В то время как на молу происходил бой, командир подводной лодки С-3 лейт. Сендфорд с 5 добровольцами подвел свою лодку под ферму виадука у прибрежного конца мола. Лодка была мишенью для многочисленных германских винтовок, хотя и не получила попаданий, возможно потому, что немцы надеялись захватить ее целой. Когда лодка приблизилась к виадуку, команде было слышно, как германские солдаты и моряки окликали ее и стреляли. С-З имела при себе маленькую моторную шлюпку для спасения личного состава. Сендфорд зажег шнур, рассчитанный на 6 минут горения, и почти тотчас же винт моторной шлюпки сломался. В результате спасавшиеся успели отойти только метров на 100, когда произошел взрыв; на них посыпался град обломков, осколки и масса бетона. Все 6 чел. были ранены, и гибель их казалась неминуемой, когда их подобрала шлюпка с одного из британских кораблей. Вторая подводная лодка задержалась из-за обрыва буксира и подошла к Зеебрюгге, когда "Виндиктив" и флот возвращались обратно. Ее участие уже не было нужно, так как С-3 отлично выполнила свою задачу.
Два британских моторных катера СМВ-5 и СМВ-7 обошли голову мола и, атаковав мелкие германские суда, стоявшие с внутренней стороны, отвлекли на себя их внимание. За ними последовали другие катера и эскадренный миноносец "Норт Стар", вскоре выведенные из строя германскими снарядами. Во время этой сумятицы 3 брандера - "Тетис", "Интрепид" и "Ифигения" прошли почти незамеченные ко входу в Зеебрюггский канал; только когда они были почти у цели, немцы сосредоточили на них огонь. Все это время Карпентер держал "Виндиктив" у мола - около 20 минут, согласно плановой таблице, - затем он отошел и оказался в чрезвычайно опасном положении под огнем германских береговых батарей, которые к этому моменту были введены в действие и стреляли превосходно. Тем не менее "Виндиктив" уходил, унося с собой добрую четверть тонны бетонной кладки мола, и скоро скрылся от немцев в дымовой завесе. Что касается эскадренного миноносца "Норт Стар", то после нескольких героических, но безуспешных попыток эскадренного миноносца "Феб" взять его на буксир, с него была снята команда, и он был оставлен в тонущем состоянии.
Из брандеров "Ифигения" и "Интрепид" успешно затопились во входной части канала, точно в намеченном месте. "Тетис" намотал на один из винтов какую-то сеть и вынужден был затопиться вне канала. Дело было сделано так, что на некоторое время канал оказался закрытым и для подводных лодок, и для остальных судов, за исключением самых малых. Вплоть до эвакуации Зеебрюгге ни один из брандеров не был удален.
Операция по закупорке Остенде велась под руководством коммодора Лайна. Она не удалась из-за неблагоприятного ветра, рассеявшего дымовую завесу, и из-за того, что немцы накануне операции переставили один из буев на 1 милю восточнее. Оба брандера - "Сириус" и "Бриллиант" - пришлось взорвать, не дойдя до входа в канал.
Англичане понесли тяжелые потери: 189 чел. убитыми и смертельно раненными, 383 чел. ранеными и 16 чел. пропавшими без вести. Погибли эскадренный миноносец "Норт Стар" и 2 моторных катера. Англичане утверждали, что они вывели из строя 3 германских эскадренных или малых миноносца, но в действительности, по-видимому, был потоплен только один, остов которого можно было видеть в течение долгого времени. Мужество и решительность, проявленные британским флотом у Зеебрюгге, произвели глубокое впечатление в этот особо тревожный период войны.
В ночь с 9 на 10 мая Кийз повторил попытку заблокировать Остенде, использовав "Виндиктив" в качестве брандера. Корабль был нагружен цементом, успешно введен в канал и там затоплен. Эта операция стоила только 8 чел. убитыми, 11 чел. пропавшими без вести и 30 чел. ранеными. Погиб также и 1 моторный катер. Однако и тогда проход не был заблокирован совершенно. Немцы смогли немного подвинуть корабль. Так что оставался узкий проход, но, как и в Зеебрюгге, проходом можно было пользоваться лишь с большими затруднениями.
Операции в Зеебрюгге и Остенде остаются единственными относительно удачными операциями по заблокированию. Поэтому они имеют важное историческое значение. Трудности для атакующего увеличивались здесь гидрографическими условиями бельгийских прибрежных вод: массой постоянно перемещающихся песчаных мелей и отсутствием в апреле 1918 г. навигационных знаков, которыми мог бы пользоваться британский флот. Германские минные заграждения были в наилучшем состоянии. Имелось большое число береговых батарей, вооруженных самыми крупными современными орудиями с новейшими приборами для повышения успешности стрельбы.
Брандерам было чрезвычайно трудно дойти до намеченных мест под сильным огнем. Однако это было достигнуто слабо защищенными кораблями благодаря мужеству личного состава. Неожиданной оказалась безнаказанность, с которой моторные катера проскочили под самыми дулами германских тяжелых батарей и поставили дымовые завесы.
В апреле 1918 г. Шеер решил выйти со значительными силами для нападения на корабли союзников, сопровождавшие скандинавский конвой. Операция была назначена на 24 апреля. Кораблям было запрещено пользоваться радио. Предполагалось напасть на конвой 5 линейными крейсерами ("Гинденбург", "Зейдлиц", "Мольтке", "Дерфлингер", "Фон дер Танн"), 4 лучшими крейсерами и 11 быстроходнейшими эскадренными миноносцами, имея остальной германский флот в готовности оказать поддержку. В качестве предварительной меры немцы поставили минное заграждение, простиравшееся по направлению с севера на юг в 70 милях западнее Хорнс-Рифа. 28 апреля флот вышел в море, но на следующее утро "Мольтке" вышел из строя из-за потери винта и поломки турбины*. Приняв 2000 т воды, он на буксире был отведен обратно. Однако Хиппер прошел на север до предполагаемого пути конвоя, но никого не заметил, хотя в это самое время 34 судна конвоя приближались к Форту, а к выходу оттуда готовился конвой в составе около 40 судов. На обратном пути в порт "Мольтке" получил попадание торпедой с британской подводной лодки Е-42. Торпеда попала в середину корабля, но не причинила больших разрушений, еще раз продемонстрировав плохое качество британских торпед. "Мольтке" дошел до порта под своими машинами, после того как была прекращена течь, вызванная поломкой турбины и винта. Это был последний выход Флота Открытого Моря. Единственным результатом этого похода было то, что путь конвоя был отодвинут к северу.
Когда весной 1918 г. перевозка войск США приняла массовый характер, пришлось принять меры предосторожности против возможного набега германских линейных крейсеров или кораблей. Несение дозора в Северном море осуществлялось с удвоенной бдительностью. В качестве дополнительного обеспечения 3 линейных корабля США самого мощного типа были переведены в Куинстаун, откуда они могли сопровождать караваны транспортов через зону, где более всего можно было опасаться нападения германских надводных кораблей. Но немцы больше не выходили.
Летом 1918 г. англичане произвели два успешных воздушных нападения. 19 июля авианосец "Фьюриес" в сопровождении 5 новых линейных кораблей типа "Рипалс"* и большого числа эскадренных миноносцев пошли к Зильту, где 7 самолетов Сопвич "Кэмел" поднялись с палубы авианосца для бомбардировки ангаров дирижаблей в Тондерне. Ими было разрушено 2 больших парных ангара для цеппелинов, причем погибли цеппелины L-50 и L-60. Англичане потеряли 5 машин и 1 летчика. 11 августа самолет Сопвич "Кэмел", взлетев с лихтера, который буксировался военными кораблями, поджег и сбил дирижабль L-53, причем англичане не понесли никаких потерь. Эти две блестяще выполненные воздушные операции имели важное значение, так как показали, что германские дирижабли больше не могут безопасно нести разведывательную службу даже в Гельголандской бухте**.
В течение 1918 г. германский морской штаб разработал план нанесения сильного удара Гранд Флиту. Предполагалось завлечь Гранд Флит далеко на юг, для чего большие силы Флота Отрытого Моря должны были подойти к устью р. Темзы и Дуврскому проливу и затем атаковать его полным составом германских подводных сил. В план входила и постановка обширной системы минных заграждений в Северном море и вблизи британских баз, в особенности у Росайта. В основных чертах план стал скоро известен британскому штабу, и были приняты необходимые меры, чтобы помешать его осуществлению.
Местонахождение германских минных заграждений определялось тотчас же после постановки, и они либо вытраливались усовершенствованными приемами траления, введенными в конце войны, либо использовались как часть британской оборонительной системы. Когда по заключении перемирия германский флот сообщил (как это требовалось условиями перемирия) место нового минного заграждения, простиравшегося от Бел-Рока в Северное море, то ему ответили, что это заграждение уже вытралено в той мере, в какой это было необходимо британскому командованию.
Если бы произошло столкновение между флотами обеих сторон, то британский флот вместе с дивизией линейных кораблей США был бы ровно вдвое сильнее германского. Недостатки британских кораблей были исправлены, опасность проникновения пламени устранена, новые мощные снаряды заменили те, которые оказались негодными в Ютландском бою, и была значительно увеличена скорость стрельбы.
После того, как германское правительство утратило волю к борьбе и решило заключить мир, высшее командование германского флота втайне отдало приказ произвести наступательную операцию, которая (как надеялись в Берлине) должна была явиться для англичан совершенно неожиданной. В конце октября германский флот приготовился к бою и намеревался нанести англичанам удар, подобный нанесенному адм. Того у Цусимы. 28 октября Флоту Открытого Моря было приказано выйти в море. Все боеспособные подводные лодки были собраны в Северном море для совместных действий с надводными кораблями. Но перевес на стороне противников Германии был теперь так велик, что команды германских кораблей потеряли веру в свои силы. Когда был отдан приказ приготовиться к бою, на "Тюрингене", "Гельголанде" и нескольких линейных крейсерах вспыхнуло восстание, и выход не состоялся. Было отдано приказание потопить восставшие корабли, но оно не было исполнено, и волнение охватило весь флот. Если бы германский флот все же вышел в море и дал бой, то результатом боя, несомненно, был бы его разгром и бесцельная гибель десятков тысяч людей, так как в это время война была проиграна бесповоротно. 9 ноября Вильгельм II жаловался, что у него "больше нет флота".
В последние годы войны немцы сделали несколько попыток бороться с морской торговлей союзников надводными крейсерами. 24 ноября 1916 г. "Мёве" еще раз удалось прорваться из Северного моря; потопив несколько судов, он на одном из своих многочисленных призов, "Ярроудэйле", отправил в Германию 469 пленных с потопленных судов. "Ярроудэйл" благополучно избежал встречи с британскими дозорами и 31 декабря пришел в Германию.
"Мёве" потопил 20 пароходов и 3 парусных судна, не считая захваченного им "Ярроудэйла", с общим водоизмещением в 123 000 т, и вернулся в Киль 20 марта 1917 г.
Второй истребитель торговли - "Вольф" - пробрался вдоль нор-вежских берегов и мимо Исландии вышел в Атлантический океан (и далее в Индийский). Он поставил мины перед важными угольными станциями союзников, в частности у мыса Доброй Надежды, в Аденском заливе, у Бомбея, у Цейлона, у берегов Австралии и между северным и южным островами Новой Зеландии. Много недель он пробыл в уединенной гавани на островах Кермадек (к северу от Новой Зеландии), используя для разведки имевшийся у него самолет. Поставив еще несколько мин у Сингапура, он возвратился в Германию 18 февраля 1918 г., уничтожив и повредив всего 210 000 т торгового тоннажа союзников. Он захватил и уничтожил 14 судов, а 6 или 7 подорвались на поставленных им минах. Эта жестокая постановка мин в водах, удаленных от театра войны, представляла опасность для нейтральных и имела весьма малое значение для морских операций. Тендер "Турителла", который был захвачен и снаряжен "Вольфом", затопился, чтобы избегнуть обратного захвата.
Третьим истребителем торговли был "Зееадлер" - парусное судно со вспомогательным мотором. Он вышел в море 21 декабря 1916 г. с поддельными нейтральными документами, по пути был задержан и осмотрен британским дозором, а затем действовал в Атлантическом океане, где захватил и по большей части уничтожил 13 судов, из них 4 парохода. Затем он ушел в Тихий океан, где потопил 3 американские шхуны, но сам разбился у островов Товарищества 1 августа 1917 г.
Наконец, еще один германский капер, "Леопард" (бывш. "Ярроудэйл"), был застигнут в Северном море броненосным крейсером "Ахиллес" и вооруженным пароходом "Данди" и погиб, не успев начать свои действия (в марте 1917 г.).
ГЛАВА XIII
Подводная война. - Ее ожесточение. - Нападения на госпитальные суда. - Громадные потери союзников. - Торговые подводные лодки. - Подводные лодки достигают берегов Америки. - Начало беспощадной подводной войны. Быстрое увеличение потерь тоннажа. - Патрули или конвой. - Кризис, возникший из-за колебаний Вильсона. - Успех системы конвоев. - Потопление "Джустишиа". - Германские подводные крейсеры. - Новые заграждения и новые мины. - Британские и германские потери в подводных лодках. - Уничтожение более трети британского торгового флота.
В одной из предыдущих глав были приведены данные о подводной войне до мая 1916 г.* Характерными чертами подводной войны этого периода является быстрое увеличение района действий подводных лодок обеих сторон, рост их способности совершать дальние походы и оставаться в море в течение долгого времени, увеличение угрозы с их стороны надводным кораблям и их способности бомбардировать прибрежные города. Немцы вели эту войну со все возраставшей жестокостью, пренебрегая интересами нейтральных государств, несмотря на то, что германские правящие круги пытались внушить высшему морскому командованию, что такие методы могут привести к вступлению нейтральных государств в войну на стороне союзников. Таким образом, если беспристрастно разобраться в обстановке, то главными виновниками поражения Германии надо считать германский флот и его штаб. Они вынудили Вильсона, стремление которого оставаться нейтральным было общеизвестно, вступить в войну в значительной мере вопреки своему желанию. Повсюду они возбуждали глубокое негодование против личного состава германских подводных лодок. Многие из командиров подводных лодок проявляли человечность по отношению к своим жертвам, и ряд таких случаев упомянут в настоящем труде. Но меньшинство их пренебрегало законами морской войны и проявляло варварство, на которое до тех пор цивилизованного человека нельзя было считать способным. Однако не свободно от упрека и германское правительство: оно одобряло нападения на суда с продовольствием для Бельгии, шедшие с германскими пропускными свидетельствами, и приказывало нападать на госпитальные суда. В июле 1917 г. англичанами было перехвачено письмо германскому правительству от германского посланника в Аргентине графа Люксбурга, который советовал "топить, не оставляя следов", некоторые нейтральные суда*. К несчастью для всего мира и для самой Германии, эти дела остались совершенно безнаказанными.
Нападения на госпитальные суда и стрельба по пересевшим в шлюпки командам и пассажирам судов, потопленных подводными лодками, - это действия, которым нет оправдания. Известно так много случаев, когда немцы вели себя подобным образом даже по отношению к нейтральным, что это, очевидно, было их обычным образом действий. 31 июля 1917 г. пароход "Белджиэн Принс" был настигнут подводной лодкой "U 44" в 200 милях от берега. Командир лодки, кап.-лейт. Вагенфур, приказал 41 чел. команды гибнущего судна перейти на палубу лодки; у них отобрали спасательные пояса, их раздели и разбили их шлюпки. Затем подводная лодка погрузилась, и люди были предоставлены собственной участи. По невероятно счастливой случайности трое были подобраны живыми и рассказали о случившемся. Вагенфур погиб со своей лодкой и всем личным составом 12 августа 1917 г. В августе 1917 г. Международная конференция моряков торгового флота установила 10 проверенных случаев (5 с нейтральными судами), когда немцы намеренно стреляли по людям, спасавшимся на шлюпках.
Случаи нападения на госпитальные суда в 1916 г. стали повторяться все чаще и чаще: 21 ноября 1916 г. в Эгейском море был потоплен "Британик", причем погибло 50 чел.; 23 ноября был потоплен в тех же водах "Бримар Касл" с ранеными на борту, однако, возможно, что он не был потоплен подводной лодкой, а подорвался на мине. В январе 1917 г. германское правительство объявило, что в военной зоне подводные лодки будут топить все госпитальные суда, под тем предлогом, что они перевозят войска и боевые припасы. Британское правительство тотчас же отвергло обвинение и указало, что правильным путем было бы в случае подозрения осматривать и обыскивать госпитальные суда. Тем не менее 20 марта было потоплено торпедой госпитальное судно "Эстуриас", на котором погибло 43 чел., из них одна сестра милосердия, а 31 марта получил попадание торпедой "Глостер Касл", впрочем, не затонувший.
Оба судна шли со всеми навигационными огнями и с ярко освещенными международными знаками. После этого стало очевидно, что употребление отличительных огней и знаков только увеличивает опасность для больных и раненых, и потому ими перестали пользоваться. 17 апреля были потоплены 2 госпитальных судна - "Лэнфрэнк" и "Донегал", причем погибло 75 чел., из них 15 раненых немцев - военнопленных*. Суда шли под конвоем эскадренных миноносцев; одно из них без знаков госпитального судна. 26 мая подводная лодка "UС 67" потопила "Дувр Касл", 7 чел. было убито.
Французские власти сразу ответили репрессиями, перевозя на своих госпитальных судах в Средиземном море пленных германских офицеров, в ответ на что немцы стали держать в опасных районах на сухопутном фронте тройное количество французских пленных офицеров. Британское правительство по этому поводу не приняло никаких мер, хотя репрессии иногда оказывают свое действие**. 10 сентября 1917 г. германское правительство согласилось воздержаться от нападений на госпитальные суда в Средиземном море, если на них будут находиться испанские морские офицеры для наблюдения за выполнением Гаагских правил, но вне Средиземного моря оно продолжало вести войну против раненых и умирающих. В 1918 г. германскими подводными лодками были потоплены торпедами 4 госпитальные судна: "Рьюэ" 4 января, "Гленар Касл" 26 февраля, "Ландовери Касл" 27 июня и "Уорилда" 4 августа; последняя - со 123 жертвами. Кроме того, 10 марта были выпущены торпеды по "Гилдфорд Касл", но без успеха. "Рьюэ" был ярко освещен и нес положенные знаки. По отношению к "Гленар Касл" и "Ландовери Касл" была проявлена исключительная жестокость: из 182 чел., находившихся на "Гленар Касл", спаслось только 22, и обследование поднятых впоследствии шлюпок показало, что они были, вероятно, обстреляны на воде. На "Ландовери Касл" погибло 234 чел. и спаслось только 24; подводная лодка "U 86" (кап.-лейт. Патциг) стреляла по шлюпкам и убила таким образом нескольких медицинских сестер и врачей***. По условиям Версальского мира двое из офицеров, принимавших участие в этом преступлении, впоследствии были преданы суду лейпцигского трибунала. Обвинения против них были вполне доказаны, но они были присуждены к пустяковому сроку - 4 годам тюремного заключения, и почти сейчас же после суда им была дана возможность скрыться. Командир лодки Патциг получил после своего деяния повышение и избежал ареста и суда.
С апреля 1916 г. и до конца января 1917 г., когда началась беспощадная подводная война, потери союзников и нейтральных в торговом тоннаже составили (в тысячах регистровых тонн):
Быстрый рост потерь осенью 1916 г., очевидно, следует приписать быстрому увеличению числа подводных лодок (с 58 в мае до 80 в сентябре) и приобретению опыта их командирами, а также и тому, что в октябре было официально приказано нападать на торговые суда. До конца 1915 г. немцы потеряли 25 подводных лодок, а построили 63, следовательно, число подводных лодок за 1915 г. возросло на 38; в 1916 г. они потеряли только 22, а построили 108, что увеличило число лодок на 86; к концу 1916 г. немцы имели в строю 97 подводных лодок вместо 20 готовых при объявлении войны.
Усиливавшееся ожесточение подводной войны имело постепенно нараставший эффект. По мере того как война затягивалась, каждая потопленная тонна производила все большее впечатление. Потери до некоторой степени возмещались новым строительством судов, но оно поглощало труд и материалы, нужные для полей сражения или для изготовления боевых припасов в такой войне, в которой все нации сражались, напрягая последние силы. До известной степени потери в тоннаже могли восполняться введением ограничений в его использовании и мероприятиями против перевозки предметов роскоши, но эти меры имели свой предел. Источником дополнительных потерь, являвшихся следствием подводной войны, было увеличение времени, которое суда находились в пути из-за плавания зигзагообразными курсами и кружными путями. Так один пароход сделал по пути от Гибралтара до Лондона 2 560 миль вместо обычных 1313*.
Кроме того, суда очень часто задерживались в портах из-за близости подводных лодок.
Изменение маршрутов больше не помогало. Английский канал был снова наводнен подводными лодками; средств борьбы не предвиделось. Союзная конференция 7 декабря 1915 г. постановила вооружать торговые суда, что обеспечило им некоторую степень безопасности, но в это чрезвычайно тяжелое для союзников время нейтральные государства подвергли такие вооруженные торговые суда суровым ограничениям**, немцы же всегда относились к ним как к военным кораблям, атаковывали и топили их без предупреждения. За последнюю четверть 1916 г. из 206 атакованных судов 118 были вооружены и 88 нет; из числа первых 38 погибло, а 80 удалось уйти; из числа вторых удалось уйти 28 кораблям, а погибло 60.
К концу 1916 г. британский торговый флот потерял от германских подводных лодок 2 400 000 т; с пополнением же захваченными германскими судами и вновь построенными тоннаж британского торгового флота снизился на 750 000 т, и это при огромной потребности в тоннаже для различных военных нужд. Явно приближался кризис войны.
Надводные флоты, господствовавшие на поверхности моря, казалось, были бессильны против своего подводного противника; условия ведения войны на море изменились, и англичане, вследствие плохого качества мин и торпед и отсутствия дирижаблей, годных для разведки в Северном море, оказались в очень невыгодном положении. Их коммуникации проходили по морю и были чрезвычайно уязвимы для германских подводных лодок; германские коммуникационные линии проходили по суше и могли подвергаться нападению только с воздуха. Создание сети железных дорог дало сухопутным державам преимущества, которыми они не пользовались в прежние войны.
Возрастающая дерзость подводных лодок и расширение района их действий иллюстрируются многочисленными случаями, происшедшими в 1916 г. В мае "U 39" бомбардировала Портоферрайо на острове Эльба и повредила портовые сооружения. В ночь с 11 на 12 июля подводная лодка обстреляла Сихем и, выпустив тридцать 88-мм снарядов, убила женщину и причинила незначительные разрушения. 9 июля германская подводная лодка "Дойчланд" прибыла в Балтимор из Бремена, откуда она вышла 14 июня*; она была объявлена торговым судном и привезла почту и 200 т красителей; взамен она погрузила никель и резину. Ее надводное водоизмещение равнялось 1500 т, подводное - 1870 т, радиус плавания при экономичном ходе - 13 100 миль; наибольшая скорость в надводном положении - 12 узл.
Она благополучно вернулась в Германию и в октябре - ноябре 1916 г. совершила еще один рейс. Другая такая же лодка, "Бремен", пропала в море, вероятно, натолкнувшись на британскую мину. Рейс "Дойчланда" имеет историческое значение, так как это был первый рейс, совершенный невооруженной подводной лодкой. Возможно, что он был предпринят как напоминание Вильсону о том, что у Германии "длинные руки". Немного позднее, 7 октября, прибыла в Ньюпорт (США) подводная лодка "U 53" (Розе). Это была лодка обычного германского типа с надводным ходом 17 узл. Она покрыла расстояние в 7 750 миль, не возобновляя запаса топлива и смазочного материала, хотя номинальная дальность плавания этого типа составляла только 5 200 миль.
Уступая желанию Вильсона, который находил "обременительной и неудобной"** британскую систему охраны торговых судов союзников, англичане сняли свой дозор у берегов США, и путь для "U 53" оказался открытым. Получив с берега сведения о движении британских торговых судов и выйдя затем в море, она потопила у самых берегов США 4 британских и 2 нейтральных судна; одно из последних - "Бломерсдэйк" - по пути из одного нейтрального порта в другой, вне зоны, объявленной немцами. Однако командиром "U 53" был офицер, не запятнавший себя такими поступками, какие совершались некоторыми из его сотоварищей. 3 декабря "U 38" (командир Валентинер, один из наиболее беспощадных командиров подводных лодок) проникла в гавань Фунчал на острове Мадера, потопила французскую канонерскую лодку "Сюрприз", французскую плавучую базу подводных лодок "Кенгуру" и британский кабельный пароход "Дэшиа", после чего в течение 2 часов бомбардировала город. Есть основания предполагать, что именно "U 38" на пути туда атаковала 26 ноября у берегов Португалии и потопила старый французский линейный корабль "Сюфрен" со всем личным составом (648 чел.).
Германское решение - топить с 1 февраля 1917 г. все встреченные суда - не внесло значительных перемен в приемы действий германских подводных лодок; они еще за несколько недель до объявления этого решения уничтожали всякое судно, к которому могли приблизиться без всякого риска для себя*. Значение его заключалось, главным образом, в том, что оно явилось открытым вызовом и запугиванием по отношению к нейтральным и прежде всего к США. Германское правительство было глубоко убеждено, что, благодаря беспощадной подводной войне, оно быстро выиграет войну**. Германский морской генеральный штаб в своей записке от 12 февраля 1916 г. заявил, что "неограниченная подводная война заставит противника заключить с Германией мир не позже, чем через 6 месяцев". В конце 1916 г. германский штаб высказал мнение, что осуществление беспощадной подводной войны с начала 1917 г. обеспечит мир в мае и никак не позже июля 1917 г. Взвесив шансы за и против вмешательства в войну США, германский морской генеральный штаб счел возможным не считаться с опасностью этого вмешательства, так как был уверен, что у союзников не хватит тоннажа для переброски через океан значительных сил, даже если США создадут большую армию, и что война кончится раньше, чем ее удастся создать. Германские угрозы производили впечатление на более слабые нейтральные государства; так, Голландия, Дания и Швеция решили задержать свои торговые суда в портах, пока не выяснится, что будут делать германские подводные лодки. Таким образом, из-за одной только угрозы большое количество тоннажа нейтральных стран было выведено из действия, хотя и на время.
С началом беспощадного потопления всех судов война на море вступила в критическую фазу. Теперь, наконец, была поставлена на карту жизнь или смерть британской нации.
Потери в британском, союзном и нейтральном торговом тоннаже видны из таблицы.
Быстрый рост потопленного тоннажа в первые месяцы 1917 г. снова в значительной мере объясняется увеличением числа подводных лодок, которое возросло с 103 в январе до 128 в марте, после чего, хотя и изменялось, но незначительно, и высшей цифры в течение войны - 140 лодок - достигло в октябре 1917 г. Общее число подводных лодок, построенных немцами за период с июля 1916 г. по июнь 1917 г. включительно, составило 98, т.е. в среднем по 8 в месяц.
Производительность постройки англичанами противолодочных кораблей составляла 4 - 5 эскадренных миноносцев и 2 подводные лодки в месяц, из которых приходилось также покрывать потери (за 12 месяцев 15 эскадренных миноносцев и 6 подводных лодок).
Таким образом, силы нападающей стороны увеличивались с такой же быстротой, как и силы обороны. Производительность постройки торговых судов в Великобритании во второй половине 1916 г. составляла в месяц 57 000 т, в первой половине 1917 г. - 82 000 т. Возмещалась только часть потерянного тоннажа, и германский флот выигрывал войну.
Способ защиты торговли, принятый в феврале 1917 г., состоял в патрулировании по морским путям траулерами, шлюпами и всеми свободными эскадренными миноносцами. Когда с помощью радиопеленгования устанавливалось местонахождение неприятельской подводной лодки (германские лодки постоянно пользовались в море радиотелеграфом), торговые суда получали распоряжение избегать соответствующего района. Но система патрулирования имела большие недостатки*. Она была чисто и притом пассивно оборонительной. Она требовала громадного количества судов, и так как пути менялись редко, то помогала командирам подводных лодок находить свои жертвы. Тактика германских подводных лодок заключалась в том, что сперва лодка показывалась в какой-либо точке, где были замечены патрульные суда, а затем, погрузившись, уходила куда-нибудь, в то время как надводные корабли охотились за ней в том месте, где она показалась. В позднейший период подводной войны осуществлять такие приемы стало труднее вследствие появления гидрофонов (подслушивающих приборов, установленных на противолодочных кораблях), с помощью которых можно было следить за движением лодки под водой. Но пока система патрулирования оставалась в силе, судоходство союзников зависело от милости германских подводных лодок.
В прежние войны англичане применяли систему конвоев (конвоируемых караванов), при которой торговые суда шли большими группами под охраной военных кораблей. По закону, изданному в 1798 г. и подтвержденному в 1803 г., суда не имели права, без специального разрешения, плавания иначе как в составе конвоируемых караванов*.
В начале Мировой войны было весьма опрометчиво решено, что система конвоирования караванов неприменима по двум причинам: во-первых, потому, что торговые суда неспособны к совместному плаванию в составе соединения, и, во-вторых, потому, что не хватало военных кораблей. Доказывали также, что такое соединение судов будет подвергаться большой опасности от мин и по прибытии в порт будет загромождать его, так как будет трудно достаточно быстро производить погрузку и выгрузку. Но ни один из этих аргументов не имел непреодолимой силы. Военные корабли, которые несли дозорную службу, с неменьшим успехом могли быть использованы для конвоирования, а вооруженные торговые суда могли обороняться гораздо успешнее при совместном плавании. Ввиду недостатка быстроходных эскадренных миноносцев, явившегося следствием того, что в Ютландском бою немцам не было нанесено решительного поражения, что влекло за собой необходимость держать при Гранд Флите большое число эскадренных миноносцев, - временно можно было назначать в охрану 1-2 эскадренных миноносца вместо необходимых 4-6. Этим снижалась бы степень безопасности, но все же она была бы значительна больше, чем при системе охранения путей дозорами.
В марте 1917 г. были организованы "угольные конвои" между Англией и Францией, принесшие отличные результаты, так как с марта по август за 8 825 пароходорейсов погибло только 14 судов. В апреле 1917 г., как уже упоминалось, начал работать "Скандинавский конвой", и опять-таки с хорошими результатами.
Если бы США при вступления в войну с Германией бросили в дело все свои наличные морские силы, то они спасли бы союзников от громадных жертв и потерь и, по мнению такого крупного военного моряка, как Симс (показание перед комиссией Конгресса), союзникам не пришлось бы пережить кризис 1918 г., США могли бы в марте 1918 г. перебросить во Францию миллионную армию, и с уверенностью можно сказать, что падение Германии последовало бы в начале 1918 г., что уменьшило бы расходы Англии, примерно, на 3 миллиарда фунтов стерлингов и сберегло бы для союзников 500 000 чел. Вследствие колебаний Вильсона, а отнюдь не из-за недостатка энергии или доброго желания во флоте США, помощь, которая посылалась, была дана неохотно и с опозданием, несмотря на все настояния Симса. Только в августе 1917 г. США начали оказывать "скромную помощь", и только после этого была установлена система конвоев в Атлантическом океане. С конца августа 1917 г. потери союзников начали уменьшаться. В октябре была введена система конвоев в Средиземном море, где до того потопление торговых судов союзников было приятным спортом для командиров германских подводных лодок, но только к концу года плавание в составе конвоя стало неизменным правилом. Теперь союзники, наконец, боролись с подводными лодками, а не только пассивно оборонялись, строя новые суда только для того, чтобы германским подводным лодкам было что топить.
В самом деле, система конвоев представляла собой наступление на подводные лодки. Она не обеспечивала совершенной безопасности, но никто из изучавших историю и не мог бы ожидать этого. Тем не менее она изменила весь характер подводной войны. Даже по пристрастной оценке командиров германских подводных лодок количество тоннажа, потопленного ими, падало, и падало так значительно, что становилось ясным, что война на море не будет выиграна Германией. Прошел срок, когда Великобритания должна была просить мира; она держалась твердо и непреклонно. Умножались виды оружия, с успехом применявшегося против подводных лодок; были усовершенствованы глубинные бомбы; наконец, убыль в подводных лодках стала превышать число вновь вводившихся в строй. Германский генеральный штаб понял, что расчеты на подводную войну не оправдались, и это было причиной крупных наступлений в 1918 г., которые потребовали ужасающих жертв людьми и деньгами со стороны европейских союзников. США, Англии, Франции и Италии пришлось выдержать самые сокрушительные из ударов мужественной и прекрасно обученной германской армии.