30 июля советские войска снова попытались атаковать выступ фронта у высоты 114,1. После сильной артиллерийской и авиационной подготовки атаки 20 советских танков пошли на нее в атаку. За ними следовали шесть свежих батальонов. Немецкие штурмовые орудия и противотанковые пушки уничтожили первую волну из восьми танков. Атака захлебнулась. Затем в воздухе появились немецкие пикирующие бомбардировщики. Бомбы падали на скопления танков и районы сосредоточения. Наступление было остановлено.
В то время, пока советские войска наносили главный удар по 44-му егерскому корпусу, они не оставляли в покое и 5-й армейский корпус в районе Неберджаевской. Здесь их цель заключалась в том, чтобы атакой в этом направлении создать южный клин, который позже должен был повернуть на Новороссийск, а затем — на север, чтобы открыть дорогу на Таманский полуостров с тыла.
24 июля, когда сражение в полосе 44-го егерского корпуса находилось в самом разгаре, советские войска атаковали 23-й румынский егерский батальон с целью овладеть высотой 352,6 и дорогой, ведущей к юго-западу от Неберджаевской. Румыны были разгромлены.
Высоту 352,6 обороняли остатки 7-й роты 213-го полка и часть 173-го учебного батальона под командованием обер-лейтенанта Голлерт-Ханзена. Бои шли целый день. Голлерт-Ханзен был трижды ранен, но продолжал показывать пример своим подчиненным. Высота 352,6, прозванная «Вороньим гнездом», осталась недоступной для противника. Дорога на Новороссийск оставалась закрытой.
До ночи резервы 73-й пехотной дивизии пытались закрыть брешь между высотой «Воронье гнездо», которую теперь удерживал капитан Грабер, и отметкой 62,1. Им это сделать не удалось. Предусмотрительно на рубеж «линия Гунтера» по обе стороны высоты 223 был выведен 51-й строительный батальон.
Сильные атаки против высоты «Воронье гнездо» продолжались и 25 июля. Для ликвидации прорыва туда были переброшены два батальона 421-го гренадерского полка 125-й пехотной дивизии. Удалось частично обеспечить стыки. Непосредственная угроза Неберджаевской была снята. Ночью два батальона 421-го гренадерского полка подошли к «Вороньему гнезду».
С 25 июля по 10 августа советские войска постоянно пытались пробиться к дороге на Новороссийск, но успеха не имели. После дней жестоких боев немецкий фронт снова стабилизировался.
В первые августовские дни все наблюдательные пункты в полосе 44-го егерского корпуса докладывали о перемещениях крупных масс противника. 6 августа он предпринял в нескольких местах разведку боем, она была отражена. С 7 по 12 августа последовали атаки советских войск в полосе обороны 98-й пехотной дивизии и на северном фланге 97-й егерской дивизии. Немецкий фронт удержался! Но главный удар был нанесен в стык между 97-й егерской и 9-й пехотной дивизиями на рубеже Горно — Веселый, высотой Вышка. Глубокое вклинение привело к кризису, который удалось преодолеть резервам 9-й пехотной и 97-й егерской дивизий. С 8 по 11 августа советские войска были медленно вытеснены.
12 августа две советские дивизии пошли в наступление. Им удалось вклиниться в оборону в районе высоты Вышка. 13 августа вклинение было ликвидировано. Во время этих боев большие потери понес 11-й гвардейский стрелковый корпус. Благодаря стойкости 97-й егерской дивизии 19 августа потерпела неудачу еще одна попытка советских войск овладеть высотой Вышка.
В последующее время советские войска предпринимали лишь слабые попытки вклиниться в немецкую оборону. Третьего сентября 97-я егерская дивизия отразила атаки противника на многих участках. 14 сентября 290-м гренадерским полком 98-й пехотной дивизии были отражены две атаки пехоты и танков противника. При этом 14-я рота 290-го полка подбила три танка, а румынская 110-я противотанковая батарея — четыре танка противника. На следующий день 282-й гренадерский полк отразил атаку 20 советских танков.
Последние атаки советских войск на Кубанском плацдарме представляли собой скорее разведывательные и беспокоящие действия. Было ясно, что Кубанский плацдарм стабилен, но в полосе группы армий фон Манштейна обстоятельства складывались таким образом, что 17-я армия была вынуждена сдать свои позиции в Азии. Советские войска прекратили в ее полосе крупные наступательные действия и заняли выжидательную позицию, чтобы оказаться тут как тут, когда немцы начнут отход.
В отчете, составленном командиром 97-й егерской дивизии, приведены факты, которые привели к неудаче советского наступления против 17-й армии:
1. Численное и материальное превосходство советских войск в сражениях января/февраля южнее и юго-западнее Краснодара. Недостаток решительности и медлительность советских командиров среднего и нижнего звена. Слабая поддержка артиллерии, которую невозможно было своевременно доставить из-за сложных погодных условий.
2. Бои под Абинской были заблаговременно предусмотрены немецким командованием, предпринявшим соответствующие меры. Впервые советскими войсками проведена сильная артиллерийская подготовка и целенаправленно применена авиация. Выдвижение советских атакующих частей из отдаленных районов сосредоточения после окончания артиллерийской подготовки привело к разгрому наступающих волн далеко перед немецкой линией обороны нашей артиллерией и авиацией.
3. Во время наступления под Крымской противник подвел свои наступающие части на близкие подступы еще во время артиллерийской подготовки. При вклинениях в нашу оборону единое управление наступлением, и прежде всего управление артиллерийским огнем, выпадало у советского командования из рук. Разобщение наступающих войск обеспечило успех немецких контратак.
4. Во время наступления 26 мая можно отметить массовое применение крупных сил артиллерии, пехоты, танков и авиации. Улучшилось их массирование на главном направлении и взаимодействие. Новым было массовое применение танков. Не было ни одной атаки без поддержки танков, ни одного дальнейшего наступления без пехоты.
И все же каждый раз немецким обороняющимся войскам удавалось отсекать пехоту от танков и, таким образом, ослаблять силу удара.
Из доклада командира 97-й егерской дивизии ясно следует, что советское командование постоянно пыталось учиться на своих ошибках. Напротив, в немецких войсках потери опытных командиров росли, их заменило недостаточно подготовленное пополнение. Это относилось и к кадровому составу и выдвижению в самих войсках. Потери опытных командиров отрицательно сказывались на согласованности действий частей и подразделений.
В заключение приведем данные о действиях авиации обеих сторон. На 31 августа 1943 года в 1-м воздушном корпусе 4-го воздушного флота насчитывалось 879 самолетов, из них 514 исправных. По видам они подразделялись так:
Всего Исправных
Ближних разведчиков 83 52
Дальних разведчиков 62 37
Истребителей 105 13
Ночных истребителей 21 13
Бомбардировщиков 257 142
Пикирующих бомбардировщиков 193 112
Гидросамолетов 20 14
Транспортных самолетов 138 99
В составе только Северо-Кавказского фронта насчитывалось около 750 самолетов.
Неискушенный читатель может подумать, что численные различия невелики. Однако различие состояло в том, что 1-й воздушный корпус с указанными машинами действовал на всем южном участке Восточного фронта, то есть до самого Харькова. Со своих аэродромов в Крыму и в тылу группы армий фон Манштейна экипажи вынуждены были действовать непрерывно, то здесь, то там, в тех местах, где было жарче всего. Нагрузка на летный состав и машины была предельной.
Приведенные данные позволяют показать участие немецких летчиков в общем ходе боевых действий. Немецкие истребители постоянно вели бои с советскими бомбардировщиками и штурмовиками, принимали участие в наземных боях. Но особую благодарность заслужили пилоты немецких пикирующих бомбардировщиков, которых ожесточенно сражающиеся пехотинцы всегда встречали как своих избавителей. Их крик: «Наши пикировщики пришли!» — вселял надежду и давал новые силы выстоять.
Советский десант в порту Новороссийск — Поэтапный отход — Немецкие силы флота охраняют морские пути — «Малая голова гота» — Дальнобойные батареи из 'Керчи прикрывают отход арьергардов — На морских паромах через Керченский пролив
Развитие обстановки на южном крыле Восточного фронта и выход Италии из войны принудил к сдаче Кубанского плацдарма. 5 августа группа армий «А» вынуждена была передать в состав группы армий «Юг» 355-ю пехотную дивизию, обеспечивавшую охрану Крыма. В связи с этим командующий группой армий «А» генерал-фельдмаршал фон Клейст приказал вывести с Кубанского плацдарма остатки 13-й танковой дивизии. С 18 по 20 августа 13-я танковая дивизия переправилась в Крым, но там не осталась, а маршем была переброшена на северный берег Азовского моря в состав 6-й армии, которая вела там тяжелые бои. Опасность того, что Крым будет отрезан от остального Восточного фронта, была очень велика. Германия опасалась, что с его потерей из войны выйдет Румыния. 3 сентября командующий группой армий «А» получил из ОКХ приказ оставить Кубанский плацдарм. Первым днем эвакуации должно было стать 7 сентября. Группой армий «А» и 17-й армией заблаговременно были разработаны планы отхода «Кримхильда» и «Брунгильда».
План «Кримхильда» был рассчитан на срок эвакуации 10—12 недель и предусматривал вывоз всего имущества, предназначенного для дальнейшего ведения войны, а также значительного количества гражданского населения.
План «Брунгильда» предлагал провести эвакуацию за 38 суток, вывоз имущества вермахта и приведение в негодность промышленных и других грузов.
Оба плана предусматривали поэтапный отход к Керченскому проливу и ведение временной обороны на выгодных участках местности. При этом особое значение придавалось «Малой голове гота», связанной с Таманским полуостровом только в трех местах. Для отхода должна была полностью использоваться единственная хорошая дорога Киевское — Варениковская. Важнейшим фактором скорости отхода была согласованность с возможностями морских транспортных средств. План предусматривал переправу через Керченский пролив одной дивизии ежедневно.
Штаб армии довел план в общих чертах до управлений корпусов. Его детальная проработка была их делом. За 30 часов до начала каждого отхода они должны были ставить задачи своим дивизиям. Поэтому каждое подразделение должно было знать, когда и куда ему предстоит двигаться.
Для установки заграждений и оборудования промежуточных позиций работало 13 саперных и 11 строительных батальонов. Усиленное наблюдение за черноморскими портами со стороны воздушной и морской разведки должно было заблаговременно выявить приготовления противника к возможной десантной операции.
Приготовления немцев не укрылись и от советского командования. Обе стороны стремились выявить намерения друг друга, но точное время отхода так и осталось для советской стороны тайной.
К этому времени советское командование уже вывело часть своих войск с Кубани и бросило их в бой для развития успеха севернее Азовского моря. Одновременно был замечен перевод десантных средств из южных черноморских портов в Геленджик. Оценка обстановки управлением 17-й армии в ближайшее время не предусматривала крупных боевых действий со стороны противника.
В ночь на 30 августа в порту Новороссийск был захвачен в плен русский лейтенант флота Васильев. Ему была поставлена задача приблизиться в резиновой лодке к берегу и разведать силы немецкого гарнизона и местность между западным молом и Станичкой. В результате его допроса удалось выяснить, что предстоит нападение на внутреннюю гавань, одновременный десант в районе Анапы, Озерейки, высадка воздушного десанта в районе Борисовки и сковывающий удар под Темрюком. Были показания советского лейтенанта правдой или вымыслом? Для обеспечения безопасности 1-й батальон 228-го егерского полка был переведен в порт Новороссийск, а остальные подразделения этого полка приведены в готовность для действий в резерве. Но удара советских войск не было. Резервы были отведены. И все же оказалось, что показания Васильева были правдивыми. Высадка советского десанта два раза откладывалась из-за погодных условий.
Вечером 9 сентября 1943 года соединение десантных кораблей под командованием контр-адмирала Холостякова вышло в море. На них находились отборные части: 255-я бригада морской пехоты полковника Потапова, 393-й отдельный морской стрелковый батальон капитан-лейтенанта Бутылина, носивший почетное наименование «имени Куникова», 1339-й стрелковый полк подполковника Каданчика и другие мелкие подразделения общей численностью 8935 человек на 129 мелких кораблях.
В полночь десантное соединение находилось у входа в Новороссийскую бухту. В этот момент более 800 орудий и минометов, а также большое количество реактивных минометов открыли ураганный огонь по порту и городу. Дальнобойные батареи береговой артиллерии с берега Цемесской бухты поражали цели далеко в -тылу немецких войск.
В 3.00 10 сентября советская специальная группа подошла к немецким портовым заграждениям и сделала в них проход. Вслед за ней между портовыми молами пошел поделенный на три группы первый эшелон, который прикрывали 25 торпедных катеров под командованием капитана 2-го ранга Проценко. Высадка десанта была замечена, только когда батальон имени Куникова был уже во внутренней гавани.
Порт обороняли две роты морской пехоты под командованием капитан-лейтенанта Хоссфельда. Проценко повел в бой свои торпедные катера. У молов и пристаней начали рваться торпеды. Огнем из бортового вооружения были накрыты немецкие морские пехотинцы. Подошел второй эшелон десанта и захватил три участка во внутренней гавани. Немецкие морские пехотинцы дрались отчаянно, но после того, как связь между отдельными опорными пунктами была нарушена, немецкая оборона в порту была сломлена.
Когда начались бои в порту, советская 18-я армия на северном берегу Цемесской бухты перешла в наступление, чтобы сковать немецкие войска на их позициях.
Через некоторое время подошли немецкие резервы. В городском районе Мефодиевский действовали части 73-й пехотной дивизии генерал-майора Бёме, 101-й егерской дивизии и румынской 1-й горнострелковой дивизии. В западном Новороссийске и Станичке вели бой подошедшие части немецкой 4-й и румынской 4-й горнострелковых дивизий.
У западного мола 91-й горнострелковый полк, 94-й батальон и 3-я рота 94-го саперного батальона под командованием полковника Хёрля отразили атаку десанта. Противник, закрепившийся на пляже и у причала подводных лодок, был сброшен в море. В 16 часов началась контратака против подразделений противника, закрепившегося в здании холодильника и у зернового причала. Но сбросить в море их не удалось. Продолжался сильный артиллерийско-минометный огонь противника. Под прикрытием огневого вала в 2.00 11 сентября противник высадил новые войска.
11 сентября 13-й горнострелковый полк принял от 91-го горнострелкового полка его правофланговый участок. 12 сентября 94-й батальон, 3-й батальон 13-го полка и подразделения 91-го егерского полка атаковали занятую противником территорию порта и в некоторых местах потеснили противника. Был восстановлен стык с 73-й пехотной дивизией.