- Куда их?
Я показал. Нечего с ними таскаться - можно оставить тут. Возы с лежавшими на них по двое ранеными свернули в боковую улицу и остановились. Молодые мужики сгрудились вокруг мужика. Он что-то быстро им говорит. Внимательно слушая, те кивают головами. Затем один снял шапку и обратился ко мне:
- Пане начальнику. Тут еще переказували нам, що в обозе проволоку вы захватили и мишок с этими... как их...
- С медикаментами, - подсказал Базыма.
- Ага, ага, - замотал головой паренек. - Верно, верно.
- Это ж военное имущество.
Хлопец виляет, мнется.
- Так яко ж воно военне... Так просто!!!
Один за другим еще несколько молодых подошли ко мне. Старик остался в стороне, наблюдая за ними. А хлопцы просят, доказывают...
- Неудобно нам буде. Нам поручили принять все это дело, и раненых и...
Дедок кашлянул.
Тогда я иду на хитрость. Хлопнув плетью по голенищу, подошел к старику.
- Хлопцы просят медикаменты вам оставить. Все это можно передать.
- Можно? - спросил старик. Глаза его блеснули и снова погасли.
- А чего же? Ваш иод нам не нужен. Только вот какое дело. Имущество могу сдать только под расписку. Уполномоченному лицу.
Мужики обступили меня.
- Так на що ж вона тая расписка?
- Вы тут под хатой оставьте...
- Оно нигде не пропадет...
Я упорствовал.
- Не, хлопцы, - пропадет или не пропадет, а дело военное. Без расписки - не годится!
Базыма, любитель всяких хитрых дел, наблюдает за нами давно. Он переглядывается со мной и одобрительно кивает: "Так, так. Давай их!"
Я отрезал:
- Передать могу только уполномоченному и только под расписку. Некому принять - ничего не оставим.
И отхожу в сторону к Базыме.
Молодых, как ветром, качнуло от меня. Они обступили старика и, уже не особенно конспирируя, что-то громко спрашивают, что-то доказывают. Старик в явном смущении.
Я отвязал коня и всунул ногу в стремя.
- Ну, хлопцы, долго думать будете? Есть уполномоченный - получай санитарный груз и раненых, - нет - повезем с собой! - и вскочил в седло.
Базыма, не в силах удержать смех, отвернулся к проходящей колонне и стал отдавать какие-то распоряжения.
- Як же так? - загомонили сразу. - Куда же вы?
Базыма ответил за меня:
- Повезем с собой. Завертай, ездовые!
Я тронул коня.
- Ну? Есть уполномоченный?
Искоса, через плечо, кинув беглый взгляд, замечают: старик кашлянул, давая своим хлопцам какой-то свои условленный сигнал. Они все подходят ко мне:
- Хай уж буде так. Мы все и будем уполномоченные.
- Так все и будете?
- Ага, ага...
- Э, нет, хлопцы. Так не выйдет. Кто-нибудь старшой должен быть.
Они замялись, поглядывая на старика. Затем один из молодых сказал:
- Так чего ж там? Признавайтесь, дядько Мыкыта...
Старик подошел и уже с нескрываемой злостью сказал:
- Ну, я буду старшой. Где расписываться?
- Вот так бы и давно. А расписываться не надо. Получай свое барахло. И запомни: не у москаля, а у многонационального советского народа - видишь, вот он идет - правда сама найострейша. И не только на конце штыка, а и тут и тут. - И показав ему на лоб и сердце, я тихо тронул коня.
А колонна гремела песней:
Идьмо, Галю, з намы,
З намы, козакамы,
Краще тоби буде,
Як в ридной мамы...