На деревянных её стенах людей распинали гвоздями, как Христа… эти фотографии у меня стоят в глазах до сих пор… Не давал им покоя Христос, лютая ненависть к нему… Какие пытки… смерти безвинных людей, цвета русской нации».
Теперь посмотрим, что происходило на противоположном конце России — на западе.
Польша в ходе последнего года Первой мировой войны находилась полностью под германской оккупацией. И когда осенью 1918 г. эта война закончилась, и Германия была окончательно разбита, то поляки полностью воспользовались этой исторической возможностью и объявили о своем суверенитете и после более вековой российской оккупации, а затем и немецкой — образовали своё государство.
Это имело плохие последствия для еврейского сообщества.
«2 декабря.… В очищенной от немцев Польше антиеврейские погромы (Львов и др.)…», — можно прочитать в дневнике С. М. Дубнова. То же отмечает и другой еврейский историк Д. С. Пасманник:
«Не Добровольческая армия начала еврейские погромы в новой России. Начались они в «обновлённой» Польше, на завтра после того, как она вновь стала свободным и независимым государством.
А в самой России начали их украинские войска демократа Петлюры и социалиста Винниченко… Украинцы превратили погром в бытовое явление».
Заглянем на Украину и на юг России. В декабре 1918 г. основную часть Украины вместе с Киевом контролировала со своими национальными повстанческими войсками Центральная Рада,
организатором, которой и её руководителем (возглавлял Генеральный секретариат) был писатель Винниченко Владимир Кириллович (1880–1951 гг.), а военным министром этой Рады был сын извозчика, учитель Петлюра Симон Васильевич (1879–1926 гг.). В их газете «Видродження» печаталось –
«Украинское государство явилось для евреев неожиданностью. Евреи этого не предвидели, несмотря на их необычайную способность пронюхивать всякую новость.
Они… подчёркивают своё знание русского языка, игнорируют факт украинской государственности… еврейство снова перешло в лагерь наших врагов» (С).
И петлюровские гайдамаки, сечевые казаки и стрельцы относились к евреям как к врагам. Так же относились к ним и многочисленные народные повстанческие отряды крестьян.
Эту часть истории довольно подробно описывает А. Солженицын. Украинские повстанческие крестьянские отряды под руководством — Зеленого, Струка, Ангела, Яцейка, Волынца, Козырь-Зирки и многие другие — жестоко расправлялись с недавними гегемонами-евреями, а евреи (как мы наблюдали раньше) были гегемонами в украинских городах и сёлах и при царе.
С декабря 1918 г. по август 1919 г. петлюровцами в ходе еврейских погромов по данным комиссии Международного Красного Креста было убито около 50 тысяч евреев.
Солженицын приводит исследования С. С. Маслова — «во время еврейских погромов, производимыми крестьянскими повстанческими отрядами, последние в захваченных местечках порой вырезают поголовно всё еврейское население. Пощады нет ни детям, ни женщинам, ни старикам». Целые украинские еврейские местечки сжигали дотла — Богуслав, Фастов, Тефиополь, Кутузовка и др.
При этом украинские повстанцы жестоко пресекали всякую агитацию и пропаганду, — останавливали идущие из России поезда и грозно спрашивали — «Коммунисты и евреи, выходи». Вероятнее всего они имели ввиду одно и то же лицо — «еврей» и «коммунист» для них были синонимами.
По утверждению Ю.Лурье (он же Ларин) — идеолог петлюровского движения Винниченко сказал: «Погромы прекратятся тогда, когда евреи перестанут быть коммунистами».
Как указывает Солженицын — украинцы разоблачали красных работничков информационной войны просто — по речи: заставляли произнести слово — «кукуруза». Если подозреваемый произносил это слово картаво примерно как Ленин — значит ленинец.
За фашизм особенно ненавидели Бронштейна –
«Особую ненависть у белогвардейцев и петлюровцев вызывало имя Л. Троцкого; почти каждый погром сопровождался лозунгом: «Это вам за Троцкого», — свидетельствовал Д. С. Пасманник.
Всего было зафиксировано 900 погром евреев, большинство из которых были совершенны украинцами, затем белыми и даже красными солдафонами.
Стоит отметить, что руководитель украинского национального государства Петлюра после Гражданской войны уехал в Париж, но там его евреи нашли и зарезали его, специалистом по ножам оказался Ш. Шварцбард.
Как указывает в своем исследовании Солженицын — «советская» власть отыгралась на украинцах за погромы в начале 30-х годов во время проведения коллективизации — в этой «житнице» погибло в основном от голода 5 миллионов украинцев.
Всего за время гражданской войны из 13 миллионов убитых — около 200 тысяч были евреи.
Но на Украине были и другие силы — временные союзники Ленина и Бронштейна — это анархист Батька Махно со своей бандой, которого Центрожид удачно использовал в своих целях, а потом расправился. Как отмечает Еврейская энциклопедия (С) — «Махно и другие главари (его) движения решительно боролись с погромами и расстреливали погромщиков».
Начальником штаба у Махно был Арон Барон, начальником контрразведки Лев Зиньковский (под маской — Задов), начальником агитпрома — Эйхенбаум (под маской — Волин), была у Махно и отдельная еврейская рота.
Кстати и у красных также было отдельное воинское подразделение, состоящее из евреев под командованием Иосифа Фурмана — самые надежные красные опричники большевиков, красносотенцы.
Глава 11.
1919 г. Физическое уничтожение русских казаков. Захват Украины.
Итак, Ленин и его захватчики с помощью фашистского террора «расчистили» обе столицы и центральные города России от потенциальных врагов — от высших и средних русских сословий. Конечно, ещё оставалось немало не убитых учёных, писателей, дворян, помещиков, бывших чиновников и офицеров. Многих из них потом на кораблях отправят подальше, за пределы России.
Как свидетельствует в своей книге наш знаменитый академик Д.С.Лихачев («Воспоминания», 1999г.) все эти сословия, выходя из дому, одевались специально во всякое старье и рванье своих бывших слуг, чтобы быть похожими на рабочих, ибо на улице, только ориентируясь по одежде, какой-нибудь весёлый свирепый комиссар мог молча (… как бы, между прочим) выстрелить из маузера в голову хорошо одетому прохожему.
Поэтому бывшие высшие и средние сословия оставшиеся в России не могли даже думать об организации какого-либо сопротивления захватчикам или о их свержении, они пытались изо всех сил сохранить жизнь своим близким и себе. Так что те фашистские мудрости, которые были изложены в «Тайнах сионских мудрецов «(или — «Протоколы…») и применены захватчиками в России — сработали эффективно.
Что оставалось Центрожиду после этих «успехов» и фронтовых побед над казаками Краснова и Деникина? — Оставалось погасить два центра сопротивления — окончательно разбить в России белые казачьи армии и покорить «самостийную» Украину, свергнув правительство Винниченко-Петлюры.
Задача разбить казачьи армии была не простой. Ибо красные армии Центрожида уже не раз громили нескоординированные белые казачьи армии, но их трудно было разбить окончательно, они отходили на Дон или на Кубань пополнялись опять казаками или создавались новые армии — и опять вступали в борьбу с захватчиками. Не случайно с самого начала этой трагедии почти все царские генералы бросились за помощью к казакам.
«Куда уходить в случае нужды? Только на Дон. Вера в казачество была сильна по-прежнему…», — писал в мемуарах генерал А. И. Деникин — «Кубань — земля обетованная… Нас — пришельцев с севера — удивляли огромное богатство её беспредельных полей, ломящихся от хлеба скирды и амбары, её стада и табуны. Сыты все — и казаки, и иногородние, и «хозяин», и «работник». Нас располагал к себе весёлый, открытый характер кубанских казаков и казачек — таких далёких, таких, казалось, чуждых большевистского угара…»
Во-первых, казаки были наиболее обеспеченным слоем российского крестьянства. Во-вторых, они были военизированной частью российского общества — дома у казака была сабля и винтовка, во дворе стоял боевой конь, поэтому казачьи отряды в станицах возникали мгновенно. В-третьих, даже та часть казаков, которая поддалась агитации и пропаганде захватчиков и восприняла большевиков положительно — к середине 1918 г. уже поняла многое, разобралась в новой власти и не хотела её. Вот эти прозревшие и разоблачившие суть захватчиков были, по мнению Центрожида наиболее опасны.
«Настроение Кубани постепенно менялось. Неверно было бы утверждать, что область «изжила большевизм». В казачьей среде, как я уже говорил, больны им были не более 30% — фронтовая молодёжь…» — отмечал в своих мемуарах генерал А. И. Деникин, — «Но главное — советский режим с его неизбежными приёмами — убийствами, грабежами и насилиями — стал вызывать уже в казачьей среде волю к активному сопротивлению. Оно возникало во многих местах стихийно, неорганизованно и разрозненно…
К середине 1918 г. обострение отношений к советской власти в широких слоях населения достигло уже большого напряжения, основываясь не только на возмущенном национальном чувстве, но и на причинах социального, экономического и психологического характера…
Освобождение Дона являлось в начале результатом войны народной — партизанской. Неорганизованной. Восстали против большевиков отдельные станицы под командой случайных начальников…»
Лидеры Центрожида поставили перед собой сатанинскую задачу превентивного характера — физически уничтожить полностью казаков, как источник сопротивления и формирования белых армий. Более того — в своем будущем в России, которое пока Центрожид хотя и не мог никак домыслить: описать, сконструировать, кроме как — обязательный фашистский террор в захваченной стране, но в любом случае, — Центрожид не видел в этом «светлом будущем» казаков. Такое независимое материально и духовно сословие захватчикам не нужно было в их Советской России.
«Вот за это свободомыслие, воинскую доблесть, бесстрашие, за то, что казак никак не умещался в прокрустово ложе троцкистского интернационала, новая власть в страхе искореняла казаков. От младенцев до старцев… Помню приказ Троцкого, он так и назывался: «Об искоренении казачества, как этноса, особо способного к самоорганизации», — отмечал в своем исследовании А. Дикий.
Основным идеологом физического уничтожения казачества был Лейба Бронштейн. Этот фашист, которому не было равных в кровавых злодеяниях в двухтысячелетней истории России, да и пожалуй — в истории человечества, как Председатель Реввоенсовета в декабре 1918 г. на совещании командиров политотделов 8 и 9 Красных армий Южного фронта в Воронеже выступил с пламенной речью —
«Казачество — это класс, который избрало царское правительство себе в союзники, опора трона. Казаки подавили восстание 1905 г. Их история запятнана кровью рабочего класса… Уничтожить как таковых, расказачить — вот наш лозунг!
Снять лампасы, запретить именоваться казаками, выселить в массовом порядке в другие области. Только так мы можем утвердиться здесь…» (Гонтмахер).
Это были разъяснения и накачка в узком кругу «своих» перед началом Холокоста русского казачества.
В феврале 1919 г. в газете «Известия народного комиссариата по народным делам» в своей статье «Борьба с Доном» Лейба Бронштейн уже официально довёл позицию Центрожида до населения и низовых сотрудников. В ней была оглашена целевая идеологическая установка на уничтожение казачества. Четыре миллиона казаков, их женщин и детей (будущих жертв Холокоста) ещё не знали своей участи.
В этой статье Бронштейн писал: «Казачество для России всегда играло роль палача, усмирителя и прислужника императорского дома… По своей боевой подготовке казачество не отличалось способностью к полевым боевым действиям. Казаки по своей природе ленивы и неряшливы, предрасположены к разгулу, к лени и ничегонеделанию… Казак как малоинтеллигентный человек, лгун, и доверять ему нельзя… Старое казачество должно быть сожжено в пламени социальной революции».
Самое страшное — что эта растиражированная ложь действовала на многомиллионную армию безграмотного русского народа, на тех же красноармейцев, матросов.
И ещё из того же печатного рупора иудокоммунистов — Троцкий: «Дон необходимо обезлошадить, обезоружить и обезглавить… На всех их революционное пламя должно навести страх, ужас, и они, как свиньи, должны быть сброшены в Чёрное море».