В кампании 1813 года Наполеон является великим полководцем более, нежели во все прежние минуты своей блистательной жизни, принадлежащей столько же эпопее, сколько и истории. Зрелище величественное и печальное! Все, что может быть дано в удел человеку: силу, терпение, великодушие, гений - все находим в Наполеоне, когда он вступает в последнюю борьбу с роком.
Император объявил Франции о своих несчастьях , о своей воле, о своих надеждах. За несколько месяцев образована новая армия и готова выступить в поход, а остатки великой армии ждут своего вождя на Эльбе.
Оставляя Париж, Наполеон подумал, что нужно обезопасить свою власть от ударов возмущения, пример которого был уже подан генералом Малле, и вручил высшее управление Марии-Луизе, учредив при ней совет регентства. В то же время он предупредил новый разрыв с римским двором, склонил Папу к конкордату, который немедленно был обнародован.
Но среди обширных приготовлений, совершаемых под его деятельным и неотразимым влиянием, Наполеон предвидел, что на берегах Эльбы он будет иметь дело не с одной русской армией; что, вероятно, союзники его, австрийцы и пруссаки, станут, наконец, действовать против него явно. Поэтому последний набор в триста пятьдесят тысяч человек кажется ему недостаточным, и он повелевает произвести другой набор в сто восемьдесят тысяч. Французы, лишенные энтузиазма, который воодушевлял их во время Маренго и Аустерлица, приносят, однако же, с патриотическим усердием новую жертву, которой от них требуют обстоятельства. Только самые богатые классы народа, обязанные наиболее заботиться о защите родной страны, стараются посредством денег избавиться от конскрипций. Каждое семейство, зная опасности солдатского звания, истощает последние свои средства, чтобы спастись от военной службы. Наполеон знает, что удаление от военного звания возрастает по мере того, как опасности и нужды его империи увеличиваются. Оно стало заразой, которую нельзя прекратить, но можно только уменьшить силу его последствий. С этой целью Наполеон решил, что самые богатые семейства доставят десять тысяч человек для почетной гвардии, и что никакими суммами нельзя будет откупиться от этой службы. Мера эта утверждена приговором сената 3 апреля 1813 года.
Между тем гром пушек на Березине возбудил в главе семейства Бурбонов новые надежды. Людовик XVIII знал, что военная восторженность французов не совсем еще исчезла, но любовь мирных граждан к Наполеону охладела. Он мог уже надеяться, что с помощью союзных монархов вступит на прародительский престол, на который он имел несомненные законные права. Вдохновленный этой мыслью, претендент напечатал в Англии и распространил в Европе прокламацию, в которой объяснял, что Наполеон есть единственная причина беспрерывных, нескончаемых войн, и сверх того обещал "уничтожить конскрипцию". Наполеон не обратил никакого внимания на эту прокламацию; он даже не вздумал воспользоваться этим случаем для удаления старых роялистов, которыми он заполнил все ветви государственного управления, доверив некоторым из них даже главнейшие и важнейшие должности в империи. Происшествия, обнаружившиеся в Германии, заняли все его внимание.
Буря шумела в ганзеатических городах; вся Германия, возбуждаемая тайными обществами, готовилась к восстанию: народный ропот повлек за собой уничтожение политических учреждений в 32-й военной дивизии (в Гамбурге). Юноши, воспитывавшиеся в университетах, были главными зачинщиками этого движения; они распространяли ненависть к французам и к владычеству иностранцев. Германские правительства оказывали им покровительство, видя в этом благородном стремлении средства к ниспровержению завоевателя, наложившего тягостные цени на Германию.
Страшное положение! Давно ли Наполеон имел в Германии такую же власть, как и во Франции? Вел за собою германцев, как своих подданных, и заставлял их проливать кровь за выгоды и политику Франции? А теперь германская народность вдруг восстает против французского деспотизма. Особенно в Пруссии сильнее обнаруживается эта внезапная, неожиданная перемена.
Пруссия является открытой его неприятельницей, хотя сначала, по обстоятельствам, была вынуждена казаться доброжелательницей Наполеона. Император французов решается вступить в открытую борьбу с прусским королем и объявляет, что идет на Эльбу.
Тотчас же является новый противник Наполеона между северными монархами. Бернадот изъявляет желание вести войска свои с русскими знаменами для общего дела. В августе 1812 года, при свидании в Або, он сказал императору Александру, который твердо решился не склоняться на мирные предложения: "Ваша решимость освободит Европу!" После бегства французов из Москвы Бернадот видит минуту, когда время уже приступить к великому делу, начатому
императором Александром, и решается действовать сообразно выгодам своего нового отечества. Наполеон, разумеется, порицал его поведение и говорил: "Если б он имел ум и твердость духа, равные его званию, если б был истинный швед, как старался уверить, то мог бы восстановить блеск и силу своего нового отечества, взять обратно Финляндию и овладеть Петербургом даже прежде, чем я вступил в Москву. Но он покоряется личной ненависти, мелочным расчетам, самолюбию". События показали, что Бернадот не ошибся и умел возвеличить и усилить Швецию.
Чтобы объяснить свои действия Европе и оправдать их перед потомством, Бернадот объяснил, до какой степени континентальная система вредит торговым выгодам шведов. Он написал Наполеону письмо, в котором обвинял своего прежнего вождя в том, что он ведет беспрерывные войны и пролил уже кровь миллиона людей за систему, которая вредит правам и разрушает торговлю всех наций. "Бедствия Европы, - писал он, - требуют мира, и ваше величество не должны отталкивать его".
Наполеон отвечал Бернадоту тем, что оставил Сен-Клу в середине апреля и отправился на кровавое свидание, назначенное в Германии.
Французская армия, вынужденная оставлять гарнизоны в каждой крепости, от Данцига до Магдебурга, была расположена на берегах Заалы, под начальством вице-короля. Дрезден и Лейпциг находились во власти союзников. Король саксонский оставил свои владения и старался спастись в местах, защищенных французскими пушками. На всех пунктах союзники подвигались вперед и пользовались отсутствием Наполеона.
Наполеон прибыл в Эрфурт 25 (13) апреля, когда маршал Ней овладел Вейсенфельсом после сражения, в котором пехота (по словам маршала) показала изумительное хладнокровие и невиданный энтузиазм. Кампания начинается счастливо для французов. Результатом этого первого дела было соединение армии, приведенной из Франции Наполеоном, с остатками, выведенными вице-королем из Польши.
Наполеон назначил главную квартиру в Вейсенфельсе. 1 мая (19 апреля) маршал Ней вступил в сражение с союзными войсками на равнине, лежащей между
Вейсенфельсом и Эльбою. Гвардейская кавалерия под командованием герцога Истрийского, маршала Бесьера, не участвовала в деле, а понесла значительнейшую утрату. "По необъяснимой случайности, каких много в военной истории, - писал Наполеон супруге своей, первое ядро поразило герцога Истрийского в грудь. Он приблизился на пятьсот шагов к стрелкам, желая обозреть место сражения".
Маршал Бесьер, которого можно назвать храбрым и справедливым, отличался столько же военным взглядом, опытностью в кавалерийском деле, сколько и качествами души и преданностью Наполеону. Смерть его на поле чести достойна зависти; она была так мгновенна, что, верно, он не чувствовал даже боли. Наполеон не имел другой потери, которая так сильно могла бы поразить его. Он сам написал герцогине Истрийской письмо, которое начиналось следующими словами:
"Муж ваш пал на поле чести. Потеря ваша и детей ваших велика; но моя еще больше. Герцог Истрийский умер славной смертью, без страданий. Он оставляет после себя безукоризненную славу; лучшего наследства он не мог завещать детям своим".
В ночь с 1 на 2 мая (20 апреля) Наполеон перенес главную квартиру в Люцен, занятый вследствие сражения, происходившего накануне. Молодая и старая гвардии окружали императора и составляли правое крыло армии. Ней, находившийся в центре, занимал Кайю; вице-король командовал левым крылом. 2 мая (20 апреля) утром армия союзников двинулась вперед пред глазами императора Александра и короля прусского, которые личным присутствием воодушевляли своих воинов, и устремилась на центр французской армии. Ней оставил занятые им деревни; несколько раз переходили они из рук в руки и, несмотря на мужество союзников, остались, наконец, во власти французов.
Победа склонялась на сторону русских, когда сам Наполеон приехал помогать Нею и спас его решительным, мастерским движением. Он приказал принцу Евгению и маршалу Макдональду атаковать оба крыла союзников, а маршалу Мортье взять Кайю с помощью молодой гвардии. В то же время поставил он перед старой гвардией батарею из 80 орудий и приказал ей подкреплять центр; распоряжения его остановили натиск союзников. Ночь прекратила битву; на другой день союзники начали отступать, и это подало Наполеону повод приписывать себе полную победу.
"Двадцать лет, - говорил он, - командую я французскими армиями, но никогда еще не видывал в них такого мужества, такой преданности". Он мечтает уже снова о победах, о всемирном владычестве. "Если б все монархи, - пишет он, - и все министры, управляющие кабинетами, могли быть на поле битвы, то они убедились бы, что звезда Франции не может пасть". Чтобы еще более возбудить надежду в своих войсках, он издает третьего мая следующую прокламацию:
"Воины!
Я доволен вами! Вы оправдали мои надежды! Вы все заменили усердием и неустрашимостью; вы в знаменитый день 2 мая разбили и принудили отступить соединенную армию русских и пруссаков. Вы придали новый блеск моим орлам; показали, на что способна французская кровь.
Люценская битва будет поставлена выше битв Аустерлицкой, Иенской, Фридландской и Московской!"
Наполеон очень хорошо знал, что Люценское сражение, не имевшее решительного окончания, никак не могло идти в сравнение со знаменитыми этими битвами; но он с намерением возвышал его, чтобы оживить дух солдат и удержать за собою своих германских союзников, которые содействовали ему только до его первой военной неудачи.
ГЛАВА XLII
[Продолжение кампании 1813 года]
После Люценской битвы союзная армия отступила и перешла за Эльбу. 11 мая (29 апреля) Наполеон завладел Дрезденом и на другое утро встречал саксонского короля, который торжественно въехал в свою столицу. Наполеон верхом сопровождал короля до его дворца при громе пушек.
Видя, однако ж, силы и предприимчивость союзных монархов, Наполеон поспешил предложить мир и для того желал, чтобы в Праге созвать конгресс. Но предложения его были отвергнуты. Император Александр, отказавшийся от мира на развалинах Москвы, не хотел положить оружия, доколе Европа не будет совершенно спасена и политическое равновесие восстановлено. Наполеон начинал догадываться, что скоро и император австрийский откажется от союза с ним и приступит к союзным монархам. Однако же он сумел скрыть свое беспокойство и опасения и послал принца Евгения в Италию для составления охранительной армии на случай отречения Австрии от союза с Францией. Разлучаясь с вице-королем, он не забыл показать ему истинную признательность за услуги его в последнюю кампанию: наименовал герцогством владение Болонь с поместьем Галлиера и подарил новое герцогство принцессе Болонь, старшей дочери Евгения.
Наполеон находился еще в Дрездене, когда узнал о капитуляции Шпандау. Это событие, подававшее пагубный пример прочим гарнизонам, сильно разгневало его, и он немедленно приказал арестовать и судить судом маршалов, генерала, командовавшего в этой крепости, равно как и членов охранительного совета, которые не протестовали против намерений генерала. "Если гарнизон Шпандау, - писал он императрице, - сдал без осады крепость, окруженную болотами, и согласился на капитуляцию, которая подлежит следствию и суду, то гарнизон в Виттенберге вел себя иначе. Генерал Лапоинн вел себя превосходно и поддержал честь нашего оружия, защищая этот важный пункт, который плохо укреплен полуразрушенными стенами и мог быть защищен только неустрашимостью гарнизона".
Наполеон, убедившись в бесполезности мирных предложений, выехал 18 (6) мая из Дрездена в Лузацию для продолжения военных действий. Начались сражения: 19 (7) Лористон дрался с Йорком; 20 (8) сам Наполеон вступил в битву с союзными войсками при Бауцене; 22 генерал Ренье имел дело с русским арьергардом на высотах Рейхенбаха. 22 числа Наполеон понес новую утрату, которая поразила его еще более, чем смерть Бесьера и Ланна. В семь часов вечера обер-гофмаршал Дюрок стоял на возвышении, очень далеко от места действий военных, и разговаривал с маршалом Мортье и генералом Кирженером. Ядро пролетело мимо герцога Тревизского, ранило Дюрока в живот и убило генерала Кирженера.
Узнав об этом несчастном происшествии, Наполеон тотчас бросился к Дюроку и застал его еще в полной памяти. Дюрок сохранил все присутствие духа и хладнокровие. Дюрок пожал руку Наполеона и поднес к устам своим. "Вся жизнь моя, - сказал он, - была посвящена вам; жалею о ней единственно потому, что она могла бы еще быть вам полезна!" - "Дюрок! - отвечал Наполеон. - Есть другая жизнь; там жди меня; там мы опять увидимся..." - "Да, государь, через тридцать лет, когда вы победите всех ваших врагов и выполните все надежды нашего отечества... Я жил честно; ни в чем не могу упрекнуть себя. Оставляю дочь; ваше величество будете ей отцом".
Глубоко тронутый Наполеон взял Дюрока за правую руку и склонил голову на левую его руку; с четверть часа просидел он в таком положении и не мог говорить. Дюрок заговорил первый, с намерением избавить своего друга и повелителя от внутренних страданий. "Ваше величество, - сказал он, - подите отсюда; вид мой раздирает вам душу". Наполеон покорился этой дружеской заботливости и, выходя, мог только сказать: "Прощай же, друг мой!" Он вынужден был опираться на маршала Сульта и на Коленкура и, возвратившись в свою палатку, не принимал к себе никого в продолжение всей ночи.
25 (13) числа Наполеон вступил в Бунцлау, где за некоторое время до этого скончался незабвенный Кутузов. 26 числа генерал Мезон потерпел поражение при Ганау; но это не помешало французской армии идти вперед. 29 (14) мая генерал-адъютант императора Александра, граф Шувалов, и прусский генерал Клейст занялись переговорами о перемирии с герцогом Виченским, а 4 июня (23 мая) оно было уже подписано и утверждено союзными монархами до 15 июля.
Между тем Австрия объявила, что она принимает участие в деле союзных монархов и готова сразиться с Наполеоном за свободу Европы.
Тут император французов увидал, что родственные связи не спасут его, и что ему одному следует бороться с соединенными силами всей Европы. Дальновидные политики не сомневались уже с этой минуты, что звезда Наполеона померкнет, а Европа будет спокойна и свободна от влияния и владычества повелителя французов.
Одно судебное происшествие наделало в это время много шума во Франции. Сборщики городских доходов в Антверпене, пойманные на краже городских денег и явно виновные, избавились от казни, подкупив присяжных. Узнав, что они оправданы, Наполеон изъявил негодование и тотчас повелел министру юстиции провести строжайшее следствие о причинах, обеспечивших безнаказанность и торжество преступлению.
Враги Наполеона и в этом его справедливом негодовании отыскали повод к обвинениям. Как можно, говорили, пересматривать решение, вошедшее в законную силу? Как оказывать такое насилие над судебною властью, которая должна быть независима от исполнительной? Даже известный своим бескорыстием Войс-Даржансон, префект Антверпена, был в числе этих людей и отказался от своего места, когда ему приказали описать имение виновных.
ГЛАВА XLIII
[Продолжение кампании 1813 года]
По истечении заключенного перемирия союзные армии двинулись к Дрездену. Генерал Моро посвятил шпагу свою службе императора Александра. Думали, что и Мюрат не явится более во французской армии и откажется от службы своему благодетелю, другу и брату... Но 14 (2) августа Мюрат прибыл в дрезденский лагерь, решившись пролить кровь свою за Францию.
Наполеон находился в Силезии и имел несколько дел с союзными отрядами, там находившимися. Но успехи его в Силезии не помешали главной союзной армии подойти к Дрездену. Наполеон, узнав об этом движении, передает начальство над войсками в Силезии маршалу Макдональду и спешит с Неем на помощь Дрездену.
Столица Саксонии окружена многочисленными союзными войсками и не может надеяться на слабый отряд маршала Сен-Сира. Все ожидают, что Дрезден непременно падет во власть союзников; но 26 (14) августа в десять часов утра в Дрезден является Наполеон; за ним следуют его войска.
Немедленно осматривает он позиции союзных войск и распоряжается о защите Дрездена.
Император Александр, узнав, что Наполеон в Дрездене полагает, что нельзя взять города, если Наполеон привел с собою войска, и приказывает не начинать атаки; но повеление его не доходит до передовых отрядов, которые в назначенный час идут на Дрезден. Сначала успех покровительствовал союзникам; но Наполеон изменил ход дела одним мастерским распоряжением. Он послал Мюрата против правого фланга союзников, а герцога Тревизского против левого; Ней повел четыре дивизии молодой гвардии и отразил жаркое нападение.
Князь Шварценберг узнал, что Наполеон в Дрездене и видя, что благоприятная минута для взятия столицы Саксонии упущена, был вынужденным отступить.
Наполеон не одними только мастерскими распоряжениями показал присутствие свое в этой битве; он находился везде, все сам осматривал под градом пуль; возле него убит доктор, и многие из его адъютантов ранены.
В девять часов вечера замолкли пушки. В одиннадцать часов Наполеон разъезжал по бивуакам и осматривал позицию союзников, составляя план битвы для следующего дня. В полночь возвратился он во дворец, позвал к себе Бертье и диктовал ему приказы маршалам и приказания начальникам отрядов, чтобы каждый из них на рассвете был готов помогать знаменитому полководцу.
Ночью австрийцы напали на Плауенские ворота, надеясь нечаянной атакой расстроить планы и расчеты Наполеона, но были отражены генералом Дюмутье.