на необходимости распустить палату и закрыть либеральныеобщества и рекомендовала посредством королевского ордо-нанса установить новую избирательную систему и дажедиктатуру.
Бездействие министерства. Открытие сессии. Между темминистерство ничего не делало, как бы изумляясь возбужде-нию, вызванному в стране. По выражению Гизо, оно боялосьсамого себя и своей репутации. В нем произошли некоторыеперемены еще до того, как оно явилось перед палатой. Местоде Риньи занял д'Оссэ; Л а Вурдоннэ с досады подал в от-ставку в тот же день, когда Полиньяк был назначен пред-седателем совета министров, и министром внутренних делстал Монбель, а портфель народного просвещения получилГернон-Ранвиль. Между министрами не было ни малей-шего единства во взглядах. Если Полиньяку улыбаласьмысль управлять без палаты и изменить посредством ордо-нансов законы о выборах и о печати, то Гернон-Ранвиль,наоборот, заявлял, что это был бы «крайне насильствен-ный государственный переворот... и нарушение присяги,что такой поступок неприличен ни для короля, ни дляминистров».
Решено было созвать палаты на 2 марта. Король был чрез-вычайно раздражен. Герцогине Гонто-Бирон, воспитательницеего внуков, которая нашла слишком строгим показанный ейнабросок тронной речи, он ответил: «Они этого заслужили.Всюду и особенно в Париже возникают интриги против моейвласти. Клянусь вам, я не могу вынести этого; порою мнехочется бросить все и уйти».
«Пэры королевства, депутаты департаментов, — говорил ко-роль, — я не сомневаюсь в вашей готовности содействоватьмоим благим намерениям и отвергнуть коварные внушениязлонамеренных лиц. Если преступные козни воздвигнут напути моего правительства препятствия, о которых я не хочунаперед говорить, я почерпну силу, чтобы преодолеть их,в моей решимости поддержать общественное спокойствие,в справедливом доверии французов и в любви, которую онивсегда выказывали своему королю».
Адрес 221. Отсрочка сессии палаты. 18 марта председательпалаты Ройе-Коллар представил королю адрес, принятыйбольшинством 221 голоса против 181. Ройе-Коллар и Гизосоставили этот адрес при содействии Этьенна. Они хотеливыказать величайшее почтение к королю, но в то же времязаставить его выслушать всю правду. «Правде довольно труднобывает пробраться в королевские кабинеты, — сказал Гизо