Итальянская поездка длилась два месяца. В конце июня генерал Лончиньский вернулся в Париж. Известия, которые он привез сестре, были не очень утешительны. Мюрат намеревался конфисковать майорат Валевских вместе с прочими наполеоновскими пожалованиями на территории своего королевства.
28 июня 1814 года Мария подписала у нотариуса Массе другой нотариальный акт, вручая полномочия на ведение своих парижских дел брату Бенедикту Юзефу и адвокату де Жоли. Вскоре - в сопровождении брата Теодора, сестры Антонины и маленького Александра - она едет в Италию, чтобы лично спасать ускользающие владения сына.
Валевская не забыла о приглашении, присланном ей в последнем письме Наполеоном. Во время длительного пребывания во Флоренции, где ждал корабль, идущий в Неаполь, она решила нанести визит экс-императору в его новом миниатюрном государстве. Сначала на Эльбу был отправлен полковник Лончиньский, чтобы увидеться с высоким изгнанником и получить от него формальное согласие на приезд. Спустя несколько дней Теодор вернулся во Флоренцию с письмом императора.
Мари, я получил твое письмо, беседовал с твоим братом. Поезжай в Неаполь по своим делам, с интересом, который ты всегда во мне вызываешь, увижу тебя, когда ты поедешь туда или на обратном пути. Малыша, о котором мне говорят столько хорошего, обнимаю с настоящей радостью. До свидания, Мари, с беспредельной нежностью
Наполеон.
Французский историк Андре Кастелло, который в своей последней книге впервые опубликовал это письмо, раскрывает помимо этого другое сенсационное обстоятельство. Полковник Теодор Лончиньский якобы привез с Эльбы два письма Наполеона. Второе предназначалось для таинственной "герцогини де Колорно", пребывающей в то время на курорте Экс-ле-Бен. Под этим именем скрывалась экс-императрица Мария-Луиза, которая инкогнито поехала на французские воды в обществе неотступного генерала графа Нейперга, исполняющего при ней обязанности стража и опекуна по велению ее отца, австрийского императора. Кастелло сообщает, что Наполеон воспользовался встречей с польским офицером, чтобы поручить ему деликатную, хотя и не совсем тактичную для данного случая, миссию. Он послал через него жене - неизвестно, которую уже по счету, - просьбу приехать на Эльбу. Таким образом, полковник Лончиньский стал двойным "любовным посланником". Герцогиня де Колорно получила письмо и успела на него ответить еще до отъезда Марии из Флоренции. Экс-императрица в своем ответе заверяла мужа, что всем сердцем жаждет соединиться с ним как можно скорее, но этому препятствуют непреодолимые преграды. Она писала неправду. В действительности, она вообще не собиралась ехать на Эльбу. День ото дня она все больше чувствовала себя австриячкой и все больше поддавалась мужским чарам красавца Нейперга.
Если Теодор угадал истинное настроение МарииЛуизы, то с чистой совестью мог склонять свою сестру поспешить с визитом. После его вторичного возвращения во Флоренцию, вся семья погрузилась на нанятый корабль и поплыла к Эльбе.
Тем временем на острове готовились к приему гостей.
Наполеон позаботился, чтобы все состоялось в тайне, опасаясь, что весть о визите бывшей фаворитки может дойти до экс-императрицы и настроить ее против встречи с мужем. Положение осложняло еще и то обстоятельство, что на Эльбе находилась в это время мать изгнанника, почтенная Летиция Бонапарте.
Чтобы скрыть визит Валевской от жены и матери, император выбрал местом встречи самый отдаленный и труднодоступный уголок этого острова - обитель Мадонна-дель-Монте, расположенную на высокой горе над селением Марчиана-Альта.
Поздним вечером 1 сентября 1814 года в главном портовом городе Эльбы, Порто-Феррайо, заметили приближающийся корабль; на палубе его стояли четыре человека: две женщины, маленький мальчик и "высокий мужчина в мундире и в очках в золотой оправе" (это единственный портрет Теодора Марцина Лончиньского, оставленный нам мемуаристами!). Таинственный корабль, вместо того чтобы войти в порт, пристал к безлюдному берегу в глубине залива. Там ожидали гостей:
гофмаршал Бертран и капитан Бернотти с коляской, запряженной четверкой коней. После того как пассажиры пересели с корабля в экипаж, кони рысью пошли к Марчпане. На половине дороги экипаж вдруг остановился.
Путешественников наэлектризовал возглас: "Император!" Они увидели трех всадников с факелами. Это Наполеон с офицерами личной охраны выехал верхом встречать Валевскую и сына. Дальше ехали уже вместе.
За селением Марчиана-Альта вся компания вылезла из коляски и принялась взбираться по крутой тропинке, ведущей в пустынную обитель Мадонна-дель-Монте. Маленького Александра несли на руках поочередно Наполеон и один из офицеров гвардии. К цели следования добрались в час ночи.
В горной обители гостей ждал ужин. После ужина отправились на отдых. В домике, откуда были выселены монахи, приготовили две комнатки для Марии и ее сестры. Император ночевал в палатке под деревьями. Под утро разразилась гроза. Разбуженный громыханием, Наполеон покинул палатку и перебрался "в ночном одеянии" в комнату Марии. "Наверное, он знал, что его прекрасная полька боится грозы, и хотел ее успокоить", - пишет историк Андре Кастелло, завершая этим предположением подробное описание первого дня пребывания Валевской на Эльбе.
Следующий день прошел в идиллической атмосфере.
Наполеон был весел и беззаботен, ласкал маленького Александра, нежно беседовал с Марией, показывал им обоим видную вдали Корсику, рассказывал о своем детстве. Вспоминая спустя много лет этот чудесный день, Александр Валевский писал: "Удивительно, я был маленьким ребенком и все же отлично помню домик, в котором мы жили, помню Наполеона и все, что он мне говорил, припоминаю его палатку и даже сопровождающих его генералов".
В полдень в честь гостей был устроен завтрак под навесом, с участием польских офицеров из находящегося на Эльбе эскадрона легкой кавалерии полковника Павла Ежмановского. Один из приглашенных принес флейту и играл на ней мазурки и полонезы. Император оживился настолько, что пригласил Марию танцевать.
Тем временем в Порто-Феррайо происходила радостная манифестация в честь .. императрицы Марии-Луизы.
Все были уверены, что именно она прибыла на таинственном корабле, чтобы разделить с мужем изгнание. Кого же еще мог приветствовать с непокрытой головой гофмаршал Бертран? Да и моряки, доставившие незнакомцев, рассказывали повсюду, что самая красивая из пассажирок, мать мальчика, несколько раз говорила о нем как о "сыне императора". Конечно же, это МарияЛуиза, а мальчик - римский король. Расшифровать, кто остальные пассажиры, также было нетрудно. Высокого мужчину в мундире сочли императорским пасынком, вице-королем Евгением Богарне, женщину придворной дамой императрицы.
Наполеон узнал об этом от своего врача Фуро де Борегара, который примчался галопом в горную обитель, чтобы засвидетельствовать почтение высоким гостям.
Эхо, которое вызвало таинственное посещение, очень встревожило императора; он решил прервать визит Валевской, пока обо всем не узнала ревнивая (так он считал) экс-императрица. Вечером он сообщил подруге свое непреклонное решение - на следующий день им надо расстаться. Глубоко оскорбленная Мария подчинилась этому решению без единого слова. Сочувствующий Марии французский историк, который на основании рассказа очевидцев описал ее пребывание на Эльбе, замечает в этом месте, что дело приняло бы иной оборот, знай Наполеон, что произойдет месяц спустя. Это намек на то, что произошло с герцогиней де Колорно на обратном пути из Экс-ле-Бен в Вену. 27 сентября 1814 года, во время ночлега в гостинице "Золотое солнце" в Рижи, экс-императрица, в чьей любви и верности Наполеон был так уверен, стала любовницей генерала Нейперга.
3 сентября 1814 года Валевская с сестрой и сыном покинула обитель Мадонна-дель-Монте. Посланный вперед Теодор Лончиньский уже находился на маленькой пристани Марчиана-Марина, где стоял на якоре корабль, который должен был отвезти их в Неаполь. Император проводил Марию до самой Марчианы-Альты. Там состоялось прощание. Кастелло утверждает, что экс-фаворитка хотела в последний момент отдать императору все свои драгоценности, но он не принял жертвы. Другой историк, Жан Саван, утверждает, что Валевская получила от Наполеона большую сумму наличными и банковский перевод на 61 000 ливров. Чувствительные мемуаристы обращают внимание на мрачную обстановку, в которой происходило расставание любовников. На острове царил невыносимый зной, небо было затянуто черными низкими тучами, с моря доносился гул приближающегося шторма.
В Марчиане-Марине волна была такая высокая, что сесть на корабль оказалось невозможно. Эскортирующий путников капитан Бернотти отослал корабль к пристани Порто-Лоньоне на другом конце острова. Марии со свитой пришлось на лошадях проделать почти тридцатикилометровый путь между двумя пристанями. Это было слишком утомительное и опасное путешествие.
Ехали ночью по скользкой горной дороге, под проливным дождем, под непрестанный свист ветра и раскаты грома.
К утру измученная процессия добралась наконец до Порто-Лоньоне. Море было по-прежнему бурное, комендант порта и полковник Павел Ежмановский, командующий гарнизоном местной крепости, пытались отговорить Валевскую от опасного плаванья. Но она не хотела и слышать об этом, ссылаясь на приказ императора. Согласно ее воле, сразу же, как только четыре пассажира поднялись на борт, корабль отошел от берега.
Спустя неделю Наполеон получил письмо из Неаполя, что его недавние гости благополучно прибыли в порт.
Пребывание Марии в Неаполе длилось почти полгода. Во Францию Бурбонов фаворитке Наполеона незачем было возвращаться, в Польше ситуация еще была неясной, а материальные дела Валевских были связаны именно с Неаполитанским королевством. Благодаря письму императора, привезенному с Эльбы, Мюрат согласился исключить майорат Александра из перечня конфискуемых наполеоновских пожалований. Валевским были выплачены единовременно все накопившиеся за 1813 - 1814 годы доходы. Это обеспечило мать и сына, позволив им беззаботно наслаждаться всеми прелестями солнечного Неаполя. Приятное времяпрепровождение только раз было омрачено скорбной вестью, которая в начале февраля 1815 года пришла из Валевиц.
"Во время нашего пребывания в Италии, - вспоминает Александр Валевский, - мать получила известие о смерти своего мужа. Ее скорбь я хорошо помню. Так же помню Неаполь, Везувий и море. Вижу все это, как сквозь дымку, четче вспоминается король Мюрат и неаполитанская королева Каролина (сестра Наполеона. - М. Б.), которая задаривала меня игрушками..."
Траур камергерши по мужу был недолгим, вскоре Марию захватили новые события. Во второй половине февраля 1815 года к ней явился (как утверждает Кастелло) эмиссар с Эльбы, кавалер Колонна, и вручил важное письмо Наполеона, адресованное Мюрату. Этот исторический документ (или его копия) сохранился в парижском архиве Валевских и был опубликован только недавно вместе с неизвестными письмами Наполеона к Валевской. Вот оно:
17 февраля 1815 года
Мой дорогой Мюрат, благодарю тебя за все, что ты сделал для графини Валевской; поручаю тебе ее, а особенно ее сына, который мне очень дорог. Колонна сообщит тебе об очень больших и важных вещах. Рассчитываю на тебя, а прежде всего на величайшую быстроту. Время торопит.
Кланяйся королеве и всем детям. Твой...
Время действительно торопило. Спустя несколько дней мир потрясло необычное известие: Наполеон бежал с Эльбы и высадился во Франции.
Мария, недолго думая, ликвидировала все свои неаполитанские дела и отправилась со своей свитой во Францию. Она не могла предвидеть, ч го возрожденное наполеоновское государство войдет в историю под невеселым названием "Империя ста дней".
XVIII
28 июня 1815 года, спустя десять дней после поражения под Ватерлоо, Валевская приехала с сыном в Мальмезон, чтобы в последний раз увидеться со свергнутым императором "ста дней", который готовился вновь покинуть Францию, Александр Валевский описал эту встречу в своих воспоминаниях.
"...Мы прибыли к вечеру в Мальмезон. Настроение было грустное, похоронное. Подробности этого визита очень смутно сохранились в памяти. Правда, у меня перед глазами фигура императора, я вижу черты его лица, вспоминаю, что он меня обнимал и, кажется даже, слеза покатилась у него по лицу... Но что из того? Я не помню ни слов, которые он мне сказал, ни одной другой подробности..."
И та же самая сцена в изложении французского историка Андре Кастелло:
"Мальмезон... Наполеон принимает графиню Валевскую и маленького Александра. Она долго плачет в его объятиях и предлагает ехать с ним в изгнание... Он обещает вызвать ее к себе, если позволит ход событий. Но ход событий - и она хорошо это знает - обяжет императора творить свою легенду, остаться в памяти своих потомков в роли мученика, создать тем самым трон для Орленка, а не доживать по-обывательски с одной из фавориток, будь ею даже сладостная Мари".
Встреча в Мальмезоне--это заключительный аккорд исторического романа. С этой минуты Наполеон исчезает из биографии Валевской- Его место занимает генерал Огюст (Филипп-Антуан) д'Орнано.
Все, что я знаю о генерале Орнано и его романе, а затем и о браке с Марией, взято из книг уже столь критикованного мною правнука-биографа. Но заключительная часть семейной биографии не вызывает таких сомнений, как центральная часть. Тут нет вопиющих противоречий между двумя версиями романа, балласт беллетристической фикции не подминает под себя документальную правду. Видно, что с прадедом-французом у биографа куда меньше хлопот, чем с прабабкой-полькой. Над правнуком-биографом уже не висит обязанность творить героическую легенду, поэтому не надо во имя родственных чувств подправлять исторические события и исторические фигуры. Он ограничивается изложением бесспорных биографических фактов, подкрепленных полным составом переписки, метриками и живой семейной хроникой.
Попытки генерала Орнано добиться руки Марии начались еще во время пребывания Наполеона на Эльбе, сразу же после известия о кончине старого камергера Валевского, умершего в Валевицах 18 января 1815 года.
Орнано, верный принципу "военный служит родине, а не правительству", после отречения императора остался в армии и командовал драгунским корпусом в Туре. Переписка между Туром и Неаполем, где находилась Мария, была очень оживленная. Генерал настаивал, чтобы возлюбленная встретилась с ним в Париже, а в одном из писем делал ей официальное предложение. Семейный биограф приводит содержание письма военного министра от 11 февраля 1815 года, разрешающего "генерал-лейтенанту графу д'Орнано месячный отпуск в Париж для женитьбы".
Валевская вернулась с Эльбы, полностью сознавая, что связь ее с Наполеоном окончательно оборвана; и все же она еще не могла решиться принять предложение Орнано. Уступая его страстным мольбам, она, правда, приехала на три дня в Париж, но расстались они, не приняв какого-либо решения.
Возвращение Наполеона во Францию и исторические последствия этого события вызвали длительный перерыв в матримониальных переговорах. Генерал Орнано одним из первых вернулся под знамена возрожденной Империи и по приказу своего царственного кузена стал формировать новые отряды на юге Франции, но неудачный случай помешал ему довести их до поля сражения. Накануне ухода на театр военных действий генерал был тяжело ранен на дуэли.
Причина для поединка была довольно необычной.
Императорским приказом командующим южной группой войск назначался "старший из имеющихся генералов".
Военный министр сначала выписал назначение для дивизионного генерала графа Орнано, но потом изменил решение, сочтя дивизионного генерала графа Боне, который был старше его по возрасту, более подходящим для этой должности. Орнано доверительно информировали, что просто сам Боне "подладился" к императору. Между соперниками произошла острая стычка, были произнесены слова, которые, по тогдашним понятиям, можно было только смыть кровью. Поскольку оба генерала стреляли метко, результат дуэли превзошел ожидания. За несколько дней до битвы под Ватерлоо два командира высокого ранга покалечили друг друга так, что это делало их абсолютно непригодными к участию в военных действиях.