Понимая, что беседы не предвидится — в моём распоряжении были лишь молчаливый наёмник, задницы мечника и погонщика, да маг-интроверт, занятый любимым делом — я отбросил и щит, и предрассудки, начав есть всё, до чего мог дотянуться. Даже меха нашёл! Не вино, но компот вкусный. Главное — не спрашивать, из чего его делают. А то мало ли, молоко какой-нибудь гусеницы…
Блин, а чего так жрать-то хочется? А я вообще ел за сегодня? Такое впечатление, что я и вчера не особо трапезничал — желудок того гляди к позвоночнику присохнет. Странно, однако.
Стоило мне закончить перекус, как сытый желудок и плавное покачивание телеги на неровностях дороги сделали своё подлое дело — меня снова потянуло в сон. Усталость накатила под стать недавнему голоду. Может, магия какая? Навождение, что мне дико есть и спать охота, а на самом деле… да не, Минадас парень опытный, он бы заметил. Во всяком случае, Зенириг о нём слова плохого не сказал, значит, доверяет.
Тогда вздремну. Ну что может случится?
***
«Целых три мага-Могильщика на этот мусор!» — Мезгурт не находил себе места от негодования.
А что толку? Ослушаться двух мастер-бойцов ордена? Нет уж. Удавиться будет куда проще, а то и приятнее, чем умирать в руках этих двух безумных палачей. Мезгурт уже отлично понял, какова разница в их силах.
Мастер-бойцы работали в паре давно, это было легко заметить. Но уровень мастерства поражал даже бывалого члена ордена, присоединившегося к нему более года назад. Сделать невидимым постороннему глазу громадное древо целиком, и полностью неосязаемым — лишь его ствол! Так применять «накидку» Мезгурт не сможет и через десятки лет безустанных тренировок.
А он ещё и кольцо утратил… Маг скривился, вспоминая бой с тем проворным блондином и бросил полный злобы к врагу и разочарования в самом себе взгляд на новую, едва созданную конечность.
Вся троица расположилась в незримой кроне, сокрытые не только лишь ветвями, но и мощнейшим заклинанием невидимости, подвластным только самым искусным из магов ордена. Старшие сперва хотели прогнать Мезгурта, однако решили оставить его в качестве резерва. К тому же, рассудили они, он уже сталкивался в бою с новыми капитанами и сможет опознать, кто из них самый опасный противник.
Естественно, Мезгурт был против, но он не смел ослушаться приказа, потому послушно помогал им расчищать поляну от деревьев и пней, обращая их пеплом и вынуждая свежую траву расти на истерзанной корнями почве в мгновенье ока.
Едва они закончили подготовку и спрятались в ветвях, как к поляне приблизился первый из отрядов — группа поддержки из столицы.
А вот вторая группа почему-то задерживалась.
Мезгурт уже собирался напасть, но один из мастеров остановил его грубым жестом. Кратко посовещавшись, мастер-бойцы решили не мешать магу и трём стражникам из столицы. С ними поляна выглядела ещё более безопасной для второго отряда, который их и интересовал…
***
— Сержант! — Нетерпеливо и требовательно окликнул главу отряда маг, что семенил на своей лошадке прямо позади него. — Сержант, я к Вам обращаюсь!
— Да вы что, господин маг, ко мне? Правда? А отчего же не по имени?
Маг скривился и презрительно фыркнул, но удостаивать замечание ответом не стал, вместо этого продолжая гнуть собственную линию:
— Ну что, сержант, долго нам ещё ехать?
— Успокойтесь, господин маг, — попытался умерить его спесь столичный сержант, привычным движением руки поправляя густые, тёмные усы. — Нам приказано двигаться ровно до тех пор, пока мы не встретимся с отрядом из Иншадарра.
— Пфф, зачем они нам сдались? — снова начал кривить недовольные гримасы пожилой маг. Усатый сержант обернулся на него. «Морщинистый, почтенный старец, а ведёт себя хуже многих молодых», — подумал он, но отвечать не стал, слушая, что ещё выдаст этот «почтенный представитель Совета Магов». — К тому же, дорога одна. Мимо нас не проедут! Особенно, если костёр разжечь. Как ориентир им. Давайте разобьем лагерь и всё подготовим! Нам ведь нужно будет где-то ночевать? По-моему, эта полянка прекрасно подойдёт!
— Что же, не могу с вами не согласиться. Хорошо, остановимся тут. Хотя я не припоминаю этой поляны, а я ездил по этой дороге с письмами для герцога не меньше сотни раз!
— Не беспокойтесь, се… Сэрим, — было заметно, что магу пришлось сделать усилие, чтобы переключиться со звания на имя. — Наверняка крестьяне вырубили деревья себе на уголь. Сами посмотрите — ни одного пенька нет. Старательные, работящие люди делали, явно!
***
Что, опять? Да сколько можно-то? Я в какой, в третий уже раз во сне в эту землянку попадаю, или в шестой? Она успела мне опостылеть. Интерьер, к тому же, гнилой, с единственным столом, да теперь и без светильника. Ещё и во всех смыслах «гнилой» — плесенью и разложением так в нос шибает, что… впрочем, навивает воспоминания о детстве. У соседки-лентяйки так же в погребе пованивало. Я вызвался ей помочь, достать что-то, так еле выбрался из того душного угара.
Запах гниения и влажной плесени дополняли нотки палёной шкуры и подгоревшего мяса, которые лишь усиливали ощущение, что я в этой комнате не один. Подтверждая эту догадку, из кромешной темноты послышался голос того урода с подпаленной мордой:
— Приветствую вновь. Вижу, с нашей прошлой встречи, ты успел стать капитаном стражи при герцоге? Невероятная удача! И прямо с виселицы…
В голосе прозвучала даже какая-то гордость, словно незримый собеседник считал это собственной заслугой. Так может, он и виноват в нашем попадании сюда?
— Ещё вашему по морде навалять успели, не забывай! — Нагло огрызнулся я. Здравый смысл подсказывал, что делать этого не стоит, да только кто его слушает?
На пару секунд повисла тишина. Эту словесную пикировку я взял в чистую, вынудив оппонента задуматься над ответом.
— Ну да, с этим слабаком не мудрено справиться. А настоящих Могильщиков осилишь, или слабоват?
— Хоть всех посылай — порвём. А лучше сам приходи, так оно быстрее будет.
— Ишь какой смелый! — Голос собеседника начал звучать громче, я заметил вполне чёткий всполох от пламени, в котором смог различить и фигуру обладателя голоса. Он стоял спиной ко мне и как раз начал оборачиваться, скидывая капюшон с пылающей башки. Вид от облезающей, сгорающей в языках этого пламени плоти, которая тут же отрастала, чтобы истлеть вновь, не произвёл на меня должного эффекта, я как-то уже попривык. — Ты сначала хоть одного мастера ордена одолей, а потом уж на меня зарывайся!
Видя моё полное безразличие, он скривился столь вовремя появившимися на лице губами, после чего пихнул мне что-то к груди, вынуждая взяться за холодный предмет, на ощупь напомнивший обыкновенную железную трубку.
— Забери. У меня свои способы, мне ни к чему. А ты — порадуйся перед смертью. Ты ведь её искал.
***
Я подскочил на своём месте, просыпаясь. Так, а где я, кто я? Сколько я проспал?
В окружавшей нас ночной тьме с трудом угадывались силуэты попутчиков.
Я снова валялся в телеге, заботливо укрытый одеялом.
Укрытый вместе с предметом, что всучил мне тот, с пылающим черепом. Тяжесть из ладони так и не пропала.
Пришлось извернуться, чтобы разобрать в свете лун, едва пробивавшемся сквозь нависшие над дорогой ветви и листву, что же я прижимал к груди. А прижимал я… сапёрную лопату защитного окраса.
М-да, нашлась пропажа. Повезло? Не без того. А мог бы и убить… интересно, а почему он меня не убил, собственно? Я ему зачем-то нужен? Но зачем? Псих ещё тот, ему я мог и просто как игрушка понадобиться.
От размышлений о мотивации странного уродца меня отвлёк хриплый рык, раздавшийся их хвоста обоза:
— Пиииииить! — прохрипел Борода, тоже восставая из спячки.
Усмехнувшись от вида его похмельной морды, я нашёл среди окружавшей меня поклажи меха с водой и протянул страдальцу, который уже полз по голове Минадаса. Маг, что вполне закономерно, костерил его сквозь зубы. Даже жаль, что он постеснялся — мне интересно местные маты послушать.
Добравшись до меня и радостно приняв сей сосуд, бородач оперативно «сдул» его почти до нуля, оставив внутри не более пяти глотков. Окончив утоление жажды он удовлетворённо выдохнул, слегка рыгнул вдогонку и осоловело откинулся на боковую стойку телеги.
Развалившись и расслабившись, он начал вяло осматриваться по сторонам, приподняв голову…
…и, грохоча чем-то лежавшим рядом с ним, резко сел, не прекращая ошалело озираться.
— А это мы как? А это я где? А когда?! — встрепенулся Борода, резко садясь. — А чего, провожать не будут? Герцог там, графья…
Ещё и нашего, Русского мата аборигенам рассказал.
Я выхватил у него флягу и чуть плеснул ему в лицо, чтобы успокоить. Отфыркнув воду с усов и прозвища, он наконец задал все волновавшие его вопросы адекватными словами:
— Так, стоять. Я что, в незарессоренной телеге лёжа спал?! Почкам же трындец, вы чего!
— А она заресореная, — спокойно возразил я.
— Тогда сфига ли так спину ломит?
— Это наверно после того, как мы тебя на лестнице уронили… — с дуру ляпнул Дарен.
— Вы меня чего-куда?!
— Да мы нежно, Борода, — попытался я сгладить ситуацию. — Ты вон, даже не проснулся!
— Прибью.
— Пить надо меньше, родной. Глядишь, сам бы дошёл — спину бы не отбил.
— Точно прибью, агась. В край охеренели, агась!
— Оооо… заладил. Всё, ребят, этот «агась» у него теперь до утра как минимум. Собеседник из него в такие моменты так себе. Правда, Серёжка?
— Агась!
— Вот и я о том…
— Ладно, Игоряш, хорош угарать с приколами. Где моя броня? Броню куда дели, ироды?! Я тебя, козла, как человека спрашиваю, или не тебя?
Театрально развопившись, Бородач сам того не заметил, как зацепил груду металлолома, что сложил рядом с ним Минадас. Маг как раз закончил зачаровывать всё необходимое и прилёг вздремнуть… зря он это. Борода так удачно рукой махнул, что зарядил стальным нагрудником точно магу в висок!
Минадас охотно подержал новую тенденцию и тоже огласил окрестный лесок добрым-матерным. И судя по лицу Бистрегза — часть не понял даже наёмник. Ну это уж полюбому эльфиский-матерный, иначе я так не играю!
Маг ругался витиевато и с душой, однако стоило ему повстречаться взглядом с Бородой, который едва выполз из похмелья, как он осёкся на полуслове и улёгся обратно, спать.
Это он правильно, конечно. Трогать человека с перепоя опасно даже для магов. А тут не человек, тут — целый Борода. Меня-то Серёга не тронет, а вот Минадас для него человек новый, и поди ещё разбери… Похмелье, опять же. Этого трогать могут только избранные и уверенные в своём бессмертии суицидники.
Как там говорил классик про подобных Серёженьке? А, вспомнил:
«Кады он красный, он на руку опасный.
Энто генерал на себе проверял –
С начала сказки ходит в повязке».
Окончательно сгладил едва возникший конфликт Бистрегз, протянувший Серёге «корзинку дружбы», с вяленым пряным мясом, бужениной и прочими прелестями гастрономии, дополнив это ещё и мехами с компотом. Админ едва котом не заурчал получив эти изыски. Одна беда: с едой он расправился за считанные минуты, а после вновь скис, вгоняя всех вокруг в унынье, не к ночи вспомнив о той рыженькой, из Иншадарра.
Вовремя же я язык прикусил! Повезло так повезло. Ляпни я ненароком про Лиркопа с его ухмылками и недвусмысленными поползновениями, так наша полоумная бородень отправилась бы пешком обратно, брать этого урода штурмом и пересчитывать ему печень. Этот больной, этот может.
На счастье или на удачу, но я вспомнил один вопрос, способный отвлечь Серёгу даже от дел сердечных. Оружие! Беспроигрышный вариант!
— Борода, ну это всё понятно — уезжать не хотел, красивая она, вернёшься, не отвертится, с собой заберёшь. Класс. Допустим даже, что я верю, и что она тебе рога не обломает в случае чего. Вопрос в другом, мы всем классом уже голову сломали: на кой пёс тебе два двуручника потребовалось?
— Любопытно? — заулыбался админушка. — Идея возникла. Хорошая! Агась. Под вечер как раз. Я с ней к Зениригу и двинул. А он и одобрил. Наводку дал, рассказав, как да что лучше сделать. Там к Герману, второй клинок забрал. Оттуда к Агниусу. Хорошо он с доспехом ещё возился! Иначе «нихт капутен, портизайн», агась!
— Там не так было, — зачем-то поправил я.
— Что? — осёкся бородатый, уставившись на меня.
— В «гимн панков» не так было, говорю.
— Игоряш, я склеротик и горжусь этим, отвали. Я песню помню, а слова помню не там, агась. И меня это совершенно устраивает!
— Рад за тебя. Ладно, кто как, а я так и не понял, нафига тебе два меча. И тем более — каким боком к вопросу маг, завскладом арсенала и кузнец.
— Игоряш, блин, не тупи. Зенириг чары поправил, довёл. Агниус их внёс, после двух бутылок уговоров. А Герман — меч выдал. Не положено, а он выдал!
— Серёг, а ближе к теме можно? Ты так объясняешь, что я состарюсь раньше, чем осознаю суть вопроса.
— Я могу два двуручника держать, хором. Аки два кинжала!
— Какие кинжалы? Какой заяц, какая блоха?!
— Э-эх? Было, помню. Знатный тролль. Игоряш, ну ты представь: два двуручника, оба как пёрышки, не тяжелее кинжалов. Оба взял — и в пляс с ними, в пляс!
— Псих… ребят, мой друг псих. Простите, что привёл его к вам.
Остальных наша беседа давно утомила, они никак не реагировали на мои остроты… а, нет. Не в этом дело. Бистрегз что-то заметил. Дарен тоже встрепенулся, за меч держится.
Дороги я давно уже не видел, темнота вокруг становилась всё непрогляднее из-за веток, сплетавшихся над нами. Парни тоже не разбирали пути, потому ловко спешились и, взяв бычков под узцы, пошли рядом, ориентируясь «по приборам», как ёмко обозвал это Борода.
— Игоряш, а может ты Сусанина включишь?
— Да вроде сами справляются. Да я и дороги не знаю… куда бы мы не ехали.
— Справедливо. Ну, на удачу бы попробовал. Тоже, говорят, рабочая стратегия.
— На вас удачи не напасёшься, — отмахнулся я, а сам старательно вглядывался вперёд, в казавшуюся бездонной черноту ночи. И как они дорогу вообще различают? А, точно… никак.
Меня отвлёк странный звук, послышавшийся позади нас, вынуждая обернуться.
— Что, тоже услышал знакомые звуки? — хихикнул на мои дёрганья админ.
— Да, словно машина за нами катилась. Что это было?
— Наверно ветер в кронах, ничего особенного.
— А если местные маги?
— Местные маги шумели бы малость с бо′льшим размахом, не находишь? Да и не сунуться они к нам, с нами Минадас… спит. А чего он спит? А вдруг чего, Игоряш? А он — спит! Как так?
— Отстань от него, он всё это время тут твои доспехи зачаровывал, и прочее. Ты представляешь, сколько он сил потратил? Я, собственно, тоже нет, но видать много. Пускай, нормально всё. Мордобой начнётся — проснётся.
— Н-да? Ну ладно.
— Мы-то проснулись. Уймись, Борода. И не шуми. Мало ли что.
Обоз меж тем окончательно встал. Даже пешие ребята не могли разобрать дороги. Понимая тщетность дальнейших потуг, они вернулись в телегу, устраивать совет племени.
Самая умная идея возникла у меня. Точнее даже не идея, я озвучил резонный вопрос:
— А чего факелы не зажжём?
— Чтобы Могильщиков не привлечь, — пояснил Дарен. — Или лихих людей.
— Фигнёй маетесь, — отмахнулся я. — Два лучших клинка Иншадарра, с ними два капитана стражи, маг… кучер, опять же, с этими недо-конями. Или это суспериор версия? Не важно. Ну кто на нас в здравом уме полезет?
— Он прав, — подал голос до того молчавший Бистрегз. Надо же, он разговаривать умеет! А, нет, показалось… на этом его словоохотливость иссякла.
— Прав, — кивнул Дарен. — Вот только вооон там, вдали, что-то мерцает, вроде бы. Я не уверен. Вроде даже дымом тянет с той стороны. И если там костёр разбойников, то…
— То мы их прирежем, — закончил за него Борода.
— Погоди, Борода. Прирезать мы всех и всегда успеем, да как бы нас не прирезали. Ну, в смысле… А если там друзья какие? Зенириг что-то о встречающей группе охраны говорил, и если я не совсем дурак, то…
— Я разведаю, — коротко бросил Бистрегз и спрыгнул с телеги, мгновенно растворившись в ночной тьме. Ни звука, ни шороха не издал. Как зачарованный прям. Сразу видно профи.
[1] Л. Филатов, «Сказ про Федота-стрельца, удалого молодца».