Едва я лишь подумал о помощи другу, как за дверью в наши покои послышался лязг железа и какие-то хлопки, вроде выстрелов, но со странноватым эхом. Гроза? С чего бы ей, собственно?
Повернувшись на звук и собираясь встречать новых незваных гостей… я встретил, собственно, дверь. Лбом. Точнее шлемом, но особой разницы я не заметил. Ещё и отлетел от неё, чисто из уважения к процессу.
Собственно, дверь была увесистой, даже тяжёлой, потому ничего удивительного, что она оказалась способна усадить меня на задницу, да ещё и с хорошим векторным ускорением. В глазах потемнело, лоб и затылок пронзило болью, а по подбородку обильно потекла тёплая кровь. Это ж как повезло-то, а!
Я так и хлопал глазами с пола, ошалело наблюдая, как в комнату врываются люди. Пяток стражников, Дарен, Зенириг и… дядька в коричневом балахоне.
Где меч?
Нельзя? Почему это нельзя?!
Зенириг встал меж нами и отрицательно покачал головой. Я выронил оружие и утёр кровь рукавом. Ай, чёрт… пластиной с руки только подбородок разодрал.
— И что же, оба живы? — раздался из-за их спин голос графа, который я едва различил из-за звона в башке. А кто, значит, дверь-то открывал? А то спасибо ему сказать очень уж хочется, табуреткой в жбан…
— Живы, ваша светлость, живы, — улыбаясь, заверил его Зенириг.
— А со вторым что? — спросил то ли снова граф, то ли уже герцог.
— Паралич, причём слабый. Не страшно, дышит ведь. Сейчас всё исправим, ваша светлость. Дайте только чуть времени и мы с сыном всё исправим! Давай, Мина′дас.
Он обратился к парню в коричневом плаще и, чуть прихватив его за локоть, подтолкнул его к Серёге. Блин, я только сейчас заметил, что одёжка-то у него раздельная, плащом, а не монолитный балахон, как у Могильщиков этих, будь они… Да и цвет другой, и фасон немного, и покрой.
Молодой маг резво направился к Бороде, смело и бесцеремонно расталкивая стражу. А те, в свою очередь, только ртами хлопали от удивления, во все глаза пялясь на меня и не веря, что я справился с тем уродом, что уже с десяток капитанов извёл. Ребят, да я сам в шоке!
Так, ладно, Серёгой занялись. А меня что же? Лечить-то будут, или я с этой кровищей лучше выглядеть стал?
Пока я хлопал глазами, силясь найти в себе нужные слова и озвучить этот вопрос, стражей растолкал уже Дарен и, подойдя ко мне, протянул мне руку. Я не стал отказываться от помощи и поднялся.
— Ты чего это на полу отдыхаешь? — ухмыляясь, спросил у меня довольный страж. Рад, чертяка, что я живой ещё. А я-то как рад, ой!
— Да какой-то умник дверь так торопился открыть, что мне ровнёхонько полбу ей засветил, представляешь? Меч мой передай, пожалуйста, а то я не нагнусь. Голова гудит от дверки что прям ужас.
Дарен оперативно нагнулся, подхватил клинок и протянул мне, при том уперев взгляд в пол и пробубнив что-то похожее на «извиняй», после чего мгновенно сбежал. Судя по реакции, это он так торопился на подмогу. Да, угадал? Ну вот ничему они не учатся! А если бы тут как вчера? Ему же горло ровно как и тому бедолаге сутки назад перерезали бы.
Бросив быстрый взгляд на меч, я заметил, что он был всё ещё активен и поспешил «отключить» руны. К счастью, крестообразный символ сработал как надо, на новую версию тоже.
Разобравшись с этим и убрав оружие на пояс, я хотел было пойти к Серёге и выяснить, как у него дела, но меня остановил тот парень в бежевом плаще.
— Он в порядке, его лечат, — уверил меня он. — Отец с ним занимается.
— Аа… — протянул я, надеясь спросить о том, кто же он сам такой, но ответ прозвучал прежде вопроса.
— А я тоже маг. Успокойся, капитан, сними шлем и не дёргайся.
— Ну а… — начал я, заметив его глаза.
И опять ответ на опережение.
— Да, твои глаза тебе не врут, — расставил он все точки над «Ё». — Множество зрачков и жёлтые глаза. Всё именно так. Поверь, маги могут сотворить себе и не такое. При чём как специально, так и случайно. И я лично рад тому, что рядом хирингании в клетке сидели. А теперь сними шлем и не дёргайся!
Ну, да-а… что? Нет, я, конечно, начинаю привыкать помалу к подобному, но блин… пока что это всё лютый перебор для моей неокрепшей менеджерской психики.
Собственно, описал он себя как нельзя точно, признаю. Обычные на первый взгляд глаза парня отличались только жёлтой радужкой, в которой помимо центрального зрачка, имевшего чуть искажённую форму (словно стянутую крест накрест, что делало его крестообразным, но заметить это было крайне трудно), радостно умостилось ещё штук пять в правом и вроде бы семь в левом. Всё отлично, никаких проблем! Дурдом строить не надо, я так дойду. Это не техника дошла, это я дошёл, бл…
Пока я пытался не отображать на лице все эти думы хотя бы явно, дабы не оскорбить парня, он вплотную занялся моим лечением. Быстро осмотрев лоб и затылок, он зафиксировал мою голову пятернёй и начал шевелить губами, что-то нашёптывая. Слов я не расслышал, но отчётливо видел, что пассаж выходил витиеватый. Не прекращая бубнить, он залез свободной рукой под плащ, достал маленькую стеклянную баночку с какой-то синей субстанцией с вкраплениями чего-то кислотно-зелёного и принялся говорить уже не мне, а ей. Мне даже почудилось, что эта дрянь шевелилась в склянке. Ужас какой.
Всё так же продолжая читать неслышный стих, он пальцем выбил пробку из пузырька, после чего содержимое действительно ожило. Порошок, или мазь, что была внутри, поднялся в воздух тонкой струйкой и потянулась к моему лбу, от чего я ощутил приятное тепло в районе ссадины.
Параллельно с этим Зенириг пытался поправить здоровье Бороды. Я бы на его месте начал с ментального, но Зенириг не в курсе… ну ничего, сейчас поймёт. Паралич-то с него мой желтоглазый врачеватель уже снял, потому старик быстро узнает много нового.
Собственно, мохнатый действительно был настроен на знакомство и общение, разве что хвостом не вилял. Вот вроде интроверт, который с незнакомцами совершенно необщителен, а тут гляди-ка, как на мага накинулся!
Однако слушать их разговор было для меня само по себе удовольствием.
— Значит, ты маг? — Серёга начал разговор «в лоб», без реверансов. — Докажи!
— Как тебя? Сергей, да? Так вот, Сергей. Если бы человек не сведущий тебя попросил подтвердить твой уровень по твоим навыкам рабочим, ты бы как на это отреагировал?
— Знаешь, дядь, вот для таких закидонов мысли читать не надо. У нас с таким любой психолог справится, агась. Уел, спору нет. Однако ты ведь понимаешь, что мне, как человеку прежде магов не встречавшему, донельзя любопытно?
— Понимаю, — кивнул старик. — И что с того? У меня дела есть, знаешь ли. Важнейшим среди них — понять, как вы оба ночь пережили, чтобы ты стал не одинок. Ты ведь понимаешь, что не ты один хочешь впредь переживать встречи с Могильщиками?
— Само собой, но мне-то… — попытался возразить админ.
— Да кинь в него молнией, он и отвяжется! — вмешался желтоглазый, бесцеремонно перебив Серёгу.
— Жалко дурака, — буркнул ему старик и, чуть громче, добавил уже в адрес админа: — Сергей, отстань. По-хорошему прошу. Потом всё это, сейчас есть дела важнее, чем тебя фейерверками развлекать.
— Кхм. Дважды уел, — неохотно сдался бородатый.
— У меня всё, — сказал старику желтоглазый, отпуская меня. — Тебе с этим помочь?
— Не надо, Минадас. Я тоже закончил. Всё, господа капитаны Иншадаррской стражи, можете спать не боясь и не таясь. Больше вас не тронут и никто к вам не сунется, я уверен. Считайте, что не сунутся, согласно нашим традициям и обычаям чести, если угодно, но на деле вы достаточно их запуга… а что это? — он наклонился и что-то поднял из-под кровати. — Это что, рука напавшего на вас Могильщика?!
И действительно, рука. Отрубленная наискосок по плечу человеческая рука. Три четверти руки, если быть уж совсем точным. Уже разморозилась и истекает кровью по косому срезу.
Увидев обмякшую, серую конечность, я чуть с содержимым желудка не распрощался. Уверен, в бледности мы с этой рукой сейчас могли бы посоревноваться. А Зенириг (как истинный медик, видимо) напротив — был совершенно спокоен, и даже в чём-то рад находке.
— Да это же великолепно! — всё не унимался он, осматривая отсечённую конечность. — Это же всё меняет! Какая удача, ах, какая удача! Где ж ты раньше был, капитан? Мы бы столько жизней могли спасти… Ладно, уж как есть. Так, отдыхайте, капитаны. Всё это мы обсудим утром. Стража, один внутри и двое снаружи!
Отдав распоряжения, маг скрылся за дверью, забыв попрощаться. Ну не страшно, я не обидчивый на такое, сам то и дело в переписках здороваться забываю.
Помимо нас с Серёгой, всё ещё дышавшим раз через два, в комнате задержался и юный маг, названный Минадасом. Спросить что-то хочет, но не решается? Ладно, так и быть…
— Что-то хотели спросить, магистр Минадас?
— Да какой я магистр, капитан? Мне до Зенирига далеко, а даже он от этого титула открещивается иной раз.
— Тогда как же мне тебя звать?
— Так и зови — Минадас.
— Ладно. А что спросить хотел, Минадас?
— Зенириг обмолвился, что вы… Что вы уверяли его, будто бы вы не из этого мира. Это так?
— Да, мы уверяем, есть такой грешок.
— Я путешествовал по нескольким мирам, но мне не ведом описанный тобой. Однако заинтересовался я не поэтому. Когда-то давно, едва начав обучение, я натыкался в библиотеках Совета Магов на одну шутливую легенду. В ней было собрано много небылиц, включая историю о портале в песках, что вёл из ниоткуда в никуда. Выходит, не врала легенда, пусть и отчасти?
— Слушай, а давай завтра? А ещё лучше — обсуди это с Зениригом, я в таких вопросах не разбираюсь. Серёга вот тоже… спит. Но всё равно лучше меня разбирается в подобных штуках и сможет подискутировать. А вообще нам с этим храпящим оболтусом важно лишь домой вернуться, в идеале живыми-здоровыми. Ну и самому вздремнуть мне тоже не лишне, а то денёк у нас длинный какой-то получился, если честно.
— Ой, да, конечно. Простите.
Поклонившись, парень развернулся и исчез в жёлтой вспышке молнии, сопровождаемой громовым раскатом. Так воооот что стреляло! А я-то всё голову ломал: «откуда гроза средь ясного неба?». Маги, что б их… никогда, наверно, не привыкну. Ладно, пёс с ними.
Я тут же провалился в сон, едва умостившись на постели.
***
В эту ночь в замке не спал практически никто. Весть о том, что пришлые не только пережили ночь, не только отбились от Могильщика, но у них ещё и ранить его получилось мгновенно разнеслась по замку со слугами и стражниками, быстро обрастая слухами и новыми подробностями.
Герцог, узнавший о случившемся в числе первых, не хотел доверяться пустым придворным россказням, потому сразу направился в башню к магу, ожидать его там.
К его разочарованию, старый придворный маг не спешил являться, занимаясь какими-то своими делами. Вместо него появился второй, желтоглазый. Амадей знал о его силе и умениях, но вид этих противоестественных жёлтых зрачков вечно пугал его, не позволяя сосредоточиться и нормально размышлять. Он ведь знал его ещё до трагедии, совсем молодым пареньком…
Уже вскоре в покоях мага стало не протолкнуться, хоть они и разрослись до внушительной гостиной, с массивным резным столом в центре, поверх которого стояло несколько кувшинов, бокалов и две большие вазы с фруктами
Помимо герцога с охраной и молодого мага в покои прибыли несколько стражников и пять графов, приближённых герцога, в числе которых и Алэнд Фон-Мейзер. Его интерес был понятен, так же, как и интерес прочих собравшихся: прочность балахонов Могильщиков была легендарна и со времён великого Первого Императора никто не мог его даже порвать — мечи, топоры и кинжалы попросту отскакивали от ткани — что уж говорить об отрубленной конечности. Все маги континента мечтали раздобыть мантию Могильщиков для своих изысканий.
Когда все гости расселись на возникшие прямо под ними мягкие, обитые бархатом стулья, за входной дверью раздался громкий хлопок. Никто не отреагировал на него, понимая, что это вернулся хозяин башни.
— Спят, — заверил он вместо приветствия, заходя в помещение. Он сразу призвал стул и для себя, рядом с письменным столом и, едва сев, погрузился в свои мысли.
— Ну что, господа маги, — заговорил герцог. — Вы можете как-то объяснить нам случившееся? Как им это удалось?
Зенириг не спешил отвечать, размышляя о своём, но приметил, что герцог, не смотря на видимую сдержанность, уже пустился бы в пляс, будь они наедине.
Заметив, что старый маг мешкает с ответом, Минадас поспешил взять слово, дабы не оскорбить правителя:
— Ваша светлость, поймите — нам известно не больше, чем и вам. Прежде необходимо дать им выспаться и самим пережить случившееся, а лишь потом начинать допросы и разбирательства.
Бросив взгляд на молодого мага, герцог невольно скривился и поспешил вновь перевести взор на Зенирига, которому и адресовал второй вопрос:
— Позвольте, а когда же это случится?
— Не раньше, чем через три унги после восхода, ваша светлость, — не отрываясь от бумаг заверил Зенириг. — Им потребовалось небольшое лечение, хоть особых травм в ходе боя они не получили. Один был под слабым парализующим заклятьем, а второй… эх… второго едва не пришибли дверью, ваша светлость.
— Дверью?! — в изумлении подскочил герцог. — Но… но как же так?
— Не подумайте, господин герцог, ничего страшного там не стряслось. Просто один из стражей успел пообщаться с капитаном, проникся к нему и спешил помочь, едва услышав из казарм грохот боя… Резко распахнул дверь в покои и попал ей капитану в голову, разбив тому нос и набив пару шишек шлемом. Учитывая, что это единственная травма, полученная ими обоими за весь бой с сильным магом… это, смею заверить, невероятная удача. А прочие подробности мы сможем поведать всем вам лишь после разговора с ними, когда оба наших капитана выспятся.
Герцог едва заметно усмехнулся от услышанного, но сохранил лицо и тут же заявил твёрдым тоном:
— В таком случае, не вижу смысла продолжать. Стоит и нам отдохнуть, раз всё в порядке, верно? Я вернусь в свои покои. Предупредите меня, когда наши… «герои» проснуться. Доброй ночи, господа.
Он кратко кивнул собравшимся и сразу же удалился. Следом ушли и прочие, в покоях мага остался лишь Минадас и сам Зенириг. Молодой маг дождался, пока метаморфозы комнаты завершаться, а громадный резной стол и обитые мягкие стулья исчезнут, сменившись единственным тяжёлым стулом из грубых досок. Не смотря на вид, эта простенькая мебель казалась ему в разы более удобной, нежели те огромные стулья с бархатом.
Подсев к отцу за письменный стол, маг задумчиво произнёс:
— Что ж, действительно плохо дело.
— О чём ты?
— О твоей защите города. В замок ты меня, может, и не пустил, но вот в город я вошёл совершенно беспрепятственно. А Могильщик этот и вовсе — вошёл куда хотел и даже вибрации твоих барьеров не создал!
— Да сам знаю, что плохо… я уже какие только комбинации оснований не пробовал, а всё без толку. Словно у них магия какая-то другая, своя. Так я и иначе пробовал… ладно, зато хоть шаманы и пришлые маги не сунуться, даже в город войти не смогут.
— Я же прошёл, — возразил ему желтоглазый. — А ты и не заметил даже.
— А я зря учил, что ли? И прям так уж не заметил, как же. Да ты и не шаман, с ветки спрыгнувший, чтобы не пройти. Ты ещё и свой, знакомый, — Зенириг рассмеялся. — Ладно, давай думать, что делать с этим…
Маг указал на стол перед собой, который всего секунду назад был пуст. Теперь же на столе лежало всего два предмета: отрубленная человеческая рука и большой серебряный перстень с крупным чёрным камнем, огранённым под шестигранник, снятый с этой самой руки.
***
Великий Магистр ордена Могильщиков уже несколько часов занимался подготовкой. Он уединился в тёмной комнате с земляными стенами, заходить в которую без его позволения разрешалось лишь нескольким избранным. Он не был готов доверить всех своих секретов подчинённым.
К тому же, он любил уединение.
Как любили и «подготовку». Его мало волновало, к чему именно он был обязан подготовится.
К ритуалу.
Какому?
Не важно.
Ему нравился сам процесс.
Да и вся эта «подготовка» была не более чем рутиной, к которой он так привык. И даже эта рутинность ему почему-то нравилась…
Вот и сейчас всё шло своим, давно привычным чередом: на высоком каменном столе перед ним появилось мёртвое тело.
«Первый этап» — мысленно произнёс сам для себя Магистр.
Тело уже чуть гнилое, со следами разложения и червями. Некоторые мышцы уже повредились. Это плохо, их требуется восстановить. Хорошо, что сделать это не так уж и трудно. Достаточно толики мяса любого животного, или же схожего набора веществ, воссозданных в верной последовательности и сформировавших новую мышцу взамен разрушенной.
Хотя это излишне сложный путь. Куда проще заменить её другой, менее значимой для подвижности конечностей мышцей, взятой из этого же тела. Например, вот эта, что шла вдоль шеи, отлично заменит повреждённую мышцу в руке.
Едва закончив с этой «перестановкой», Магистр перевернул тело на бок. «Второй этап» — мелькнуло в его голове. Осмотрев шею, он снял с пояса крупную, массивную печать, с трудом помещавшуюся в руке. Медное основание было исчерчено зеркальными, полыми внутри рунами, а рукоять была выполнена в виде миниатюрного человеческого лица. Довольно реалистичного, по всей видимости, раз обтянута она была самой настоящей человеческой кожей, а в приоткрытый рот требовалось засовывать кристаллы, проводившие ток магической энергии, которые этот рот начинал активно пережёвывать. Магистру каждый раз доставляло странное удовольствие наблюдать за этой столь своеобразной «перезарядкой» печати.
Пока он в очередной раз наслаждался этим неприятным на взгляд прочих зрелищем, в комнату, создав деревянную дверь в одной из стен, бесцеремонно ворвался рядовой из ордена — тот самый малый, которого он направил к капитанам.
— Магистр, я… — замямлил он, не дожидаясь разрешения.
«Надеется вымолить себе прощения» — догадался Магистр.
— Успокойся, Мезгурт, — со странным хрипом и рокотом пламени в голосе произнёс Магистр, чуть сильнее натягивая капюшон. Из-под него всё равно то и дело вылетали всполохи пламени и лился слабый свет. — Успокойся. К чему такая поспешность, Мезгурт, мой мальчик? Я ведь просил Миредну никого не впускать…
— Магистр, прошу простить мне… случилось непредвиденное.
— Что могло случиться столь важного? — не скрывая удивления, маг повернулся к собеседнику и тот увидел его сгорающее в прах лицо.
— Магистр, я… — Мезгурт не мог найти слов. Его обуял ужас. Он понимал, ЧТО ИМЕННО Магистр может сотворить с ним за содеянное.
Рослый глава ордена, почти на голову выше Мезгурта, оглядел стоявшего перед ним и скрючившегося от страха подчинённого с головы до ног. Правая бровь молодого парня была рассечена, на лице виднелось несколько свежих ссадин, остаток рукава его балахона весь пропитался кровью, а на левую ногу он едва мог опереться из-за травмы. Но чего этот жалкий юродивый так испугался, что сразу же кинулся с докладом к главе ордена, лично? И почему Мирэдна его пропустила? Уж точно не из-за поражения. Оно было предначертано и ничего не меняет. Рано или поздно… это должно было случится.
Тогда что же?
Мысли подчинённого ускользали от мага, он едва мог в них разобраться. Ужас от вида объятого пламенем черепа превратил их в кашу, неразборчивый сумбур. Что? Потерял ЧТО?! Перстень?!
— Немедленно проваливай отсюда! — закричал глава, сбрасывая с головы капюшон. — И не смей мне показываться, пока не сотворишь себе руку!!
Мезгурт взвизгнул и, кланяясь, поспешно выбежал из комнаты, едва не на четвереньках.
Потеря перстня… это в Его планы не входило.
«Кого — его?» — задумался было глава, но быстро осадил сам себя: «Впрочем, какая разница, — он перевёл взгляд на печать. — Жаль, уже доел. Надо продолжить подготовку, планы не должны рушиться целиком и разом из-за возникающих на нашем пути мелочей».
Он вернулся к телу и с силой вдавил медный кругляк в основание шеи. Четвёртый этап. Раздалось противное шипение и комнату наполнил усилившийся запах палёной плоти, перекрывший собой даже букеты гнилостного разложения мёртвого тела. Магистр был единственным, кто в силу обстоятельств мог не чувствовать этих запахов… в большинстве случаев.
Пятый этап. Едва рунические символы плотно вросли в кожу и сформировали направляющие проводников, как Магистр отдал приказ и мёртвое тело, покорно поднявшись со стола, направилось к прочим, в бездонные хранилища.
Первый этап…