Я знаю точно, почему Владик перестал вдруг быть его лучшим другом: деньги у него кончились. Пропили все.
К вечеру мое настроение не улучшилось, лишь испоганилось вконец и пришлось взять еще два ящика пива, чтобы не впасть в депрессию. Теперь я выбрал объектом своего исследования Юру и принялся донимать его.
— Скажи, чего ты хочешь?
— Бабу хочу! Я бы ей сейчас показал! Я в армии двадцать раз мог! Я бы… Вот я бы!..
— Ну ладно! А после бабы?
— Спать после бабы. А после опять бабу.
— Отвалится.
— Да я двадцать раз могу!..
— Да не он отвалится, а язык отвалится трепать. Я тебя серьезно спрашиваю. Как ты свою жизнь видишь?
— А что тут видеть? Я здесь женюсь, и так ясно. Я в журнал напишу, потом выберу себе телку получше, чтоб крутая и с паспортом…
— Да ты уж лучше женщину. Какой у коровы паспорт-то?
— Дурак! Что ты понимаешь? Я, как куда прийду, так жабы начинают пачками липнуть…
— Вот человек! Да я же тебе говорю: бери простых баб. Что ты все с извращениями? Ты что — зоофил?
— Дурак!
Опять по пиву с колбасой, но пытать я его все-таки продолжил.
— Ну, так чего ты от жизни главного хочешь?
— Ну женюсь, или бабок заработаю, возьму себе «Калибру» и телик с видиком. Я, вообще, буду круто жить!
— Да… — я тяжело вздохнул. Это, конечно, — аргумент твердый. Если человек будет жить круто, то зачем его и пытать, что да как. Знает он себе, что будет круто жить, и все тут!
— Ну а ты может хочешь чего-нибудь? — я делал последние попытки. Конкретно так. Сильным миллиардером, к примеру. Знаешь: у себя на яхте насрал в кровать и смотришь, как убирают. А? Круто? Так хочешь?
— Какой в этом кайф?
— Ну а чего тогда? Хочешь, чтоб тебя на работе уважали, дали ударника капиталистического труда?
— Нет. Я бы собрал библиотеку фантастики и читал.
— А как прочтешь?
— Бабу, и двадцать раз.
Мы чокнулись бутылками.
— Вот скажи мне, Боря, — утро следующего дня я ознаменовал новым ящиком пива и продолжил следствие, — ты чего хочешь?
— Вот дал! — он дернулся всем телом и засмеялся. — Я столько всего хочу!
— Ну, актуальное, для начала, — сунул ему открытую уже бутылку.
— О-о! Актуальное — это трансфер и подальше от Юры.
— Понимаю твою рациональность в этом вопросе: всякого добра нужно в меру, но в более серьезном смысле?
— Да я же уже тебе говорил. Бабок хочу. Я, понимаешь, таких как ты широких планов не имею. Я хочу подзаработать чуть-чуть. Хочу здесь машину взять, может барахла какого и домой. Мне там состоятельным гражданином хочется быть, понимаешь? Здесь я им не стану — возраст не тот, а там… Мне квартиру выкупить нужно, ну и всякое там такое к тому прилагающееся. На месячное пособие, как у Лени, там год жить можно.
— Так ты денег подкопишь и… — я жестом показал направление на дверь.
— Да! Вон здесь на шпермюле столько добра выкидывают. Половину я могу у нас просто на рынке загнать.
Я понимающе кивнул.
— Ну а как с наукой?
— А это посмотрим. Когда деньги есть, можно хоть наукой баловаться, сам понимаешь.
— И ты будешь доволен?
— Да. Мне ничего больше не надо. Я не крутой, как Юра. — Промочили пивом горло в очередной раз. — А чего ты собственно пристал? Сам-то ты что от жизни хочешь?
Я поднял взглял с бутылки на своего собоеседника. Сложно сказать, что он увидел в моих глазах. Сам я в них ничего не видел.
— Не знаю я, дядя. Потому и спрашиваю. Вот тебе я вопрос уже третьему задаю. Знаешь, каждый из вас имеет более или менее четкий ответ. Я не буду распространяться насчет полета мысли…
— Интересно, что Юра сказал… — может чуть обиженно он на меня посмотрел.
— Могу тебя разочаровать: ничего нового. У них все просто. Они только языком трепят, жизни не видели и хотят всего, как нормальные дети в их возрасте. С тобой тоже понятно. Ты — человек поживший, с опытом, твердо знаешь, чего хочешь, и это не с проста. А сам я… Знаешь, я говна уже успел повидать. В шестнадцать лет я знал, что от протирания дыр на заднице в школе и в институте без хороших лап и прочей ерунды толку не будет. Крутым не станешь. А я уж сильно хотел.
— Ну и?
— Ну и что. Я понюхал, как пахнут университетские аудитории и плюнул.
— А крутым стал?
— Да, — я усмехнулся, — не то чтобы уж, но…
— Я так и думал, — он загадочно улыбнулся.
— Это не тема обсуждения с Юрой, пожалуйста. Так вот, там тоже оказалось что-то не так. У меня мозги хотят творчества, но все творчество… одно дерьмо там. Чего сейчас хочется — вот вопрос современности.
— Но чего-то крутого!