Солдаты направили оружие на Олега и Илью Сергеевича.
Следом вошел здоровенный военный в буденовке и шинели, широкоскулый, на бледных щеках белые следы от оспин.
— В доме еще кто есть?
— Никого, — растерялся Илья Сергеевич.
— Вы кто такие?
— Я фельдшер бывший. Илья Сергеевич Красин. Это мой дом. А это мой гость…
— Олег. Олег Козырев.
— Антон, этих тоже в расход… — равнодушно кивнул здоровяк.
За дверью раздался выстрел, а следом душераздирающий собачий визг.
Красноармейцы бесцеремонно вытолкали Илью Сергеевича и Олега на улицу. Рядом с крыльцом лежал рыжий пес с простреленной головой, он еще слегка дергался, уставившись остекленевшим взглядом на избу.
— Джек… — выдохнул Илья Сергеевич. — Что же вы делайте, суки…
Небольшой чернявый красноармеец пнул собаку в живот и хотел повесить ружье на плечо. Илья Сергеевич резко развернулся и выхватил у него из рук ружье. Здоровяк за спиной вскинул пистолет и выстрелил в голову фельдшера. Выстрел оказался оглушительно звонким. Илья Сергеевич молча упал рядом собакой, уткнувшись лицом в снег.
Олег замер. Он заметил у дальнего сарая телегу с запряженной лошадью. Рядом лежали два трупа в неуклюжих позах, Шалый и Матвей. Чуть подальше стояли еще двое вооруженных красноармейцев, о чем-то тихо переговариваясь.
Олега толкнули стволом в спину и отвели к задней стене дома.
— Мужики… — дрогнувшим голосом сказал Олег. — Что же вы делайте…
— Заткнись, сволота белогвардейская… — процедил сквозь зубы красноармеец и вскинул винтовку.
— Подожди, Алимов… — здоровяк подошел и внимательно взглянул на Олега. — Кто тебе морду разукрасил?
— Парни из деревни. Убить хотели, а фельдшер меня в лесу нашел и помог.
— Так ты не из банды Шалого?
— Нет. Можете связаться с комиссаром Ковалем из Артемьевского ЧК. Он знает меня и все подтвердит.
— Коваля ночью застрелили… — вздохнул здоровяк. — С утра подняли два военных подразделения прочесать лес, нас отправили на этот кордон.
— Вот оно как… — вздохнул Олег. — Тогда помощник Коваля, комиссар Воронцов подтвердит…
Здоровяк задумался и обернулся к красноармейцу:
— Этот пока с нами поедет. Он единственный из банды Шалого в живых остался. Пусть расскажет о своих подвигах…
На подводах ехали около часа и добрались до места, напоминающего военный полевой лагерь. На въезде стояла большая повозка. Внутри, за мешками с песком, стоял пулемет «Максим», рядом курил пожилой красноармеец. В лагере стояло больше десятка повозок, армейские зеленые палатки, в центре старое кирпичное здание. Повсюду сновали вооруженные бойцы. Стоял гомон, будто на рынке.
Олега завели в здание и заперли в небольшой темной комнате.
От нервного потрясения голова снова разболелась. К тому же в комнатке оказалось довольно холодно. Но не прошло и получаса, как за Олегом явился тот же красноармеец, который его чуть не расстрелял. Его привели в большую протопленную комнату. За столом сидел плечистый широкоскулый брюнет лет сорока, в военной гимнастерке и галифе. Он кивнул и представился:
— Начоперот Мазур. Слышал, наверное?
Олег покачал головой.
— Слушай внимательно, мразь… чем больше расскажешь — тем больше шансов для тебя остаться в живых.
— О чем я должен рассказать?
— О банде Шалого. О своих кровавых преступлениях за последние месяцы.
— Свяжитесь с ЧК Артемьевска. Найдите комиссара Воронцова. Он подтвердит, что я вовсе не из банды.
Брюнет резко привстал. Он приблизился и железными пальцами схватил Олега за кадык:
— Может еще с Троцким связаться, падаль белогвардейская? Я каленым железом у тебя правду из сердца вырву!
Брюнет медленно отпустил Олега и просипел:
— Из тебя все равно рано или поздно выбьют показания. Ты, уебок, будешь кровью ссать и сдохнешь в мучениях через пару дней. Лучше сразу напиши чистосердечное.
— Что написать?
— О том, что по заданию главаря Шалого, прошлой ночью вы с подельником проникли в домовладение комиссара Коваля и раскроили ему череп топором.
— Прошлой ночью я едва передвигался. Меня самого недавно чуть не забили до смерти в лесу…
— Комиссар Коваль оказал сопротивление, вот и побои на твоей морде… — пожал плечам брюнет. — Ну и рожа-то у тебя…
— Я не буду ничего писать. Есть такое понятие, как презумпция невиновности…
Брюнет подошел к двери и выкрикнул:
— Касимов, Лядов!
В комнату вошли два молодых крепких красноармейца.
— Займитесь этой сволочью. Я пока на воздух выйду, покурю.
Как только брюнет вышел, Олег сразу получил сильный удар в челюсть. Он упал и почти потерял сознание. Его окатили холодной водой. По голове больше не били. Один красноармеец придерживал, а второй намотал толстый полотенец на руку и методично лупил по ребрам, бокам и почкам.
Когда вошел брюнет, бессильного Олега подтащили и посадили на стул. Один из красноармейцев слегка придержал его за плечи.
Брюнет достал из ящика стола ржавые пассатижи с красными засохшими пятнами.