Наконец, сами русские высказывались против проекта своегоимператора. Они совершенно не допускали, чтобы Россия от-казалась от громадных польских провинций, приобретенных еюв 1772, 1793 и 1795 годах. Разрушение Польши представлялосьим делом защиты России. При этом русские дипломатыуказывали, что восстановление Польши было бы столь же не-прочным, сколь и опасным предприятием. Чтобы привлечь сим-патии поляков, им нужно было бы предоставить свободные учре-ждения, сейм и вольности, а это сделало бы Польшу неудоб-ным соседом и грозным примером для России. Окажется лиПольша с анархическими инстинктами своей шляхты,—страна,где почти нет третьего сословия, если не считать евреев, игде крестьянская масса находится в крепостном состоянии, —способной к повиновению, может ли она прочно привязатьсяк началам самоуправления и легко ли будет управлять ею?«Можно ли поверить, — писал Нессельроде, — чтобы в поль-ском сердце могло когда-нибудь возникнуть желание ви-деть Польшу русской? Каким образом император мог быв одной части своих владений быть самодержавным, а в дру-гой — конституционным монархом?» «Наконец, — заключаетНессельроде, — русский народ имеет право на то, чтобы с егопожеланиями считались: предприятие это по существу былобы антинациональным». Александр занял выжидательную по-зицию, но по мере того как союзники получали в свое распо-ряжение все большую массу завоеванных территорий, онснова возвращался к своему первоначальному плану с тойлишь разницей, что готов был ограничиться образованием.«Польши» только из польских провинций Австрии и Прус-сии. (2)
(1) Т. е. без включения в это новое (подчиненное русскому императору) госу-дарство всех тех владений, которые со времени трех разделов Польши целикомвошли в состав Российской империи. — Прим. ред.
(2) Здесь и дальше имеется в виду средневековая, так называемая «СвященнаяРимская империя» германской нации. — Прим. ред.
Русский император придумал комбинацию, которая, как ему казалось, способна была примирить все противоречия.Саксонский король был великим герцогом Варшавским; он потерял все свои владения. Теперь следовало бы предоставить немецкую часть его владений — Саксонию — Пруссии, а поль-скую часть—великое герцогство — отдать России. Таким обра-зом Пруссия станет твердой ногой в Германии и водворится в самом сердце древней империи;(2) из державы на две трети славянской, какой она стала после разделов 1793 и 1795 го-дов, она превратится в державу более чем на две трети немец-кую и из всех германских государств будет насчитывать наибольшее количество немцев. На этой основе между Але-ксандром и Фридрихом-Вильгельмом III и было достигнуто соглашение. Но, во всяком случае, оно держалось в секрете,так как остальные союзники не только не обнаруживали со-чувствия к этой комбинации, но даже относились к ней весьма враждебно.