- Да, товарищ Красильщиков, - сочувствует Матвей, - это сказка-перестарка...
Фольклористу на месте не сидится, хочется что-то сказать, а Матвей ему наперебой Ивана Петровича спрашивает:
- К вам в Нарьян-Мар, кажется, гости с Сахалина приезжали?
- Эвенки-то? Как же, гостили!
И рассказал Иван Петрович, как ненцы-колхозники пригласили к себе в гости бывших своих недругов (по-старому их тунгусами звали). Приехали эвенки из оленеводческого колхоза на Сахалине. Провели они в ненецких тундрах не одну неделю. Узнали ненцы, как эвенки в оленях хозяйствуют, и сами гостей многому научили. Пригласили эвенки ненцев на Сахалин отгащивать.
- Вот оно! - говорит Матвей. - Прежде люди и в семье-то ладу не знали, а тут вся родина моя - родная семья, семья нераздельная, родня однокровная.
- Одного кремня искры, - говорит Трифон Окулович.
- Одного гнезда птенцы, - говорит Анна Егоровна.
- У нас народ с народом делами перекликаются! - говорит Верочка.
Иван Петрович слушал, слушал да вдруг и повернулся к Матвею:
- А вы что же не перекликаетесь?
- Как это не перекликаемся? - обиделся Матвей. - В Юшино-то разве не был? На красной доске...
- Видел, видел, - перебил Сядэй. - Видел, что весь свой план вы успели белой рыбой выполнить. Наши-то нижнепечорцы еще до половины не дотянули.
- А и мы не считаем, что выполнили, - говорит Матвей. - Весной-то нам повезло: рыбу как ковшиком черпали. Комсомольского звена тогда еще не было, вместе брали. Так вот, чтобы не путаться, я ту рыбу в счет не беру.
- Внутри у себя ваше дело считаться. А вот мне бы знать хотелось: с кем вы соревнуетесь?
- Да вот комсомольцы с нами, стариками, тягаться взялись. Приотстали они чуток, а духа не теряют, догнать грозятся.
- Я про всю бригаду спрашиваю, - говорит Иван Петрович, а сам смотрит неласково. - С кем вы, светлозерцы, соревнуетесь? С кем делами перекликаетесь?
Обвел Матвей глазами свою бригаду, точно поддержать попросил, а те и рады бы, да поддержать-то нечем. И прячут они глаза.
- Как это вы так проглядели? - удивляется Сядэй. - Крепка работа соревнованием: один другого вперед ведет. А вы приехали, да как на безлюдном острове поселились. Ведь кругом соседей полно. А вы вперед выскочили и оглянуться не хотите. Слов нет, передовики, всем нашим ненецким рыбакам пример. А коли людям вас не видно да не слышно, - кого да чему ваш пример научит? Задорные вы люди, все это знают. А с кем вы своим задором делитесь? Столько у вас пылу да жару, головы и руки горячие. Да вам только клич кликнуть, такой костер разгорится - по всей Печорской губе дело закипит...
4
Невесел, нерадостен ходит товарищ Красильщиков. Ехал он сюда со своим рюкзаком, с байковым одеялом, с надувной резиновой подушкой-думкой и даже ночные туфли с собой захватил, собирался прогостить здесь все лето.
Судя по его речам, думал он здесь найти в каждой девушке плачею или ворожею, в каждой пожилой рыбачке - бабку-знахарку.
А приехал он в рыбацкое становье и увидел, что люди здесь другое поют, другое слушают. В свободные часы рыбаки слушали московские радиопередачи - про новости в колхозе, на Печоре, по всей стране.
Как-то вечером рыбаки залегли на ночлег раньше времени. Не спали только Красильщиков, я, да Матвей, да Верочка. Вот и завели мы вчетвером полуночный разговор.
- Скучаете у нас, товарищ Красильщиков? - спрашивает Матвей.
- Да, признаться, я ждал, что у вас повеселее, - не отрекается тот.
- Какого же веселья вы ждали? - поддерживает Матвея Верочка.
- Известно, - говорит фольклорист, - для каждого веселье в его работе.
- Отчего же вас работа ваша не радует? - спрашиваю я.
Покрутился наш гость да и высказал все, что у него болью наболело. По его словам выходило, что не видит он от нас, рыбаков, той поддержки, какой ждал.
- В чем тут дело? - ото всей души спрашивает Красильщиков. - Отчего вы мою науку чужой считаете?
- Науку вашу мы и не считали бы чужой, - говорит Верочка, - да сами-то вы какой-то чужеватый. Вы на старинку набросились, а мы новинкой живем.
Вовсе худо стало фольклористу с приездом Пети Канева, работника районной газеты. И небольшое ученье было у этого парня, - усть-цилемская десятилетка да газетные курсы, зато умная была посажена на плечи голова. Услышал он про наши шутейные похороны, заинтересовался, просит Красильщикова:
- Покажите мне ваши пословицы.
Таиться тому неудобно, и нехотя, а дает. И досталось же бедным пословицам Ивана Егоровича!
- Вы знаете, - обращается Петя к фольклористу, - народ говорит, что старая пословица с новым веком ссорится. Я ведь тоже за народным творчеством слежу, записываю, публикую в газетах. Вот вам доказательство новая пословица в народе родится...
И показывает свою тетрадь - вся она записями полна. Читает он пословицы Ивана, а потом находит у себя другие.
- "Чему быть, того не миновать"... Была такая мудрость. Судьба!.. А хотите знать, что нынче люди про судьбу говорят?
Перелистал Петя свою тетрадь и показывает:
- "Судьба другая, а имя старое".
"Раньше со своей судьбой сладить не могли, а нынче судьбы всей земли вершим".
"От судьбы и сейчас никуда не уйдем. И могли бы, да не хочется".
Читает Петя старые пословицы про счастье:
- "Счастье - залетная птица".
"Счастье в лесу заблудилось: кликом не выкличешь, зовом не вызовешь".
Старых-то он две прочитал, а новых - чуть не двадцать выкладывает:
- "Прежнее счастье - на одночасье, наше - навек".
"Согласье не рвется, сила не сечется, счастье не ржавеет".
"Наше счастье и сквозь несчастье пройдет".