- Нет, капитан, - ответил Саша, - представить этого нельзя.
- А ты что решил, Руслан? - спросила Лида.
- А что Руслан может решить?! - воскликнул Руслан. - Куда я Сашку оставлю?
Володя включил приемопередатчик.
- База-Ключ; я Ключ, как слышно, прием.
Спартак ответил сразу.
- Передай вниз, что завтра мы спускаемся. Вертолет нам нужен будет к шестнадцати часам.
- Понял, - грустно сказал Спартак. - Капитан, а вы "зеркало" прошли?
- К сожалению, прошли, - ответил Володя. - У вас все?
Было слышно, как Марат схватил микрофон.
- Капитан! - крикнул он высоко и вызывающе. - А как же твоя мечта?
Володя немного помедлил с ответом.
- Мечта всегда прекрасна, курсант, - сказал он. - Даже если она не достигнута. Главное, наверное, ее просто иметь. Не расстраивайся, курсант. Мы еще вернемся. У меня все, конец связи.
В палатке стало тихо.
- Чай, - сказала Лида.
- Володя, - сказал Саша, - ты считаешь, что мы с тобой расстались?
Володя не сразу ответил. Взял алюминиевую кружку с чаем, подул.
- Там, в компрессорной, - наконец сказал он, - живет дядя Митя, одинокий и одноногий старик. Когда в первый раз наш камень пошатнулся, он бежал на своем протезе быстрее всех. Я его, Саш, не брошу.
- Ты не ответил на мой вопрос, - сказал Саша.
- Ответил, - сказал Володя. - Лида! - добавил он. Дай-ка сюда снотворное.
Лида удивилась, но отдала Володе таблетки. Капитан приподнялся и выбросил таблетки из палатки.
- Что такое? - возмутилась Лида.
- Я хочу, - медленно сказал Володя, - чтобы каждый из нас пережил эту ночь без вмешательства химикатов. Желательно с вмешательством совести. Спокойной ночи. - И погасил свечу.
Перед рассветом Саша вдруг проснулся, вылез из палатки. На востоке тянулась тонкая, серая, светлая полоса. В этом раннем свете можно было разглядеть внизу ровное стоячее море облаков, откуда, как океанические острова, выглядывали кривые пирамиды черно-белых вершин.
Рядом с палаткой тлел красный огонек. Кто-то курил. Саша подошел - курил Володя.
- Ты чего? - спросил Саша.
- Сорвался, - печально ответил Володя. - Три месяца не курил. А тут еще и сна нет. Когда на флоте служил, помню, всем кубриком смеялись над словом "бессонница". Представить себе не могли, как это можно не заснуть. Думали, выдумка. Дураки были молодые.
- Жениться тебе нужно, Володя, вот что, - сказал Саша. И мальца сотворить по собственному проекту.
- Кажется, близок, - ответил Володя.
Помолчали.
- Лиду жалко, - сказал Саша.
- Жалко, - сказал Володя.
Оба вздохнули.
- Слушай, капитан, ты ведь когда-то стихи писал. Чего ты бросил? Тебя ведь печатали.
- Лучше бы было, если бы не печатали, - хмуро сказал Володя. Раз напечатали, два, и уже сами собой стали сочиняться стихи то к празднику, то к юбилею... И всегда подписывали: Садыков, рабочий. Все равно что подписывать: Толстой, помещик. Как будто то, что я рабочий, давало мне какую-то поэтическую индульгенцию. А когда появилась Маринка, она посмотрела мои сочинения и сказала: "Садыков, нельзя заниматься делом между делом". И была, как всегда, права. Она вообще была мировая баба.
- Сколько ты ее не видел? - осторожно спросил Саша.
- Восьмого июля было шесть лет.
- Ты романтик, Володя.
- Если что-нибудь хочешь мне рассказать про нее, лучше не надо, - быстро сказал Володя. Ничего я не хочу, - грустно ответил Саша. - Я хочу сейчас только одного - провалиться сквозь землю.
- Это хорошее желание, - улыбнулся Володя. - Я тебе, Саш, сочувствую. Однако шел бы ты спать. Завтра вам с Русланом много работать.
- Странно, - сказал Саша, - я думал, что ты меня станешь уговаривать.
- Сашечка, дети ли мы? - сказал Володя. - Нашей дружбе с тобой - четырнадцать лет. Иди спать, я здесь еще покурю украл у Руслана целую пачку. Покурю и подумаю, как я и на Талгаре, на пелевинском маршруте, ы на Хан-Тенгри, и на стене Аламедина не сумел разглядеть в тебе сегодняшней ночи. Саша чуть прищурил глаза.
- Ты жесток, - сказал он.
- Гораздо менее жесток, чем ты, - ответил Володя. - Иди спать. Я через час всех подниму.
Завтракали мрачно. Палатка была уже свернута, шипел примус. На нем стояла алюминиевая миска, в которой грелись мясные консервы. Все, сгрудившись, хлебали из этой миски. Саше не везло как ни возьмет ложку, либо кусок мяса с нее упадет, либо жирный водопадик на брюки штормовые прольется. И глядел Сашка как-то странно, больше в себя глядел. Хуже всех, наверно, чувствовал себя Руслан. Все время суетился, острил, говорил, будто словами пытался замазать общую неловкость и напряженность.
- ... а еще был такой случай, - говорил Руслан с фальшивой веселостью. - У нас есть лейтенант Юра Чеботников. Он гнался за нарушителем. Тот - в переулок. На "Жигулях-2106". Выскакивает на перекресток - и на красный свет! Юра сумел за ним проскочить. А дальше - тупик! Там стройка шла, на Красноармейской. Юра зажимает нарушителя бампер к бамперу, выскакивает, а за рулем - кто бы вы думали?
Все доедали консервы и никак не реагировали на рассказ Руслана.
- Нет, правда, знаете, кто за рулем был?
- Ну что, будем веревки делить? - спросил Володя. Вопрос был адресован к Саше. В этот момент как раз Саша погрузил свою ложку в миску, но обнаружил . в миске уже полную пустоту. Он сдержался, не сказал ничего плохого, аккуратно отложил ложку в сторону и, глядя куда-то в сторону, тихо произнес: