Москва, 15 июля, 2010й год.
Будильник неистово и гневно грохотал над головой. Что ж он такой противный?
Просыпаться всегда тяжело. Особенно — по утрам после праздников.
Ещё тяжелее, если праздновать закончили четыре-пять часов назад, а на работу всё равно надо.
И совсем беда, если все четыре часа ты не спал, а смотрел донельзя странные сны.
С чего вдруг мне такая дичь снилась? Ведь точно помню: ничего неправильного не потребляли. Только выпили, «по чуть-чуть». Обычное, Русское «по чуть-чуть».
А что снилось-то? Не, уже не помню. Помню только, что странное. Наверно, из-за жары, и короткого периода этого… сна, который.
А вчера какой праздник вообще того… был? И был ли? Не, точно был.
И Серёга на нём был. Только после встречи с этим двухметровым бородатым громаднем-металистом на поле пьянки я так туго соображаю. Он вечно выдумывает разные шутки — коктейли и соревнования — после которых на утро даже жить не хочется.
Только пить.
Водопровод, целиком.
Блин, ещё и жарко. Значит, утро. Тьфу ты… лето! А раз лето, значит, мой день рожденья вчера был.
Где умывальник? В нём вода водится и монстрик в зеркале сидит. Обычно прикольный, гроза девчонок модели «высокий голубоглазый блондин», в лучшем смысле этих слов, со стильной причёской и милой ухмылкой на гладковыбритом лице.
Но не сегодня. Сегодня на меня из зеркала смотрел зелёно-серый всклокоченный монстр-красноглазик, у которого из обаяния остались только светлые волосы, небритость и перегар. Плохой комплект, но вариантов не завозили.
Вода из-под крана немного освежила и я начал передвигаться чуть живее. Это очень кстати! Столько ползаю по квартире, что уже опаздываю.
Ох, башка трещит до ужаса. Что тут, в холодильнике? Верёвочка, на которой мышь вешалась. Саму покойницу тоже сожрали. Печальное зрелище. Значит, пойду на работу прямо так.
А почему бы и нет? Даже спал в одежде.
Вот только где носки? Вечно им в жизни пары не хватает.
Голову прорезало сильное ощущение дежа-вю. Такое чувство, что я эти носки уже перебирал и если сейчас схватить вот этот, то… ух ты, пара! Странно. Обычно меня с похмелья так не кроет. Это сколько же мы вчера выпили?
На улице легче не стало. А жаль… Зато хуже стало!
Едва поднявшееся солнце зажаривало горожан, раскаляя мир добела. Столица уже полтора месяца пребывало в режиме аномальной жары. Дошло до того, что тридцать пять в тени это прохладно и даже ночью температура ниже двадцати пяти не опускается. Хорошо хоть окрестные леса не горят, как в девяностых. А то опять дышать нечем будет, дымом заволочёт. Впрочем, лето ещё не кончилось, я бы не зарекался.
Шлёпая к метро и не встретив ни души, я отчётливо ощущал, что меня шатает. В рамках одного тротуара и это уже радостно! Впрочем, машин тоже нет, можно и по обеим сторонам, как в анекдоте.
На полдороги я не выдержал. Похмелье взяло верх. Я смиренно сдался и зашёл в круглосуточный на перекрёстке, где выудил из морозилки полтарашку с плавающими внутри кусками льда. Тут же сдёрнув крышку, я начал жадно пить, бредя к кассе с запрокинутой головой. Спасительная, живительная минералка! Как же я тебе рад.
Жидкость быстро исчезла, оставив в бутылке только крупный кусок льда. Кассирша смотрела на меня с нескрываемой тревогой. Логично, но она не права. Не зря же я коробки на десятой «морозилке» летом после школы таскал. Другой бы от такой выпивки на месяц с ангиной слёг, или ещё с чем, а мне — хоть бы хны. Холод мне давний друг и товарищ. Жаль, на жару такой же иммунитет не вырабатывается, я бы не отказался. Или они взаимоисключают?
В метро стало совсем тяжко, вентиляция не справлялась и лёд перестал спасать. Зато активно таял. Не долго думая, я пару раз плеснул ледяной воды за пазуху. Блин, ехать всего три станции с одной пересадкой, а сдохнуть хочется раз десять. Вот говорила мне мама — не пей, дурнина, перед работой, жди выходных. Два дня не дотерпел! Два ведь? Ну да, сегодня пятница. Вроде бы… Значит, вечером можно будет излечиться. Главное слегка, чтобы не на все выходные. Или всё же Серёгу позвать…? С ним веселее, вечно приключения находим.
Не знаю, как я не пропустил свою станцию. Кажется, меня вовремя вынесли. Главное, что мимо не проскочил… опять. Это хорошо, опять мимо мне не надо. Начальник, Иван Матвеич, или в миру офиса просто «генсек» (прозванный так исключительно с любовью, от благодарных сотрудников, за замашки позднего «совка») и так обещал подарить мне ко дню рожденья милое «по собственному».
В офисе было подозрительно тихо. У самого входа в контору располагалась коморка системного администратора — мини офис, служивший по совместительству складом инструментов да запчастей для компьютеров и принтеров, вперемешку с расходниками. Сам админ гордо именовал этот бардак «серверной». Я поспешил свернуть прямо в неё.
В маленькой комнатушке три на два было темно, даже мрачно (всю комнату освещали только два монитора, а окон не задумывалось вовсе), зато холодно. В нынешнем моём состоянии, которое пусть и улучшилось немного, это самое необходимое!
— Привет, Борода, — обратился я к властителю этой мрачной обители.
Серёга, — мой бывший одноклассник, а ныне наш сисадмин — не отрываясь от монитора и беззвучно шевеля губами протянул мне руку.
Вот повезло чуваку с фамилией, что не говори. Здоровенный детина, на голову выше моих метр восемьдесят, с косматой гривой тёмных волос до середины спины, которые если не всегда, то часто носит «в хвост», с длинной-густой, окладистой и не менее тёмной бородой модели «лопатой», получил от отца фамилию Бородин. Как ещё такое чудовище величать? Борода и есть, самый натуральный. Даже представляется всем исключительно так, за исключением совсем уж официальных мероприятий. Я, говорит, Борода, кто тут против?! Обычно никто.
А по паспорту всё же Сергей Фёдорович Бородин. Поэтому паспорта он с собой не носит. Бережёт тайну имени, как сам и уверяет. Ещё и металлист ко всему, потому вне работы ходит в кожанке и увешанный тяжёлыми цепями, которых сам даже не замечает. А когда его байкером обзовут — обижается и поправляет, что он именно металист. А металлист, это байкер, у которого ещё нет денег на байк!
И либо так, либо в свитере, запершись в своей коморке, в ином виде его не встретить.
— Чего читаешь, Борода?
— Вестник бухгалтера.
— Чего?!
— Шутка. Китайский читаю. Зачем? Не важно, скучно мне. Сам как? Живой после вчерашнего?
— Частично. И помню не всё. Ещё и спалось через пень-колоду, психоделика всякая снилась. Подробностей не помню, но вроде было интересно. Башка болит, мутит, пью как конь. Сносно, короче и вполне ожидаемо.
— Действительно. Впрочем, учитывая обстоятельства… Кстати, считай успел. Хоть и опоздал, замечу. Генсек опаздывает ощутимо сильнее, агась.
— Начальство задерживается, Борода.
— Баян.
— Сам дурак. Ладно, вроде остыл, пойду изображать бурную деятельность, чтобы не привлекать внимания. Тебе бы тоже не мешало, кстати, вместо того, чтобы китайский учить.
— Плох тот админ, которому работать надо. У нас, к тому же, мало. Машин. Полтора десятка, ну что это? Всё. Не отвлекай.
Поняв, что большего я от него не добьюсь, чёрта интровертного, я бросил напоследок «вечером меня захвати» и направился к своему столу. Даже этот интровертушка хотя бы раз в сутки общается с друзьями. Или, что чаще, с другом, роль которого непременно достаётся мне, для чего предпочитает направляться домой совместно. Живём-то в двух домах, почему бы и не пройтись от метро хором?
Генсек вломился в офис едва не снеся входную дверь спустя всего две минуты после того, как я включил умное лицо и компьютер с программами. Даже выглядывать не нужно, точно он. Вечно входит как спецназ, открывая хлипкую дверь с пинка ногой, от чего та влетает точно в стенку, отгораживающую «серверную» от остального офиса. А Борода потом ещё полчаса материться мне на ухо.
И точно, друг тенью возник за спиной и заворчал:
— Когда он её расшибёт уже, навовсе? Задолбал грохотать в стену. Хорошо я вышел. А если бы там у себя сидел? Инфаркт, на месте, агась. Ты как, Игоряш, ожил?
— Местами, но не всеми.
— Тогда «мир-дружба-жевачка». На, считай подарком на днюху. Очередным.
— Чего это?
— Таблетка от похмелья, — друг нагло выхватил у меня бутыль с минералкой, сделал пару глотков из неё, после чего залил остатки воды в стаканчик, на огрызнувшуюся пеной таблетку. — И жувачка! Погоди, дай тоже хлебну.
— Тебе-то зачем?
— Акстись, ирод. Вместе пили, вровень. Или меня от китайского мутит, одно из двух.
— Ставлю на второе. Давай сюда, а то башка и правда раскалывается.
— Не забудь жувачку, чтобы начальника нам не сшибить.
— А с чего это мне к генсеку на поклон идти?
— Сам смотри, — он кивнул на дверь кабинета начальника.
Туда ужом просачивался Пафлунтий. Паша наша звезда. Всеобщий «любимец». Наш милый сердцу стукач. Стукнуть бы его самого, гниду, стулом… раза три. Сейчас нашепчет, аспид, кто на сколько опоздал и от кого сильнее всех перегаром разит.
Интересно, а почему… впрочем, озвучу. Редкий случай — умная мысль в дурную голову затесалась! Надо пользоваться моментом.
— Серёг, вопрос назрел.
— Внимаю.
— Смотри: нагоняй в офисе за опоздания и перегар на рабочем месте получают все, кроме троих. Генсека, Пафлунтия и… и тебя. Паша понятно, на себя не стучит. Генсек тоже понятно — даже если набарабанят, себя любимого ругать попросту глупо. А ты как?
— Игоряш, не тупи. Всё же просто. Начальство что? Правильно, тоже люди. А люди пьют. И не все предпочитают воду, знаешь ли. Я к чему? Мораль ведь предельно проста. Надо знать что, надо знать с кем. И хоть иногда пить не с друзьями, а с начальством, агась.
— Да ты филосов сегодня, как я погляжу.
— Я в похмелье, это нормально. Я всегда дурной с похмела. Ты пей давай, пей. И ещё совет, из личного: покажи начальнику, что в компах шариш. Ты, конечно, экономист на всю голову, с гуманитарным складом спинных нервов, но рубишь больше других бабуинов. Хуже точно не сделаешь. Глядишь и мне полегче станет. Это тоже из личного, агась. Я пару раз с бубном его шкету вокруг компа плясал, а там бы и ты справился. Любая обезьянка с бубном и дистрибутивом осилит. Пей, зараза! Сколько повторять-то?!
Я осушил стакан, закинул в рот выданную Бородой пластинку и встал, ожидая призывного вопля да провожая печальным взглядом удалявшегося от кабинета начальника с ехидной ухмылкой Пафлунтия. Настучал, скотина, с меня глаз не сводит. Сейчас начальник выйдет и мне трындец. Даже с Серёгой попрощаться не успею, так быстро меня выпнут.
Входная дверь в офис и дверь начальника открылись синхронно. Повезло?
— Володин! Бегом ко мне в кабинет! О, привет. Так, потом зайдёшь. И сядь ты, работай. Чего стоишь, как истукан? Привет, Ромка. Ну чего там? Привезут?
Повезло. Неведомый мне гость, Ромка, спас меня от взбучки и выговора. Пока генсек на меня орал, он успел пройти через весь офис и теперь оба они ушли в кабинет шефа. Не знаю, чем дело кончится, но лучше бы не отсвечивать. Вон, даже Пафлунтий сник и утёк к себе за стол. Делает вид работы. Хороший вид, надо тоже попробовать.
Словно в издёвку надо мной, комп завис. Намертво, не реагируя ни на что. За спиной послышалось знакомое шуршание. Борода прозвище чешет.
— Твоя работа?
— Конечно, моя. Кому ещё чинить этот хлам? Только мне!
— Он у тебя не ломается. Колись, сам нахимичил?
— Табличку ещё повесь. А что ты предлагаешь? Опять в бухгалтерию, к этой дурёхе переться? Мышка у неё не работает… Это ноутбук! Ему не нужна мышка! В нём встроенная есть, трекпад называется! Сам видел…
— Эк тебя… Что, так достала?
— Да катается по проводу, а потом… — он оборвался на полуслове. — Оп-па. Движуха, Игоряш, внимание. Затихли, агась.
И точно, Иван Матвеевич и Роман появились у дверей кабинета начальника, что-то обсуждая. Взгляд шефа неприятно долго задержался на мне. И я как на зло не могу никуда провалится. Стою тут, правда, как фонарный столб на пасху, даже сесть не могу. А Серёге хорошо, он под стол залез и его не видать. Изображает, что комп мой в порядок приводит.
— Игорь Васильевич, будьте так…
Да растудыть твою…
— Да, Генсек Матвеевич…
А вот теперь точно уволит. Я зажмурился, проклиная похмелье.
Роман всем своим видом «пытался не заржать», что тоже не услышал. В смысле — показать, да. Губы дрожат, слезинка на глазу блестит. Того гляди соплями брызнет и по полу покатится.
Генсек побагровел, но лица, как говорится, не потерял. Тоже сделал вид, что не услышал.
— Игорь Васильевич, возьмите Сергея Фёдоровича и… А, Сергей, вы здесь. Прекрасно. Вот вам адрес, хватайте свой чудо-рюкзак и бегом. Там всё объяснят. Игоря не забудьте с собой взять, хорошо? — Улучив момент, когда Роман чуть отошёл и на что-то отвлёкся, начальник едва не шёпотом добавил: — Головой ты думать всё равно не способен, да?
Я только обречённо кивнул. А смысл спорить, когда весь спектр косяков собрал? И не дышать на него, не дышаааать!
Поспешив выскочить на улицу, я закурил. Давно хочу бросить, да всё никак. Собственно, с тех пор как начал, так и бросаю. Как и все. На кой же хрен начинал?
Бороде потребовалась лишняя минута чтобы собраться, но вскоре мы уже двинулись к метро, дымя. Я не одинок в своём стремлении и муках. Оба с одного года бросаем и всё никак не добросим.
То ли от жары, то ли от толчеи в метро, однако я расклеился. Серёга меня едва не за шкирку волок. Вроде ехать от «чистых» две станции, вверх по красной, а мне и три пересадки почудились, и едва ли не час в пути. Может, Борода опять заблудился и мы не в ту сторону сперва уехали? Этот мог, но я способнее. Как-то с ним на одной станции, идя друг за другом, умудрились потеряться. А следом-то, всяко, я шёл. Потом у него дома встретились, спустя час тщетных поисков по станциям.
Уж не знаю, как мы ехали в этот раз, но в какой-то момент народу в вагоне почти не осталось и мы рухнули на скамейки. Боже, какая же жара. Даже не знаю, засыпаю я, или сознание теряю. Где-то на грани, пожалуй, но вздремнуть лишним не будет. Ещё и музыка в наушниках шум метро отключает… какая-то хэви-колыбельная прямо… сейчас точно вырублюсь.
Нет, не успею?
Ну разумеется, везёт мне: едва задремал, как Борода меня за шкирку из вагона поволок. Ещё и дверью едва не прищемило. Сказочный день просто. Везёт как висельнику, блин.
Поднявшись из метро, в свежую Московскую духоту и уткнувшись носом в незнакомые стеклянные высотки, соседствовавшие с древней не то водонапорной, не то пожарной башней, я осилил только один достаточно умный вопрос:
— Серёг, а что за работа-то хоть, не догадываешься? Куда мы прёмся?
— Сообщить забыли, а «человек читающий мысли временно в отпуске», извини.
— Категорически не вовремя он у тебя уходит всегда… Кстати, планы на вечер есть? Пятница же… может, по пиву?
— Можно и по пиву. Главное без фанатизма. По одному пиву, не более, агась.
— Принято. Тогда более насущный вопрос. А мы, собственно, где?
— Тут. Куда нас Генсек заслал, там мы и того. Вышли, агась.
— О как. А дальше?
— Монах его знает. У меня карты сели.
— Идейно. Тогда надо найти бабку.
— Нахрена?
— Бабушки лучше всех район знают. И редко далеко отпочковываются.
Борода идею оценил, но энтузиазма не проявил. Попытки сподвигнуть на свершения, дескать: «с меня идея, с тебя — реализация» тоже с треском провалились.
Был послан, короче.
А потом ещё и бабушку искать, да. Серёга заявил, что они с ним не дружат. Одна даже палкой побила и из церкви выгнала, обзываясь страшно. Как обзывала — не уточнил, лишь загадочно почесал прозвище и ещё раз послал.
Бабуля нашлась не сразу. Сперва мы с Бородой долго бродили вокруг метрополитена в поисках тенька и воды, попутно изучая вывески на домах. Вдруг повезёт?
Повезло, все три раза мимо ходили. Когда бабушка нашлась, она нам пальцем в дом неподалёку ткнула, мы и осознали, что мы — два дебила.
Бабуля послала нас дворами в трёхэтажный подвал. Краткий маршрут подсказала, прямо до нужного склепа, не сворачивая. Точнее, здание трёхэтажное, а уже в нём в подвал. Ещё точнее — в ад. Даже нет, прямо в АД! АДДИЩЕ натуральное! На улице-то, оказывается, было прохладно! При плюс сорока в тени, ети его дважды!
И если бы сходства ограничивались только температурой и моим общим состоянием организма, я бы, глядишь, и не возмущался. Но нет. Там ещё и пытки нашлись.
Местный начальник, друг Генсека, накупил раритетных компов на какой-то барахолке. Новый бизинес сотворить решил, скотина. Экономика должна быть экономной, поэтому компы с доисторической помойки. И оживить-настроить их призван Борода, а вместо грузчиков, конечно, Игоряша!
Сказочно, твою мать, экономят дружки генсека. И в морду-то плюнуть некому — тот начальник сбежал, гад. На месте был только мелкий, худощавый паренёк Максимка, который угрожал нам пивом и всеми благами за помощь, лишь бы мы остались.
Глядя на компы, которые даже в музей-то совестно — очень хотелось уйти. Глядя на Максимку — Максимку хотелось покормить. А ясно представляя нутуру его шефа, Ромки — не скоро Максимку покормят.
Посовещавшись с бородатым пару минут, под перекур обдумав ситуацию и внимательно оценивая десятикилограммовые мониторы в сочетании с такими же системниками в нагрузку, решили всё же сжалится и остались. И пока Борода в дальнем углу шайтанил с компами, собирая конструкторы воедино и настраивая с десяток программ на трёх машинах одновременно, я, с поддержкой Максимки, тягал ему эти древности. Сперва из машины в ближайший ко входу офис, а оттуда — в дальний угол.
И вот никогда бы не поверил, что я в сорокоградусную жару буду рад солнцу и плавящемуся асфальту. А я был рад, чёрт возьми!! И мою радость понимал только сварщик на соседней крыше, варящий что-то на чердаке и громко комментировавший это матом, когда высовывался в отдушину.
Все эти пытки длились почти до полуночи, с редкими паузами на минералку и нытьё.
А дальше начались компенсации за вредность, оказавшаяся ещё вреднее, преимущественно для печени: благодарный Максимка кинулся отпаивать нас холодным пивом. Фокусник чёртов, где он его только достал-то? Вроде не отлучался, весь день вместе железо тягали. Разве что к телефону бегал, да по офису из стороны в сторону шатался. Волшебник-кудесник прям!
Закончили мы сие действо радостно, с песнями и плясками, глубоко за полночь, горланя на всю улицу небезызвестную австралийскую рок-группу с их хитом про динамит. Правда, почему-то, пели по-русски.
А поскольку температура даже в ночные часы ниже двадцати пяти не опускалась, мы с комфортом двинулись в сторону дома пешими маршрутами. Сперва до Красных, там налево. Где-то у Чкаловки Максимка отпочковался, а мы ещё налево и к домам, благо недалеко друг от друга живём и всегда можем шалашиком, до ближайшего. Серёгин сегодня ближе.
Тут-то нам добрые люди и встретились. Лошади без мозгов и с тремя зубами на пятерых. Настоятельно хотели изъять наши денежные средства для личных нужд. Ну и по классике: телефон позвонить, деньги позвенеть, фотки полистать и в гудок погудеть.
После недолгого разговора, суть которого я слабо запомнил, как и всё произошедшее помимо, нам витиевато, но довольно примитивно намекнули, что нам-де следует передать наши мобильные телефоны в постоянное пользование этим парням, о чём нас «любезно попросил» один из них, наиболее гориллоподобный:
— Слышь, бакланы! Не тупим! Мобилу дайте на позвонитьна, — Здоровяк, судя по количеству шума, был среди них главным. Свою фразу он закончил громогласным гоготом. От такого смеха ассоциации возникали только с конями, не иначе, да простят меня эти благородные животные. Я навалился на Серёгу и шепнул в ухо:
— Борода, я несколько против. А ты?
— Есть такое дело, — тем же шёпотом ответил друг. — Твои справа, мои слева.
Справа было двое, Бородатому же достались трое и десерт. На десерт у нас шла горилла с лошадиным смехом.
В общем, Серёга был не настроен делиться, я как-то тоже, потому пришлось бить морды. Решение вырисовалось само.
Наше, конечно, счастье, что встреченные нами индивиды пили если и меньше, то крепче и мы были в одинаковых агрегатных состояниях нашего телесного вещества. Прямоходящие, но не на долго, одним словом. Что мы, что они.
И повезло, что со мной был админ. Хороший системный администратор он что? Правильно, он как и шаман, умеет бить в бубен. С чего и начал разговор. А я уж так, вдогонку.
И, казалось бы, вечер удался на славу. И физические упражнения, и культурная программа в наличии, и увеселительные мероприятия (ещё минут десять гнали гомодрила-главаря по ночным улицам, отвешивая пендели и раздавая нравоучения)… и даже менты не загребли.
А всё почему?
Правильно, потому что мы с Серёгой ребята везучие. Давно подметил, правда: ну везёт нам. Однако не всегда хорошо.
Вот правы англичане и иже с ними с этими их «Бэд лак» и «Гуд лак». Лак — это когда с тобой происходит то, чего произойти по определению не может, как я понимаю.
А хорошее оно или плохое… да кто ж его знает? Может, тебе и не понравилось, а по итогу в плюс выйдет. А может наоборот: понравилось, а дядя доктор говорит — триппер.
Но понять сразу, к лучшему оно или к худшему, удаётся далеко не всегда. Точнее, редко. А если уж предельно точно, то определить вид этого самого Лака — само по себе запредельная удача.
И сегодня нам даже с этим повезло! Хреновый Лак…
Я не знаю, как бородатый, а я вот лично сразу понял, что вторая за ночь встреча с таким контингентом ни черта хорошего нам не сулит. Ну ведь почти дома, уже до детсада дошли. Ещё три дома, у поликлиники свернуть, дворами срезать и мы у Бороды. Нет ты, повезло, встретились два одиночества! Два друга-дебила, пьяные окончательно и ещё пяток ребят.
Я уж не понял, толи Борода им денег должен, толи как и предыдущие, жаждут сбережений и телефонов, но картина получалась скверная. Тихий сквер, полтора фонаря и амбал-предводитель, мало чем уступавший Серёге по габаритам.
А дальше случилось моё самое «любимое» в выпивке: свет померк и…
…я очнулся в кровати.
***
В тот же момент, за многие тысячи километров от засыпающих олухов решалась их судьба. В небольшой тёмной комнате без единого окна, над странным, излучающим мутно-лиловый свет шаром, склонились две фигуры. Шар стоял на невысоком деревянном столе-треноге.
Фигуры людей, склонившихся над шаром и внимательно следивших за происходящим в нём, были облачены в невзрачные, но абсолютно непроницаемого тона чёрные плащи.
Тяжёлые капюшоны скрывали их головы и лица полностью, однако в свете шара угадывались длинные тёмные волосы, безвольно падающие в пустоту, принадлежавшие одной из фигур.
Оба человека практически не двигались, пытаясь разглядеть что-то в глубинах шара.
— Думаешь, это всё-таки они? — спросил низким, слегка хриплым мужским голосом тот, что стоял правее шара. — Посредственные.
— Уверена, — Ответил ему твёрдый женский голос обладательницы тёмных волос. — Магистр будет доволен, ведь их сразу двое. Один точно подойдёт, а второго… ты будешь готовится к встрече?
— Пусть они готовятся, — ухмыльнулся её собеседник. — Я совладал со столь многими капитанами, что скоро со счёта собьюсь, а у первого уже могли бы появиться правнуки. Что мне парочка пьяньчуг со Срединной Гряды?