Декларация об открытии конгресса. Гентц с величайшими,однако, усилиями составил преисполненный намеками, неяс-ностями и бюрократическими двусмысленностями проект декларации, откладывавшей открытие конгресса до тех пор,пока «вопросы достаточно созреют для того, чтобы результаты соответствовали требованиям Парижского трактата и закон-ным ожиданиям современников». Таким образом, конгресс был отложен до 1 ноября. Представители шести держав были созваны на 8 октября к Меттерниху для обсуждения этого проекта. Талейран, приглашенный явиться несколько раньше открытия заседания, застал там Меттерниха, который хотел вызвать его на разговор и особенно — добиться от него какого-нибудь компрометирующего и неосторожного выражения,спровоцировать его на какие-нибудь вопросы или, по крайней мере, на беседу на темы, представляющие специальный инте-рес для его государя. Таких тем не оказалось, да их и никогда не было, кроме одной, имевшей лишь мнимую значимость:мы имеем в виду неаполитанский вопрос. Все знали, что фран-цузскому королю очень хотелось низложить Мюрата, чтобы водворить снова на престоле своего родственника Фердинанда.Но считать Людовика XVIII— одного из хитрейших и тер-пеливейших людей своего времени — способным пожертво-вать своим принципом как раз в том пункте, где этот принцип должен был сам собою восторжествовать,— это значило глу-боко заблуждаться относительно его характера.
Естественный ход вещей был против Мюрата. Нетрудно было понять, что если Меттерниху придется отказаться от легатств Папской области, то он предоставит Мюрата соб-ственной участи и постарается от него как-нибудь отделаться.Но возврат папе легатств был связан с вопросом о возвра-щении престола саксонскому королю и являлся прямым применением легитимистского принципа в том виде, как его понимал Людовик XVIII. Защищая права саксонского короля,он защищал и права папы, а с момента возвращения папе его владений Мюрат терял для Австрии всякий интерес. Так оно и случилось. Меттерних не помышлял больше об ограблении папы, так как никто его в этом стремлении не поддерживал.С этого момента Мюрат был обречен на гибель, и вся игра Меттерниха сводилась к тому, чтобы завлечь этого несчаст-ного короля в какую-нибудь ловушку, в которую бы тот слепо попал. Талейран знал об этих намерениях Меттерниха через Сен-Марсана и других итальянцев. Поэтому он не испы-тывал никакого желания принимать в качестве услуги, ока-зываемой его государю, такой акт Меттерниха. к которому Меттерниха толкал его собственный интерес.