Если сейчас представится выбор: вернуться домой или остаться подольше в этом невероятном мире, то какое решение я приму?
С Эрраном у нас сложились специфические отношения. Мы часто пересекались, завтракали и ужинали вместе, хотя наше общение можно было назвать конкурсом «кто кого убьет ехидством». Он постоянно комментировал образ жизни людей, выставляя их в ужасном свете, я же бросалась на защиту, возмущаясь и в отместку критикуя Лес с его жителями.
Но попытки вывести Эррана на эмоции почти всегда заканчивались неудачей, а вот у него раздразнить меня получалось мастерски. Наверняка он пользовался какой-то магией.
Но было такое ощущение, что, перебрасываясь колкостями, мы узнавали друг друга, прощупывали характеры, и нам обоим это нравилось. Как абсурдная игра, где простой человек и могущественное существо притворяются, что они равны, что человек вовсе не боится, а существо никогда не причинит ему вред.
В общем, мне было интересно наблюдать за лесным царем и ловить на себе его изучающие взгляды. Они волновали и каждый раз заставляли сердце биться чаще.
Эррана тоже определенно забавляло общение с человеком, хотя он в этом не признавался. Как и я не признавалась в том, почему мое дыхание становилось глубже и тяжелее, едва лесной царь подходил слишком близко.
Иногда он отпускал шуточки, вспоминая мое общение с водяником-негодяем, который ухитрился меня соблазнить. Это сильно раздражало, и я посылала лесного царя на все четыре стороны.
Рози удивлялась, как у меня хватало храбрости дразнить ее господина, а иногда и вовсе грубить и подшучивать. Честно, сама не понимала, но упрямо продолжала бросать вызов инстинкту самосохранения и бесить Эррана. Это стало моим любимым занятием.
***
Сегодня Лес дремал в утренней тишине. Деревья мирно поскрипывали и неуклюже роняли листья. Рози устроилась на покореженном пне и морщилась, подставив лицо под солнечные лучи. Я сидела рядом и пересказывала сюжет шекспировской трагедии. Дриада мало что знала о человеческой культуре, хотя часто бывала в моем мире. Однако она была благодарной слушательницей и требовала новых рассказов.
— И они умерли? — удивилась Рози. — Их никто не спас?
— Никто, — пожала плечами я. — Если бы их спасли, то эта история не стала бы самой знаменитой и печальной историей о любви.
— Но это история о смерти! — возмутилась дриада и гневно хлопнула крыльями. — Вы, человеки, правда, считаете, что, когда двое влюбленных теряют друг друга и умирают, это красиво? Нет, нет, нет, — она замотала головой и задрожала, словно драма разворачивалась прямо у нее на глазах.
— Нет, но… — я смутилась, потому что никак не ожидала, что дриада воспримет мой рассказ настолько серьезно. — Трагичные финалы тоже могут быть красивыми. И не воспринимай историю так близко к сердцу, все равно эти влюбленные никогда не существовали. Это выдумка.
— Зачем выдумывать что-то настолько ужасное? — Дриада приложила ладони к груди и задышала часто-часто. Я заметила, что глаза ее заблестели от слез. — Так не должно быть. Мне не нравится этот конец. Ты говорила, что расскажешь мне о любви.
— Стой! — воскликнула я, приказывая слезам Рози не стекать по щекам. — Хорошо, я перепутала. Они не умерли… Точно, и как я могла забыть…
Дриада посмотрела на меня с надеждой.
— Они… Вдруг из земли выросло огро-омное дерево, оно вернуло двух влюбленных к жизни, и они жили долго и счастливо и умерли в один… А, то есть жили они вечно. Вечно и счастливо. Хэппи-энд.
Рози вытерла слезы и повеселела. Ее побледневшее лицо возвращало краски, и я выдохнула с облегчением. Больше никогда в жизни не буду рассказывать ей грустные истории. Кто ж знал, что дриада не способна отличить вымысел от реальности.
— То есть Лес им помог? — улыбнулась она.
— Угу, — кивнула я.
— Прекрасно. — Дриада вспорхнула и на радостях сделала несколько кругов в воздухе, потом спикировала ко мне и крепко обняла, — эта история великолепна! Замечательно! Просто замечатель…
Но в следующую же секунду она замерла, испуганно вглядываясь в тень деревьев за спиной. Она продолжала обнимать меня, но теперь эти объятия напоминали тиски.
— Нам лучше уйти, — пробормотала она.
— Почему?
Я ухитрилась отцепиться от дриады и развернуться.
Среди деревьев угадывались фигуры незнакомых существ. Они напоминали смесь палочника и богомола. Худое удлиненное тело с ногами и руками-отростками. Маленькую голову украшали козьи рога, которые возвышались над желтыми глазами вместо бровей. Взгляд этих желтых глаз не предвещал ничего хорошего.
— Это кто? — я для надежности придвинулась ближе к дриаде.
— Это огры, — она взяла меня за руку и потянула в сторону. — Лучше уйти.
Огры.