Отличие идеи от чувственного мира состоит в том, как говорит Платон в
диалоге «Федон», что все телесное состоит из частей, подвержено тлению,
изменяется и т.д., идея же божественна, вечна, неизменна, истинна, действительно
существует.
Идей существует огромное множество. Вещь существует благодаря
причастности не некоторой одной идее, а множеству различных идей. Если мы
говорим о человеке, то понимаем, что он причастен, во-первых, идее человека, во-
вторых, идее животного, в-третьих, у человека есть руки, ноги и т.п., поэтому у
каждой части тела есть своя идея и т.д. Камень причастен идее камня, идее серости,
идее тяжести, с которой он притягивается к земле, идее твердости, идее гранита
или мрамора. Совокупность идей, объединяющихся вместе с материей, дает
многообразие и предметам. Но, кроме этого мира разнообразных идей, существует
одна идея, которая выделяется из всего остального мира идей, идея, которая дает
существование всем остальным идеям, ведь сами идеи, являющиеся бытием,
должны быть причастны идее бытия, а само бытие лучше небытия, поэтому идея
бытия причастна идее блага. Идея блага дает бытие и истинность всем остальным
идеям, сама же она превосходит и бытие, и истину. Платон сравнивает идею блага с
Солнцем. Предметы существуют помимо Солнца, но увидеть их мы можем лишь
тогда, когда они освещаются Солнцем. Образ Солнца Платон приводит и в другом
аспекте. В самом объемном диалоге — «Государство» есть VII глава, которая
начинается изложением мифа о пещере. Для того, чтобы объяснить своим ученикам
более подробно и понятно, что такое мир идей, Сократ рассказывает следующий
миф. Представим себе, говорит Сократ, некоторую пещеру и узников, которые в
ней сидят. Узники закованы в кандалы так, что повернуты лицом к стене пещеры,
не могут пошевельнуть головой, не могут повернуть туловище, чтобы посмотреть,
что делается за их спинами, они смотрят только на стену. За их спиной находится
выход из пещеры, освещаемый огнем. Перед входом построена перегородка, вдоль
которой движутся предметы, отбрасывающие тень, и эту тень видят узники на
стене. Если узники рождаются, живут и умирают все время в таком состоянии, то
для них эти тени являются истинными и единственно существующими вещами.
Люди будут исследовать тени, некоторые будут замечать, что такая-то тень
появилась после такой-то тени, будут находить некие закономерности. Одни люди
будут видеть больше таких закономерностей, другие меньше, их назовут учеными,
будут их прославлять и т.д.
Но представим, что кто-то зайдет в пещеру, освободит одного из узников и
заставит его выйти из пещеры. Не кажется ли вам, говорит Сократ, что этому
узнику станет вначале больно и неприятно, его члены будут неспособны двигаться.
Он не сможет смотреть на свет, который его вначале ослепит. Он захочет
возвратиться в пещеру. Тем более, что он вообще вначале ничего не увидит,
ослепленный ярким светом. Потом глаза его будут привыкать, он увидит сначала
контуры предметов, истинных предметов, которые отбрасывали тень на стену. В
дальнейшем он будет видеть все больше и больше подробностей, пока наконец он
не заметит существование самого Солнца, освещающего эти предметы. И что будет
с этим узником, если он опять вернется в пещеру? Опять увидит оковы, в которые
50
он был закован, опять увидит те тени, которые ходили перед ним. Он поймет и
будет всем рассказывать, что это всего лишь тени от истинных предметов, а
реальные предметы они не видят. И как на это будут реагировать соседи? Они
будут над ним смеяться, считать, что он сошел с ума, а если он будет упорствовать,