Голицын сперва был назначен генеральным прокуроромсвятейшего Синода, что его очень удивило, так как он сампризнается, что был человеком рассеянным, светским и ле-нивым. «Рассеянная жизнь, придворные привычки, мой ве-селый характер — все это мне казалось несовместимым с та-кими серьезными занятиями». Принадлежа к «нечестивойшколе XVIII века», Голицын раньше «ни во что не верил».Но еще более серьезным недостатком его было то, что онсовершенно не обладал ни постоянством, ни твердым харак-тером. Сделавшись министром культов и народного просве-щения, он стал подготовлять свое «обращение». Он запретил1издания мистиков, вроде Сионского вестника, издатель кото-рого, Лабзин, был выслан в Симбирскую губернию (1822),запретил секты хлыстов, придирался к «раскольникам». Ду-ховенство не верило в искренность его обращения, и в 1824.году Серафим с помощью Аракчеева добился отставки Го-лицына, который был заменен адмиралом Шишковым. В церкви1раздались песни ликования, и архимандрит Фотий писал: «Без-божие уничтожено, богохульствующая армия дьявола побе-ждена, ересь и раскол приведены к молчанию, все общества,враждебные богу, сокрушены. Мы имеем министром только на-шего спасителя Иисуса Христа, во славу бога отца. Аминь!»
Но в сущности Голицын уже предвосхитил дело Шишкова.Его управление университетами было настолько реакционно,что, по донесениям полиции от 1818 и 1819 годов, его обви-няли в том, что он превратно понимает «благожелательныенамерения государя», распространяя «суровые принципы хри-стианства на абстрактные науки, не имеющие влияния наверу», и в том, что он наметил план воспитания, «который
чалась, но в с 22 крестьянами и крестьянками, единственное преступление ко-торых состояло в том, что они не прибежали на помощь любовнице Аракчеева.
В это время скончался Александр. Аракчеев, опасаясь, что восшествие напрестол Николая может повлечь за собой общую амнистию, осмелился ускоритьказни. Это стало причиной его опалы. Он получил приказ отправиться путе-шествовать за границу, был смещен со всех должностей и принужден в концеконцов проживать только в своих имениях. Он прожил там до 1834 года, пре-давшись благочестию, занятый делами благотворительности, и умер, устремивглаза на портрет Александра I, льстя себя надеждой встретить его на небе..Таким образом, варварство, не тронувшее Александра, возмутило Николая,который и избавил Россию от этого бича.
(Рассказ этот неточен в конце. Повлекла за собой опалу Аракчеева вовсене расправа с подозреваемыми в убийстве Настасьи Минкиной: Николай и недумал протестовать против всех творившихся в Грузине ужасов. Да и опалыв точном смысле слова вовсе не было, и никакого приказа путешествовать,или жить в своем имении и т. п. Аракчеев никогда не получал. Николай Iлично не любилАракчеева и просто согласился на его просьбу об отставкеот должностей. — Прим. ред.)