Так и не знаю я, кто автор слов этой бесхитростной песни, отразившей настроения многих рабочих и пролетарской интеллигенции. Любили мы в Плехановке распевать такие песни. Особенно увлеченно пели Ефретов и Мишин.
Дискуссия с Бухариным отразилась в произведении тоже безымянного автора на мотив арии Мефистофеля:
На земле весь род людской
Чтит один кумир священный...
"Обогащайтесь откровенно",
Кричит Бухарин, сам не свой.
А за ним из профессуры
Стецкий, Кантор и Слепков
Чертят па и вертят туры
На листах большевиков:
"Нэп равняется Коммуне!
Нэп равняется Коммуне!
Нет в России кулаков, кулаков...
Умер Ленин, жив Слепков, жив Слепков!"
Это уже чисто студенческая и, несмотря на ее литературную беспомощность, интеллигентско-оппозиционная песня. В ней чувствуется то, что можно назвать "ароматом эпохи": возмущение оппозиционной молодежи тем, что "бухаринские птенцы" из Института красной профессуры - Стецкий, Марецкий, Астров, Кантор, Слепков захватили командные посты в центральной печати "Правде" и "Большевике" - и отстранили от участия в большевистской печати таких партийных деятелей и партийных журналистов, как Зиновьев, Каменев, Сосновский и другие. С еще большим темпераментом песня протестует против расширительного толкования Бухариным НЭПа как ступени к коммунизму.
В 1928 году большой популярностью в нашей среде пользовалась распеваемая на мотив "Алаверды" следующая песня:
Мы оппозицию разбили:
Кого в Сибирь, кого в тюрьму.
Шутить не любит Джугашвили.
Хвала ему, хвала ему!
Отправлен Троцкий за границу
И, если он исподтишка
Напишет хоть одну страницу,
Секим башка, секим башка!
И, если Радек вновь покажет,
Разинув пасть, враждебный клык,
То некто в бурке грозно скажет:
"Руби в шашлык, руби в шашлык!"
Зиновьев с Каменевым в паре,
Хоть и покаялись в грехах,
Скулят вдвоем на тротуаре:
"Увы и ах! Увы и ах!"
И здесь, и там, и повсеместно
Враги рассеялись, как дым.
Дороги все, как вам известно,
Ведут в Нарым, ведут в Нарым.
Алаверды, господь с тобою,
И Сталин здесь его пророк.
Но если занят ты борьбою,
Вон за порог, вон за порог!
В снегах холодных ты остудишь
Былых речей горячий тон.
Уедешь дальше - тише будешь:
Таков закон, таков закон.
Работы было очень много.
Окончен труд, и дни легки.
Идет железная дорога
В Ессентуки, в Ессентуки.
Толпа. Привет в цекистском стиле.