Как мы уже знаем, — император Александр Первый в 1804 году дал евреям равные права в деле образования. И это была ошибка не в решении, а в надеждах. С одной стороны, — русские считали евреев неким тёмным народом, недостаточно цивилизованным, — они держаться особо в стороне с некими странными архаичными религиозными предрассудками. Казалось бы — вот они пойдут в нормальные учебные заведения — и станут образованными, цивилизованными, откроются, раскроются, смешаются, объединяться. (Так вероятно думал вначале и египетский фараон правивший более тысячи лет назад до нашей эры.)
С другой стороны, — российские власти предполагали через русские школы, русских учителей проводить частично русификацию евреев. Поэтому, как мы уже наблюдали, русские как дети радовались переходу первых евреев в православие.
На самом деле надежды российского руководства были иллюзорными. Евреи в русские школы не пошли. Русские ошиблись, потому что плохо изучили евреев и не знали, что у них уже давно организована прекрасная, иерархичная система обязательного поголовного обучения молодёжи. С семи лет еврейского мальчика в малой учебной группе еврейские учителя знакомили детально с историей, с теологией, обучали математике, нескольким языкам, искусству дискуссии и ещё многому полезному. При этом была необычайная строгость учителей (ребе) и родителей к ученикам — «пощёчина со щепоткой табаку летит мне прямо в лицо как заслуженная кара за невнимательность», — вспоминал свое обучение С. М. Дубнов.
То есть даже нерадивым (и «свободолюбивым») ученикам давали принудительное многостороннее образование, в котором воедино были соединены — наука и религия. Поэтому почти все еврейские молодые люди уже в возрасте 12–14 лет намного превосходили в своём интеллектуальном развитии даже тех своих сверстников — неевреев, которые могли в то время приобщится к образованию. Вот что вспоминает С. М. Дубнов, когда, пройдя еврейскую систему обучения, попал в русскую школу не к своим сверстникам, а в старшую группу.
«Некоторые ученики закрытого еврейского училища были переведены в русские приходские училища. Я попал там в старшую группу и очутился на одной скамье с еле грамотными детьми русских мещан (14 лет), грубоватыми и пересмешливыми. Ничему я здесь не мог научиться».
Естественно — он ушёл из этого училища, а другие евреи, понимая бесполезность такой учёбы, — даже туда и не входили.
Но на всякий случай еврейские идеологи страховались и делали всё, чтобы еврейские дети не ходили в русские школы и не теряли свою аутентичность. Вот как вспоминает С. М. Дубнов выступление одного такого патриота-идеолога перед евреями в синагоге против русского просвещения —
«Когда ты придёшь на тот свет, и Верховный Судия спросит тебя: почему не доносится до меня звуки кадиш (заупокойной молитвы сыновей о родителях) твоего сына, — что же ты ответишь?
Ты скажешь: я позволил своему сыну учиться в гойских школах, часы утренней молитвы он проводит не в синагоге, а в гимназии… И раздаётся грозный голос: горе тебе, несчастный!
Ты погубил душу сына и потерял молельщика за упокой твоей души. Ступай в ад!»… Громкие рыдания оглашали синагогу». Как видим, всё это было серьёзно и эффективно.
Ситуация была смешной, — русские пытались учить и просвещать евреев, которые сами считали русских варварами и язычниками. Вот на эту тему соответствующее воспоминание С. М. Дубнова, когда был большой пожар в его родном городе —
«Когда его (деда) собственный дом был охвачен пламенем, дед, стоял на улице и молча смотрел, как исчезает его добро, источник его пропитания (дом сдавался в аренду). Стоявшая рядом дочь громко плакала, а он её успокаивал. Дочь сказала: «Отец, как же мне не плакать? Смотри, вон наш сосед, «галех» (православный священник), плачет у своего сгоревшего дома». «Дурочка, — ответил старик, — ему есть о чём плакать: ведь у него Бог сгорел (деревянная икона), а наш Бог не сгорел, Он о нас позаботится».
В общем, многое ясно. Евреи считали себя по сравнению с русскими (и другими славянами) другой, более высокой цивилизацией. И соответственно этому понятию и факту соответственно поступали. С. М. Дубнов вспоминает, что, он, будучи уже взрослым, в конце XIX века, решил пародировать своего знаменитого земляка — философа Спинозу и немного размяться физическим трудом, немного распилить досочку во дворе своего дома. И когда он эту досочку пилил, то в городке по этому поводу разразился скандал, к нему отнеслись как к выкресту, идиоту в худшем смысле этого слова, его осудили, а один еврей подошёл к нему и укорил —
«Охота вам заниматься работой, которую любой Иван может делать!»
То есть заниматься физическим трудом для евреев было унизительно и оскорбительно. Они себя позиционировали так высоко и настолько выше всех, что в их понимании им подходил исключительно умственный труд, а физическим должны были заниматься аборигены и варвары.
Забегая немного вперёд можно отметить, что на этой почве случился немаловажный казус — когда в середине XIX века евреи сделали первую попытку за деньги Ротшильдов заселить Палестину, то ничего из этой затеи не получилось. Несколько лет безрезультатно помаялись и разъехались обратно по разным странам, потому что физическую работу некому было делать, не умели, особенно не умели заниматься сельским хозяйством. Из-за этого чистого еврейского государства не получалось, ибо на физический труд пришлось приглашать огромное количество арабов. Только в начале XX века ортодоксы частично решили эту проблему, ломая психику своих соплеменников.
В рассматриваемый нами исторический период российскому императору и его окружению многое было непонятно. А именно — почему евреи избегают просвещения и не идут в русские учебные заведения. Хотя уже стало привычным явлением в России, что молодые евреи по дороге в университет не посещают русские училища и гимназии, но сдают в них выпускные экзамены для диплома экстерном и идут дальше. Система экстернов стала со временем настолько повальной в России среди евреев, что российское руководство было вынуждено издать специальный указ по этому поводу.
После Александра Первого, при новом императоре Николае Первом русские пошли по другому пути — раз евреи не идут в русские школы, ведут себя обособленно, стесняются сидеть вместе с русскими за одной партой — значит надо пойти им навстречу, уважить их национальную специфику и, — построить для них специальные еврейские школы и их туда пригласить.
Так император Николай I вместе с министром просвещения Уваровым стал открывать казённые начальные еврейские школы и раввинские училища. На этот раз граф Уваров решил осуществить мероприятие более утонченно, по-европейски и максимально гибко. Для организации новой системы обучения он пригласил из Европы просвещённого еврея Макса Лилиенталя, который был последователем известного еврейского общественного деятеля и реформатора Моисея Мендельсона (1729–1786 гг.) — инициатора движения «гаскалы» — просвещения.
«В основе идей Моисея Мендельсона лежали представления о том, что евреев третировали в значительной мере из-за той «обособленности»… Мендельсон призывал своих единоверцев не давать повода к таким упрёкам. Чтобы сохранить веру отцов, не обязательно отличаться от остального населения своими обычаями, образом жизни, языком, одеждой. Евреям следует активно приобщаться к господствующей культуре, становиться «немцами иудейского исповедания», каким стал сам Мендельсон», — поясняет Семён Резник.
В связи с этим стоит отметить важную вещь — Моисей Мендельсон предлагал еврейскому народу ничего по сути не менять, но поменять внешнюю форму, чтобы она не раздражала другие народы. Другими словами он предлагал максимально приспособиться к окружающей человеческой среде, лучше замаскироваться и быть похожим не на еврея в Германии, а на немца иудейского исповедания, не на еврея в Польше — а на поляка.., не на еврея в России — а на русского иудейского исповедания. Ведь, например, евреи для достижения этой цели легко брали себе двойные (а то и тройные) имена и фамилии сообразно народа и государства, в котором собирались жить. В России они всегда выбирали красивые фамилии — Цветков, Белов, Беленький и т. п. и даже фамилии знаменитых русских деятелей, например, в наше время многие россияне — когда видят в многочисленных телепередачах на российском телевидении еврейского политтехнолога «таранного типа» Владимира Соловьёва, то «автоматически» его ассоциируют с известным русским историков Соловьёвым или с его сыном — знаменитым философом Владимиром Соловьёвым…
Интересно, что в те времена в Европе, да позже и в России, — это предложение Мендельсона встретили агрессивно, «в штыки», а к нему самому отнеслись как к предателю — выкресту. Однако (!). Через некоторое время, поняв всю ценность его предложения — все евреи в Европе, Америке, России (и т. д.) — воспользовались его советом..
И с середины XVIII века — до сегодняшнего дня мы имеем именно эту ситуацию. Не подвергли себя изменениям только ортодоксальные еврейские священники, которых мы можем наблюдать и в наши времена. Эти изменения имели, конечно, для евреев полезные последствия, а другие народы с трудом могли различить среди горожан евреев, этот аспект имеет и имел немаловажное значение, например — в трагических событиях 1917 года.
Итак, умный граф Уваров присвоил последователю Мендельсона — Максу Лилиенталю высокий официальный государственный чин и поручил создать и возглавить задуманную систему образования.
Но и этот умный метод не дал ожидаемого результата. Евреи отнеслись к этой затее, к этим школам за государственный счёт также очень подозрительно и враждебно. Они также считали, что это одна из скрытых форм русификации еврейских детей, лишения их самобытности, отстранения их от религии и традиций своих предков — и упорно игнорировали, саботировали эти школы. И только 1873 году с согласия уже следующего императора эти пустующие учебные заведения закрыли из‑за явного саботажа.
Прослеживая историческую линию под названием «как русские пытались просветить евреев», мы немножко ушли вперёд. Поэтому вернёмся назад и проследим дальнейший ход исторических событий.
Итак, — новые еврейские школы саботировались. Кроме того, не был выполнен царский указ 1835 года — в российских городах массы евреев ходили в своих национальных одеждах и носили пейсы, ярко подчёркивая свою религиозную и национальную принадлежность. Опять были недовольны не только русские купцы, но вся общественность начинала недовольно роптать.
Вероятно, реально понимая всё происходящее и предчувствуя появление нового более строгого царского указа, — еврейские лидеры решили действовать на опережение событий и 18 сентября 1846 года написали Николаю I письмо с объяснениями и предложениями. Вот отрывок этого письма -
«Государь Император наш Милостив ко всем вообще, особенно к верным своим подданным: так и евреям была оказана великая милость учреждением школ для их детей, дабы они были в состоянии приобретать себе честным образом пропитание как то делают и другие образованные люди, а для достижения сего весьма полезен Указ, повелевающий, чтобы они одевались, как христиане.
Но большая часть Евреев, то есть нижний класс из них, почитает сей благодетельный Указ как несчастье, да и в самом деле, Евреи недостойны Монаршей Милости, по закоренелой ненависти, которую они питают к христианам: в этом я убеждён, ибо я сам был евреем и крещён только первого января 1835 года. Много Евреев одинаково со мной мыслят и желают понять Христианскую веру. Но отчасти они опасаются, что родители лишат их наследства, отчасти препятствуют сему желание их жены, коих слёзы удерживают их от крещения.
Сии‑то люди желают, чтобы со стороны Правительства — оказано было некоторое принуждение, дабы иметь предлог для исполнения своего желания. Ненависть евреев к христианам, которым они желают всякого зла, весьма несправедлива...» (из исследований Штейна).
Каково? Гениально! Можно даже оставить и без комментариев. В этом прошении очередной гений объясняет многое. Во-первых, он констатирует факт, что часть евреев — низший класс, как бы несознательные, вообще питают «закоренелую ненависть» к христианам (это то — о чём утверждал Мартин Лютер).
А те — сознательные, которые относятся к христианам благосклонно, не могут перейти в православие из-за жены и наследства, которого их могут лишить родители. Поэтому они, понимая всю ненормальность ситуации, просят царя как-то помочь, — формально подстегнуть процесс перехода, как‑то принудить или формально наказать, или обязать, чтобы в результате и жён переубедить, и наследство сохранить. Неуклонно соблюдается святость принципа корысти-выгоды.
Это чистейший метод Фрейда по спусканию пара. Как вы думаете — как поступил царь? Николай внял прошению мудрых евреев и издал довольно мягкий и формальный указ. Претворив в жизнь тем самым идею евреев, и спустив в свою очередь пар у общества.
В этом указе по еврейскому вопросу от 1846 года, конечно, не было ссылки на просьбу евреев, оно начиналось следующими словами — «Постоянно чуждаясь слияния с гражданским обществом, среди которого живут, они большей частию остались при прежних способах существования за счёт труда других, и от того со всех сторон возникают справедливые жалобы местных жителей».
В новом постановлении строго запретили носить национальную одежду, и, вероятно, учитывая неожиданные инициативы евреев — срок службы для еврейских рекрутов сократили с 25 до 10 лет.
Возможно, это был и шаг доброй воли в сторону английской королевы Виктории, которая именно в этом году прислала в Россию к Николаю I сэра Мозеса Монтефиоре со своим рекомендательным письмом. Ему была поставлена задача добиться «улучшения участи еврейского населения» в России». Интересна была конкретизация требований, как указывает Ю.Гессен — чтобы «купцам и ремесленникам дозволить поездки во внутренние губернии», «разрешить услужение христиан (евреям)…».
Перемены в Европе были настолько велики (их мы рассмотрим в следующих главах), что (!) английская королева лоббировала интересы евреев даже в деталях — например, чтобы им могли служить христиане, в данном случае русские.
Удивительно выглядят и упорные непрекращающиеся старания евреев любыми путями прорваться во внутренние российские губернии, даже с помощью ходатайства английской королевы Виктории…
Фактически мы наблюдаем в лице еврейского сообщества в России серьёзную оппозицию властям. Эта многомиллионная оппозиция не только критически относится к властям и не выполняет императорские указы, но при поддержке европейских монархов старается захватить экономику страны. Разве можно с этой оппозицией сравнить таких оппозиционеров того периода как Герцен и Белинский… А ведь в сотнях и тысячах учебниках СССР и современной России только именно эти два интеллигента и ещё парочка им подобных фигурируют единственными оппозиционерами этого периода в России.
В этот период опять хлынул в Россию большой поток евреев из Польши. Это опять был результат нескольких вспыхнувших освободительных восстаний поляков: из этой серии восстаний первое началось в 1844 г., затем в 1846 г. (Краковское и Галицийское) и в 1848 г. (Познаньское). В отличие от других «присоединённых» народов поляки почему-то не унимались и рвались на свободу. Российские войска жестоко расправились с любителями национальной свободы, тысячи повстанцев были расстреляны, повешены и отправлены на каторгу.
Хлынувший в Россию поток евреев опять возмутил общественное мнение, а восстания поляков спровоцировали активизацию критической позиции русской интеллигенции.
В ответ в1849 году Николай I издал указ о запрещении ношения всякой национальной одежды, будь то украинской или русской. И в этом же году многих известных русских интеллигентов он затолкал по тюрьмам и каторгам.
В конце своей жизни и своего правления Николай I стал очень воинственный. И хотя он был внешне и по характеру самый «солдафонский» из всех предшествующих императоров его эпохи, но получилось так, что он не участвовал в войнах или славных захватах других народов и территорий. Он участвовал в событиях начатых не им — в подавлении польских восстаний и в Кавказкой войне, где его войска терпели поражения и никак не могли подчинить себе чеченцев и дагестанцев.
Возможно, отсутствие позитива в этом вопросе и желание оставить после себя память славных побед побудили его к агрессивным действиям — в 1848 году он напал на Дунайские княжества. А немного позже вмешался во внутренние дела Венгрии и потопил в крови вспыхнувшую там революцию (1848–1849 гг.).
После этих «славных» побед Николай I обратил свой воинственный взор на внутренние проблемы. Оказалось, — задуманная программа просвещения евреев не даёт положительных результатов. Чтобы лучше разобраться в причине неудач в этом вопросе — в 1850 в учебных округах был создан консультативный орган из местных «учёных евреев», которые по иронии и были главными противниками, и руководителями саботажа.
Ещё хуже было положение дел в любимой императорской теме — воинской. Снижение срока службы для евреев на 15 лет (до 10) никак не повлияло на их отношение к воинскому призыву. Это упорное нежелание евреев служить Отечеству особенно раздражало Николая I. Молодые евреи не только, как и раньше, — перебегали в другие губернии, скрываясь там в своих сообществах, но теперь всё чаще убегали заграницу — в Европу, где как правило поступали в престижные университеты.
И Николай в конце 1850 года усилил репрессивные меры в этом вопросе, — теперь за каждого уклоняющегося от службы еврея требовалось выделить дополнительно ещё трёх новобранцев сверх нормы. А когда и эта мера не дала ожидаемых результатов, тогда с 1853 года Николай I коварно разрешил еврейским общинам для выполнения нормы рекрутчины сдавать в солдаты не только членов своего территориального сообщества, но и еврея любого другого сообщества.
Таким образом, чтобы оградить от призыва своих евреев, своего сообщества, например данного городка, еврейские хапуны или хапперы хватали заезжих молодых евреев, приписанных к другим местностям, и сдавали их в солдаты. Фактически император этим разрешением внёс сильный раздрай в еврейские сообщества, поссорив их между собой.