впечатление [животные] и черепахообразные, и имеющие обнаженное мясо, и
снабженные иглами, и оперенные, и чешуйчатые? И как могут получать
одинаковое восприятие слуха и те, у кого слуховой орган весьма узок, и те, у кого
он весьма широк, и те, у кого уши волосатые, и те, у кого они гладкие?» (Секст, 49-
50). Поэтому считать себя критерием познания истины человек не имеет права.
«Если же в зависимости от разницы между живыми существами являются
различные представления, судить о которых невозможно, то необходимо
воздерживаться от суждения о внешних предметах» (61).
Второй троп: философ делает предположение: допустим, все же, что человек
является критерием истины, «что люди достойны большего доверия, чем
неразумные животные» (79). Но людей много, и они разные. Существуют скифы,
греки, индийцы. Они по-разному переносят холод и жару, пища для одних
полезная, для других — вредная и т.д. Люди разнообразны, и поэтому нельзя
сказать, какой именно человек правильно воспринимает внешние предметы.
Третий троп: даже если допустить, что можно найти человека, который
является критерием истины, то и это не поможет познать сущность вещи. Ведь у
каждого человека много органов чувств, которые могут по-разному давать картину
окружающего мира. «Мед некоторым кажется сладким на вкус, но неприятным на
вид. Поэтому невозможно сказать, сладок ли он действительно или неприятен»
(92). У человека только пять органов чувств, а возможно, что существуют
некоторые качества предметов, невоспринимаемые ни одним из этих органов,
подобно тому, как слепой от рождения не знает ничего о цветах, а глухой – о
звуках.
Четвертый троп: один и тот же предмет может восприниматься по-разному
в разных обстоятельствах, в различных ситуациях, «в зависимости от возраста, от
движения или покоя, от ненависти или любви, от недоедания или сытости, от
опьянения или трезвости» (100). Например, для влюбленного женщина кажется
красивой, для другого — обычной. «Вино кажется кислым тем, кто поел перед этим
фиников или фиг, и сладким – поевшим ранее орехов или гороха». Отсюда также
вытекает воздержание от суждения.
Пятый троп говорит о зависимости от положения, расстояний и мест.
Например, башня издали кажется маленькой, а вблизи — большой. Одно и то же
пламя светильника тусклое на солнце и яркое — в темноте. Коралл в море мягкий,
а на воздухе — твердый. Можно сказать лишь то, каким кажется предмет в связи с
тем или иным положением, или расстоянием, или местом, каков же он по природе –
познать нельзя.
Шестой троп «находится в зависимости от примесей», пишет Секст (124).
Никакой предмет или явление не воспринимается сам по себе, обособленно, но
всегда в совокупности с чем-либо. Например, «один и тот же звук кажется иным в
соединении с редким воздухом, и иным в соединении с густым» (125). Ароматы
опьяняют в бане сильнее, чем в обыкновенном воздухе и т.д. Поэтому в силу
примесей чувства не воспринимают точной сущности внешних предметов. Вывод
89
тот же – воздержание от суждения.
Седьмой троп «касается отношений величины и устройства подлежащих
предметов» (120). Один и тот же предмет может выглядеть по-разному в
зависимости от того, большой он или маленький, разбит он на составные части или
является целым. Например, «песчинки, отделенные друг от друга, кажутся
жесткими, собранные же в кучу они производят мягкое ощущение», «опилки