- К чему вся эта болтовня о пиве? Презренный напиток! Принесите мне пинту рома! Эй вы там, живей! Пинту рома, я сказал.
- Я тоже хочу! - взревел его помощник. - Пинту по круговой. Как я могу быть воином Нептуна без полного бокала?
Уловив истинный смысл всей процедуры, дю Парке повернулся к одному из переодетых офицеров.
- Пошлите за бочонком рома, я угощаю.
- Браво! - завопил Нептун. - Это очень похоже на истинного подданного моего королевства. Этих благородных слов вполне достаточно, чтобы открыть все ворота тропиков для человека, который их произнес.
Офицер не заставил Жака просить его дважды и мгновенно исчез, чтобы вернуться с бочонком, который тут же был открыт.
- Я нарекаю вас Валианом! - закричал Нептун. - Никто более вас не достоин этого имени, и я благодарю вашего крестного отца.
Понадобилось совсем немного времени, чтобы опустошить бочонок, и церемония уже почти закончилась, когда с бака послышался ужасный гвалт, оживленный обмен ругательствами и оскорблениями на многих языках.
Ива Гробовую Доску вываляли в дегте, и он был черен, будто родился и вырос на экваторе. Чем больше он размахивал руками, тем больше размазывал деготь по своему огромному бочкообразному телу. Лица его совершенно не было видно, только бешено вращающиеся глаза и открытый рот, из которого извергался поток жутких богохульств. Его окружали шесть или семь гальегов, одетых, как испанские гранды, в больших шляпах с элегантными перьями. Позы их были весьма воинственными.
Жак подоспел вовремя, чтобы увидеть, что матросы постепенно наступают на Ле Форта, хотя тому пока удавалось держать их на расстоянии, размахивая своими громадными кулаками.
Один из моряков посмелее наклонился, собираясь схватить Ле Форта за ноги и опрокинуть, отдав его таким образом во власть своих товарищей. Но быстрый как молния, несмотря на сковывающий его движения деготь, Ив обрушил на его голову кулак. Галисиец, огромный мускулистый парень, ростом много выше шести футов, покатился по палубе, как кегля. Ив яростно зарычал.
- Это первый, - сказал он. - Когда я уложу побольше, я зубами разорву вас на куски, я сделаю ожерелье из ваших костей, и ваш капитан наградит меня за избавление от такой жалкой кучки трусов.
- Взять его!
Обернувшись, Жак увидел господина де Готвиля. По выражению его лица было ясно, что Ле Форт несколько поторопился счесть благосклонность капитана чем-то само собой разумеющимся.
- Взять этого человека! - сердито повторил де Готвиль. - А если он будет сопротивляться, застрелите его.
Эти слова еще больше разъярили Ива. Он прыгнул вперед с широко расставленными кулаками, застав своих противников врасплох. Некоторые были сбиты с ног, как перед тем их товарищ, а остальные отступили.
- Застрелить его! - проревел де Готвиль.
В этот момент Жак пробился сквозь толпу корсаров, приближавшихся к Иву, чтобы выполнить приказ капитана. Подойдя к своему протеже, он сказал:
- А теперь заткнись!
Затем, повернувшись к матросам, приказал:
- Отойдите все. Этот человек мой, и любой, кто нападает на него, нападает на меня.
К этому времени необузданное бешенство Ива улеглось. Он озадаченно смотрел на своего господина. Он просто не мог понять, с чего это губернатор взял на себя труд снова прийти к нему на помощь.
- Что здесь происходит? - спросил Жак.
Показывая на свою одежду, Ле Форт сказал:
- Вы только взгляните на меня, ваше превосходительство! Подобает ли вашему слуге быть в таком виде? Эти негодяи напали на меня, когда я спал, и засунули в бочку с дегтем, так что я чуть не задохнулся. После этого они попытались выкинуть меня за борт, и если бы я был не я, меня уже давно не было бы в живых. А теперь еще и капитан их поддерживает.
- Закуйте его в кандалы, - повелительно приказал де Готвиль.
Дю Парке повернулся к капитану.
- Сударь, - произнес он. Несмотря на всю его учтивость, нельзя было не заметить суровость в его голосе. - Вы, по-видимому, не слышали, что я только что сказал. Это мой человек, и никто не смеет его трогать. Он стал жертвой весьма неприятной шутки, и если кто и виноват в нарушении дисциплины, так это члены вашей команды. Я попросил бы вас оставить Ле Форта в покое, в противном случае вам придется расплачиваться со мной, как только вы ступите на Мартинику.
Де Готвиль пожал плечами, взмахом руки приказал команде разойтись и, не сказав ни слова, повернулся на каблуках. Жак обратился к Ле Форту.
- Иди отмывайся. Я хотел заставить тебя вернуть выигранные деньги. Но теперь можешь оставить их себе в качестве компенсации за то, что они с тобой сделали.
- Ваше превосходительство, - откликнулся Ле Форт, - вы второй раз спасаете мне жизнь. Вот увидите - Иву Гробовой Доске не чужда благодарность!
Некоторое время "Быстрый" плыл по полупрозрачной изумрудной воде. Теперь он встал на якорь в виду форта Сен-Пьер. Паруса были убраны, и Жак дю Парке с Ле Фортом стояли, опершись на леер, и смотрели на остров, на котором им предстояло жить.
Стены форта купались в лучах солнца, а под ними на берегу собралось, по-видимому, все его население. Позже Жак узнал, что, когда "Быстрый" был замечен впервые, его приняли за английский капер. Но французский флаг на главной мачте успокоил людей, и они поспешили вниз к пристани в нетерпении услышать новости с родины, которые конечно же привезло судно.
Вправо и влево, под голыми серыми склонами горы, раскинулись самые большие и плодородные плантации острова. Там были квадратные кучки кофейных деревьев, завезенных сюда из Аравии, с узловатыми гибкими ветвями, на которых росли узкие блестящие темно-зеленые листья. У основания каждого листа красовался бутон белоснежного цветка. Еще там были кусты хлопка, посаженные группами по пять штук, и деревья какао, которые недавно завез на Антильские острова еврей по имени Бенджамин Дакоста. Текущие по склонам горы реки были похожи с палубы "Быстрого" на огромных серебряных змей. Вид был красивый и дикий. Может быть, человек и принимал какое-то участие в приведении пышной растительности в некое подобие порядка, но не было сомнения, что природа щедро помогала ему в этом.
Капитан приказал спустить вельботы и подошел к Жаку, приглашая его занять место в одном из них. Дю Парке жестом велел Ле Форту спуститься первому, и затем, поклонившись де Готвилю, сказал:
- Я хочу поблагодарить вас, сэр, за все, что вы сделали для меня за время путешествия.
Капитан с поклонился в знак благодарности за любезность. Между тем на палубу поднялся отец Тенель.
- Мы поедем на берег вместе, - сказал он молодому губернатору.
- Пожалуйста, идите вперед меня, - ответил Жак.
Священник спустился по веревочной лестнице в лодку, где уже ждал Ле Форт. Гигант снял иезуита с лестницы так легко, словно тот был ребенком. Дю Парке спустился несколько проворнее, и они отправились на берег.
Как только днище вельбота коснулось земли, матросы, сидевшие на веслах, спрыгнули в воду и вытащили его на песок. Из толпы сразу же выступили несколько человек. Жак представился тому, кто стоял ближе всех. Тот почтительно поклонился и сказал:
- Господин губернатор, нам сообщил о вашем прибытии фрегат из Дьеппа, "Сильный", который заходил сюда несколько дней назад. Генерал-губернатор Наветренных островов, господин де Лонгвилье де Пуанси, отложил свое возвращение на остров Сент-Киттс, чтобы поприветствовать вас.
- Благодарю вас, сударь. С кем имею честь разговаривать?
- Господин де Вивье, офицер по гражданским и уголовным делам.
- Будьте любезны проводить меня к господину де Пуанси.
Предшественником Лонгвилье де Пуанси на посту губернатора Наветренных островов был ни больше, ни меньше, как сам Белен д'Энабюк, основавший свою штаб-квартиру на острове Сент-Киттс. Часть острова в соответствии с соглашением, достигнутым между д'Энабюком и капитаном Томасом Уорнером, принадлежала англичанам.
Когда "Сильный" бросил якорь, господин де Пуанси находился в форте Сен-Пьера. Узнав, что на остров вот-вот прибудет губернатор, и что Фуке назначил на этот пост племянника Белена д'Энабюка, он продлил свой визит, чтобы познакомиться с молодым человеком.
За то время, что он провел на Островах, господин де Пуанси хорошо изучил привычки и образ жизни авантюристов, с которыми ему приходилось иметь дело. Ему понадобились проницательность и гибкость, чтобы утвердить свой авторитет. Несмотря на приказы короля, он распространил свое покровительство на каперы и даже на пиратов, отдавая себе отчет в том, что без них французские колонии в этом районе были бы очень скоро захвачены англичанами. Более того, многие острова были обязаны продовольственным снабжением именно этим грабителям. Когда дю Парке вошел в комнату, господин де Пуанси поднялся со стоявшего у окна кресла, откуда с момента прибытия "Быстрого" наблюдал за всеми передвижениями в маленьком городке. Поклонившись Жаку, он сказал:
- Очень рад познакомиться с вами, сударь. Я много слышал о вас от капитана "Сильного".