Я могу с гордостью сказать, что настоящую партизанскую войну в Астурии развязал я. Мы начали с простого. Выгнали из провинции всех жандармов и старост селений, поддерживающих Франко, потом начали сколачивать отряды из шахтеров и поддерживающего республику, сельского населения. Мне действительно раскрыли тайники со складами оружия, привезенного флотом и первый удар мы решили нанести по городу Саламанке...
Меня трясет за плечо Изабель.
- Полковник, вставай к тебе связной от лейтенанта Миноса.
Изабель, как заправский солдат, перепоясана ремнями с винтовкой за спиной. Волосы спрятаны за берет и если бы не женские формы, ее ничем не отличишь от других.
- Зови его сюда.
Худощавый парнишка влез ко мне в пещеру.
- Сеньор Хосе, лейтенант просил доложить, что город отрезан с юга.
- Как себя ведут мятежники?
- Со стороны города тихо, а вот по шоссе с юга, похоже группируются какие-то части.
Я забеспокоился.
- Ладно иди. Изабель, - кричу в просвет пещеры, - срочно найди капитана Мендоса.
Мой начальник штаба вползает в мою дыру.
- Я все знаю, сеньор Хосе, - начинает он, - надо выслать подкрепления к лейтенанту.
- А как город? Не ударят ли им в спину?
- А на город надо наступать с этой стороны, оттягивать их сюда.
- Тогда давай так. Пусть отряд Санчаса берет патроны, продовольствие и идет на помощь лейтенанту, а мы с тобой попробуем штурмовать город от сюда.
- Меня беспокоит скопление войск за Саламанкой.
- Похоже за нас взялись всерьез.
Справка
: После того как был отрезан город Саламанка, Франка был всерьез обеспокоен. По его приказу сначала одна, потом еще одна дивизия были взяты с фронта и брошены на подавление мятежа в провинции Рио-Тинто и освобождения Саламанки.
Второй день штурмуем город и не можем его взять. Мятежники установили пушки на горных вершинах, нарыли окопы и подготовились к встрече хорошо. По донесениям связных в южном направлении лейтенант Миноса прочно оседлал дорогу и сдерживает подкрепления к осажденным. Я понимал, что каждый час промедления не в нашу пользу и решил провести решающий штурм.
- Капитан, - обращаюсь к Мендосу, - возьмите резервный отряд шахтеров, разбейте его на несколько групп и пусть сегодня ночью по тропам они проберутся в тыл к мятежникам. Мы же утром ударим по городу, а они пусть нас поддержат с тыла.
- Понял, сеньор Хосе.
Капитан убегает и передо мной возникает Изабель.
- Сеньор Хосе, я все слышала, разрешите мне участвовать в штурме.
- Нет.
- Почему нет. Я что хуже других. Александр...
- Ты знаешь, что меня нельзя так называть?
- Знаю, но прошу, Александр. Я буду рядом с тобой.
- Хорошо, ты пойдешь со мной. Я иду с первыми отрядами, но если ты хоть на метр оторвешься от меня, выгоню...
Лицо Изабель расползается в улыбке. Странные у нас завязались с ней отношения. Я не допускал ее в пекло боев, она понимала это и... как истинная испанская женщина за это оберегала от всяких житейских неприятностей.
- Как же ты все таки тогда сбежала с французиком? - спросил я ее однажды. - Ты любила его?
- Любила. Он был как мальчик, хотя такой огромный, здоровый. Когда франкисты стали наступать, я побежала с ним.
- И он тебя бросил?
- Нет. Он оставил меня у своей мамы. Как говорил в залог, что он вернется.
- Ты не сожалеешь, что вернулась в Испанию и попала сюда?
- Не сожалею. Я даже благодарна Магде, что она вытащила меня. Правда она хотела, что бы я уехала в тихую провинцию и дождалась окончания войны, но я поняла, война может продлиться долго, а я могу завянуть... Как хорошо, что я тебя опять встретила в Мадриде.
- Лучше бы не встречала, не попала вот в эту бойню.
- Дурачок, рядом с сильным мужчиной, любая дыра кажется раем.
С рассветом мы начали атаку. Я иду в цепочке бойцов штурмующих высоту Алахонте.
- Вперед, - зовут командиры.
С винтовками на перевес, бежим по жухлой траве в эту проклятую гору. Противно свистят пули, холодком отдаваясь в сердце. Сегодня огнь реже, шахтеры пробравшиеся в тыл франкистам, здорово растрепали их порядки. Сегодня и падающих в шеренге бойцов меньше. Еще рывок и мы врываемся в окопы. Испуганное лицо под шлемом встало на моем пути. Удар штыком и, схватившись за живот, неприятель скатывается на землю. Бежим дальше и оказываемся в орудийном дворике. Какая-то фигура пытается снять замок с орудия и тут же падает от выстрела соседа. Я оглядываюсь. Да это Изабель.
- Разворачивай орудие, - командую я.
Несколько человек помогают мне и вот пушка уперлась стволом в город, выплывший перед нами как на тарелочке. Лязгает замок и с первым грохотом, гостинец смерти полетел к старинным зданиям.
Мы уже почти взяли город. Почти. Вдруг воздух завыл десятками самолетов и бомбы и пули с неба пошли сметать наших бойцов. Что-то сразу сломалось и разладилось у шахтеров, они начали... убегать.
- Сеньор Хосе, Александр..., - Изабель трясет меня за рукав, - Бежим... иначе мы попадем в плен. Тебе нельзя в плен.
Я понимаю, это поражение и выпустив всю обойму в воздух, с проклятиями иду к шахтерам. Опять появились оправившиеся франкистские солдаты и мы под двойным ударом уже резво катимся из города к прежним рубежам. Вот и возвышенность Алахонте, которую мы взяли штурмом. Я оглядываюсь и... замираю. На улицах города полно черных движущихся точек солдат, катятся орудия и танки. За нас всерьез взялись регулярные части Франко.
Свой рубеж мы тоже не удержали и вскоре покатились в свою мятежную провинцию. Ночью боев не было и нам дали передышку. Я собрал всех командиров.
- Вы хорошо держались и как профессиональный военный могу сказать, сделали все что могли.