Джек Лондон
Их дело - жить
Стэнтон Дэвис и Джим Уэмпл замолчали и насторожились: шум на улице все усиливался. Град камней с грохотом обрушился на проволочные противомоскитные сетки на окнах. Вечер был жаркий, и пот заливал лица. Оба прислушивались; сквозь нарастающий гомон толпы прорывались отдельные злобные выкрики на испано-мексиканском наречии. И самыми безобидными из этих чудовищных угроз были: "Смерть гринго!", "Бей американских собак!", "Утопить их в море!".
Недоуменно пожав плечами, Стэнтон Дэвис и Джим Уэмпл вернулись к прерванному разговору,- пришлось повысить голос, чтобы рев толпы не мешал им слышать Друг друга.
- Весь вопрос в том, как туда добраться,- сказал Уэмпл.-До Пануко по реке сорок семь миль...
- А посуху никак нельзя,- подхватил Дэвис,- всюду разбойничают шайки Вильи и Сарагосы, а может, они уже и объединились. Уэмпл кивнул.
- А она на востоке Магнолии,- продолжал он,- это еще две мили от побережья, если только она не вернулась в охотничий домик. Мы должны найти ее...
- Мы с вами вели честную игру, Уэмпл, и теперь можем говорить прямо. Вы любите ее. Я тоже люблю. Уэмпл закурил сигарету и снова кивнул. - Но теперь нам надо сделать вид, что мы равнодушны к ней и хотим только одного - уберечь ее от опасности и доставить сюда.
- И заключим перемирие на то время, пока будем спасать ее - что ж, я согласен,- сказал Уэмпл.
- Перемирие, пока не привезем ее живой и невредимой сюда, в Тэмпико, или на борт линкора. А потом...
Они вздохнули, посмотрели друг на друга с улыбкой и скрепили свой уговор рукопожатием.
Камни снова забарабанили по проволочным сеткам на окнах, пронзительный мальчишеский голос взлетел над криками, требуя смерти гринго; в парадную дверь начали бить каким-то тараном, и весь дом загудел от тяжелых ударов. Схватив винтовки, Дэвис и Уэмпл выбежали на площадку лестницы: отсюда можно было в крайнем случае держать вход под огнем.
- Если они дверь вышибут, придется задать им взбучку,- сказал Уэмпл.
Дэвис молча кивнул, затем неожиданно разразился страшными проклятиями.
- Подумать только! - пояснил он свою вспышку.- Каждый третий из этих собак работал у меня или у вас,- тощие, босые, оборванные, они рады были бы и десяти сентаво в день, лишь бы получить работу. А мы дали им постоянную работу и сто пятьдесят сентаво в день, и вот теперь они готовы перегрызть нам глотку. - Не все, только метисы,- поправил Уэмпл. - Вы знаете, о чем я говорю,- ответил Дэвис.- Мы не досчитались только тех пеонов, которых заставили уйти или пристрелили.
В дверь никто больше не ломился, и они опять поднялись наверх. Несколько разрозненных выстрелов вдоль улицы, откуда-то издалека, казалось, вымели всех, и вокруг дома стало сравнительно тихо.
Через открытые окна до них долетел свист, и мужской голос позвал:
- Уэмпл! Отоприте! Это я, Хэберт! Мне нужно с вами поговорить!
Уэмпл сошел вниз и скоро вернулся с довольно полным, крепким седеющим американцем лет пятидесяти; тот поздоровался с Дэвисом и, тяжело дыша, плюхнулся в кресло. Он так и не выпустил из рук самозарядный кольт 44-го калибра и сразу же принялся вытаскивать из кармана своего парусинового пиджака обойму с патронами. Прибежал он без шляпы, запыхавшийся, одна щека рассечена камнем и вся в крови. Вложив в пистолет обойму, он вскочил на ноги и в порыве гнева тоже начал изощренно ругаться.
- Они сорвали американский флаг, затоптали его в грязь и плюют на него. И меня заставляли плевать.
Уэмпл и Дэвис промолчали и только вопросительно смотрели на него.
- О, я понимаю, что вас интересует,- вспыхнул Хэберт.-Плюнул я или нет, спасая свою жизнь? Вот что вас заело. Отвечу. Без всяких уверток, прямо: если другого выхода не будет - плюну. И не ваше дело, нечего на меня глаза таращить.
Он замолчал, с вызывающим видом взял сигару из ящика на столе и решительно раскурил ее.
- Черт возьми! Я полагаю, в этих местах знают Энтони Хэберта, и уж будьте уверены, знают не как труса. Не отрицаю, в трудную минуту я плюну на флаг. А за каким дьяволом, по-вашему, я мотаюсь по улицам в такую ночь? Разве не сбежал я полчаса назад из Южной гостиницы, где засели сорок здоровенных американцев, не считая женщин, и все с оружием? Там-то было безопасно. Для чего, по-вашему, я приперся сюда? Вас, что ли, спасать?
От негодования у него перехватило горло, и он вес затрясся,- казалось, его вот-вот хватит удар. - Выкладывайте,- сухо приказал Дэвис. - И скажу!-вскричал Хэберт.-Все дело в моем Билли. Он застрял в самой глуши, за пятьдесят миль от побережья, и между ним и мною двадцать тысяч головорезов федералистов и мятежников. Знаете, что сделал бы мой мальчик, будь он здесь, в Тэмпико, а я в пятидесяти милях, где-то у Пануко? Я-то знаю. Вот я и сделаю то же самое - поеду и разыщу его. - Мы как раз собираемся туда,- заверил его Уэмпл. - Потому-то я к вам и пришел. Вы, конечно, за мисс Дрэксел?
Дэвис и Уэмпл улыбнулись: верно, мол, угадал. В такое время люди отваживаются говорить о вещах, которые прежде были под запретом.
- Тогда-в путь!-воскликнул Хэберт, взглянув на часы.- Сейчас полночь. Нужно добраться до реки и разыскать лодку... 79
В ответ под окном раздались крики возвратившейся толпы.
Дэвис хотел было что-то сказать, но тут зазвонил телефон, и Уэмпл бросился к аппарату.
- Это Карсон,- объяснил он. прикрыв трубку рукой.- Значит, провода через реку еще целы. Алло, Карсон, связь не обрывалась? Молодец... Да, мулов переправьте к возчику за Тэмкочин... Кто у резервуара? Вы еще можете ему позвонить?.. Скажите ему, чтобы он наполнил баки и выключил магистраль на Арико. Пусть держится до последней возможности и чтобы лошадь была у него наготове, если придется удирать. Не забыл бы он перед уходом оборвать телефонный провод... Да, да, да. Безусловно. Никаких метисов. Оставьте все на попечение чистокровных индейцев. Габриель - человек надежный... Бог знает, когда мы вернемся, если нас выгонят отсюда... Нельзя держать Харамильо на голодном пайке, им нужно две с половиной тысячи баррелей самое малое. У нас "есть запас на десять дней. Пусть Габриель им распорядится. Продолжайте добычу, даже если нам придется спустить все в реку...
- Спросите, нет ли у него катера,- вмешался Хэберт.
- Нету,- ответил Уэмпл.- В полдень федералисты забрали последний.
- Послушайте, Карсон, а сами-то вы каким образом думаете удрать? спросил Уэмпл.
Человек, с которым он говорил, находился на другом, южном, берегу Пануко, на нефтехранилище.
- Говорит, убежать нельзя,- отрывисто повторил Уэмпл его слова.Федералисты повсюду. Удивляется, что его еще не схватили... Кто? Кампос? Вот негодяй!.. Ладно... Не беспокойтесь, если от меня не будет вестей. Я отправляюсь вверх по реке с Дэвисом и Хэбертом... Будьте осторожны, но если представится случай пристрелить Кампоса, не зевайте... О, здесь-то у нас жарко. Они вышибают сейчас двери. Да, во что бы то ни стало. Прощайте, старина. Уэмпл закурил сигарету и вытер лоб. - Вы ведь знаете Кампоса, Хосе Кампоса,- заговорил он.- Этот грязный пес потребовал у Карсона двадцать тысяч песо. Нам пришлось заплатить, иначе он забрал бы половину наших пеонов в свою армию или поджег бы скважины. Вам-то известно, Дэвис, что мы сделали для него за последние годы. Благодарности захотели? Или простой порядочности? Черта с два!..
День двадцать первого апреля был на исходе. Утром этого дня американская морская пехота и матросы военных кораблей высадились в Вера-Крус и захватили таможню и город. Сразу же, как только телеграф разнес эту весть, на улицы Тэмпико хлынули разъяренные толпы мексиканцев; выражая свое возмущение действиями Соединенных Штатов, они сорвали американские флаги и грозили расправой самим американцам.
Лишь собственная нерешительность помешала толпе довести дело до конца. Взломай она двери в Южной или в какой-нибудь другой гостинице или, например, в доме Уэмпла, началась бы драка, и тысячи федералистских солдат в Тэмпико помогли бы гражданскому населению в его благом намерении - уменьшить число гринго в этой части Мексики. Сдерживать наиболее ретивых могли бы американские военные корабли, но по каким-то непонятным соображениям сверхделикатности или стратегии, или уж бог знает чего - Соединенные Штаты, приказав захватить Вера-Крус, заботливо вывели свои военные корабли из Тэмпико в открытое море, на двенадцать миль от берега. Приказ этот адмирал Мэйо получил по беспроволочному телеграфу из Вашингтона и трижды просил повторить его, прежде чем со слезами на глазах покинул своих соотечественников и соотечественниц и ушел в море.
- Это же свинство - бросить нас в беде в такое время! - негодовал Хэберт на правителей своей страны.- Мэйо никогда бы этого не сделал. Помяните мое слово, ему пришлось действовать по приказу Вашингтона. И вот мы здесь, а наши близкие где-то у черта на рогах, за пятьдесят миль... Поймите, если я потеряю Билли, я просто не посмею вернуться домой, не смогу посмотреть в глаза жене.. Поторапливайтесь. Отправимся втроем. Мы сумеем нагнать страху божьего на любую банду на улице.
- Идите-ка сюда, посмотрите,- сказал Дэвис. Он стоял немного поодаль от окна и заглядывал вниз, на улицу.
Там было полно мятежников; они кричали, ругались, грозили и подстрекали друг друга взломать дверь, но за дверью их ждала смерть, они знали это, и начинать никому не хотелось.
- Сквозь такое скопище там не пробиться, Хэберт,- заметил Дэвис.
- Если они выпустят нам кишки, пользы от этого для вашего Билли или кого-нибудь еще в верховьях Пануко будет немного,- добавил Уэмпл.- А если...
Он не договорил: в толпе началось какое-то непонятное движение. Она расступалась перед отрядом мерно и молчаливо шагавших людей в белой форме.
- Матросы Мэйо все-таки вернулись за нами,- пробормотал Хэберт.
- В таком случае мы сумеем достать военный катер,- сказал Дэвис.
Галдеж на улице прекратился. В наступившей тишине матросы дошли до парадной двери и постучали. Все, трое бросились отпирать, и тут выяснилось, что пришли не американцы, а немцы: два лейтенанта и шестеро солдат морской пехоты. При виде американцев толпа снова забурлила, но солдаты стукнули прикладами о землю, и гнев ее сразу улегся.
- Нет, благодарю вас,- отклонил старший лейтенант приглашение войти, он сносно говорил по-английски. В те минуты, когда голос его терялся в шуме, он беспечно попыхивал сигарой.- Мы возвращаемся на корабль. Наш командир совещался с английским и голландскими командирами, но они отказались действовать заодно, и .наш командир взял на себя полную ответственность. Мы обошли гостиницы. Им нужно продержаться до рассвета, утром мы их выручим. Мы оставили им ракеты, вот такие. Возьмите и вы. Если к вам ворвутся, держитесь во что бы то ни стало и пустите с крыши ракету. Мы сможем быть здесь через сорок пять минут. Наши катера в полной готовности: пары подняты, экипажи и морская пехота ,на местах,- мы двинемся по первой же ракете.
- Раз вы идете сейчас на корабль, нам хотелось бы пойти с вами,сказал Дэвис, поблагодарив, как полагается.
Лица обоих лейтенантов вытянулись от неприкрытого брезгливого удивления.