— А ну пошёл к фрагу из вертушки! — возмутился полковник, едва увидев Лоренца. — Я тебя оставил одного на двадцать минут. Двадцать минут без присмотра, мать твою так!
Медик сидел над бездыханным телом Нагваля, опёршись ладонями на грудину. Судя по раскрасневшемуся лицу и каплям пота, он пытался оживить разведчика уже какое-то время. Айзек сверился с датчиком сердцебиения — изобретением, которое прекрасно засекало живых существ, обладающих кровеносной системой.
< Тихо >, — заключил когнис-блок.
Такой же ответ дало сканирование на предмет биоэлектричества нервной системы. Это значило, что головной мозг отмер несколько минут назад, и отряд Воздушной Кавалерии потерял бойца. Впрочем, номинального командира больше волновал другой неприятный факт.
— Наша единственная аптечка! — прорычал он, указывая на перевязочный пакет и несколько пустых ампул.
— Я должен использовать любые средства, — тяжело начал хирургеон.
Офицер подлетел к нему и выволок наружу.
— Ты не понял. Потрачена, будь ты проклят, наша единственная аптечка. Единственная, ты слышишь, дерьма кусок? И на кого — на безнадёжно раненного солдата! Если ты не в курсе, на войне иногда убивают!
— Других вариантов не было.
Хруст кулака, влетевшего в челюсть Флеминга, наполнил спор более доступной аргументацией. Доктор качнулся назад и врезал носком под рёбра вояке. Картер охнул и согнулся, чтобы резко потянуть ноги противника. Хирургеон завалился на спину. Офицер оказался наверху и принялся методично разбивать лицо упрямого врача. Несмотря на возраст, он прекрасно справлялся с задачей, и скоро Айзек решил прервать это восстановление субординации.
Плавным захватом он поднял старика за шиворот.
— Отпусти, сволота! — потребовал Картер и лягнул бронированную кирасу.
За спиной кто-то шевельнулся. Быстрее, чем видит глаз, робот вывелпушку и взял на прицел Эссу, которая уже дала ток на боевые механодендриты.
— Только дёрнись, — предупредил он.
Девушка обернулась к Лумумбе. Негр покачал головой и демонстративно снял руки с ножен для мачете.
— Поняла, не дура, — согласилась археолог. — Дура бы не поняла.
Автоматон встряхнул пленника.
— Ты успокоился?
— Я тебе оторву башку!
Из манипулятора выдвинулось инженерное сверло, до боли сдавив позвоночник.
— Повторяю вопрос.
— Ладно, Варп с тобой.
Пальцы разжались, и Джереми упал на землю.
— А ну построились, быдло! Равнение на середину, — лихо велел кремниевый полководец, на ходу загружая подпрограмму инструктора учебной части.
Айзек обвёл тяжёлым взглядом остатки своей армии.
— Вы совсем дебилы? Находитесь на враждебной территории — это раз. Грызётесь между собой как уличная шпана — это два. Один уже пал от рук Гоибназара, и вы ещё имеете наглость избить второго до потери боеспособности?
Солдаты молчали. Парировать было нечем.
— Джереми Картер, — объявил железный человек. — Как главнокомандующий сил Объединённых Наций Земли я лишаю тебя звания за проявление неуставных отношений, разведение дедовщины и драку с подчинённым.
Полковник набрал воздуха, и это не укрылось от внимания самозваного диктатора.
— Закрой рот, или я пристрелю тебя. Пасаденцы, сорвать погоны. Живо!
Когда люди закончили, он подошёл к каждому и оставил на плечах тот же символ, что украшал его нагрудник и броню «Находчивого».
— Повторять за мной. Я, такой-то, торжественно присягаю своему отечеству — Земле. Клянусь свято блюсти Конституцию Солнечной Системы и выполнять приказы моего единственного повелителя: Айзека-Ноль-Ноль-Первого. Клянусь достойно исполнять воинский долг и защищать свободу, независимость и демократию во всех мирах, куда меня приведёт служба. Клянусь, что не допущу жизни любого чужака, смеющего посягать на власть человеческой расы над Галактикой.
Бывшие конфедераты снова подчинились. Робот удовлетворённо развёл плечи, став ещё громаднее.
— Теперь вы — достойные сыны и дочери нашей общей Родины. Избавьтесь от глупого шовинизма и расовых предрассудков. Отныне вы равны между собой, и неважно, какого цвета у вас кожа и где началась ваша жизнь. В то же время, сохраните религиозную ненависть. Таш-Джарганский Султанат находится под властью Губительных Сил, поэтому я разрешаю говорить с его жителями только через прицел оружия. Всё понятно?
— Да, — ответил за всех разжалованный офицер.
— Славно. Погребите разведчика, отдайте почести и грузитесь на вертушку. Вадистанцы нашли капсулу Райзела. Они хотели разобрать её на металл, но встретились со мной и немножко умерли. Я глушил их вокс-передачи, как мог, но скоро пропажу заметят. Нам следует немедленно вылетать в Тон-Трем и перехватить контроль над ситуацией.
— Разреши вопрос, — попросил Флеминг. — Райзел, кем бы он ни был, прилетел на том аппарате?
— Верно. Он хороший парень, такой же неуправляемый, как вы. Думаю, он тебе понравится.
Стоило вертолёту лечь на курс, как Айзек пустился в долгие рассуждения о смысле жизни. Со слов этой ходячей древности, «Находчивый» обладал кое-каким сознанием, и его характер имел черты собаки, лошади и охотничьего беркута. Флаер намеренно сделали воздушным авантюристом. В годы Войны Машин его занесло на сторону людей, и тот честно служил новым хозяевам. Выглядело странным, что робот спокойно принимал такое решение. За тысячи лет, проведённых в добровольном изгнании, он смирился с поражением и отказался от неприязни к биологической жизни. Какая разница, кто победил и кто проиграл? Враждующие силы давно ушли в историю. Нынешние государства не могли отвечать за грехи предков.
— Одного не возьму в толк, — задумался хирургеон. — Каким образом террористы оказались на Пиште быстрее нас?
Железный человек недовольно указал на заснеженную гряду.
— Эти скалы пронизаны тайными дорогами. Некоторые из них можно захватить в трёхмерном мире, но большинство скрыты между реальностью и вашей фантазией. Я не могу ходить по ним, и даже ты вряд ли найдёшь порталы. Кое-какие туннели открываются лишь в свете лун определённой фазы. Другие можно заметить, сказав правильные слова на мёртвом языке, но самые скользкие тропы уведут заклинателя, если он принесёт жертву. Какую — решает местный дух. Ею бывает прокисшее молоко, череп младенца или кровь девственницы. Здесь обитает много личностей, способных на такую мерзость. Их называют колдунами, чернокнижниками, псайкерами и вирдами. Почти все из них — наши смертельные враги.
Флеминг нервно сглотнул.
— А если найдётся, как ты говоришь, псайкер, который согласится нам помогать?
— Тогда он станет ценным союзником. Ты можешь назвать кандидатов?
Картер скривился и провёл большим пальцем по горлу.
— Нет, — соврал доктор. — Понятия не имею.
***
Когда Шайтановы Братья уволокли Альхазреда, Эсфирь Кхалид ощутила смутный укол совести. Подставлять единственного вменяемого дьяволиста было не самым благородным поступком, но оставлять его на растерзание Джафару — хуже всего, что можно придумать.
Недоверчиво косясь по сторонам, аколитка нырнула в люк ионолёта и опустилась на кресло второго пилота. На соседнем троне расположился анемичный брюнет с горбатым носом, широким лбом и плотно сжатыми губами. Его руки нервно барабанили по штурвалу, выбивая дерганый ритм.
— Филактерий на месте? — проговорил он, чеканя каждый слог.
Девушка показала украденную лампу.
Миколаш Копирниг, астромант Лиги Прометея, щёлкнул выключателями. Сработала гидравлика, отрезав недра вимана от окружающего мира. Поворот ключа — и звёздная топка, снятая с древнего шаттла, пустила ток на электромагнитные решётки. В глазах потемнело от внезапной перегрузки.
— Ты сегодня молчаливый, — поддела Эсфирь.
— На похвалу напрашиваешься? По итогам дня тебе пять с минусом, а вадистанцам — жирная двойка. Растратить на одного несчастного демона целую когорту скитариев и угробить секьютора — это нужен особый талант. Впрочем, от их глупости нам же лучше.
Инициатка вскинула брови.
— За что минус?
— За доброту. Сколько раз тебе говорить, Эсфирь: мы тут играем по-взрослому. Наша цель — стравить Ландмарку и Султанат, чтобы они сожрали друг друга как пауки в банке. А ты корчишь из себя святую. Зачем ты спасла Альхазреда? Пусть бы его раздавило к варповой матери, невелика потеря.
— А загонять Опалённого Человека в лампу стал бы ты? — возмутилась генетическая ведьма.
— Если нужно — да. Не переоценивай этого хищника: у него нет божественных покровителей, он жил в Материуме, и его можно было поймать нам вдвоём. Вдвоём, без этого шоу с механикум, артиллерией и тремя заклинателями.
Девушка поёжилась.
— Меня пугает Джафар. Люди не могут быть настолько могущественными.
— Ты хотела сказать «старыми»? — поправил Копирниг. — Не волнуйся. Тёмный апостол зашёл слишком далеко по дороге Перемен, и скоро его заставят платить с процентами. Такие как он существуют в какой-то своей реальности. С нашей она пересекается постольку, поскольку. Я говорил об этом с мессиром, и тот благословил мой план.
— Вот как? И в чём он состоит?
Астромант кивнул на суровые, но по-своему живописные окрестности Тон-Трема, которые проплывали за хрустальным фонарём кабины.
— Вадистанцы решили ухватить немного свободы, но этот кусок застрянет у них в глотке. Здесь уже цветёт и пахнет сепаратизм, а дальше будет хуже. Когда мы сломим дом Шварцштайн, аборигены повернут против Таш-Джаргана. Для этого им понадобится вождь-самодур, невероятно уверенный в себе. Патриарх Колючей Звезды вполне подходит на эту роль.
— Амбициозный план. Ни одно государство не переживет две мировые войны подряд.
— Султан вливает огромные средства в эту бойню. Ты не бывала там?
— На Дальнем Востоке? — переспросила Кхалид. — Менсис не отправлял меня туда.
— И правильно делал. Тебя в первый же день продали бы в чей-то гарем.
Аколитка вздохнула.
— Я хочу побывать в зиккурате Слаанеш. Говорят, он весьма эстетичный.
Миколаш растянул уголки рта.
— Об этом я и говорю. Тебе не хватает воли, чтобы сопротивляться мелочным соблазнам.
— Зачем жить, если ты не получаешь удовольствие?
— Удовольствие — это не ваша музыка, танцульки и разврат с кем попало. Мы — вольные каменщики, и наш долг — вести цивилизацию к свету. Любой ценой. Видела бы ты, что творится на Саваримском нагорье! Города восстают. Народ голодает. В казне шаром покати. Помяни мои слова: не пройдёт и года, как Иблиса порешат собственные янычары.
Прорицающая сфера окрасилась в алый. Ауспик услужливо показал точку, которая стремительно приближалась со стороны Пишты. В метре от вимана ударил росчерк лазпушки.
Копирниг рванул штурвал, уходя от обстрела.
— Кто? — процедил он.
Эсфирь повернулась.
— Белый винтокрыл. Не могу понять… А, на нём нарисован бараний череп и звёзды.
— Конфедераты.
Ведьма сняла ограничитель и положила руки на гашетку. Из орудийных гнёзд выдвинулись парные стволы микроволнового излучателя.
— Доверни корпус, — попросила она. — Поджарим рабовладельцев и делу конец.
— Запрещаю, — отрезал начальник. — Нам велено уклоняться от прямого боя. Переключи конденсаторы. Маскировочное поле жрёт семьдесят пять процентов нашей энергии, а толку не даёт. Они всё равно видят нас на авгуре.
Эсфирь покорилась с таким видом, словно делает колоссальное одолжение.
— Сделано.
— «Синяя Птица» — де Тревишу. Как слышно, приём?
— Вот что тебе надо? — недовольно отозвался техножрец.
— У меня на хвосте вертолёт паттерна «Либератор». Запрашиваю поддержку.
— А, — протянул ризничий. — Ясно. Поднимись выше и сделай козлов над облаками. Вертушки не очень быстрые.
— У них форсированный двигатель.
— Аргумент. Я подумаю, кого можно к вам направить.
Очередной выстрел пришёлся на корму. Нос обжёг запах горелого пластика.
Копирниг раздражённо цокнул.
— Слышишь, мыслитель! Нас вот-вот собьют!
Из кучевого облака вынырнул обтекаемый истребитель с обратно стреловидными крыльями. Турбина оставляла длинный хвост угольно-чёрного дыма. «Рукхи», неумелые копии археотековых самолётов, были секретным козырем хаоситов. Такие машины пролетали целый континент за пару часов, но требовали уникальных пилотов и столь тонкого облуживания, какое не могли предоставить даже кузни Механикум.
Ястреб Востока открыл огонь. Трассирующие очереди пронеслись около врага. Флаер вошёл в штопор. Слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.
— Хотят спрятаться в каньоне, — рассудил Миколаш. — Наша работа окончена.
Он постучал по вокс-приёмнику.
— Ты ещё тут, железка? Я хотел сказать спасибо.
— За «спасибо» имеют красиво, — буркнул ремесленник. — Вали отсюда, пока я добрый.
Копирниг хмыкнул и выключил связь.
— Ориентируйся на русло Гянджа, — приказал он аколитке.
— Хорошо.
Эсфирь открыла карту на инфопланшете.
— Смотри. Лететь через Чухут-Кале — не вариант. Там стоит рыцарское копьё баронессы Шпиц-Эстерлен. Возьмём немного западнее и выйдем к океану в дельте реки.
— И там нарвёмся на паденские линкоры? — раскритиковал он. — Коварный ход. Их ПВО сдует нас в один момент.
— Что ты предлагаешь?
Звездочёт показал на контуры безымянного аула.
— Облетим хребет на Махкандском перевале. Его захватила ватага Загнанных-в-Угол. Включишь фотонные ловушки — и нас никто не увидит. У тамошних бродяг нет систем обнаружения.
На долгий час воцарилось гнетущее молчание.
— Что ты будешь делать, когда мы вернёмся домой? — не выдержала Эсфирь.
— То же самое, что в любой другой день.
Девушка откинула прядь и немного прикусила губу.
— Я знаю одну кофейню на Первой Авеню.
— Как-нибудь потом, — разочаровал Миколаш. — Мне нужно закончить диссертацию. Я рассказывал тебе о гравитационных аномалиях спутников Урании?
— Много раз. Ты же знаешь, как люблю говорить об астрономии с умными мужчинами, — тоскливо пробормотала она.
Похоже, остаток перелёта ей придётся слушать о газовых гигантах, кометах и небесной механике. Тезен бы побрал этого зануду!
***
Истребитель носился в небе, ревя огненной турбиной. Скорость превращала его в хищника небес, но мешала забираться в узкие разломы. «Находчивый» петлял по гранитному лабиринту, находя самые неожиданные проходы. Птеродактили кружили вокруг, но Айзек не разрешил их отстреливать.
— Не трать патроны, — велел он Лумумбе. — Их биотоки маскируют наше присутствие.
— Как ты здесь выживал? — озадачился Картер.
— Я не трогал ящеров, в благодарность они терпели меня. Только люди настолько жестокие, что прогоняют зверей с насиженных мест.
— Откуда они взялись? — спросил Флеминг. — В детстве я читал книгу про фауну Земли, и там были нарисованы похожие драконы. Неужели карронадская эволюция пошла по тому же пути?
Автоматон выглянул из отсека и проводил рентгеновским зрением «Рукха».
— Пока не прилетел «Новый Идон» с колонистами, этот мир был холодной скалой с атмосферой из метана, азота и угарного газа. Потом заработали геоинженеры Адептус Терраформикус, и сделали эту дыру настоящим курортом. На ковчеге были вита-матки с эмбрионами всех полезных животных, но скоро вам захотелось большего. Богачи, которым только предстояло стать родоначальниками квесторских семей, наняли генокузнецов. Они взяли яйца варанов, поколдовали с ДНК и воскресили давно вымерших существ. Раньше их называли динозаврами. Потом случились ядерные удары, несколько варп-штормов, и десятки видов мутировали в то, что вы наблюдаете сегодня.
— Поразительно. Что ещё ты знаешь об этой планете?
Таш-джарганский самолёт выпустил ракету. Сошла небольшая лавина, и флаер завис в гроте под карнизом, пережидая обвал.
— Что она падёт, как пали остальные миры, если мы не покончим с хаоситами. Их божкам-демонам плевать на смертных последователей, им важна только боль и кровь. Этого, поверь, в Вадистане хватает с избытком.
Переждав атаку, новоявленные земляне отправились дальше. Вертолёт юркнул в техногенный лес, образованный панельными многоэтажками. Вечерние солнца обрисовывали контуры невероятной постройки, чья вершина терялась над облаками.
— Марс святый, — выдохнула Эсса.
Небоскрёб выглядел не просто циклопическим. Человеческого ума едва хватало, чтобы немного соизмерить его масштабы.
— Башня Циолковского, — пояснил Айзек. — Раньше к ней швартовались орбитальные сухогрузы и спускали товар на гравитационном лифте. Удобная штука, если тебе лень входить в атмосферу и тратить горючее.
Картер моментально понял намёк.
— Он ещё работает?
— Нет, но посмотри налево. Видишь коробку с трубой? Вокруг неё стоят гаубицы и копошатся марсиане. А вон там сверкают вышки Теслы. Когда заработают электрокоммуникации, у врага будет возможность ходить в космос пешком. Любопытно, как они приструнили Опалённого Человека? Будь он в Саркофаге, здесь бы валялись трупы.
Вторя его словам, на двухсотом уровне зажглись фонари.
— Они же задохнутся в стратосфере, да? — понадеялся хирургеон.
— Я тебя огорчу. Скитарии неплохо чувствуют себя в безвоздушных условиях, а порченые короли-ведьмаки Султаната не нуждаются в кислороде. Даже интересно, зачем им лезть так высоко?
— Чтобы захватить корабли! — понял Джереми.
Робот мигнул оптическими линзами.
— Логично. Допустим, на лётной площадке найдутся работоспособные челноки. Но кто ими будет управлять? Без хороших пилотов шаттл максимум долетит до поверхности.
— Поверь, им большего не надо. Если таш-джарганцы освоили реактивную авиацию, то как-нибудь разберутся и с орбитой. Учти: с ними Коллегия Механикум. Значит, ни одно государство не будет чувствовать себя в безопасности, когда в любой момент на голову может свалиться десант бородачей.
Негр блеснул удивительно ровными зубами.
— Ставки повышаются! — веско изрёк он.
Полковник воинственно положил руку на затыльник сабли.
— Особенно если ты безбожно мухлюешь, а в этом рабам султана равных нет. Пушки в руки, дамочки. Нам придётся нелегко.
***
Бородатые люди крались через лабиринт обожжённых зданий, прикрытых дюнами пепла. Их поступь оставляла звонкое эхо, словно террористы шли по листам железа. Саркофаг остался позади вместе с иллюзорной, но всё-таки защитой, какую предоставляли союзники. С одной стороны были они — культисты Губительных Сил, с другой — самобытный город-мир. Зимой тут было холодно, летом — как придётся.
Продвижение замедляла тачка с единственным пассажиром. Альхазред валялся в кузове, тщательно связанный по рукам и ногам. Его лицо закрывала тряпка, пропитанная эфиром. Последней гарантией покорности выступал обод из нуль-железа на голове. Если пиромант очнётся до того, как его доставят на человекобойню, у Шайтановых Братьев будут очень серьёзные проблемы. Впрочем, на пятки боевикам наступал не только страх перед колдуном, но и более древнее чувство.
Всякий уважающий себя хаосит знал, что нет вещи уродливее той, что когда-то была красивой. Тон-Трем наглядно подтверждал это. Он давил немым порицанием, нафталиновым запустением и горечью прокисших мечтаний. Сны утерянной столицы оставались настолько яркими, что пробивали время и являлись человеческим глазам. Безо всякого предупреждения по магистралям рассекали призраки машин с яркими фарами. На месте руин показывались дома, полные жизни и детского смеха. Стоило моргнуть — и вечерние фантомы обращались пустыми коробками из рокрита.
«Пустыми, да не совсем», — сказал бы чернокнижник, будь он в сознании.
Повсюду рыскали тени. Не более чем двумерные проекции горожан, они возникли в день ядерного удара и с приходом варп-штормов научились ползать вдали от солнечного света. Боевики не отличались выдержкой. За два часа пути они растратили все патроны. Вадистан приучил их сначала стрелять, а потом думать.
Колесо наехало на кочку. Бандит выругался и пнул небольшой холмик из мусора. От удара поднялось облако и тут же влетело ему в ноздри.
— Серая плесень! — заорал атаман и сдёрнул тюрбан, пытаясь кое-как защититься от яда.
Слишком поздно.
Споры окутали разбойников, затекая в ноздри и разрывая горло. Этот штамм вывели с единственной целью душить биологических противников. В Тон-Треме долго не было живых, но грибок хорошо умел ждать.
Шайтановы Братья рассредоточились. Большая часть рейда стояла на ногах, но плевалась кровью и с трудом глотала воздух. Горцы отвлеклись на пару мгновений, и не заметили главной опасности. Из темноты вылетело копьё. Вожак упал, насквозь пробитый древком. С рекламного щита прыгнуло что-то маленькое и быстрое. Оно двигалось с такой скоростью, что простой человек едва мог увидеть его очертания. Каждый удар ладоней, кулаков и ног разваливал вадистанцев, словно те состояли из дыма.
Маджир открыл глаза. Эти козолупы даже представить не могли, что дьяволиста не усыпить жалким зельем. Извиваясь, как личинка в коконе, он ухитрился скинуть пси-корону и сжёг путы. После верёвок настал черёд коптить обидчиков. Тихий проспект озарился огнём и воплями. Псайкер не дышал несколько минут, и его мускулы пробивала судорога. Тело спорило с железной волей, но даже самый крошечный вдох означал смерть. Когда мстить стало некому, знаток тайных наук вышел из тумана и перевёл дух. Посреди жуткого побоища остался он и мальчишка, одетый в шкуры.
— Спасибо за помощь, друг, — объявил пиромант. — Ты из какой банды?
— Не понимаю, — развёл руками спаситель.
— А, вольный человек. Пастух, наверное? Пришёл сюда из какого-то кишлака? Тебя как зовут?
— Ты второй, кто задаёт мне такой вопрос. Я Райзел. Упал в горах этим утром.
Мозаика начала складываться в любопытную картину: Пишта, метеорит и всё такое прочее. Испокон веков дети Востока использовали камни с неба. По большей части, на Карронад валились осколки руды, но иногда попадались части космических сооружений. Кузнецы делали из них уникальное оружие с магическими свойствами, так что за один булыжник порой удавалось купить настоящий дворец.
— Гоибназара видел?
— Кого?
Альхазред с трудом сдержал ухмылку.
— Ясно. Значит, ему повезло.
Райзел отошёл за копьём, но быстро вернулся.
— Я помню тебя. Ты сражался около дома с трубой, и поймал огромное чудище в лампу.
— Было такое, — кивнул дьяволист. — А потом один плохой старикашка решил меня кинуть. Но ничего, мы с ним разберёмся. Хочешь навести чуток добра и справедливости в этой дыре? Уверен, что да.
За беседой время летело быстро. Беглецы углублялись во дворы. Странный ребёнок с удовольствием отвечал на все вопросы, и скоро поведал о Кел-Рабине и Айзеке.
— Да, в горах живёт некий мудрец, — охотно поддержал маг, едва контролируя желчные нотки в голосе. — Говорят, он умеет отжиматься на пальцах и проходить сквозь стены через дверь. Не знаю, как этот еретик пережил истребление своего народца. Я думал, мы перебили всех шамби-ла ещё той весной.
— Я слышу запах страха, — констатировал Второй.
— Я ничего не боюсь. Только беспокоюсь.
— Почему?
«То ли дурак, то ли хитрец, то ли живёт первый день, — рассудил таш-джарганец. — С другой стороны, он как-то пролез мимо наших патрулей, да и сражается как сам Кхаранат»
Решив так, пиромант дал волю паранойе и вообразил клетку вокруг собственного черепа. Ментальная крепость — не самая трудная психосила, но тратит мало концентрации и защищает мысли от грубых попыток чтения. Тезен знал, что ещё умеет этот мальчишка, и следовало учесть все варианты. Например, что Райзел — начинающий вирд, одержимый высочайшего класса или вообще ксенос в теле ребёнка. Если с первыми двумя Альхазред мог бы что-то сделать или хотя бы оказать достойное сопротивление, то перспектива остаться один на один с инопланетянином выглядела пугающей. Тайные библиотеки в Маан-Сарае описывали целую расу кукловодов, способную порабощать цивилизации.
По хребту сбежал холодок. Одна за другой перед глазами сменились картинки: острое жало, яд по венам, личинка в животе, а финал — потеря воли, когда под черепом зарождается мозговой слизень. Ну нет, ищите кого-нибудь другого! Великий учёный составил чёткий план: вести себя дружелюбно, усыпить бдительность и сбежать при первой возможности.
— Больно уж интересный твой друг-робот, — продолжил он совершенно будничным тоном. — В своё время железки чуть не вырезали нас под корень. С чего бы ему играть в защитника человечества?
— Сомневаюсь, что ему стало хоть немного стыдно, — озвучил найдёныш. — Он счёл демонов более опасными, только и всего.
На фоне свинцовых облаков завис вертолёт. Альхазред упал ничком. Он прекрасно знал, на что способны конфедератские флаеры. В десятке метров от новых товарищей приземлилась громадная фигура.
— Лежи, как лежишь! — приказал автоматон.
Юный примарх салютовал заточенной палкой.
— Привет, Айзек.
— Ты не послушался.
Ребёнок начал оправдываться.
— Тебя долго не было. Мне стало интересно, и я решил…
— Брататься с врагами, — неумолимо продолжил механоид. — Что эта падаль тебе нашептала?
Чужак стал напротив роторной пушки.
— Не надо его убивать. Он хороший человек и поймал огромного скелета, а затем на него напали злодеи.
Порождение Изуверского Интеллекта прошло мимо и придавило таш-джарганца ногой.
— Отвечай, презренный: это правда? Ты заточил Опалённого Человека?
Со стороны «Находчивого» явилась группа людей в серых шинелях. Самый молодой, носящий повязку с крестом, дерзко присоединился к допросу.
— Коль так, мы поймали тёмного апостола.
Пленник расхохотался.
— Какая сладкая лесть, гаруспик. Мне до звания апостола — как до Ока Ужаса пешком. Я всего лишь простой заклинатель, не более того. Знаю то, что знаю, и не знаю того, чего не знаю.
— Что? — не понял доктор.
Интересно, как долго этот мясник пробыл в Вадистане? Здесь было в почёте умение по-восточному лить воду, заваливая собеседника огромным количеством информации. Грубое искусство, но истинный учёный старается познать все науки, до которых дотянется. Тончайшее кружево словесных конструкций напоминало шёлк, в который завёрнут отточенный кинжал. Им выступали гипнотические модуляции голоса. Добавь к словам немного пси-давления, и твоя жертва станет послушной марионеткой. Главное — не дать ей опомниться.
Жалко, что робот оказался неуязвимым к профессиональному заговариванию зубов. Бездушный конструкт велел хирургеону замолчать, а сам говорил много. В основном — про нематериальных тварей и паутинные врата. Раз за разом он возвращал беседу в нужное русло, когда лирических отступлений, воспоминаний из детства и философских заметок становилось через чур много. Затем он освободил чернокнижника, подумав над его признаниями.
— Условно приговорён к смертной казни, — решил воин, отодвинув бронированный ботинок. — Пока будешь ходить с нами, но если дашь повод сомневаться в твоей лояльности — раздавлю как вошь. Доступно объясняю?
— Да, — лаконично подтвердил колдун. Пока рядом ошивается этот ходячий калькулятор, промывать мозги конфедератам не имело смысла. Значит, придётся вести себя по-деловому. — А ты поможешь мне оторвать башку Джафару?
— Похоже, мы договорились.
Айзек проделал с новым участником похода ту же самую процедуру, что и с морпехами. Взвод пополнился кандидатом на статус землянина. Не самым достойным, надо признать. Дьяволист привык обещать много и часто. Огромный перечень клятв, что Альхазред и не собирался держать, стал на одну больше, только и всего. Единственный человек, способный призвать его к ответу, жил во дворце из красного мрамора и носил корону султана.
Правитель Иблис ходил в фаворитах Тёмных Богов и мог освежевать любого человека силой мысли. Как злобный, но далеко не глупый монарх, он селил в подсознание агентов астральные сущности. Их называли мыслеворами. Ещё не демоны, но уже не воображаемые твари, эти шпионы отслеживали предательские наклонности ключевых людей.
Даже на фронте Маджир имел достаточно времени, чтобы уходить в глубокие медитации и самоанализ. Разумеется, он пытался избавиться от ярма, но все попытки оказались безуспешными. Тиран изменил его личность, прописал верность на уровне генетического кода, если не отдельных атомов. Есть ли способ вернуть свободу, когда разум и есть самый глубокий зиндан?
Синтезированный голос вернул его в чувство.
— Значит так, мартышки, — начал полководец, шагая перед строем. — Время работать. Пасаденцы, замаскировать вертушку, да так, чтоб моего Буцефала не нашли даже эксплораторы. Флеминг, Хагенау, ваша задача — найти побольше медикаментов и пайков. Вздутые банки не трогать, далеко в подвалы не забредать. Увидите что-то страшное — отступайте, играть в героев не стоит. Альхазред, мониторь психополе. Я хочу знать о приведениях до того, как они решат здесь появиться.
— А я? — с надеждой спросил Райзел.
— Сидишь со мной и никуда не пропадаешь, а то высеку. Как закончите — собираемся тут. Я проведу вас кое-куда.
***
Ночь — не самое плохое время для долгих прогулок. Темнота скрывала мелкие несовершенства, а чудом работающие лампочки обрисовывали контуры строений. Светильники точно решали за людей, на какие детали можно смотреть, а что следует оставить в покое. Тогда воздух становился разукрашенной пустотой, а темпоральные фантомы — чем-то, плывущим из одной темноты в другую.
Тон-Трем выглядел почти банально, если принять его странности. Райзел уже привык слышать вой сирен, заблудившийся в истории, но тревога то и дело заставляла его смертных товарищей вскидывать ружья. Айзек отвёл их к развалинам телецентра. Антенна вызывала ассоциации с иглой, пробивающей небо. С круглой площадки на сотом этаже открывался вид на башню Циолковского. Все подходы к ней перекрывали раздвижные мосты.
Колючая Звезда не теряла времени зря. Джафар стащил к небоскрёбу все силы. Бесчисленные рабы выстраивали распорки вокруг первых уровней, освещённых прожекторами. В энергокатушки били трескучие молнии от генераторов Теслы. Сполохи отмечали дорогу к АЭС, где, наверняка, возился де Тревиш. На первый взгляд, фортификации выглядели кустарно. Стоило присмотреться — и становились видны огневые мешки и тщательно рассчитанные зоны обстрела. Вот уж с чем, так с математикой у таш-джарганцев всё было в порядке.
Разведчики притихли, наблюдая за штабом врага. Послышался нарастающий гул. По широкому автобану маршировала неровная колонна одонгов — уродливых карликов с плоскими лицами и крошечными глазами-щёлками. Натуралисты обломали немало копий, споря об их происхождении. Одни были уверены, что одонги развились в Диком Поле из каких-то местных животных совершенно независимо от человека. Их оппоненты возражали, приводя кучу анатомических фактов, из которых следовало, что степняков искусственно вывели в безымянной генокузнице.
Во всех прошедших войнах они держались нейтралитета. Это изменилось в тот день, когда сектанты внушили червелюдам, что их Матерь-Земля и восточный бог Нергал — суть одно и то же. Союзники легко смели человеческие племена коневодов и хлынули в Вадистанский Вилаят.
Флеминг имел сомнительное счастье познакомиться с ними в бою. Черви были не самым сообразительным или технологичным противником, но имели противную манеру выскакивать из-под земли, бегать малыми стаями по тысяче голов и призывать камнетрясения. Словно этого мало, они категорически отказывались дохнуть от пуль. Их кровь была густой как кленовый сироп, и моментально сворачивалась на воздухе. Грубая нервная система не могла наделить степняков человеческой ловкостью, но лучше сопротивлялась болевому шоку и не знала психических расстройств. Медленные, но сильные мускулы крепились к верхним лапам с тупыми когтями. Они выглядели не так агрессивно, как природное оружие динорапторов, но играючи раздирали катаную сталь. То, что оставалось от солдат после рукопашной с одонгами, отсылали домой в закрытых гробах.
За спиной тихо матерился Картер. Он хорошо помнил, как по глупости решил драться с недолюдьми саблей. Флеминг не сумел удержать нервного смешка. Тогда их спасли огнемётчики, что само по себе могло сойти за чудо. Во всём Колониальном Корпусе числилось восемь штурмовиков с экспериментальными флеймерами, и только по милости судьбы трое из них оказались в блиндаже.
Глядя на орду полуросликов, одетых в рубище неопределённо-грязного цвета, агент проскрежетал зубами. Мутантов сопровождали грузовики с бульдозерными отвалами.
— Я не могу вспомнить этот паттерн, — признала Эсса.
— И не вспомнишь, — отрезал доктор. — Это «Силурги», разработка техноеретиков Султаната.
Клирик мигнула визором.
— Они настолько развратились, что ушли от СШК?
— Это Вадистан.
Два слова объясняли абсолютно всё. Рокот гусеничных траков показал новую угрозу. За копальщиками следовали танки с мотопехотой на бортах. Впрочем, эти монстры с клиновидным корпусом и литыми башнями не имели отношения к паровым тягачам цивилизованных стран.
— «Щуки»! — воскликнул Картер.
Айзек недовольно зашипел.
— Я их знаю! — не унимался вояка. — Наши снаряды не пробивают их броню! Слушайте меня…
Послышался трубный рёв, и мудрость веков осталась неизречённой. В тумане появились контуры шагоходов размером с жилой дом. Они выглядели как искажённые братья-близнецы кронштайнских рыцарей. Броню квесторов покрывала охряная роспись. Рваные табарды с восьмиконечными звёздами свисали между ног-колонн, словно набедренные повязки людоедов. Их головы, стилизованные под слоновьи черепа, продолжались в бивни до самой земли. Силовые когти, турболазерные пушки и мелта-разрядники воинственно качались в такт поступи.
В тени божественных машин гордо ступали тёмные скитарии. Осквернённые воины в чёрных плащах распевали гимн безумия. Над ними роились блестящие истребители, оставляя хвосты угольного дыма.
— А вот и птички, — объявил Айзек.
Флеминг повернулся к роботу.
— Я думал, все рыцари на нашей стороне.
Тот наклонил голову.
— Пятьсот лет назад благородный дом Мехенди защищал рубежи Харцвальской Империи, которой только предстояло впасть в язычество и превратиться в Таш-Джарганский Султанат. Квесторы были великими защитниками человечества, пока не связались с астральным злом. На Западе это существо мало кому известно, но люди Востока испокон веков поклоняются ему. Они зовут его Саргатаном, хозяином пустыни и владыкой солевых бурь. Демон подарил им девять одержимых шагоходов, и те приняли машины без вопросов. Море Душ поглотило дворян одного за другим. Теперь они Рыцари Хаоса — ни живые, ни мёртвые, рабы злой воли Саргатана и призраки самих себя. Этот враг не по силам никому из нас. Отступаем!
Секретный агент заметил, как поменялся в лице Альхазред. Не более чем секундная тень, это выражение более всего напоминало ужас. Странный факт, ведь профессиональный дьяволист не может бояться демонов. Лоренц добавил эту загадку к вопросам, которые он обязательно задаст хаоситу в приватной обстановке. Если разговор забуксует, в ход пойдут сыворотки правды, электрический ток и болеусиливающие препараты. Тринадцатый Отдел славился тем, что способен поломать любую волю, даже самую крепкую. Оставалось придумать, как отделаться от робота-убийцы с манией величия и склонностью к нравоучениям.
Обратный путь напоминал паническое бегство, и размышления пришлось отложить. Эсса едва успевала за конфедератами, за что поминутно выслушивала от полковника множество едких комментариев. Айзек торопливо перебегал от укрытия к укрытию. Райзел умудрялся быть повсюду. Впрочем, ребёнок больше путался под ногами, чем помогал отряду. Спустя час марафона люди с трудом ковыляли за неутомимым лидером.
— Привал! — изрёк механический тактик. — Мы подошли к району Челомея. Здесь относительно безопасно. Приведите себя в порядок.
— «Находчивый» в другой стороне, — заметил хирургеон.
— Пока «Рукхи» в небе, мы никуда не полетим. Кто-то из вас обучен скрытному проникновению?
— Только двойному, — скабрезно ухмыльнулся Лумумба и подмигнул Эссе.
— Отставить! — рявкнул Картер, мигом наведя субординацию.
Кремниевый святой оценил шутку.
— Вы смешные обезьянки. Даю вам пять минут на отдыхать, курить и жрать. Потом разобьетесь на две группы. Отряд «Альфа» пойдёт вдоль проспекта к моему вертолёту. Вдоль, мать вашу, а не по! Кто вылезет на открытый воздух — получит пулю от вадистанских снайперов. Отряд «Браво» — ваше задание будет немного труднее. Вы поможете мне захватить терминал дальней космической связи на улице Тунберг.
— Зачем? — нахмурился примарх.
— Я поговорю со спутниками на орбите. Они передадут Кронштайну, Гродницам, Райхгарду и Трорхейму, что в Рамире вылезли рыцари Мехенди.
«Ах ты подлый интриган!» — мысленно восхитился Флеминг. Интеллект Айзека мог быть сколь угодно изуверским, но его мозги соображали как надо. Вернорождённые не смогут удержаться от соблазна пустить кровь древнему врагу.
— Зачем так сложно? — обескуражено спросила эксплоратор. — Воксируйте сразу в Ард-Трольде, и фабрикатор Фредерикссон решит эту проблему.
Айзек прожёг её взглядом светящихся линз.
— Меня восхищает твоя наивность. Марсианские выродки — одного поля ягоды. Твой любимый Ингвар Фредерикссон — обычный технопровидец, который построил свой личный анклав на Севере. Знаешь, кто был и остаётся его повелителем?
Девушка не знала.
— Генерал-фабрикатор Чандрасекар. Тот математик из Инд-Азии, который прилетел на Марс вместе с Илоном Марком. Именно он построил «Новый Идон». Тысячи лет мои братья воевали с его мерзкими креатурами. Я пытался убить его больше раз, чем лет нашей Галактике. Но ублюдок хитёр. Он забился в мануфакторум под океанским дном, и, судя по всему, нашёл там варп-источники. Очень скоро до него дошло, как вселять демонов в боевые машины. Технический прогресс Востока — его тёмная заслуга.
— Сволочь! — поддакнул Альхазред. — Подвергнуть смертной казни расстрелянием.
— Абсолютно согласен. Поэтому делай как я: где нашёл марсианина — там и прибил.
Эсса громко сглотнула. Напряжение снял чёрный солдат.
— А знаете, мне это нравится! — воскликнул он.
— Что тебе нравится, уголёк? — поинтересовалсяКартер.
— Наш полк всё равно уничтожен, и мы присягнули Земле. Давайте будем Обезьянами Терры!
— Ты сам как обезьяна, — успокоил офицер. — Дай сигарету.
— У меня только палочки-лхо! — заартачился негр.
— Я в этом не сомневаюсь. Давай, сказано тебе! Вернёмся домой — получишь наряд вне очереди за наркоту.
— По коням, джентльмены, — велел Айзек, дождавшись, когда люди закончат перебранку. — Что вы решили?
— Мы с Лумумбой проводим тебя, — заявил Флеминг. — А вы передайте моей мамочке…
Джереми показал кулак.
— Ты сам ей всё передашь, чёртов камикадзе. Вспомни, как тебя учили: тихо и чисто, одна нога здесь — другая там.