— Нет.
— Тогда передай лесному царю мою просьбу. Его услугой для меня будет то, что своего первого ребенка он назовет в честь меня, — она печально улыбнулась, — знаешь, я слишком привыкла к своему имени, чтобы с ним прощаться.
Она сделала еще один, последний шаг и рассыпалась, превратившись в звездную пыль.
Глава 19. Долгожданная встреча
Отделаться от Рози оказалось самым сложным. Дриада решила, что она мой личный телохранитель, и теперь неотступно следила за каждым шагом и грозно смотрела на любого, с кем я разговаривала. От прежней несерьезной подруги не осталось и следа.
— Я сегодня хочу погулять в одиночестве.
— Но это слишком опасно, госпожа, — сразу же возмутилась она.
— Во-первых, я могу за себя постоять, если ты не забыла, — заявила я, — а во-вторых, со мной мой пес, а он, между прочим, лучший мой защитник.
Рози неодобрительно скуксилась и, судя по шевелящимся волосам на голове, начала судорожно искать причины, из-за которых я должна остаться в безопасности и под её непрерывным бдением.
— Это приказ.
Она оскорблено опустила голову и надула щеки, но совесть меня не мучила, потому что надавить на Рози это только начало. Дальше мне пришлось вместе с доберманом бегать от нее по порталам, выходя на разных полянах и прыгая по лесу, потому что дриада меня тихонько преследовала, уверенная в том, что остается незаметной. Когда мы наконец оторвались, Мося уже скулил и мотал головой, пришибленный от такого количества переходов.
— Ну потерпи, мой хороший, — я погладила его по голове, — нельзя расслабляться, дальше только хуже.
Спустя еще парочку порталов мы вышли в части Леса, которая прилегала к небольшому человеческому городу. Он напоминал одновременно провинциальный поселок, военную базу и стимпанковское поселение из-за обилия железа. Постройку с башней я увидела издалека, потому что она была едва ли не единственным высоким зданием в городке.
Мы с Мосей подошли к границе, и пес сразу же зарычал на проволоку, которая уходила в разные стороны, наверное, на километры.
Что ж, они отгородились от Леса жалкой проволокой и радовались жизни, думая, что ни один житель к ним не сунется. Однако я была хуже любого лесного создания. Если потребуется, я сожгу целый город дотла, чтобы вызволить лесного царя. Сила пульсировала внутри, подначивая позволить ей выплеснуться, но я знала, что не стоит этого делать. Теперь всегда будет искушение перейти грань, которую переходить нельзя ни в коем случае, чтобы не потерять себя.
— Пойдем.
Я шла по городу, ненавидя каждый дом, камень и встречающееся на пути беззаботное лицо очередного человека — любителя ночных прогулок. Сила Леса, с которым все еще сохранялась крепкая связь, несмотря на железо и кислотный арборицид, использующийся для полива дорог, угнетающе пряталась внутрь меня, искала защиты у моей человеческой сущности. Она слабела с каждой минутой, которую я проводила в месте, где магия умирала.
Я добралась до здания, где держали Эррана. Оно все было покрыто железными листами, в которых отражалась луна. У входа стояли два охранника, которые одновременно уставились на меня с подозрением:
— Гражданка, вы тут чего делаете?
— Собаку выгуливаю.
— Выгуливайте где-то в другом месте, — сказал один.
— И вообще комендантский час для кого был введен? — поддакнул второй.
— Вообще-то, я пришла к вам специально. С подарком. — Я вытащила из кармана плаща горстку порошка и, пока охранники не забили тревогу, сдула его прямо на них. На меня пыльца валерианы и маков Бриды не могла повлиять, а вот на простых людей действовала как незамедлительное снотворное. Охранники закрыли глаза и захрапели, неуклюже прислонившись к стене.
Повезло, что они не упали, и теперь издалека казалось, что они все так же стоят на посту. Я, надев капюшон, подошла к железной двери, которая была заперта на несколько замков, и вложила несколько семян в выемку для ключа, потом сосредоточилась на магии. Ростки, слушаясь моего приказа, проклюнулись и сломали замок изнутри.
— Ждать. — приказала я Мосе и бросилась вверх по ступеням.
Они специально держали лесного царя наверху, чтобы он потерял связь с землей. От запаха химикатов слезились глаза, железная крошка покрывала ступени вместе с ржавчиной, и я пару раз неуклюже споткнулась из-за спешки. Но в конце концов все-таки добралась.
Я не сразу его узнала. А когда узнала, то содрогнулась от ужаса: насколько истощенным, измученным он выглядел, с этими кислотными ожогами на коже… Эрран сидел на коленях, склонив голову вниз, а отросшие волосы падали на лицо, скрывая его почти полностью — вплоть до посиневших бескровных губ. Руки были заведены за спину и скованы цепями, а на щиколотках висели тяжелые железные кандалы.
Вряд ли ему вообще давали еду и воду. И в таком состоянии он провел целых полгода.
— Эрран. — Я бросилась к нему и, упав на колени, обхватила его бледное и безжизненное лицо. — Эрран!?
Его глаза остекленели. Он посмотрел куда-то сквозь меня и не узнал. Как будто его здесь не было, и передо мной находилась лишь оболочка. Наверное, он ушел вглубь себя, чтобы не реагировать на внешний мир: пытки, холод и железо.
— Уходи. — вдруг хрипло произнес он.
Я вздрогнула.
— Ты фантом, сон, — повторил он надтреснутым голосом.
— Нет, Эрран, я настоящая. Я пришла за тобой, слышишь?
Он слабо отстранился от моих рук, но в его взгляде наконец промелькнула ясность.
— Тебя не может здесь быть.
— Но я здесь.
От моих рук потекла магия, собственная и та сила, которую еще мог передавать Лес через преграды города. Эрран задышал глубже и сам дернулся ко мне, как к источнику живительной энергии.
Кандалы были смазаны химикатами, которые я поспешно стерла подолом плаща, потом повторила тот же трюк, что и с замками внизу. Эрран, освободившись, сильно покачнулся и почти повалился на меня.
— Твои волосы, — пробормотал он, — они другие…
— Что, не нравятся?
— Мне… — он вздохнул, — мне все равно.
— Ты идти сможешь? — спросила я.
Он какое-то время просто дышал, ни на что не реагируя, потом слабо кивнул. Я изо всех сил старалась, чтобы мой рассудок не затуманился от счастья. Сначала надо выбраться, хотя бы выйти на воздух, подальше от железа, которое покрыло весь ворот водолазки, через который я старалась дышать.
До выхода мы спускались тяжело. Эрран старался сильно за меня не цепляться, поэтому двигался медленно, зато самостоятельно. Его глаза оставались равнодушными и даже безжизненными, как у загнанного зверя, но с кожи сходила потусторонняя бледность.
Когда мы вышли, стражники, к счастью, еще не проснулись. Ночь встретила нас тишиной, которая показалась мне зловещей, зато Мося сразу, виляя хвостом, бросился ко мне и ткнулся носом в ладонь.
— Кто это? — отстраненно спросил Эрран.
Мося лизнул его руку, чем даже меня удивил, и я пробормотала:
— Смотри, а ты ему нравишься… Но нам нужно скорее уходить отсюда.