наказания за новые проступки, часто не имевшие никакогоотношения к печати, как, например, призывы к возмущению,срывание или разрушение знаков королевской власти, ношениенеразрешенных королем эмблем. Самая существенная сторонанового закона заключалась в том, что рассмотрение процессовпо делам печати отнято было у суда присяжных и переданосудам исправительной полиции. По требованию некоторыхдепутатов был, кроме того, введен оригинальный пункт,гласящий, что палаты, превращенные в специальный трибу-нал, сами судят лиц, виновных в их оскорблении.
Дебаты длились с 15 января до 6 февраля. Тщетно ораторылевой и левого центра — одни, руководимые Себастиани,другие — Ройе-Колларом,— боролись против этого законо-проекта, оспаривая одну статью за другой. Напрасно де Серркрасноречиво защищал компетенцию суда присяжных. Законбыл принят 234 голосами против 73. 50 депутатов левой в знакпротеста воздержались от голосования.
На следующий день началось обсуждение закона о надзореза газетами. Доклад был сделан Мартиньяком, незадолгоперед тем выбранным в депутаты от департамента Жиронды.Цензура попрежнему оставалась отмененной, но могла бытьвосстановлена простым указом (только не во время избира-тельных периодов). Для всякой новой газеты или издания тре-бовалось опять предварительное разрешение. Королевскиесуды имели право временно приостанавливать или даже совер-шенно прекращать всякое периодическое издание, стремя-щееся к нарушению общественного порядка, нападающее нагосударственную религию или на один из признанных культов,на королевскую власть или на «прочность конституции».Наконец, установлен был новый вид преступления — тен-денциозность : преследованию подлежали газеты, поместившиеряд статей, которые, взятые в отдельности, могли показатьсяневинными, но совокупность которых явно указывала на раз-рушительные тенденции. Некоторые ораторы указывали нанеясность нового закона, но Мартиньяк возразил, что в этом-тои заключается его сила. Ройе-Коллар совершенно верно сфор-мулировал цель авторов этого законопроекта, когда сказал:«Они стремятся поразить в качестве опасного того, когонельзя преследовать как виновного». Один либеральный депу-тат, Жирарден, доставил себе коварное удовольствие про-честь, будучи все время прерываем криками правой, речь,являвшуюся резкой критикой законопроекта, и среди все-общего хохота заявить, что эта речь была произнесенав 1817 году Виллелем. Закон все-таки прошел.