Талейран на совещаниях. Талейран должен был занять определенную позицию, и от его манеры держаться на этом совещании зависело, останется ли он в тени или будет поль-зоваться известным влиянием. Он мастерски сыграл свою роль. Меттерних сообщил ему содержание протокола от 22 сен-тября. Талейран внимательно прочел его и обратил вниманиена то, что слова «союзные державы» повторяются там несколько раз. «Союзные,— сказал он,— но против кого? Это не может быть против Наполеона, так как он на острове Эльбе. Несо-мненно также, что это не против французского короля, так как он является гарантией прочного мира. Господа, будем говорить откровенно: если существуют еще союзные державы,то я здесь лишний». На это ему ответили, что на слове «союз-ные» они не настаивают. Заметив, что этот первый выпад произвел на них известное впечатление, Талейран сделался смелее и уже высказался напрямик: «А между тем, если бы меня здесь не было, вы бы живо ощущали мое отсутствие.Из всех вас я один, быть может, не требую ничего. Я требую для Франции лишь одного, а именно — чтобы к ней относи-лись с уважением. Она достаточно сильна своими богатствами,пространством, численностью и духом своего населения...Повторяю, я не требую ничего, а вам приношу необычайномного. Присутствие министра Людовика XVIII освящает здесь принцип, на котором покоится весь общественный поря-док. Европа прежде всего нуждается в том, чтобы раз навсегда была отвергнута идея, будто право приобретается голым фак-том завоевания, и чтобы в полной силе восстановлен был свя-щенный принцип легитимизма, на котором основываются порядок и устойчивость общества...» Затем, переходя к проек-тируемой декларации, Талейран спросил, когда откроются заседания общего конгресса, в котором согласно Парижскому трактату должны были принять участие представители всех государств, вовлеченных в войну. Если державы, подписав-шие этот трактат, должны были взять на себя руководящую роль, то для этого им следовало, по крайней мере, получить полномочия от остальных, а дать такие полномочия мог только конгресс. «Неответственные министры могли легко принять известные меры, но лорд Кэстльри и он, Талейран,находятся в совершенно ином положении». Кэстльри при-знался, что «эти мысли и ему приходили в голову», и таким образом завязался общий разговор.