М* говорил, что ученые - это мостильщики храма Славы. М* - истый педант, помешанный на греках: по любому поводу он вспоминает древних. Заговорите с ним об аббате Терре, и он тут же расскажет об Аристиде. генеральном контролере финансов у афинян.
Одному литератору предложили коллекцию номеров оМеркюрп по три су за том. оПодожду, пока подешевеетп,-ответил он.
ХАРАКТЕ Р Ы
AHEКДOTbl
Наш век породил восемь великих комедианток-четырех актрис четырех светских дам. Первые четыре-это м-ль Данжевиль,' м-ль Дюмениль, м-ль Клером и г-жа Сент-Юберти вторые - г-жи де Монтессон, де Жанлис, Неккер и д'Анживилье.
М* говаривал мне: оИсточник всякого наслаждения я по необходимости ищу в самом себе, то есть исключительно в деятельности coбственного рассудка. Природа вложила в человеческий мозг небольшо шарик, именуемый мозжечком и как бы играющий роль зеркала: с его помощью человек по мере сил то в увеличенном, то в уменьшенном виде то в целом, то в частностях воспроизводит для себя предметы внешнего мира и даже порождения собственной мысли. Это волшебный фонарь который показывает человеку-своему владельцу-сцены, где тот выступаст как актер и зритель одновременно. Здесь - весь человек, здесь его царство; все остальное ему чуждоп.
оСегодня, пятнадцатого марта тысяча семьсот восемьдесят второго года.-заметил г-н де*,-я совершил доброе дело довольно редкое свойства: утешил человека порядочного, преисполненного добродетелей обладающего ста тысячами ливров ренты, знатным именем, отменным здоровьем, острым умом и т. д. А я беден, живу в безвестности к тому же боленп.
Известно, с какой фанатической речью против возвращения протестам тов обратился к королю епископ Дольский. Он говорил от имени всего духовенства. Когда же епископ Сен-Польский спросил его, почему он высказался от имени своих собратий, не посоветовавшись предварительно
с ними, тот ответил: оЯ посоветовался со своим распятиемп. - оВ таком деле, - отпарировал епископ Сен-Польский, - вам следовало дословно повторить то, что вы от него услышалип.
Факт, засвидетельствованный очевидцами: Мадам, дочь короля, играя с одной из своих нянек, случайно взглянула на ее руку и машинально сосчитала пальцы. оКак! - удивленно вскричала девочка. - У вас тоже пять пальцев?п. И, чтобы проверить себя, пересчитала их еще раз.
Однажды маршал Ришелье посоветовал Людовику XV взять в любовницы не помню уж какую знатную даму. Король отказался, заявив: оСлишком дорого придется заплатить, чтобы потом отделаться от нееп
В 1738 г. г-н де Трессан сочинил сатирические куплеты на герцога де Нивернуа. В 1780 г., добиваясь избрания в Академию, он явился к нему с визитом. Герцог принял гостя чрезвычайно любезно, поговорил об успехе его последних сочинений и распрощался с ним, всячески его обнадежив. Однако, когда г-н де Трессан уже садился в экипаж, хозяин сказал: оПрощайте, граф. Поздравляю вас с потерей памятип.
Однажды маршал де Бирон опасно занемог; решив исповедаться, он сказал в присутствии друзей: оМой долг перед богом, мой долг перед королем, мой долг перед государством...п.-оЗамолчим-прервал его кто-то из друзей,-или умрешь несостоятельным должникомп.
Дюкло имел привычку без конца употреблять на заседаниях Академии слова од. . .п и онас. . .п. Аббат де Ренель, которого за длинное лицо прозвали оНеядовитым змеемп, заметил: оВы, кажется, забыли. сударь, что Академия дозволяет употреблять лишь те выражения, что включены в ее словарьп.
Г-н де Л*, беседуя со своим другом де Б*, человеком весьма достойным, но ославленным молвой, стал пересказывать ему слухи и сплетня.
которые ходили на его счет. Г-н де Б* холодно ответил: оКому и судить человека моего закала, как не светской черни, этой безмозглой шлюхе!п.
М* говаривал мне: оЯ изучил женщин всех наций. Итальянка верит, что ее по-настоящему любят, если ради нее поклонник готов на преступление; англичанка-если он готов на безрассудство; француженкаесли готов на глупостьп.
Дюкло сказал о каком-то подлеце, сумевшем сделать карьеру: оЕму плюнут в лицо, разотрут плевок ногой, и он еще благодарить будетп.
Как-то Даламбер, уже стяжавший тогда широкую известность, был у г-жи дю Деффан вместе с президентом Эно и г-ном де Пои де Войдем. Приходит врач по имени Фурнье и еще с порога обращается к хозяйке: оСударыня, имею честь засвидетельствовать вам свое нижайшее почтениеп; после этого он поворачивается к президенту: оИмею честь приветствовать вас, сударьп; затем здоровается с г-ном де Пои де Вейлем: оСударь, ваш покорный слугап - и, наконец, бросает Даламберу: оДобрый день, сударьп.
Некто целых 30 лет проводил вечера у г-жи де*. Затем он овдовел. Все думали, что теперь он женится на ней, и всячески ему это советовали. Но он отказался, заявив: оГде же я стану тогда проводить вечера?п.
Г-жа де Тансен, несмотря на свои располагающие манеры, была женщина коварная и в полном смысле слова способная на все. Однажды, услышав, как ее хвалят за приятное обхождение, аббат Трюбле заметил: оО да1 Если ей потребуется вас отравить, она выберет самый приятный ядп.
Г-н де Бройль, ценивший в людях лишь военные таланты, как-то cкaзал: оУ этого Вольтера. которого все так превозносят, а я и в грош не ставлю, есть все же один хороший стих:
Кто первый был монарх? Удачливый солдатп.
Г-н* высказался о какой-то книге; с ним заспорили, ссылаясь на то, что публика держится на этот счет другого мнения. оПублика! Публика! - воскликнул он. -Сколько нужна глупцов, чтобы составить публику ? п .
Г-н д'Аржансон в разговоре с любовником своей жены, графом лс Себуром. сказал: оУ меня есть для вас два подходящих места: должность коменданта или Бастилии, или Дома инвалидов. Если дать вам Бастилию, все решат, что туда вас упрятал я; если Дом инвалидов, все подумают, что туда вас упрятала моя женап.
Принц Конде как-то рассказывал мне об одной медали, некогда принадлежавшей ему. Он очень сожалел, что лишился ее. На лицевой ее стороне выбит профиль Людовика XIII с обычной надписью: оRex Franc. et Nav.п; на оборотной-профиль кардинала Ришелье, окруженный словами: оNil sine consilioп.
М*, прочитав письмо святого Иеронима, где тот необычайно выразительно описывает силу одолевавших его плотских искушений, заметил не без зависти: оБудь я способен на подобное неистовство страстей, меня не устрашило бы никакое покаяниеп.
М* говаривал: оВ женщинах хорошо лишь то, что в них самое лучшееп..
Принцесса де Марсам. ныне столь богомольная, когда-то была в связи с г-ном де Бисси и сняла для него на улице Плюме небольшой домик. Однажды она приехала туда, когда любовник ее был занят там с девицами легкого поведения. Он велел не впускать принцессу. Тем временчч фруктовшицы с Севрской улицы столпились вокруг ее кареты, приговаривая: оВот срам! Он не впускает в дом принцессу, которая за все платит, а сам отощает потаскушек даровым ужиномп.
' оКороль Франции и Наваррып (лаг.). ' оНе действуй, не посоветовавшисьп (лаг.).
Один человек, прельщенный саном священника, говорил: оЯ должен стать священником, даже если это будет стоить мне спасения душип.
Некто с ног до головы в трауре-большие плерезы, черный парик, вытянутое лицо - встречает своего друга. оО боже) - питается тот. Какую потерю вы понесли?п. - оНикакой. - отвечает наш печальник.Просто я овдовелп.
Г-жа де Бассомпьер, живя при дворе короля Станислава, открыто состояла в связи с г-ном де Ла Галезьером, канцлером польского короля. В один прекрасный день король явился к ней и позволил себе кое-какие вольности, не увенчавшиеся, однако, успехом. оЯ умолкаю,-объявил тогда Станислав.-Остальное доскажет вам мой канцлерп.
В прежнее время окоролевскийп пирог разрезали до начала еды. Как-то раз окоролемп выпало быть г-ну де Фонтенелю. Он почему-то медлил и не оделял остальных поставленным перед ним отменным кушаньем. оКороль забывает своих подданныхп,-упрекнули его. оВот так всегда у нас, королейп,-отозвался он.
Недели за две до покушения Дамьена один купец из Прованса попал проездом в маленький городок в шести лье от Лиана; он остановился на постоялом дворе и услышал, как в соседнем комнате, за тонком перегорллкой. кто-то объявил, что некий Дамьен намерен убить короля. ПриЛмв в Париж, коммерсант отправился к г-ну Беррье, но не застал его и письменно изложил все, что слышал; затем он вторично явился к г-ну Бекрье и рассказал, кто он такой. После этого он уехал к себе в провингяд. но не успел еще добраться до дому, как произошло покушение. Г-н Беррье, сообразив, что коммерсант не станет молчать и что допущенный им, Беррье, промах погубит его, выслал на лионскую дорогу наряд полиции во главе с офицером. Купца схватили, заткнули ему кляпом рот, доставили его в Париж и бросили в Бастилию, где он томился целых 18 лет. Г-н де Мальзерб, в 1775 г. вызволипший оттуда многих узников, в первом порыве негодования дал этой истории огласку*
Будучи послом в Вене, кардинал де Рогам был однажды арестован за долги. Потом, вернувшись в Париж, он занимал должность великого попечителя бедных. Как-то раз он отправился в Шатле, чтобы по случаю рождения дофина освободить нескольких узников. Прохожий, увидев у тюрьмы шумную толпу, осведомился, что произошло. Ему ответили, что народ сбежался взглянуть на кардинала де Рогана, только что прибывшего в Шатле. оНеужто его опять посадили?п,-изумился простак.
Г-н де Рокмон, супруга которого славилась своими любовными похождениями, раз в месяц ночевал у нее в спальне, чтобы пресечь пересуды в случае, если она забеременеет. Утром, уходя, он объявлял: оЯ вспахал поле, а уж засевают пусть другиеп.
На г-на де* обрушилось столько бед, что здоровье его пошатнулось и он никак не мог его восстановить. По этому поводу он говаривал: оПусть мне покажут реку забвения, и я обрету источник юностип.
Некий молодой человек, отличавшийся чувствительным сердцем и порядочностью в любовных делах, навлек на себя насмешки распутников, которые принялись потешаться над его сентиментальностью. оВиноват ли я, - простодушно возразил он, - что предпочитаю любимых мною женщин нелюбимым?п.
Во Французской академии собирали на что-то деньги. При подсчете нехватило не то шестифранкового экю, не то луидора, и одного из академиков, известного своей скупостью, заподозрили в том, что он уклонился от пожертвования. Тот стал уверять, что положил деньги, и сборщик сказал: оЯ этого не видел, но верю этомуп. Конец пререканиям положил Фонтенель, заявив: оЯ это видел, но не верю глазам своимп.
Аббат Мори, приехав к кардиналу де Ла Рощ-Эмону, только что возвратившемуся со съезда духовенства, застал прелата в дурном расположении духа. Гость осведомился о причинах этого. оУ меня их достаточное-ответил старик кардинал.-Во-первых, мне пришлось председа
тельствовать на собрании духовных лиц, которое прошло из рук вон плохо; во-вторых, в нем участвовали молодые представители нашего сословия, вроде аббата де Ла Люзерна, а им, изволите ли видеть, для любого дела нужны разумные основанияп.
Аббат Рейналь, будучи еще молод и беден, подрядился служить где-то обедню за двадцать су в день. Став побогаче, он уступил эту должность аббату де Ла Порту, удержав в свою пользу восемь су из двадцати. Де Ла Порт, выбившись из нужды, в свой черед переуступил место аббату Динуару, с которого уговорился взыскивать четыре су, не считая доли Рейналя, так что эта убогая, отягощенная двумя рентами обедня приносила Динуару всего восемь су в день.
Некий епископ города Сен-Бриў, произнося поминальную речь по Марии-Терезии, отменно ловко обошел вопрос о разделе Польши. оПоскольку Франция не сказала свое слово при этом разделе,-объявил он, - я последую ее примеру и также не скажу о нем ни словап.
Когда милорд Малборо находился в траншее с одним из друзей и своим юным племянником, пушечное ядро внезапно снесло череп этому другу и мозг его брызнул в лицо молодому человеку. Тот в ужасе попятился, и бесстрашный Малборо спросил: оЧто я вижу, сударь? Вы как будто удивлены?п. - оДа, - ответил юноша, утираясь.-Меня удивляет, как это человек с таким количеством мозга мог так безрассудно и бесцельно подвергать себя подобной опасностип.
Герцогиня Мэнская долго хворала и, наскучив этим, принялась упрекать своего врача: оЗачем было обрекать меня на жизнь в этом замке, где нет ни души?п.-оПомилуйте, ваше высочество, ведь у вас здесь добрых сорок человек наберетсяп. - оНу и что же? Разве вам не известно, что принцессе полагается сорок-пятьдесят душ прислуги?п.
Когда граф д'Артуа оскорбил герцогиню Бурбонскую и брат ее, герцог Шартрский, узнал об этом, он воскликнул: оКак хорошо, что я не отец и не муж!п.
Однажды, когда в Академии шел какой-то бурный спор, г-н де Месон предложил: оГоспода, а что если мы попробуем говорить не больше чем по четыре человека сразу?п.
Когда графу Мирабо, человеку весьма уродливой внешности, но честящего ума, вчинили иск об увозе и совращении, он решил сам защиать себя в суде. оГоспода.-заявил он, - меня обвиняют в совраще-яи. В качестве единствспгого ответа и оправдания я прошу присовокучть к делу мой портретп. И так как секретарь суда ничего нe понял, судья пояснил ему: оБолван, посмотри же на лицо этого господина! .