В конце 1887 г. император сконцентрировал все свои войска на севере страны. Безусловно, он имел тогда все шансы победить итальянцев и освободить побережье Красного моря. Однако Йоханныс не мог решиться на наступление, так как с тыла ему постоянно угрожали махдисты и Менелик. Пытаясь оградить себя от дальнейших атак мусульманских войск и развязать руки для генерального сражения с итальянцами, Йоханныс IV послал ранее уже упоминавшееся письмо к халифу Абдаллаху, в котором предлагал заключить мир и заявлял, что вместо того, чтобы бороться друг с другом, эфиопы и суданцы должны выступить совместно против общего врага - агрессивных европейцев. Как уже знаем, предложение было отвергнуто халифом. Это означало войну с махдистами.
В подобной ситуации Йоханныс IV, не желая бороться на два фронта, решил пойти на уступки Италии. В марте 1888 г. генерал Сан Марцано, африканский корпус которого продвинулся в глубь Эфиопии, не встречая никакого сопротивления со стороны эфиопской армии, получил от Йоханныса IV предложение о мире. Йоханныс IV предложил тогда итальянцам не только заключить мир, но и совместно бороться против махдистов. Император писал: "Если бог уделит мне свою ласку, то вы с одной стороны, а я с другой сможем атаковать дервишей и разбить их". Одновременно с этим эфиопский император просил открыть Массауа для эфиопской торговли. Правдоподобно, что под нажимом Великобритании, которая хотела, чтобы Эфиопия бросила свои главные силы против махдистов, а также учитывая значительную концентрацию эфиопских войск на севере, итальянцы весной 1888 г. начали отводить свой африканский корпус на побережье. Отсюда большая часть его была отправлена назад в Италию. Это дало возможность Йоханнысу IV перебросить армию на западные границы, где в марте 1889 г., как мы помним, он был смертельно ранен в сражении с махдистами под Мэтэммой. {319}
После смерти Йоханныса IV на эфиопский политической арене появилась в полном блеске фигура ныгусэ Шоа - Менелика, который вскоре станет добиваться императорской короны. Однако, прежде чем до этого дойдет рассказ, следует несколько шире показать путь, по которому шел к власти Сахле-Марьям, известный со времени его коронации ныгусэ под именем Менелика.
ЗАХВАТ ИМПЕРАТОРСКОЙ ВЛАСТИ МЕНЕЛИКОМ II
Сахле-Марьям родился 17 августа 1844 г. После смерти своего отца Хайле-Мэлекота в 1855 г. и поражения армии Шоа в сражении с войсками императора Теодроса II одиинадцатилетний Сахле-Марьям был взят в императорский плен как заложник, гарантирующий лояльность Шоа. Как передают эфиопские хроники, молодой князь отличался большими военными способностями. С ним никто не мог соперничать в конных турнирах, которые часто устраивались при дворе Теодроса II. Первые годы его пребывания около императора не были тягостными. Рассматриваемый почти как член императорский семьи, он мог забыть о том, что находится в плену. Тем более что император Теодрос, стремясь прочнее привязать его к себе, а также отвлечь от возможного бунта, женил на своей дочери Альташ.
Однако хорошие отношения между императором и молодым князем продолжались недолго. Когда в провинциях дошло до первых серьезных столкновений, в Шоа тоже начались волнения. Тогда Теодрос приказал заключить князя Сахле-Марьяма в Мэкдэле. Ему разрешалось и в заключении иметь при себе нескольких близких ему людей из Шоа. Через них князь Сахле-Марьям поддерживал тайную связь со своей страной. Воспользовавшись тем, что Теодрос все чаще бывал занят усмирением бунтующих провинций и не обращал на него внимания, князь начал готовить побег. Ему помогала ненавидевшая императора княгиня Уоркит, правительница Уолло, через территорию которого Сахле-Марьям должен был пробираться в Шоа. В ночь на 30 июня 1865 г. он незаметно скрылся из Мэкдэлы. {320}
Когда Теодрос узнал о бегстве Сахле-Марьяма и о той помощи, которую оказала ему княгиня Уоркит, он приказал некоторым заключенным в Мэкдэле узникам отрубить руки и ноги и живьем бросить в пропасть. Среди них находилась и дочь правительницы Уолло.
Такой поступок Теодроса вместо того, чтобы устрашить князя, укрепил его решимость. Горящая местью Уоркит дала ему вооруженную охрану, и в Шоа он прибыл во главе довольно большого отряда солдат. Его войско быстро увеличивалось. В армию сына Хайле-Мэлекота, которого в Шоа считали законным наследником трона, вступали добровольцы. Когда князь Бэззаббых, управляющий этой областью от имени Теодроса II, преградил ему путь в Гадило, то был атакован довольно значительным отрядом, сопровождавшим князя Сахле-Марьяма, и разбит. Бэззаббых вынужден был спасаться бегством.
В том же 1865 г. Сахле-Марьям сам присвоил себе титул ныгусэ Шоа и стал называться Менеликом. Только в 1878 г. этот титул был утвержден уже новым императором. 26 марта Йоханныс IV короновал Менелика как ныгусэ Шоа своей собственной короной. При этом Йоханныс торжественно заявил: "Короную моего сына Менелика ныгусэ Шоа, и следует его чтить так же, как и меня".
Новый ныгусэ Шоа в начале своего правления прежде всего стремился укрепить свою власть в стране и избавиться от конкурентов. Единственным серьезным соперником на трон Шоа был князь Бэззаббых, правда разбитый в битве под Гадило, но не побежденный окончательно и имеющий своих сторонников. Менелик расправился с ним с помощью хитрости: предложил Бэззаббыху мирные переговоры и, когда тот прибыл на них, обвинил его в бесчеловечных издевательствах над солдатами и приговорил к смерти. Бэззаббых был расстрелян, а его труп сожжен.
В течение нескольких последующих лет Менелик укреплял свою власть в Шоа. Однако планы его простирались дальше. Как уже рассказывалось, сразу же после смерти Теодроса II Шоа включилась в борьбу за политическую гегемонию в стране, но, когда успех оказался на стороне Ласты и Центральной Эфиопии, а позднее на стороне провинции Тигре, правителю которой Бэзыбыз-Касе {321} удалось захватить императорскую власть и короноваться под именем Йоханныса IV, Менелик решил пока не участвовать в открытой борьбе. Шоа еще не имела достаточно сильной армии, чтобы вооруженным путем бороться за главенствующее положение в государстве, особенно учитывая, что авторитет Йоханныса IV как императора был значительным.
Менелик шел к власти медленно, избегая открытых столкновений с императором. Он охотно налаживал многочисленные связи с заграницей и приглашал к себе иностранных специалистов. Как эфиопская литература, так и многочисленные путешественники единогласны в оценке Менелика как человека очень способного, с широким кругозором, энергичного и ловкого, а одновременно с этим жесткого политика. Используя для достижения своих целей чаще всего дипломатические средства, Менелик в то же время прибегал и к вооруженной силе, когда считал это необходимым. С этой характеристикой Менелика можно согласиться, но с оговоркой, что она относится только к первому периоду его деятельности, когда он был в Шоа. Пребывание его на императорском троне - это уже иной период и иная характеристика его как деятеля.
Следует прежде всего отметить, что в роли ныгусэ Шоа Менелик был одним из самых крупных представителей сепаратистских тенденций. Однако этим определением нельзя передать всю суть проблемы. Гегемония в империи Тигре означала господство в общеэфиопской политике "северного направления", т. е. борьбы за выход к морскому побережью. Шоа же издавна была связана с южным направлением в общеэфиопской политике. Она всегда была заинтересована в экспансии Эфиопии на юг, в земли, частично пустынные, частично богатые и плодородные. Важную роль в этом южном направлении политики играли и следующие соображения: перенесение интересов на юг способствовало бы тому, что Шоа могла оказаться в центре будущей укрупненной Эфиопии. В данный же момент она находилась на юго-восточных окраинах страны. Положение подобного рода было очень неудобным, если принять во внимание стремление господствовать над всей империей. Идея увеличения Эфиопии {322} за счет новых провинций, к тому же присоединенных войсками Шоа и потому зависящих от этой области, родилась, как видим, в результате сложных причин.
В существовавшем в то время административном делении Эфиопии Шоа являлась только одной из крупных провинций, хотя и с богатыми историческими традициями. Другие провинции, такие, как Тигре или Бэгемдыр, Годжам, а также Ласта, могли уравновесить влияние Шоа на политической арене Эфиопии. Равновесие сил могло быть изменено в пользу Шоа прежде всего путем присоединения к Шоа новых, зависящих от нее территорий. Это прекрасно понимал Менелик, и из этого вытекала его завоевательная политика, о которой позже будет сказано. Без этой предварительной характеристики концепций внешней политики Менелика было бы трудно понять политические шаги, предпринятые им по отношению к Италии. Полагаем, что существовали две главные причины, из-за которых Менелик, вплоть до момента своей коронации императором, допускал определенные отношения с Италией. Первая - это его заинтересованность в проведении экспансии на юг, а не на север, где обосновались итальянцы, которые не угрожали экономическим и политическим интересам Шоа. Вторая - это расчет, что итальянцы настолько ослабят силы Йоханныса IV, что это облегчит Менелику захват императорской власти. К этому следует добавить, что расширение итальянских владений на севере происходило за счет Тигре, политического соперника Шоа. Следовательно, внешняя политика Менелика в бытность его правителем Шоа основывалась исключительно на провинциальных интересах этого края и не считалась с государственной политикой Йоханныса IV.
Выжидая удобный момент для захвата императорской власти, Менелик по отношению к Йоханнысу IV проводил политику компромиссов и кратковременных союзов, в то же время поддерживая дружеские контакты с итальянцами. Одновременно с этим он старался распространить свое влияние на территории, граничащие с Шоа. В начале восьмидесятых годов Менелик захватил и подчинил себе округа Гума и Гера, заставил платить дань правителя Годжеба, владевшего территорией в крае Кэфа (Каффа), {323} расположенной на юг от Гумы. В 1882 г. один из выдающихся военачальников Менелика покорил народ галла-гудру. В это же время султан Джиммы Абба-Джыфар признал главенство Менелика и согласился платить ему дань. Войска Шоа захватили также населенные гураге территории, расположенные между Гибе и Аваш. В последующие годы власть Менелика признали Лиму, Джанджэро и Уоламо.
Чтобы укрепить свою власть на захваченных территориях, Менелик проводил политику перемещения групп населения, проживающих в различных округах. Он переселял в Шоа большие группы населения, проживающего на юге, а на их место отправлял жителей Шоа или других округов, стараясь таким образом создать опорные пункты. Кроме того, стремясь как можно быстрее объединить захваченные земли, он всячески поддерживал браки между представителями родов, принадлежащих к различным этническим группам. Обычно Менелик не прибегал к репрессиям как главному средству сохранения своей власти в подчиненных округах, а привлекал к себе местную знать, давая им высокие должности при дворе. Именно из них позднее вышли многие известные военачальники, которые сыграли большую роль в истории Эфиопии.
Значительно укрепил позиции Менелика его новый брак с княжной Тайту, дочерью дэджача Бытуля, владеющего в Йеджу округом, который славился воинственным населением. Бракосочетание Менелика и Тайту состоялось 2 мая 1883 г. С этого времени отряды галла-йеджу стали самыми верными военными формированиями Менелика. Тайту, известная не только своей красотой, но и умом, стала играть большую роль при дворе Менелика, часто вмешиваясь в решения государственных вопросов. Огромное значение среди окружения Менелика также стал иметь младший брат Тайту дэджач Уоле, воин, известный своими доблестями.
Крупной экспедицией вне границ своей страны, которую осуществил Менелик прежде, чем стать императором, был поход в Харэр. В 1885 г. этот город был оставлен египетским гарнизоном, который был отозван в Египет в связи с действиями махдистов в Судане, и управление им перешло к эмиру Абдуллаху. Менелик начал поход на {324} Харэр из Ынтотто (Энтотто), своей новой резиденции.
6 января 1887 г. войска Менелика подошли к Харэру. Армия Абдуллаха была разбита, и город оказался в руках эфиопских войск. Назначив правителем этого города баламбараса Мэконнына, Менелик вернулся в Шоа.
Когда Италия стала готовиться к войне с Йоханнысом IV, Менелик со своей стороны начал готовиться к сражению за императорский трон. Укрепив свои позиции договором с Италией, заключенным в октябре 1887 г., он одновременно стал увеличивать свои войска. Как известно, Йоханныс IV, имевший огромную армию, не вступил в сражение с итальянцами, а начал передвигать свои войска на юг, и длительное время не было уверенности в том, использует ли он их в целях подчинения себе Менелика или двинется против махдистов. В конце концов Йоханныс IV предпринял последнее. В начале 1889 г. императорские войска вместо того, чтобы дальше продвигаться по направлению к Шоа, двинулись к Мэтэмме.
Между тем Менелик стянул к Ынтотто вооруженные отряды из всех подчиненных ему земель и во главе большой армии в начале марта 1889 г. двинулся к Дэбрэ-Бырхану, куда прибыл 18 марта. Потом Менелик вступил в Уолло, где его настигло известие о поражении и смертельном ранении императора под Мэтэммой. Менелик немедленно приказал выпустить прокламацию, объявляющую, что он берет в свои руки императорскую власть в Эфиопии. 18 апреля Менелик прибыл в Йеджу, где уже в качестве повелителя Эфиопии назначил своим наместником дэджазмача Уоле, одновременно присвоив ему высокое звание раса. Здесь Менелику были оказаны почести рядом крупнейших феодалов, которые, несмотря на то что Йоханныс IV на смертном одре назначил в качестве преемника на императорский трон своего сына раса Мэнгэшу, решили поскорее признать Менелика главой Эфиопии. В их числе были ныгусэ Годжама Тэкле-Хайманот, уагшум из Ласты Бырру, а также правитель Сымена Уольдэ-Сылласе. Всем этим сановникам Менелик даровал новые земли, после чего двинулся в обратный путь в Шоа.
После смерти Йоханныса IV итальянцы активизировали свою деятельность. Они вновь захватили Догали и ряд других пунктов в Северной Эфиопии. Одновременно {325} с военной активностью на территории Эфиопии начала оживленную деятельность и итальянская дипломатия. Итальянцы полагали, что теперь они смогут большего достигнуть путем мирных переговоров с Менеликом, чем ранее это им удавалось военными действиями. Эти расчеты оказались в значительной степени правильными. Менелик, чтобы утвердиться на троне, все еще нуждался в итальянской помощи, во всяком случае, в первое время своего господства не хотел открытого конфликта с Италией. Счет за оказанную ему помощь итальянцы представили очень скоро. Не прошло и двух месяцев после вступления Менелика на императорский трон, как они предложили подписать новый договор.
УЧЧИАЛЛЬСКИЙ ДОГОВОР
2 мая 1889 г. в местности Учыале (итальянское название Уччиалли), недалеко от Бору-Меда, был подписан итало-эфиопский договор, так называемый Уччиалльский договор 1. Он стал одним из наиболее известных международных трактатов в истории эфиопо-итальянских отношений. Договор, заключенный в Учыале, был ратифицирован итальянским королем 29 сентября 1889 г.
Статьи договора заключали следующее; объявлялся вечный мир и дружба между двумя странами; затем шло соглашение об обмене дипломатическими представителями; устанавливалось, что отныне спорные пограничные проблемы будет решать специальная комиссия, состоящая из представителей обеих сторон. Кроме того, Менелик согласился передать итальянцам ряд территорий, в том числе округа Богос, Кэрэн и Хамасен. Эти земли принадлежали расу Алуле и расу Мэнгэше, наиболее грозным соперникам Менелика в первые месяцы его господства. Граница между Эфиопией и итальянскими территориями должна была проходить вдоль реки Мэрэб и Бэлеса. Следующая статья договора признавала собственностью эфиопского правительства монастырь Дэбрэ-Бизэн, расположенный на территории, контролируемой Италией, только {326} с той оговоркой, что он не может быть использован для военных целей. Очередной пункт договора разрешал Менелику осуществлять свободный транзит оружия и амуниции через порт Массауа. При этом было оговорено, что караваны с оружием и амуницией, предназначенные для Менелика, будут идти под защитой итальянских солдат вплоть до границы Эфиопии.
Следующие статьи касались возможности свободного передвижения граждан обоих государств по одной и другой стороне границы, гарантии религиозных свобод, выдачи преступников, ликвидации работорговли, а также торговых вопросов. Самой важной была статья 17 договора, которая вскоре вызвала серьезные споры, связанные с ее интерпретацией. Для Италии она позднее явилась предлогом навязать свое господство Эфиопии. Содержание этой статьи, согласно амхарскому тексту, гласило следующее: "Его величество царь царей Эфиопии может прибегать к услугам правительства его величества короля Италии во всех делах с прочими державами и правительствами". Трактат был изготовлен на двух языках - итальянском и амхарском. В итальянском тексте слово "может" было заменено словом "согласен", и таким образом получилось, что Менелик передал вопросы, связанные со своей внешней политикой, в руки Италии. Принятие такой редакции этой статьи означало бы, что Эфиопия признала над собой протекторат Италии.
1 октября 1889 г. представитель Эфиопии рас Мэконнын подписал в Неаполе дополнительную конвенцию к Уччиалльскому договору. Обе стороны выразили в ней согласие на взаимное признание существующего положения дел. Кроме того, итальянское правительство согласилось предоставить Менелику заем в 4 млн. лир, из которого половина должна была быть использована на оплату купленного в Италии оружия. Одновременно с этим в виде подарка было передано Менелику 30 тыс. винтовок и 28 пушек.
После заключения договора с Италией Менелик отправился в Шоа. 3 ноября 1889 г. в Ынтотто в костеле Марии (Марьям) состоялась торжественная коронация Менелика императором Эфиопии. В императорский сан под именем Менелика II его возвел абунэ Матеуос. {327}
Глава XIX
ИТАЛО-ЭФИОПСКАЯ ВОЙНА (1894-1896) 1
УСИЛЕНИЕ ПОЗИЦИЙ ИТАЛИИ В ЭРИТРЕЕ И СОМАЛИ
Несмотря на продолжавшиеся итало-эфиопские переговоры, итальянская армия не прекращала захват новых территорий на берегах Красного моря. Она вступила в Асмэру, Догали, Акэле-Гузай, оккупировала Кэрэн и Хамасен.
Одновременно итальянцы начали проникать и в районы, расположенные на сомалийском побережье Индийского океана. Формально эти территории принадлежали султану Занзибара, но фактически он не управлял ими. Кроме того, его права были частично ограничены договором от 9 июня 1886 г., заключенным между Великобританией, Францией и Германией; по этому договору вышеназванные государства признавали власть султана Занзибара только над некоторыми важнейшими портовыми территориями, такими, как Могадишо, Мерка, Брава, Кисмаю.
В конце 80-х годов на сомалийском побережье стал активно действовать итальянский консул на Занзибаре Винченцо Филонарди. Путешествуя от мыса Гвардафуй до реки Джуба, он убеждал местных вождей племен перейти под протекторат Италии. В 1889 г. Филонарди уже мог сообщить своему правительству, что он добился желаемых результатов. Многие сомалийские вожди, подкупленные им с помощью денег или оружия, готовы были признать главенство Италии. В том же году Италия официально объявила, что берет под свое покровительство порты на побережье Бенадир, т. е. в районе, расположенном между Могадишо и мысом Гвардафуй. Все это было {328} осуществлено при согласии и поддержке Великобритании, которая в своей политике в Северо-Восточной Африке еще стремилась использовать Италию против Франции.
Султан Занзибара Сайид-Халиф-ибн-Сайид дал согласие на итальянский контроль над этой территорией, а за это он должен был ежегодно получать от Италии денежные субсидии. В первое время на сомалийском побережье действовали итальянские частные компании, поддерживаемые правительством. Только в 1905 г. итальянское правительство окончательно и официально откупило у султана Занзибара за 144 тыс. фунтов стерлингов сомалийское побережье. Эта дата формально считается началом итальянского колониального владения этой территорией, так называемым Итальянским Сомали. Завоевав позиции на территориях, расположенных на юг от Эфиопии, Италия еще больше стала стремиться захватить эту страну, намереваясь создать в будущем огромную итальянскую колонию, включающую всю Северо-Восточную Африку.
11 октября 1889 г. итальянское министерство иностранных дел поручило своим представительствам за границей сообщить правительствам, при которых они были аккредитованы, ссылаясь на статью 34 Генерального акта, подписанного великими державами 26 февраля 1885 г. в Берлине относительно раздела сфер влияния в Африке, что Италия, согласно статье 17 Уччиалльского договора, обязуется представлять интересы Эфиопии на международной арене. Фактически это означало провозглашение протектората Италии над Эфиопией. Именно тогда возникла правовая проблема, получившая позднее известность не только в истории итало-эфиопских отношений, но и в истории мировой дипломатии,- проблема, связанная с различной интерпретацией сторонами статей международных трактатов.
Дело в том, что, согласно эфиопской версии, Италия фальсифицировала одну из самых существенных формулировок статьи 17 Уччиалльского договора, о чем мы уже упоминали ранее. Впрочем, обе стороны обвиняли друг друга в фальсификации. Как нам кажется, формально-правовая интерпретация статьи 17 не являлась таким важным вопросом. Не вызывает сомнения, что наиболее существенное значение имела уже тогда сфор-{329}мулированная программа итальянской колониальной экспансии в Африке. Эту программу итальянское правительство намеревалось осуществить независимо от тех или иных формулировок Уччиалльского договора. Спор, разгоревшийся вокруг этого договора, заслуживает внимания прежде всего в связи с тем, какое место он занимает в истории дипломатии, а также в связи с тем, что он является ярким примером того, какими методами пользовался итальянский колониализм в отношении Эфиопии.
Великие державы, кроме Соединенных Штатов Америки и России, на практике признали, хотя и не высказали этого формально, протекторат Италии над Эфиопией 1. Особенно явно это сделала Великобритания по известным нам причинам, а также потому, что она хотела, чтобы итальянский контроль над Эфиопией явился преградой для пытавшегося все еще расширить свое господство государства махдистов. Позднее, когда Великобритания укрепила свои позиции в Судане, ее политика изменилась. Но в 1891 г. и в 1894 г., составляя совместно с Италией протоколы о границах между колониальными владениями в Северо-Восточной Африке, Англия прямо признавала протекторат Италии над Эфиопией.
В декабре 1889 г. Менелик II официально сообщил правительствам европейских стран о своей коронации императором Эфиопии. Это был косвенный протест против всех попыток, прежде всего Италии, ограничить суверенитет Эфиопии. Первым официальным протестом против итальянской интерпретации Уччиалльского договора было письмо Менелика II королю Италии Умберто I от 27 сентября 1890 г., в котором император Эфиопии открыто заявил, что итальянская редакция этого трактата принципиально отличается от амхарского текста. В том же году Менелик начал переписку с английским правительством, желая получить помощь королевы Виктории в предпринятой им дипломатической акции, целью которой была защита суверенитета Эфиопии на международной арене. Одновременно император стремился установить близкие контакты с Францией и Россией. В 1890 г. {330} он принял у себя представителей этих государств и постарался убедить их, что Эфиопия хочет установить дружеские отношения с их странами. Несмотря на все эти акции Менелика II, Италия делала попытки склонить его к призванию ее протектората. Активно действовал в этом направлении Пьетро Антонелли, находившийся в 1890 г. при императорском дворе. Ничего не достигнув, он в конце концов покинул Шоа.
Пока итальянские отряды не переходили границу, установленную по реке Мэрэб, спор относительно интерпретации Уччиалльского договора шел исключительно в дипломатической плоскости и не принимал острых форм. Положение начало меняться в январе 1890 г., когда итальянцы все чаще стали нарушать установленную границу. Об активизации итальянской колониальной политики в Африке свидетельствовала и прокламация 1 января 1890 г. о новой колонии на побережье Красного моря. Колонию итальянцы назвали Эритрея. Это название возникло тогда впервые, но позднее к нему привыкли и Эритреей стали называть не только административную единицу, но и географический район.
В ответ на действия Италии Менелик II 10 апреля 1891 г. направил правительствам всех европейских государств письмо, в котором сообщал о границах своей империи, дезавуируя информацию Италии по этому вопросу.
Все вышеупомянутые действия Менелика II, направленные против попыток Италии ограничить суверенитет его страны в области внешней политики, были недостаточно энергичными. Это объясняется внутренним положением в Эфиопии на рубеже 80-х и 90-х годов. Хотя Менелик и получил императорскую корону, противников у него оставалось много. Оппозицию возглавлял рас Мэнгэша, правитель провинции Тигре, которого поддерживал очень популярный в этой местности рас Алула.
Рас Мэнгэша после Менелика был самым серьезным претендентом на престол. Йоханныс IV, будучи на смертном одре, назначил своим преемником сына - раса Мэнгэшу, и тот не отказался от своих притязаний на корону даже после официального захвата трона Менеликом II. Правда, в 1889 г. рас Мэнгэша, не имея сил для открытой борьбы, вынужден был присягнуть на верность Менелику, {331} но он все время помнил о том, что является наследником Йоханныса IV.
Учитывая это, итальянцы постарались противопоставить Мэнгэша Менелику, так же как в свое время Менелика - Йоханнысу IV. Мэнгэша надеялся, что при помощи Италии ему удастся свергнуть Менелика. 7 декабря 1891 г. он заключил с Италией тайный договор о дружбе. Однако этот союз продолжался недолго. Итальянская экспансия против Эфиопии прежде всего затрагивала пограничную провинцию Тигре. Последствия агрессивных действий итальянцев ощущали в первую очередь владения Мэнгэши, через которые шел путь в Центральную Эфиопию, поэтому очень скоро начали портиться отношения между Италией и правителем Тигре, который, борясь с Менеликом, не собирался отказываться даже от части своих владений в пользу Италии.
Итальянцы, постепенно готовившиеся в Эритрее к войне против Эфиопии, в течение нескольких лет после подписания Уччиалльского договора не теряли надежду склонить Менелика к признанию их протектората. В феврале 1893 г. они предприняли очередную попытку дипломатическими средствами утвердить свою власть над Эфиопией. К императорскому двору прибыл представитель итальянского правительства Салимбени в качестве советника Менелика. Салимбени сопровождали Чезаре Нераццини, который должен был выполнять функции политического представителя Италии в Харэре, а также Леопольдо Траверси. Ему было поручено итальянскими властями играть такую же роль в Шоа.
Сразу же после своего приезда Салимбени потребовал от императора признать его советником по судебным вопросам, а решение всех споров, возникающих между его соотечественниками и эфиопскими гражданами, он предложил поручить генералу Баратьери, губернатору Эритреи. Все это было категорически отклонено Менеликом. Тогда Салимбени заявил, что его требования вытекают из Уччиалльского договора. В ответ император еще раз подчеркнул, что между Эфиопией и Италией существуют дружеские, а не вассальные отношения. Итальянская миссия некоторое время оставалась в Шоа, однако не добилась никаких результатов, несмотря на то что к ней {332} вскоре присоединился один из самых опытных итальянских дипломатов, занимавшихся Эфиопией, - Пьетро Антонелли.
Продолжая дипломатическую кампанию, имевшую целью показать, что Италия не имеет никаких прав на управление Эфиопией, Менелик II 27 февраля 1893 г. сообщил правительствам европейских государств, что он считает Уччиалльский договор недействительным. В ответ на это итальянцы начали передислокацию войск у границ Тигре. Одновременно с этим стремясь обеспечить себе в последующем большую свободу действий против Эфиопии, итальянские войска заняли некоторые местности на границе с Суданом. В 1893 г. они захватили Агордат, где одержали победу над махдистами. В 1894 г. генерал Баратьери занял Кассалу, вытеснив махдистов из всего прилегающего к этому пункту района.
После того как Антонелли вместе с Салимбени, Траверси и Нераццини, не добившись успеха при переговорах с Менеликом, покинули Эфиопию, итальянское правительство сделало еще одну попытку склонить к уступкам эфиопского императора. В середине 1894 г. в резиденцию Менелика явился майор Пьяно, который в ультимативной форме потребовал от императора объяснений относительно его нелояльных действий, угрожая войной, если ответ будет неудовлетворительным. На это Менелик ответил, что, если итальянское правительство согласно признать эфиопскую редакцию статьи 17 Уччиалльского договора, итало-эфиопские отношения могут сложиться наилучшим образом. В противном случае Эфиопия также готова к войне.
Миссией майора Пьяно закончился тот этап, когда итальянское правительство рассчитывало добиться подчинения Эфиопии дипломатическим путем. Началась открытая подготовка к войне. Итальянские соединения, расквартированные в Эритрее, все чаще нарушали границы и углублялись в Тигре, захватывая владения раса Мэнгэши, который, как и предполагал Менелик, уже к весне 1894 г. из союзника Италии превратился в ее врага. Мэнгэша окончательно убедился в том, что итальянцы намереваются присоединитъ Тигре к Эритрее, а его натравливают против Менелика и кормят обещаниями, которые {333} и не собираются выполнить. В мае 1894 г. рас Мэнгэша вместе с огромной свитой прибыл ко двору Менелика. Его сопровождал бывший воспитатель рас Алула. Передавая многочисленные подарки, Мэнгэша в знак своего полного подчинения императору привязал к шее камень. Во время церемонии выступил престарелый рас Алула и заявил Менелику: "Я не советовал этому юноше являться к тебе в знак покорности. Но так как он это сделал, то и я признаю тебя императором. Можешь считать меня своим слугой и сделать со мной все, что захочешь. Я останусь здесь и не вернусь в Тигре". Менелик, понимая, что в Северной Эфиопии, особенно в Тигре, наибольшим авторитетом по-прежнему обладает рас Мэнгэша, назначил его правителем Тигре и отправил обратно, чтобы он оргаиизовал там защиту границ от итальянцев.