434 Х
настроения. Достаточно было самого ничтожного повода, чтобы какой-нибудь бедолага впал в немилость.
Однако случай с человеком в железной маске отличался от всех остальных. Причины его жестокого заточения не были известны никому. Никто не знал этого тогда, а уж тем более не знает теперь.
В 1669 году мужчина высокого роста, хорошо одетый и с аристократической внешностью, был передан в руки мсье Сен-Марса, коменданта крепости ТигеРОЛЬ. Сен-Марс обращался со своим заключенным с
435
большим уважением, предоставляя ему различные привилегии: узнику было разрешено читать книги и беседовать со священником. Но имелось нечто, чего мсье Сен-Марс был не вправе разрешить: узнику навсегда запретили показывать свое лицо. В течение тридцати четырех долгих лет заключенный носил маску из черного бархата: ведь сними он ее - его бы ждала неминуемая гибель. Возможно, под этой маской скрывалось лицо человека, чья смерть осталась бы пятном на совести короля.
Александр Дюма на основе этого исторического материала написал чудесную романтическую историю - "Человек в железной маске", неочевиден один факт: маска держалась на гвоздях не из стали, а из страха. Почему Людовик XIV обрек этого человека на смерть еще при жизни? Что заставило короля скрывать его личность? И почему он сохранил ему жизнь? На эти вопросы историки так и не смогли ответить даже после веков исследований.
Некоторые предполагали, что пленник - незаконнорожденный сын Людовика XIV, который был арестован, так как представлял угрозу для своего сводного брата (дофина), прямого наследника престола. Другие придерживаются мнения, что узником является некий Евстакий де Ожер, юный участник черных месс, которыми руководила знаменитая отравительница мадам де Бринвил. Предполагается, что она была одной из дам - участниц черных месс, ставших позже фаворитками короля. Считают, что именно г)на и уберегла де Ожера от гильотины, заступившись за него перед Людовиком XIV.
Но существует и другая версия, по которой заключенный быд братом-близнецом Людовика: его арестовали, дабы избежать распрей между претендентами на государственный престол. Однако поскольку в ere жилах текла королевская кровь, к нему относились с должным почетом, но лицо потенциального претендента^
436 1
на престол должно было быть навсегда закрытым, чтобы никто не смог узнать его...
До сих пор остается загадкой и происхождение мальчика, названного Сабадо, о котором много писали лет десять тому назад. История началась с того, что однажды поздно вечером молодая жительница мексиканского городка Хуарес (на границе с США) возвращалась из кинотеатра домой. На улице она встретила мальчика в изодранной одежде. Сеньора де ла Вега была доброй и взяла паренька в свой дом. Однако ни на один из ее вопросов маленький незнакомец не отвечал. В руках у него не было ничего, кроме дорожной сумки с надписью "Транс уорлд эйрлайнз" и горсти мелких мексиканских монет. Наследующий ден'ь она дала мальчику денег и отправила за покупками: Продавщица в супермаркете узнала в нем подносчика товаров автомобилистам. Мальчик делал это несколько дней кряду за Гроши. Де ла Вега отправилась в полицию, но там ее ждало разочарование- никто Не искал его и не давал объявлений о розыске. Даже когда фотография неизвестного мальчика была показана по национальному телевидению, телефон в ' студий продолжал молчать. В итоге он оказался 6 доме для сирот.
Врачи определили, что мальчику около восьми лет. Он едва слышит одним ухом и совершенно глух на второе. Мальчика назвали Сабадо (исп. суббота), поскольку его встретили именно в субботу. Но был ли от глух и нем от рождения, ломали голову специалисты. Может быть, причиной стало какое-то потрясение? У мальчика обнаружили несколько глубоких шрамов от ран, которые были получены, судя по всему, года два назад. Кроме того, всех потрясли рисунки Сабадо. На каждом из них появлялось изображение самолета, из которого падали пассажиры, а вокруг ^виалайнера лежали мертвые люди. Кроме этого, специалистам удалось распознать некий шифр,
437
ющийся на всех рисунках, - 28D23. Многие полагают, что мальчику удалось чудом выжить в какой-то катастрофе. Кстати, оказалось, что Сабадо предпочитал мексиканским блюдам американские, да и доллары США были ему привычнее, нежели мексиканские песо.
Начались поиски родственников в Соединенных Штатах. В Хуарес приехали журналисты и репортеры. В газетах и журналах появились статьи о мальчике, а телекомпании показывали фотографии Сабадо. Все было впустую. Мальчика в США никто не искал. Скорее всего, его тайна так и останется неразгаданной.
Часть шестая
ФЕНОМЕН люамплы
БАРАНОВОН
Эта книга вряд ли была бы завершена, если бы не чудодейственное вмешательство "главной ведьмы России" - Людмилы Георгиевны Барановой. И произошло оно именно тогда, когда было более всего необходимо: голова одного из авторов, Игоря Винокурова, почему-то вдруг стала наотрез отказываться выполнять писательскую функцию, оставив все прочие без изменений. Но начнем по порядку. Слово Игорю Винокурову:
- Конечно же причина этого прискорбного явления была мне совершенно ясна. Не надо быть врачом или, как в моем случае, физиологом, чтобы понять: все дело в том, что я просто перетрудился. Ведь за последние полтора года я - один или в соавторстве - написал уже шесть книг, "Люди-феномены" была седьмой. А впереди маячил "Калейдоскоп непознанного"...
Надо было быстро что-то предпринимать. Срочно обзвонил старинных приятелей - терапевтов, невропатологов, даже психиатров. Все они убеждали меня лечь на обследование - иначе, мол, может быть еще ^Уже, и предлагали свои услуги. В общем, "успокоили". А время не ждет - срок сдачи рукописи книги
неумолимо приближался. И тогда я занялся тем, чем не рекомендуют заниматься и, кстати, видимо, правильно делают, врачи - принялся за самолечение. Начал с обычных способов - без толку. Потом перешел к не совсем обычным - например, опробовал такого вот рода совет: три раза в день ничего не есть и все время гулять... Не помогло, писательская функция все равно не восстанавливалась. Пришлось прибегнуть к самому сильному средству, которое до того неизменно выручало в похожих случаях, - к шокопсихотерапии. Ее я обычно стремился избегать, средство-то уж больно сильное, но тут выхода не было. В роли шокогерапевта неведомо для себя выступала моя дражайшая половина. Она исполняла свою роль вполне профессионально, впрочем не отдавая себе в том отчета, но на это ее надо было умело спровоцировать, что обычно неплохо мне удавалось. ;
Благодаря невольной помощи супруги я мог вызы- ^ вать у себя шок первой и второй степени. Первая, относительно терпимая, требовалась, чтобы подстегнуть меня вовремя завершить очередную главу книги. Чтобы испытать шок первой степени, я обращался к своему шокотерапевту с жалобой на почему-то вдруг резко понизившуюся работоспособность. В ответ мне, например, заявляли, что просто в данный момент у меня на фоне хронической лености наблюдается очередное обострение хитрости. Разумеется, шоковое состояние, вызванное столь вопиюще несправедливым диагнозом, враз поднимало мою работоспособность до необходимого уровня.
Шок второй степени требовался, чтобы подстл.^угь меня вовремя завершить написание книги. Для ( о юлучения надо было только пожаловаться шокоте г.ситу, что у меня почему-то вдруг стало плохо с гол ой и я больше не могу продолжать писать. В ответ я слышал уже нечто более сильное - например, что в этом нет ничего удивительного, ведь голова - мое самое 1605
место! Вызванные столь чудовищно несправедливым заключением эмоции способствовали резкому вбрасыванию в мою кровь мощной дозы адреналина, и моя работоспособность самым чудесным образом взмывaлa^ на недосягаемую высоту. Что и требовалось.
Но на этот раз не помогла и вторая степень. Видимо, я нуждался в шоке третьей степени, но не знал, как его получить. Положение казалось безвыходным.
И тут мне в голову пришла мысль о человеке, способном восстановить писательскую функцию моей головы без какой бы то ни было шокотерапии, одним лишь мановением руки! Дело в том, что я являюсь вице-президентом общественного объединения "Феномен" (его президент - известный журналист и писатель И. В. Могила), созданного при газете "Труд". 'При объединении есть комиссия одноименного названия (комиссия "Феномен"). Одна из ее главных задач - работа с людьми-феноменами, в частности экстрасенсами-целителями. Среди них широчайшим диапазоном и выраженностью дарований особо выделяется Людмила Георгиевна Баранова. Лучше всего ей удается помогать тем, у кого, как и у меня, самым "слаY.IM" местом является голова - то есть она успешнее всего излечивает недуги, "размещенные" в голове или сиязанные с патологическими процессами, протекающими в ней. Это было как раз то, что мне нужно.
Я связался с Людмилой Георгиевной и получил приглашение прибыть на сеанс, который продолжался минут пятнадцать. Уже к вечеру почувствовал облегчение. А наутро засел за книгу как ни в чем не бывало. ^се проблемы как рукой снядо! И ведь действительно рукой! Потом я побывал еще на трех сеансах: Людмиia Георгиевна настояла на этом, чтобы закрепить эффект. И хотя было недосуг - сроки сдачи рукописи поджимали, я не посмел ослушаться, ибо испытывать 'чок даже первой степени как неизбежное наказание ^ непослушание охоты вовсе не было...
443
С тех пор моя голова исправно выполняет вверен1 ную ей писательскую функцию.
...Такая вот история случилась с Игорем Винокуровым. Кто из самых именитых целителей может утвер-1 ждать, что восстановил угасшие было писательские) способности хотя бы у одного "акробата пера"? От те-1 лесных недугов они избавляли многих, включая пис^ телей, но чтобы восстановить то, что для последние является смыслом жизни! Такое под силу лишь людям} феноменальной одаренности. Именно таким челове-j ком и является Людмила Баранова. Однако прежде'1 чем представить ее читателю, кратко познакомимся ej некоторыми из коллег нашей кудесницы.
ЧТО МОГУТ ЕЕ КОППЕГИ ПО ИСКУССТВУ псиЕПЯТЬ
Надо сказать, что РОССИИ вообще везет на целителей с уникальными возможностями. Пример тому - Джуна Давиташвили, Анатолий Кашпировский, Алан Чумак, пользующиеся не только всероссийской, но и всемирной известностью. Особо выделить кого-либо из них невозможно, все они уникумы, поэтому мы и перечислили их в алфавитном порядке. Имена этих чародеев у всех на слуху, о них все знают, а потому вряд ли стоит еще раз пересказывать то, что и так известно всем. Но о некоторых других коллегах Л. Г. Барановой, виртуозно владеющих искусством исцеления, но волею судьбы оставшихся как быв тени. следует сказать несколько слов. Мы имеем в виду Игоря Васильевича Байкаловаи Ивана Дмитриевича Фомина. О них написано не так уж и много, но и то, что опубликовано, дает некоторое представление об их невероятных возможностях.
Вот, например, удивительно любопытная статья о И. В. Байкалове, принадлежащая перу
та Александра Рыскина (Мегаполис-экспресс. 1991. 19 сентября). Она называется "Крестный отец "русского Шаолиня". Ей предпослан такой интригующий подзаголовок: "Биографии этого человека хватило бы на несколько фантастических романов". Помещая полный текст столь необычной статьи, мы предлагаем читателям самим убедиться в том, что это действительно так: жизнеописания Игоря Васильевича действительно хватило бы на несколько фантастически интересных романов! Вот весьма сжатое изложение его невероятной судьбы.
"Сын советского инженера-КВЖД-ца, репрессированного в 1946 году Харбинским СМЕРШем, десятилетний Игорь Байкалов избежал ареста, укрывшись в знакомой семье китайских старообрядцев. Через год, 'когда Харбинское МГБ арестовало и эту семью, мальчика спасла китаянка, входившая в некогда знаменитый союз Хундэнчжао ("Красная лампа") одно из ответвлений могущественной "Триады" - сети тайных лож "Белого Лотоса". Через три месяца тренировок в искусстве кулачного боя мальчик получил первую степень посвящения и несколько месяцев работал связным в Гонконге, помогая эмиссарам Мао Цзэдуна готовить восстание.
После провала организации в Гонконге Игорь был переброшен в Таиланд, где вскоре был арестован полицией. В тюрьме Бангкока Игорь тяжело заболел туберкулезом. Освободился через полгода под поручительство госпиталя Святой Терезы. Здесь он и познакомился с ирландским ученым-этнографом 0'Брайеном, собиравшимся предпринять экспедицию в Гималаи. Подросток с замашками профессионального диверсанта заинтересовал ирландца, и профессор предложил мальчику войти в состав экспедиции.
В июне 1949 года выступили. Группе предстояло "РОЙТИ несколько сот километров высокогорными кронами. В горах Игорь окончательно излечился от
445
беркулеза, сделался отличным скалолазом и благодаря беседам с 0'Брайеном к своему разговорному кигайскому языку добавил английский. По возвращении в Европу 0'Брайен обещал отдать Игоря в хороший дублинский колледж. И, как знать, быть бы Игорю Байкалову впоследствии британским востоковедом, но судьба распорядилась иначе. Лагерь экспедиции подвергся нападению хунхузов. Ирландец и два его ассистента-индуса погибли в перестрелке, проводники разбежались. Мальчик укрылся в расщелине скалы, где просидел двое суток, пока бандиты не покинули разграбленный лагерь.
Выбравшись из укрытия, он осмотрелся: повсюду сверкали снежные шапки гималайских вершин -- он был один. Сначала он отсчитывал дни, острым камнем процарапывая отметки на коже руки. Потом, когда вся рука покрылась сеткой царапин, он бросил это занятие. Просто карабкался со скалы на скалу, пока еще были силы.
Однажды он не смог встать. Ночью его бил озноб, 1 он плакал и наутро понял, что скоро умрет. К вечеру 1 он действительно умер. Потом появились они. Они не пришли ниоткуда, они не прилетели - они просто появились. И взяли его мертвое тело себе. Они велели ему отречься от страха, сомнения и всякого самосожаления. И он подчинился.
Когда он очнулся, понял: его зрение изменилось - он видел то, что раньше было ему недоступно, все свои артерии и капилляры, нервные узлы и внутренние органы, лишенные жизненной праны. Он видел многослойность пространства и множественность его измерений. И еще он понял, что теперь будет жить с этим знанием. Он лежал на тропе, сбегавшей к равнине, внизу виднелся поселок и стены даосского монастыря. Здесь ему предстояло провести семь лет.
С первых дней он чувствовал в себе силу, которой раньше в нем не было. С каждым годом это чувство
446
усиливалось. Он научился управлять своей психической энергией, лечил людей наложением рук, ставил больным иголки, собирал тибетские травы. Он учился даосскому стилю рукопашного боя и стал мастером тьена. Получив одну из высших степеней посвящения от далай-ламы, он не захотел остаться в монастыре и стал странствующим наставником-даосом.
В Монголии он вылечил от рака одного из родственников Чойбалсана, но не пожелал остаться в Улан-Баторе и стать целителем монгольской номенклатуры. Он хотел попасть в СССР и разыскать своих родителей. С монгольским паспортом и командировкой от Монгольской академии нетрадицж)нных методов лечения Игорь Васильевич Байкалов попал в Барнаул в конце 1959 года. Здесь спустя два года он и получил справку о реабилитации своих родителей, похороненных где-то в мерзлоте Норильска и Кайеркана. Здесь он получил и свой срок за незаконное лечение людей - командировка от Монгольской академии была потеряна, а никаких дипломов в монастыре, естественно, не выдавали. Игорь Васильевич Байкалов стал лекарем-шарлатаном и загремел "на химию" в Ачинск на три года. С судимостью нечего было и пытаться поступать в мединститут, дававший право на самостоятельную практику. Пришлось пойти в акушерский техникум города Барнаула, который Байкалов и окончил с красным дипломом. В 1966 году, когда Игорю Васильевичу исполнилось 30 лет, он получил направление на Горный Алтай в поселок Верхний Уймон фельдшером.
К Деду, как окрестили Игоря Васильевича его ученики и пациенты, потянулись люди со всей страны. Он брался лечить только самые сложные случаи, давая возможность расти своим ученикам. В соседних кержацких селах нашлись старики, знавшие древние русские методики лечения наговором и алтайскими трапами. Он подолгу просиживал с ними, перенимая их ^нания. Так возникла идея эзотерического народного