лишь преходящее явление и фактическое беззаконие, невлекущее за собою правовых последствий, она ставила себецелью не более, не менее как закрыть скобки, открытыевосемнадцать лет назад, т. е. восстановление в полном объемережима, существовавшего в 1796 году.
Естественным противовесом этой партии являлась партиявице-короля, более многочисленная и более просьещенная,но зато и гораздо менее однородная. В ее состав входили:большая часть офицерства, которое СЕязыЕали с Еождем какузы военной верности, так и память о совместных победах илишениях, почти Есе чиновники, лично заинтересованныев сохранении существующего строя, и, наконец, часть тойлиберальной буржуазии, которая, особенно в Романье, обра-зовала умеренную республиканскую партию. Общая программаэтих разнородных групп сводилась к тому, чтобы сохранитьсуществующие учреждения, которые сами по себе гаранти-ровали государству достаточную независимость, а также тронвице-короля, все недостатки которого, проистекавшие из чрез-мерной преданности Наполеону, должны были исчезнутьс падением последнего.
К несчастью, их усилия парализовала деятельность третьейпартии, которая, стоя между двумя первыми, бессознательноиграла в руку Австрии. Партия эта возникла недавно, назы-вала себя «национальною» и распадалась на две особые группы,объединяемые лишь общей ненавистью к вице-королю, кото-рого они считали слишком слабым, и к австрийскому влады-честву, которого они боялись. Политическим вождем первойгруппы был директор полиции Луини, военными — генералыПино и Лекки, идеалом — слияние всей Италии с Неаполи-танским королевством под скипетром Мюрата. Во вторуюгруппу вошли знатные молодые миланцы, как Верри, Кои-фалопьери, Босси, Порро, Кастильони, раздраженные мило-стями, которыми Евгений осыпал офицеров, и рассчитывавшие,что в независимом аристократическом государстве их ждутпочести, видные должности, быть может, даже корона. Посвоему честолюбию они были способны вызвать кризис, нопо своей политической неопытности они не сумели бы имвоспользоваться.
В Неаполитанском королевстве исход русской кампаниивызвал такое же глубокое раздражение, как и в Итальянском:в России легло до 8000 неаполитанцев. И вот чиновники, сред-ний класс и мелкое дворянство стали группироваться в тайныеобщества, ставившие себе целью поддержать любого государя,который согласится дать стране либеральную конституцию.