Это назначение Сталина состоялось ещё до майского паралича Ленина в 1922 г., но Ленин в апреле уже серьёзно был болен и фактически съезд проходил без его активного участия. И Сталин был избран не по рекомендации уважающего его Ленина, а вопреки… — Ленин по этому поводу ворчал:
«Не советую, этот повар будет готовить только острые блюда».
Ленин имел ввиду характерные кавказские черты характера и замашки Сталина, которые затем стали ярко видны в расцвете его правления. Возможно, Ленин предполагал, что Сталину с его резкостью и твёрдостью не хватит терпения, мягкости и гибкости в работе с людьми. В этом он ошибся — как раз терпения и гибкости у опытного Сталина было достаточно, особенно — в борьбе за власть, и в первые 8–9 лет его руководства.
То что Сталин был избран на съезде секретарём партии вопреки желанию коммунистического «Бога»-Ленина — бесспорно говорит об огромном авторитете Сталина среди членов партии.
Но поскольку в этот момент никто ещё не мог предположить, что уже через месяц Ленин будет парализован, и все задумаются о его смерти и последствиях, - поэтому назначение Сталина не явилось тогда тревожным «звоночком» другим претендентам на верховную власть.
Когда в мае 1922 г. Ленин выбыл из активного участия в жизни партии и государства — сильно возросла роль генерального секретаря партии — Сталина. Сталин понял, что жить Ленину осталось немного, что начнётся борьба за власть, в которой у него в окружении столь знаменитых и авторитетных евреев совсем маленькие шансы на победу. Сталин участвовал в работе партии с начала XX века и прекрасно знал её историю и всех её главных членов — и поэтому прекрасно понимал, что если он замахнётся на верховную власть, то ему придётся бороться одному против огромной еврейской коалиции. А он прекрасно знал их манеры, бесцеремонность, наглость, крайнюю жестокость и коварство. Но Сталин первый включился в активную скрытую борьбу за высший пост в государстве и в партии, в отличие от спокойного и самоуверенного Бронштейна.
Этот ранний старт в, казалось бы, безнадёжной борьбе позволил Сталину накопить весомые плюсы, увеличить свой вес и влияние, создать коалицию авторитетных членов партии против Бронштейна.
Пользуясь своим положением, Сталин сразу, после того как Ленин выбыл из активного участия в работе, через Секретариат ЦК стал не афишируя активно влиять на кадровую политику, выдвигая на различные важные посты своих людей. По его логике подготовки к борьбе за власть эти новые назначенцы не могли быть еврейской национальности. Как указывает в своей книге по истории России М.В.Ходяков — до конца 1922 г. было произведено 4750 назначений на ответственные посты.
Сталин был по природе упорный боец — о чём свидетельствовали его заслуги перед партией до 1922г., при этом он был романтическим свирепым бойцом, — ведь не случайно он носил кличку «Коба» в честь его любимого героя романа «Нуну» Константина Казбеги; и вместе с тем он был ещё безжалостным бойцом-джигитом и коварным абреком — «Высшее наслаждение — найти для себя врага и раздавить его, а потом выпить бокал хорошего грузинского вина» — признавался Сталин в редкие моменты откровений, но об этих его чертах узнали позже, а пока его знали как толкового трудоголика.
В августе 1922 г. во время отсутствия по болезни Ленина на 11-ой Партконференции посвящённой борьбе с коррупцией — при активном участии Сталина было принято оригинальное решение не в ленинском стиле: чтобы оградить партийную верхушку от материальной нужды и соблазна брать взятки было решено дать значительные привилегии партработникам различных руководящих уровней. По этому поводу была принята резолюция — «О материальном положении активных партработников». Теперь партработникам были сильно увеличены зарплаты, они обеспечивались отличным жильём, имели возможность отличного бесплатного лечения, отдыха на курортах и в санаториях.
Понятно, что в условиях, когда партработники и так различными путями двигались в сторону «заслуженного» обогащения — все они и члены их семей очень обрадовались такому улучшению их положения, а Сталин, который принимал в этом самое активное участие, — заработал массу очков и множество поклонников, что было немаловажно в борьбе за власть.
В это время среди лидеров партии началась разгораться дискуссия по вопросу принципов и структуры нового государства. Сталин выдвинул предложение создания федерации равноправных республик. ЦК компартии Грузии, в отличие от ЦК других республик, признал это предложение преждевременным и выдвинул свои условия вхождения. Однако ЦК РКП(б) 24 сентября 1922 г. одобрил проект Сталина «О взаимоотношениях РСФСР с независимыми республиками» и окончательно утвердил в начале октября.
В ответ — в конце октября ЦК компартии Грузии всем составом подал в отставку. Ф. Дзержинский и А. И. Ротенберг поехали в Грузию разбираться. Атмосфера накалилась до такой степени, что близкие и любимые соратники Ленина подрались: принципиальный Дзержинский и горячий Орджоникидзе сцепились в рукопашной.
Подтвердились самые худшие опасения Ленина. — Если старые большевики дерутся кулаками по второстепенным вопросам, то что будет — когда начнут бороться за пост Председателя ЦК и СНК…
Ленин сильно переживает, ищет выход и 6 октября 1922 г. он, больной, передаёт Каменеву компромиссный вариант, якобы исключающий раздрай среди лидеров партии —
«Надо абсолютно настоять, чтобы в Союзном ЦИКе председательствовали по очереди…»
Когда Ленин очередной раз пришёл в сознание, то отверг идею Сталина об автономизации и высказался за образование Союза социалистических республик, при этом грузина Сталина назвал «грубым великорусским держимордой», обвинив в великорусском шовинизме. Этот момент, эту критику Ленина мог эффективно использовать против Сталина Бронштейн, но не стал, занял пассивную позицию.
Идею Ленина Х Всероссийский съезд Советов 30 декабря 1922 г. утвердил — был образован СССР. (Второй Всесоюзный съезд Советов 31 января 1924 г. утвердил первую Конституцию СССР.)
Это было фактически последнее участие Ленина в управлении захваченным государством, осталось последнее — назначить преемника, главное лицо в новом государстве. И это окружающие понимали.
В начале 1923 г. состоялся 12-й съезд диктаторской партии, на котором Ленин уже не присутствовал.
«В феврале 1923 года Ленину стало совсем плохо, и он попросил Сталина принести ему яд. Сталин обещал, но не принёс» — вспоминал Молотов.
И в этой ситуации Бронштейн повёл себя крайне странно — ему, как первому после Ленина, предложили выступить с отчётным политическим докладом, но он отказался. Хотя выступил на съезде с докладом о состоянии промышленности. Но когда ему предложили стать заместителем председателя СНК — заместителем Ленина, то есть в отсутствии которого Бронштейн был бы первым лицом правительства, то он отказался. Такое впечатление, - что Бронштейн то ли устал в свои 44 года, то ли что-то происходило в его личной жизни.
Но, вероятнее всего, Бронштейн боялся, что у него не получится и он скомпрометирует себя — у него не было уверенного видения себя и своей работы на этих мирных постах. Он привык действовать в боевых условиях: в подполье, при захвате власти, в Гражданской войне. — И методы этого фашиста: расстрелять инакомыслящего, расстрелять из своих каждого десятого для примера и для устрашения, взять в заложники семьи, чтобы лучше работали и воевали — эти его методы в мирной жизни не годились, а искать мирный выход в поисковом режиме, как это делал Ленин, — у него не получалось.
Он долго перестраивался, долго приноравливался к мирным условиям. Как верно заметил историк Р. А. Медведев («К суду истории») — Троцкий определялся до осени 1923 года.
С уверенностью можно утверждать, что на сомнения и колебания Бронштейна сильно повлияла ситуация в стране, общественное мнение — в 1921 г. Кронштадтское восстание прошло с антиеврейскими лозунгами и против Бронштейна лично, крестьянские восстания русских крестьян также носили такой же оттенок, «Юдофобство (антисемитизм) одна из самых резких черт на лице современной России… Юдофобство везде: на севере, на юге, на востоке, на западе» — писал в 1922 г. С.С.Маслов.
С.М.Шварц также говорил об антисемитизме середины 20-х — «это было гораздо более опасное явление», которое по его утверждению поразило рабочий класс и чиновников и партаппаратчиков среднего уровня.
«Теперь еврей — во всех углах и на всех ступенях власти. Русский человек видит его и во главе первопрестольной Москвы, и во главе Невской столицы, и во главе Красной армии… Он видит, что проспект Св. Владимира носит теперь славное имя Нахимсона… Русский человек видит теперь еврея и судьёй, и палачом…» — констатировал действительность Бикерман.
Русские люди увидели также, что вместо русских названий городов появились: Троцк, Свердлов, Зиновьевск и другие увековечивающие имена захватчиков - фашистов.
Сталин в 1923 г. продолжал использовать свои возможности в кадровых назначениях — не только назначал своих сторонников или «нейтральных», которые были бы ему благодарны, но стал разреживать ряды потенциальных сторонников Бронштейна, например, летом 1923 г. не без участия Сталина Раковский был отправлен послом в Лондон.
Летом 1923 г. прошли массовые стачки и забастовки рабочих. Об их характере можно судить по публикации в «Еврейской трибуне» в 7 сентября 1923 г. — «Комиссариат внутренних дел организовал не так давно специальную комиссию, занимающуюся «охраной евреев от тёмных сил».
В российском обществе, несмотря на расстрелы, животный страх и мощное запугивание в течение нескольких лет, существовали мощные антиеврейские настроения. По сути - со времен рабочих протестов и Кронштадтского восстания они не утихали. И с этим не могли не считаться в Центрожиде, особенно Ленин и Бронштейн, который и сделал вывод: «Россия не дозрела до того, чтобы во главе её стоял еврей».
В это время некоторые лидеры партии, понимая ситуацию с Лениным, расклад сил и прогнозируя будущее, начали сплачиваться вокруг Сталина. Бронштейн:
«Наиболее верных соратников, первых своих соратников, Сталин нашёл в Орджоникидзе и Дзержинском». При этом о последнем Бронштейн отзывался исключительно положительно: «Дзержинский отличался глубокой внутренней честностью, страстностью характера и импульсивностью. Власть не испортила его…».
Теперь потенциально против Троцкого был не только Секретариат ЦК, но и ЧК, а под руководством Троцкого была существенная сила — Красная армия.
В.М.Молотов вспоминал: «в условиях острой борьбы вокруг Сталина всё больше сколачивалась активная группа — Дзержинский, Куйбышев, Фрунзе и другие», «Мы называли себя «большевики» — против Троцкого. Он зна-а-ал, чуял, конечно, сговор. Он со своими компаньонами, а мы со своими».
Обратите на фамилии вокруг Сталина, — а кто оставался с Бронштейном? Очевидно, вырисовались две группировки: неевреи во главе со Сталиным и евреи во главе с Бронштейном.
К тому же - то, что Бронштейн-Троцкий обладал таким преимуществом — как Красная армия оказалось его минусом. Ибо он слишком поздно включился в борьбу за власть над Россией, опоздал, потому что был занят реализацией своих любимых планов «мировой революции», захвата власти над всей планетой, он глобалил… На этот раз он опять координировал свои действия с немецкими евреями-революционерами, которые готовили там очередную красную революцию.
И Троцкий опять со своим ген. штабом усердно думал - как пройти через Польшу, как её попутно захватить, не повторив ошибок 1920 года. Его опытный революционер-террорист Уншлихт уже готовил почву в Польше, где в 1923 г. началась череда загадочных взрывов: от редакций газет до складов с оружием. Но в сентябре 1923 г. произошла утечка информации о грядущем красной агрессии, и поляки всё поняли, начали спешно и серьёзно готовиться к отражению, и даже к этому подключили другие европейские страны.
Раздосадованному Троцкому пришлось свои гигантские мировые планы отложить. И только после этого он внимательно глянул — а что творится в самой захваченной России, и начал включаться, вмешиваться в происходящие внутренние процессы. Потерянные несколько месяцев на мировую революцию затем дорого стоили Троцкому, ибо Сталин стартанул в гонке за власть раньше, к этому моменту нарастил достаточное преимущество, чтобы не только противостоять всемогущему Троцкому, но и победить его.
В сентябре 1923 г. на Пленуме ЦК обсуждались летние стачки и забастовки рабочих. Сталин:
«Первая причина — это волна брожения и забастовок в связи с заработной платой, прокатившаяся по некоторым районам республики в августе этого года… Вторая причина,…это те массовые отпуска, которые наши партийные товарищи допустили», «не изжили некоторых пережитков военного периода»,
«Наш государственный аппарат в значительной мере бюрократичен, и он долго ещё останется таким. В этом аппарате работают наши партийные товарищи, — атмосфера, я бы сказал, — этого бюрократического аппарата такова, что она облегчает дело бюрократизации наших партийных работников…», партийные «ячейки в этих районах мало активны, политически и культурно отсталы», «Плохо нас информируют с мест».
Такое впечатление, что Сталин собирался опять устроить чистку рядов. Завязались острые споры, в результате которых Бронштейн вскочил и, хлопнув дверью, покинул заседание. И 8 октября направил резкое письмо членам ЦК о кризисе в управлении.
Всё, — началось открытое противостояние. У Бронштейна сразу появились сторонники: А.Розенгольц, А. Гольцман, Г. Пятаков, С. Бреслав, Е. Преображенский и другие - возникла оппозиция Сталину, которая подспудно уже давно формировалась и существовала, но не было лидера.
15 октября 1923 г. 46 сторонников Бронштейна написали заявление в Политбюро ЦК. Началась борьба за кадры — сторонники Бронштейна поздно, но поняли, что уже произошло и спохватились — потребовали упразднить назначенство, а ввести выборность, «провести перевыборы всех тех парторганов, которые раньше были назначены». Этим ставилась задача убрать кадровые наработки Сталина, ослабить его. Но этим сторонники Бронштейна и настроили против себя всех назначенцев.
Кроме этого, оппозиция во главе с Бронштейном потребовала отмены решений 10-го съезда о запрете группировок внутри партии, о фракционности — чтобы у них была возможность легально существовать и бороться за власть со Сталиным. Сталин это понимал и парировал:
«Что же предлагает Преображенский? Он предполагает ни более, ни менее как восстановление партийной жизни по типу 1917–1918 годов», «тогда не было нэпа», «Во-вторых, …восстановление минувших порядков фракционной борьбы привело бы к неминуемому подрыву единства партии, особенно теперь, в отсутствии Ленина».
«И вот пошла драка. Я приезжаю как раз в это время. Сталин тут начал наворачивать очень правильно, я считаю блестяще» — вспоминал Молотов.
Кроме того, Сталин обвинил 46 оппозиционеров в «перепеве» письма Троцкого, а самого Троцкого Сталин удачно превентивно обвинил в стремлении к личной диктатуре и фракционности, то есть в попытке расколоть партию. Так как Сталин в этой борьбе первый завладел инициативой, а Бронштейн уже как оппозиционер нападал на существующий порядок и хотел что-то изменить, то аргумент Сталина против Бронштейна — «попытка расколоть партию» каждый раз срабатывал надёжно и мощно, и у Бронштейна против этого аргумента не было противоядия.