творения.
Главное противопоставление Плотина — это противопоставление единства и
множественности, и зло возникает как следствие абсолютной множественности в
мире. Душа есть единое и многое, а наш мир — это уже просто многое. Мы можем
заметить в нем единство, но для этого мы должны сделать над собой некоторое
усилие, т.е. подняться на уровень души. Сама по себе абсолютная множественность
есть не начало зла, а спутник зла.
Метод, при помощи которого Плотин восходит к существованию единого, по-
видимому, очень трудно усвоить. Здесь важно обратить внимание не просто на
плотиновскую структуру мира: единое, ум, душа, материя, эманация,
взаимодействие между этими ипостасями, чем каждая ипостась характеризуется, а
именно — на тот способ, которым Плотин открывает для себя (не доказывает, а
именно открывает) эту структуру.
Дело в том, что Плотин, по признанию многих философов и богословов,
таким своим построением явился первым философом, предложившим так
называемое онтологическое доказательство бытия Бога. Согласно устоявшемуся
мнению, онтологическое доказательство бытия Божия возводят к средневековому
английскому богослову и философу Ансельму Кентерберийскому, но по сути оно
восходит к гораздо более древним временам, и в наиболее отчетливой форме
показано у Плотина.
Суть любого онтологического аргумента, онтологического доказательства
бытия Бога, сводится к восхождению от понятия о Боге к бытию Бога. Если в
своем уме я имею мысль о Боге, понятие о Боге, значит, Бог существует. Это как бы
сердцевина доказательства, сущность его, а дальше аргументы могут
варьироваться, почему от понятия о Боге мы можем восходить к Его бытию.
Проблема онтологического доказательства настолько остра, что начиная от
Ансельма Кентерберийского и до сего времени философы и богословы не
перестают спорить о значимости этого доказательства: что это — логическая
увертка, некий софизм или же это усмотрение некоторой сущности нашего
мышления и вообще сущности мироздания?
Об этом доказательстве спорили и католические, и православные богословы,
здесь нет какого-то конфессионального предпочтения. История философии,
особенно философия средневековья и Нового времени, не раз возвращается к этому
доказательству. Мы найдем его и у Августина, и у Ансельма Кентерберийского, и у
Бонавентуры, у Николая Кузанского, Декарта, Спинозы, Канта, Гегеля (это
наиболее яркие имена). А теперь еще раз рассмотрим, как это понимается у
Плотина.
Обычно считается, что Кант окончательно разгромил онтологическое
доказательство, показав его логическую ошибочность. Хотя в дальнейшем
108
Шеллинг и Гегель возвращались к онтологическому доказательству, но кантовская
аргументация все равно как бы возвышается над этими философствованиями. По
моему мнению и по мнению других философов (в частности, С.Л. Франка, статья
которого так и называется: «Онтологическое доказательство бытия Бога»),
доказательство Плотина лишено той логической несообразности, которую можно
найти в доказательствах Ансельма, Декарта или Лейбница. Доказательство
Плотина действительно является, по выражению Франка, не столько
доказательством, сколько умозрением Бога.
Плотин исходит из той мысли, что когда мы мыслим, то мы мыслим