он был один и мог свободно следовать влечениям своей при-роды, вполне был бы способен дать Франции возможностьпостепенно пройти школу парламентского режима. К не-счастью, он был не один, а стремление к спокойствию неодно-кратно заставляло его делать уступки резким выходкамокружавших его фанатиков и давлению еще более фанатиче-ской палаты, далеко не являвшейся точным отражением об-щественного мнения страны.
Приближенные короля. Среди приближенных ЛюдовикаXVIII мы должны прежде всего указать на родного братакороля, графа д'Артуа, который любил хвастать тем, что они Лафайет — единственные люди во Франции, не изменив-шие своих убеждений с 1789 года. Это был узкий ум, с огра-ниченным кругозором, упорный в своих немногих идеях,сторонник крайней реакции, которую граф д Артуа считали законной и возможной; он имел свой собственный отдель-ный двор в Марсанском павильоне, свой тайный кабинет,свое закулисное министерство и пытался играть роль «контр-правительства», опираясь на фанатических эмигрантов, на-деждой и королем которых он был. Рядом с ним стоял сынего, герцог Ангулемский, не лишенный здравого смысла исердца, но отличавшийся какой-то странной робостью и обез-личенный своим отцом и своей женой, влиянию которых онподчинялся и увлечения которых разделял. Герцогиня, дочьЛюдовика XVI, испытывала вполне понятную ненависть ковсему тому, что связано было с революцией; ее чисто мужскаяэнергия заставляла ее не только одобрять все резкие меры,но даже требовать еще более суровых: никто не добивалсятак беспощадно, как она, осуждения маршала Нея. Что жекасается герцога Беррийского, то слишком занятый игройв генералы, он совершенно не вмешивался в политику, а еслиему иногда и приходилось высказывать какое-нибудь мнение,то это делалось с такой резкостью и грубостью, что мнениеэто весьма неохотно выслушивалось и не производило особоговпечатления на уравновешенный и спокойный ум Людо-вика XVIII.
Партии: ультрароялисты. Вокруг этого роялистского глав-ного штаба шумела немногочисленная, но весьма крикливаяармия чистых роялистов, так называемых «ультра», которыевследствие растерянности слишком ограниченного избиратель-ного корпуса дважды получили большинство в палате. Вне-запное их падение в период Ста дней, тревога, пережитаяв изгнании, сожаления о едва лишь возвращенной и таклегко снова утерянной власти — все это довело их страсти