и австрийцами плохо подготовило их к независимости. Нореволюционные потрясения пробудили в них сознание своейиндивидуальности, и они радостно приветствовали прокла-мацию, в которой генерал Бюлов сулил им автономию (фев-раль 1814 г.). Бельгийцы отлюдь не заслуживали презрениясо стороны подкупленных Голландией публицистов, позднееназывавших их страну «привычной колонией всех держав»и «собранием областей, где последовательно паслись все кониЕвропы». В 1815 году это был народ, отупевший от тяжелыхиспытаний, но уже готовый пробудиться для идей свободыи национального самоуправления. Отсюда — глухая тре-вога, овладевшая им с самого начала царствования Виль-гельма Оранского, и не замедлившая проявиться глухаяоппозиция его правлению.
Вильгельм I не сумел рассеять общее недовольство. Егопростота и добродушие не искупали врожденной недоверчи-вости и вялости. Его либеральные стремления очень скоробыли подчинены ретроградным предрассудкам. Вильгельмбеспрестанно колебался между желанием привязать к себеподданных и страхом выказать слабость. Кроме того, убежден-ный в своем умственном превосходстве и в непогрешимостисвоих суждений, он установил реяшм личного и самовластногоуправления, тем более невыносимый для бельгийцев, чтоВильгельм не постеснялся придать ему вполне голландскийи протестантский характер. В придворном кругу считали, чтостарший сын короля, носивший официально титул принцаОранского и вскоре женившийся на дочери Павла I, великойкняжне Анне Павловне, питает особую симпатию к Бельгии.Он был в Бельгии очень популярен, но стоял совершеннов стороне от государственных дел. Министры, которыми окру-жал себя Вильгельм I, почти без исключения были голландцыи стремились упрочить верховенство за северными провин-циями. Притом выдающиеся деятели первых лет — барон Го-гендорп, Фальк, ван Нагель, Рулль — не могли долго ладитьс королем, который самое большее лишь советовался с нимии важные решения часто принимал без их ведома. Постепенноони уступили место советникам абсолютно послушным и по-кладистым, вроде министра юстиции ван Маанена, служившегои изменявшего последовательно нескольким режимам доВильгельма I и справедливо прозванного «злым гением ко-роля», или вроде министра внутренних дел Еан Гоббельскроя,или статс-секретаря ван Стрефкерка, которого сравнивалис колоколом, безмолвствующим или трезвонящим по желаниюгосударя. Таким образом, все бестактные меры и необдуман-