что изолированных государств, характерных для древности,больше не существует, но что в настоящее время сложилисьобщества государств, где каждая отдельная держава со сво-ими частными интересами связана со всеми остальными ря-дом общих интересов. Государства составляют коллективныйорганизм, каждый член которого должен иметь своим деви-зом: «Не делай другому того, чего не желаешь, чтобы сделалитебе самому». Этот коллективный государственный организмдолжен поддерживать равновесие между отдельными своимичастями, и если один из его членов пожелает подняться наддругими, то остальные должны соединиться и общими силамипринудить его подчиниться общему порядку. «Таким обра-зом, политика имеет своей целью сохранение или восстанов-ление международных отношений на основе взаимности, подгарантией признания приобретенных прав и уважения к дан-ному обещанию».
Все это, в общем, очень старо. Задолго до Меттерниха двавыдающихся деятеля XVII века, Ришелье и Мазарини, создалитеорию европейского равновесия. Новым в меттерниховскойсистеме являются лишь те выводы, которые канцлер намере-вался сделать из положения о солидарности между государ-ствами. Солидарность эта была чисто морального свойства ине подтверждалась никаким писаным документом, если несчитать трактата Священного союза. Но моральный договор,создаваемый общностью интересов, имеет для Меттернихаценность писаного договора. Если кто-нибудь нарушает его, —путем ли материальных посягательств или вредного мораль-ного влияния, — другие государства имеют право во имяэтого договора вернуть нарушителя обратно в его границыили «очистить» его, если он подвергся моральной заразе.Таким образом, провозглашается право вмешательства, этоспецифическое лекарство против революции, применениекоторого предписывается и регулируется конгрессами.
Такие аргументы и теории были вполне естественны и ло-гичны в устах австрийского государственного деятеля; онисоответствовали традициям Габсбургов и совпадали с их инте-ресами. Габсбурги, всегда обнаруживавшие тенденцию к абсо-лютной власти, не могли согласиться на отказ от благодеянийэтой системы непосредственно после того, как им в течениеXVIII столетия удалось с величайшим трудом осуществитьсвои мечты. С другой стороны, габсбургская монархия, этотпестрый конгломерат враждебных друг другу народов, пе-страя смесь непримиримых национальностей, соединить кото-рые не удалось вековыми усилиями, быстро распалась бы на