[Рудавский. Дипл. Соб. дел Польскаго Двора.]
[Лет., изд. Туманск.]
Хмельницкий столь же медлителен был в оказании Полякам какого либо пособия, как и скор прежде в своем мщении; почему, отправляя малолетнаго сына своего Юрия со вспомогательным Козачьим войском, приказал ему и Старшинам не спешить походом до окончания возгоревшейся в Польше войны. И так Козаки пребывали в бездействии в то время, как Король Польской очищал свои владения от Шведов и Ракоция.
[Диплом. Собр. дел Польскаго Двора.]
Казимир, по изгнании неприятеля из своего Королевства, желая отомстить Хмельницкому, поручил своему Посланнику Игнатию Бонковскому донести Государю: о учиненном, будто, Малороссийским Гетманом с Трансильванским Князем договоре: о склонении Шведов к нападению общими силами на Россию. Царь Алексей Михайловичь отправил тогда в Чигирин Стольника Василия. Петровича Кикина, для изследования сего доноса. Хмельницкий, уверяя Государя во всегдашней к нему своей преданности, в доказатьство оной представил Его Величеству:
1) "Что Польской Король не стыдился прислать к нему Секретаря своего Станислава Беньевскаго с предложением, дабы ему, Гетману, со всею Малою Россиею, отлучась от Его Царскаго скипетра, учиниться по прежнему в подданстве, в совете и в союзе с Короною Польскою, чего однакож он не токмо учинить, ниже помыслить не может; и что тот же Беньевский донес ему, Гетману, якобы возстановленныя на Комиссии Виленской статьи никогда не придут в совершенство, поелику Коммисия оная произошла по нужде, не для избрания его, Государя, в Польские Короли, а только для удержания Российских войск от разорения Литвы."
2) "Что равным образом присылал к нему также, Гетману, и Цесарь Фердинанд III в Послах Архиепископа Петра Парцивика, который, предлагая себя посредником в произшедших между Польшею и им, Гетманом, ссорах и несогласиях (*), всячески убеждал его, Гетмана, приступить снова к Польскому подданству и наслаждаться вящшими, нежели прежде, правами и вольностями уверяя при том, что сам Цесарь с охотою ручается в исполнении Речью Посполитою Польскою обещаемаго Козакам; в противном же случае берет на себя принудить Поляков сохранять в точности их обязательства."
Неосновательность вышепомянутаго доноса доказывается такие тщетным старанием, в 1655 году, Турецкаго Султана и Короля Шведскаго склонить Хмельницкаго к вступлению в их подданство. Первый присылал в Чигирин нарочнаго для сего Посланника с письмами от Визиря и Силистрийскаго Паши, а последний действовал чрез передавшагося ему Польскаго Подканцлера Радзеевскаго.
Мал. дела, хран. в Моск. Арх. Кол. Ин. дел, 1655 года, Nо 7 и 15.
[Мал. дела, хран. в Моск. Арх. Кол. Ин. дел, Nо 17.]
(*) Таковое же предложение, как повествуют Малороссийския Летописи, учинено было Хмельницкому Турецким Султаном.
В исходе 1656 года Киевский Воевода Бутурлин известил Государя о учиненном Хмельницким в Чигирине Сейме, на котором присутствовали Посланники Князя Ракоция, Молдавскаго и Волохскаго Господарей и Хана Крымскаго. Следствием сих совещаний был заключенный тогда сими Уполномоченными с Малороссийским Гетманом дружественный оборонительный договор. Продолжавшияся в то время мирныя между Российским и Польским Дворами сношения, заставили сего осторожнаго Предводителя Козаков взять такия меры: он опасался, чтобы Царь Алексей Михайловичь не разсудил возвратишь Малую Россию Полякам и, сохраняя верность к сему Государю, решился, однакож, прочным с соседственными Державами постановлением обезпечить участь Украйны.
[Мал. Лет. неизвест. Сочинит. Лет, изд. Туманск. Марков.]
В 1657 году прибыли в Малую Россию, по требованию Гетмана Хмельницкаго, Польские Коммисары: Мисковский и Кисель, для определения границ Украйны и Польши, которыя и были постановлены следующим образом: "От устья Днепра до вершины Днестра, а от оной до вершин реки Горыни и по течению ея до Припяти; потом чрез сию реку до Быхова и чрез Днепр по над рекою Сожею до Смоленскаго уезда, под Рославль, а оттуда к Черному морю до устья Днепра на Очаков к Лиману, чтоб Днепром и Днестром свободный был путь купцам Малороссийским в море (*)."
Ослабевавший ежедневно от старости и множества трудов Хмельницкий, чувствуя приближение своей кончины, велел к 6 Августа, 1667 года, собраться в Чигирин Генеральным Старшинам, Полковникам, Сотникам и всему Козацкому Войску. В последний раз явился тогда великий сей муж среди облагодетельствованных им соотчичей, и в каком жалостном виде! Смертная бледность покрывала мужественное чело его; не блистал более в очах огонь, приводивший до того в трепет безчисленных врагов; ослабла каравшая их сильная мышца, и водитель к победам, согбенный под тяжестию лет и болезней, выведен был в то время к тем самим воинам, кои в битвах едва успевали пожинать за ним неувядаемые лавры. Зрелище трогательное и вместе величественное! Хмельницкий, собравшись с духом, произнес слабым голосом окружавшим его единоземцам краткую, но сильную речь, в которой прежде всего упомянул, каким образом предводительствуемые им храбрые Козаки избавили Украйну от претерпеваемых ею, под владычеством Поляков, бедствий; потом благодарил их за оказанное ими мужество в тридцати четырех сражениях против Поляков, Венгров, Волохов и Татар, равно как и за послушание ему и избрание его в Гетманы, сожалел, что не дал Бог кончить войну с Поляками, как ему желалось, отторжением от Польши и присоединением к Российской Державе наследственнаго оной достояния: Волыни, Покутья, Подолии и Полесья; напоследок, объявляя всем о скорой своей кончине, поручил Войску сына своего Юрия, приказал похоронишь себя не в Чигирине, но в отчине своей Суботове, и заключил речь свою вопросом: "кого Козаки желают по его смерти иметь Гетманом?"
(*) В Малороссийском Летописце, изданном Г. Рубаном, находятся на стран. 51 две ошибки в описании сих самых границ: вместо реки Горыни помещена река Орель, а между Быховом и Рославлем вместо Днепра Днестр.
При сих словах Войско Малороссийское со всеми Старшинами, в благодарность за оказанныя Хмельницким заслуги, единогласно провозгласило преемником сына его Юрия. Тщетно почтенный старец, движимый одною любовию к отечеству и жертвовавший для пользы онаго даже родительскою своею нежностию, советовал Старшинам и всему Войску избрать достойнейшаго Начальника, вместо юнаго сына его; Старшины и Козаки оставались при прежнем желании. Хмельницкий, тронутый до слез общею любовию к нему народа, возблагодарил оный и, подозвав к себе сына, вручил ему Гетманские клейноты; потом стал его увещевать при всех, дабы он следовал всегда доброму совету, почитал Старшин, не презирал простолюдинов, а более всего служил верно Царю, по своей присяге.
Страдания Хмельницкаго не долго продолжались и болезненный одр его превратился скоро в смертный: 15 Августа, 1667 года, к неописанной Малороссиян печали, прекратилась достохвальная жизнь сего великаго человека, вернаго Государю подданнаго, столь же храбраго Полководца, как и искуснаго Политика (*).
Хмельницкий (так описывают его Малороссийские Летописатели) был муж, достойный предводительствовать Козаками; столь же отважный, как и осторожный; любил истину, претерпевал для общаго блага все тягости, не щадя себя; первый выходил на сражение, последиий оставлял поле брани."
(*) Некоторые Историки подозревают, будто Хмельницкий, по интригам Варшавскаго Кабинета, был отравлен одним знатным Поляком (притворно сватавшимся за его дочь), посредством медленнаго яда
Польские же писатели иначе отзываются о Хмельницком: "так-то — пишет Коховский — кончил жизнь свою нечестивый и непостоянный человек, коего счастие превышало заслуги и который не уважал ни верности, ни голоса потомства (*)."
Хмельницкий заслужил оба сии противуположныя мнения. Он столь много сделал добра Малороссиянам, что им не льзя не любить его, и столько причинил зла Полякам, что они должны его ненавидеть.
(*) Хмельницкий был прозван Поляками новым Козацким Тамерланом. См. Дипл. Собр. дел Польск. Двора.
ГЛАВА ШЕСТАЯ.
ВИГОВСКИЙ.
Виговский отдаляет от Гетманства малолетнаго Юрия Хмельницкаго. Прибытие к нему Матвеева с выговором от Государя. Оправдание его. Приезд в Москву Козацких Посланцев. Совет Польских вельмож на гибель Украйны. Виговский обольщается предложениями Польскаго Двора и склоняется на его сторону. Донос Полковника Пушкаря на Виговскаго. Хитрое поведение сего изменника. Неудачный поход Пушкаря. Государь начинает подозревать Виговскаго.
Мал. Лет.
Еще при жизни Гетмана Богдана Хмельницкаго Генеральный Писарь Иван Виговский льстил себя надеждою заступить его место. Сей честолюбивый и лукавый человек не замедлил привести в действо давно начертанный им план. Он уговорил шестьнадцатилетняго Юрия Хмельницкаго созвать народное собрание и торжественно отказаться в оном, по причине молодых лет, от Гетманскаго достоинства. Посредствовом сей хитрости Виговский сделал первый шаг к получению желаемаго. Общим соглашением всего Войска вверена ему была тогда, вместе с Генеральним Обозным Носачем и Генеральным Судьею Лисницким, опека над молодым Хмельницким: но Виговский не остался доволен сим назначением, желал один повелевать Козаками и для достижения сего употребил следующия средства: сначала получил он от Войска позволение брать с собою Гетманские клейноты, когда, вместо молодаго Хмельницкаго,будет ходить на войну, с обязательством, однакож возвращать оные сему последнему; потом исходатайствовал право писаться в походах: Гетманом на тот час Войска Запорожскаго. После сего, для удобнейшаго удержания за собою вышепомянутаго достоинства, он под предлогом образования молодаго Гетмана, удалил его в Киевское училище, заставил выбрать себя Гетманом на три года и самопроизвольно взял из казны покойнаго Хмельницкаго собственных его денег до милиона рублей. Тогдаж Виговский стал помышлять и о приобретении себе союзников: 10 Сентября, 1667 года, поспешил он известить письменно Хана о своем избрании вольными голосами Гетманом, на место умершаго Хмельницкаго, прося сего Повелителя Татар подтвердить взаимныя между обеими владениями приязнь, дружбу и любовь и выслать к нему, Гетману, Посланника для заключения с обеих сторон договорных условий.
Малорос. дела, хран. в Моск. Арх. Кол. Ин. дел, 1657 года, Nо 13.
Между тем Российский Двор, кроме полученнаго чрез Киевскаго Воеводы Бутурлина известия о кончине Хмельницкаго, не ведал ничего о произходившем в Малой России. В том же (Сентябре) месяце прибыли от Государя в сей край: Полковник и Стрелецкой Голова Артамон Сергеевичь Матвеев и Дьяк Перфилий Оловянников с выговором: для чего Генеральный Писарь Иван Виговский и Старшины не уведомили тотчас Его Величество смерти Гетмана, и с приказанием, дабы отправлены были от их Войска в Швецию Посланцы, как для разведания о тамошних делах, так равно и для склонения Шведов к примирению с Россиянами.
Малорос. дела, хран. в Моск. Арх. Код. Иностр. дел, 1657 года, Nо 14.
См. в при лож. к сей Части Nо 6.
Виговский представил в свое оправдание, что по смерти Хмельницкаго он в тот же день велел послать к Государю трех своих служителей с сим известием, но что начальные люди стали бунтовать и говорить: будто он то делает, желая получить Гетманство, и отправляет своих людей от себя, а не от всего Войска Запорожскаго, что самое и заставило его отнестись о смерти Хмельницкаго, для извещения Его Царскаго Величества, к Киевскому Воеводе Андрею Васильевичу Бутурлину и к Князю Григорию Григорьевичу Ромодановскому. К Шведскому же Королю обещал Виговский немедленно выслать Посланцев, для уведомления сего Государя: чтоб он не надеялся на Запорожское Войско, которое будет действовать против него, в случае, если он не примирится с Его Царским Величеством.
В след за Матвеевым отправил Виговский в Москву своих Посланцев: Асаула Юрья Миневскаго и Сотника Ефима Коробку, с известительным к Государю письмом о избрании его Гетманом и с прошением утвердить его в сем достоинстве. Для придания большей важности сему Посольству, Виговский уговорил Генеральных Старшин препроводить с теми же Посланцами к Царю Алексею Михайловичу подобное прошение от всего Запорожскаго Войска. Государь, не имея никакой причины противиться сему избранию, при отпуске из Москвы Миневскаго с товарищем, снабдил их ко всему Войску Запорожскому Грамотою, в коей, обнадеживая оное своею Царскою милостию, извещал об отправлении в Украйну Ближняго Окольничаго и Наместника Ржевскаго Богдана Матвеевича Хитрово, для; приведения к присяге новоизбраннаго Гетмана.
В то время, как Виговский разными пронырствами пролагал себе дорогу к Гетманству, Варшавский Кабинет не переставал употреблять всевозможные способы для преклонения Козаков на свою сторону. Еще в Июле, 1657 года, Польские Вельможи: Станислав Потоцкий, Юрий Любомирский, Чернецкий и Ян Сапега совещали о гибели Украйны и постановили следующее: 1) Отправить к Козакам Посла с обещаниями от Короля: Гетману Удельнаго Княжества, Полковникам Староства, а лучшим рядовым Козакам Шляхетства и всяких вольностей, если они отстанут от Царя и присоединятся к Польше; потом, в случае их согласия, велеть им спустя год или другой, ворваться в Россию; если же они сего не исполнят, тогда, соединив Польския войска с Татарскими, напасть на них самих. 2) Ежели Козаки не покорятся Полякам, в таком случае, для достижения желаемаго, стараться поссорить чернь с Старшинами, уверив первую, что она более терпит от Козаков, нежели прежде от Польши в откупах, податях, пашне и проч. 3) Тщиться всякими мерами разорвать союз Козацкий с Москвою, представляя им, что они, изменив природному своему Государю, Королю Польскому, и присягнув Царю, нарушили уже сию последнюю клятву учиненным Ракоцию вспомоществованием и перемирием с Шведами. 4) Если же и сие не удастся, то наконец отправить смелых передовщиков, которые бы могли начальнейших людей, как между Козаками, так же и в Москве тайно отравить, а тем способом, по изведении разумных голов, доставить желаемое.
Диплом. Собр. дел Подьскаго Двора.
Мал. дела хран. в Моск. Арх Кол. Ин. дел, 1658 года, Nо 6.
Чего не удалось Полякам исполнить при жизни Богдана Хмельницкаго, то приведено было ими в действо при преемнике его, честолюбивом и коварном Виговском. Сей пришлец не дорожил Украйною, страною для него чуждою; равнодушен был ко благоденствию ея жителей и не страшился изменить Царю, быв расположен ко всегдашней измене. Нетрудно было Польскому Двору обольстить его титулом Удельнаго Малороссийскаго Князя и прочими мнимыми выгодами. Он поклялся тайно Королю присоединить Малую Россию к его Государству и стал окружать себя чужеземными телохранителями, для содействия в исполнении сих предприятий.
Прежде сего Виговский тщательно скрывал свою измену от всех верных Российскаго Самодержца подданных: она как искра под пеплом тлилась между ближайшими его сообщниками; но проницательный Пушкарь, Полтавский Полковник, движимый примерною к отечеству любовию и должным к Царю усердием, проник в сокровенныя намерения лукаваго Гетмана и, 6 Февраля 1658 года, отправил к Государю гонца своего Яковенку с письменным о неверности Виговскаго известием.
Царь Алексей Михайловичь, получив неприятное сие уведомление, тотчас велел Боярину Хитрову поспешать в Малую Россию для изследования доноса Полковника Пушкаря. Между тем хитрый Виговский умел отдалить тучу, висевшую над его главою, и в тоже самое время, приемля на себя вид усерднаго подданнаго, донес Государю: что в Польше совсем не помышляют об исполнении обещаннаго при перемирии, касательно избрания Его Величества Королем, и что напротив того в Варшаве стараются только длить время, дабы, вооружа против России войска, склонить на Польскую сторону Князя Ракоция и Крымскаго Хана. Сие лицемерие, равно как и ласковый прием, учиненный Виговским Боярину Хитрову, ускорили утверждение его в Переяславле Малороссийским Гетманом, вместо избраннаго до того вольными голосами юнаго Хмельницкаго. Коховский повествует, будто Хитрову стоило великаго труда уговорить Виговскаго соделаться Гетманом, и что сей лукавый человек не только отказывался тогда от управления Малою Россиею, но даже и от опекунства.
[Мал. дела, хран. в Моск. Арх. Кол. Ин. дел.]
Верный Пушкарь, соболезнуя о том, что старания его открыть истину остались безуспешны, и что, напротив, выслан был ему строгий Государев Указ о послушании Виговскому, решился, не смотря ни на какия повеления, избавить соотчичей своих от коварнаго их Предводителя и выступил против него к Переяславлю с двадцатитысячным Козацким войском. В сих обстоятельствах Виговский прибегнул к Хитрову и уговорил его выдти на встречу к Пушкарю, в Лубнах тогда бывшему, для запрещения ему производить междоусобную в Украйне брань. Пушкарь не смел
противиться Монаршему Указу, объявленному Боярином, и принужден был возвратиться с своими войсками в Полтаву.
[Мал. дела, хран. в Моск. Арх. Кол. Ин. дел, 1658 года, Nо 8.]
[Мал. дела, хран. в Моск. Арх. Ин. дел, Nо 15.]
3 Марта, 1658 года, прибыл в Москву Нежинский Протопоп Максим Филимоновичь с Гетманским письмом, в котором Виговский жаловался Государю на Пушкаря и извинялся, что не может быть у Его Величества по причине домашних возмущений, а более оберегания Украйны от нашествия Поляков. С другой стороны Пушкарь, после неудачнаго своего против Виговскаго похода, продолжал умолять Государя о спасении его отчизны от угрожающаго оной ига Польскаго. Усилия человека, пользовавшагося всею доверенностию Богдана Хмельницкаго и назначаемаго им даже перед кончиною в преемники, равно как и тогдашнее пребывание в Чигирине Шведскаго, Польскаго и Волохскаго Посланников, заставили Российскаго Самодержца усумниться в верности Виговскаго, почему 26 Июля, 1658 года, отправлен был к нему Подъячий Яков Портомоин для наблюдения за его поступками.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ.
Одержанная Полковником Пушкарем победа. Виговский получает от Крымскаго Хана вспомогательное войско. Постановление его с Польшею под Гадячем. Битва с Пушкарем. Опустошения, причиненныя в Малой России сообщником Виговскаго Гуляницким. Пришедшее в Украйну для усмирения Козаков войско Российское. Подъячий Портомоин извещает Государя о коварных соглашениях Виговскаго. Бытность у сего последняго Дьяка Василья Михайлова. Виговский разоряет, вместе с Татарами, разные города и села в Малой России. Неудачное сражение его под Киевом с Боярином Шереметевым. Победы Князя Ромодановскаго в Украйне. Князь Куракин отражает под Лохвицею Виговскаго. Государь поручает Князю Трубецкому главное начальство над действующими в Малой России войсками и уполномочиваете его заключить мирный договор с Виговским.
Тайныя сношения с Польским Двором хотя и ободряли Виговскаго в честолюбивых видах, однакож его весьма безпокоила непоколебимая верность к Российскому Престолу Полтавскаго Полковника Пушкаря. Желая избавиться сего опаснаго соперника, Виговский велел выступить против него (в 1658 году) Нежинскому и Стародубскому полкам, которые, к отличной чести своей, разошлись, не хотя производить междоусобной на родине войны. Мстительный сей человек выслал тогда против Пушкаря наемные свои полки, из Поляков и Сербов составленные. Трудно было им сражаться с верными Козаками, и одному только бегству одожена была своим спасением малая часть сего войска, разбитаго при