"На место встречи, - писал виконт Д'Аршиак князю Вяземскому 1 февраля 1837 года, - мы прибыли в половине пятого. Дул очень сильный ветер, что заставило нас искать убежища в маленькой сосновой роще. Так как большое количество снега могло стеснять противника, пришлось протоптать тропинку в двадцать шагов".
К вечеру погода изменилась. Поднялся сильный ветер, а это оказалось очень кстати для заговорщиков. Д'Аршиак говорит о большом количестве снега, но почему не поискать место там, где снега поменьше? Потому, что это место заранее присмотрено и хорошо просматривалось с строений Комендантской дачи. В.А. Жуковский уточняет, что "снег был по колена".
Пришлось его утаптывать. Трое - Данзас, Д'Аршиак и Геккерн принялись за дело. Пушкин вместе с топтунами не работает. Он сидит в куче снега и поторапливает.
На все приготовления ушло минут 30-40. Примерно в 17 часов 10 минут противники готовы к бою.
На календаре 27 января. Даже в ясный день солнце садится около 16 часов, а в 17 часов 10 минут уже почти полная темнота. Никто не говорит о факелах или костре. Их не было. Следовательно, выстрелы прозвучали в темноте. Очень странно, если не учитывать, что "стрелок" может ещё хорошо видеть силуэты дуэлянтов на белом снегу. Писатель Теофиль Готье посетил Петербург в 1858 году. Он так описывает январский вечер: "В Санкт-Петербурге ночь приходит быстро, и с трех часов пополудни нужно уже зажигать лампы".
Таким образом, дуэль проходила почти в полной темноте.
Согласно условиям дуэли, противники должны были сходиться с расстояния 20 шагов до барьера (им стали брошенные на снег шинели) и тогда стрелять. Длинноногий Дантес должен подойти к барьеру раньше Пушкина, но он не торопился идти, зато поторопился выстрелить почти не целясь, как только Пушкин оказался у своего барьера. Плохая видимость предполагает длительное прицеливание, что во время своего выстрела и сделал Пушкин. Он целился очень долго, и не только потому, что тяжело ранен, но и потому, что плохо видел противника. Дантес стреляет, не дойдя одного шага до барьера. "Стрелок" же знает, что выстрел Дантеса последует в тот момент, когда Пушкин подойдет к барьеру. Он находится в полной готовности с того момента, как секундант подал команду сходиться.
С момента подписания протокола дуэли секундантами допущен ряд нарушений дуэльных правил. Вернее будет сказать, что нарушения заложены в условия дуэли, и это обусловлено именно наличием третьего участника поединка. Согласно дуэльному кодексу В. Дурасова, "протокол становится обязательным, когда он будет подписан секундантами и противниками". В распоряжении исследователей имеется протокол поединка, на котором подписи только секундантов. Он прилагается к военно-судному делу о дуэли и представлен Дантесом. Если подписи Пушкина на этом документе нет, то, следовательно, он подложный и может значительно отличаться от оригинала.
Далее, согласно "Правилам дуэли Франца фон Болгара", "сигнал состоит из трех ударов в ладоши, производимых в равные промежутки времени". В действительности сигнал сходиться подан Данзасом взмахом руки, в которой шляпа. Современники дуэли сразу посчитали это странным. А.О. Смирнова записала: "...мой муж, Киселев и Андрей Карамзин говорили вчера, что нельзя воспрепятствовать противникам драться серьезно, если таково их желание; странно только, почему Дантес выстрелил так скоро, если было условлено, что противники должны стрелять одновременно? Тут что-то не совсем ясно. Киселев говорит, что вместо того, чтобы дать сигнал, сняв шляпу, следовало считать до трех, после чего должны были последовать выстрелы". Считать до трех или хлопать в ладоши - это звуковой сигнал, а его на чердаке сарая можно не услышать, поэтому звуковой сигнал заменен визуальным - взмахом руки со шляпой в ней.
Какова подлинная роль К.К. Данзаса? Знал ли он о заговоре? Во всяком случае он пошел на поводу у Д'Аршиака и Дантеса. Вероятно, в силу особенностей своего характера. Данзас характеризуется, как "отличный боевой офицер, светски образованный, но крайне ленивый и, к сожалению, притворявшийся повесой". Эти черты характера сыграли негативную роль в ходе и подготовке поединка. Он не протестовал против времени проведения дуэли, не заметил, что противников "расставили" по местам, когда требуется провести жеребьевку, взял шляпу и сделал роковой взмах, вместо того чтобы подать сигнал голосом. Единственный раз он проявил твердость, когда Дантес предложил ему не говорить никому о своем участии в дуэли. Данзас отказался. Хотя впоследствии, видимо, вошел в соглашение с Д'Аршиаком и Дантесом и в ходе следствия дал искаженные показания. И ещё трудно допустить, чтобы боевой офицер, полковник мог не услышать ружейного выстрела.
Дантес выстрелил мимо, а пуля "стрелка"-снайпера поразила Пушкина в правый бок, причем удар был чуть сзади и сверху вниз по касательной. Виконт Д'Аршиак писал, что Пушкин "упал на шинель, служившую барьером, и остался неподвижным, лицом к земле". Следовательно, Пушкина "расставили" спиной к строениям Комендантской дачи и правым боком к "стрелку".
Врач и писатель Владимир Иванович Даль делал вскрытие тела. Вот его записка: "По окружности большого таза с правой стороны найдено было множество небольших осколков кости, а, наконец, и нижняя часть крестцовой кости была раздроблена.
По направлению пули надобно заключать, что убитый стоял боком, в пол-оборота и направление выстрела было несколько сверху вниз. Пуля пробила общие покровы живота в двух дюймах от верхней оконечности чресельной или подвздошной кости правой стороны и, встретив сопротивление в крестцовой кости, раздробила её и засела где-нибудь поблизости. Время и обстоятельства не позволили продолжать подробнейших розысканий".
Какие обстоятельства не позволили врачу вынуть пулю? Агенты Третьего отделения, постоянно присутствовавшие в доме, вероятно, получили на этот счет специальное указание. Можно только удивляться, что Далю вообще позволили сделать предварительное исследование раны. Ни о каких "подробнейших розысканиях" речи быть не могло.
В.И. Даль, видимо, хорошо представлял важность результатов вскрытия, поэтому в краткой форме сумел записать то, что успел определить. "Убитый стоял боком", - пишет Даль. Да, только боком к "стрелку", а к Дантесу лицом и грудью. С фронтальной позиции он и стал готовиться к выстрелу, но "стрелок" опередил его. Пуля вошла сбоку и сзади, имея направление сверху вниз, что и подтверждает Даль.
Существующие методы научной баллистики позволяют определить, с какого расстояния был произведен выстрел. Для этого сравнивают разницу между входным и выходным отверстием пули. В нашем случае выходного отверстия нет, но есть расстояние между входным отверстием и крестцовой костью, где пуля застряла. "Если же первое входное отверстие, - пишет криминалист Кустанович, находится выше последующих, то, следовательно, пуля летела под каким-то углом сверху вниз с небольшого расстояния, так как такое же направление полета пули возможно и при простреле предметов пулею на излете..."
Если признать, что стрелял Дантес с расстояния 6 - 7 метров, 10 шагов, то ни о каком излете говорить нельзя, вместе с тем разница между входным отверстием и местом, где пуля застряла, составляет около трех сантиметров. Согласно данным таблицы под названием "Величина углов падения в "тысячных" для пуль некоторых образцов отечественного оружия", угол падения в 3 сантиметра возникает при выстреле из винтовки с расстояния от 200 до 300 метров. Необходимо сделать поправку, что стреляли не из винтовки образца 1891 года, а из ружья (о пистолетах речи быть не может), то смертельный для Пушкина выстрел мог быть произведен с расстояния не менее 50 и не более 100 метров.
Могут возразить, что выстрел-де могли увидеть и услышать участники дуэли, но двое из них - Дантес и Д'Аршиак к нему готовы, а внимание Данзаса и Пушкина сосредоточено на Дантесе. Кроме того, нельзя забывать, что в это время дул сильный ветер. "Большое значение для восприятия звука имеет также наличие ветра... Если ветер дует от нас к источнику звука, то в зависимости от силы ветра слышимость может полностью отсутствовать даже на небольшом расстоянии".
Ветер дул от дуэлянтов к сараю и даче, только поэтому они не слышали выстрела, а дворник дачи, находившийся позади сарая, если смотреть от того места, где стояли противники, звук выстрела слышал и вышел во двор посмотреть, где стреляли. Заметив в недалекой ложбине силуэты людей и, возможно, дождавшись выстрела Пушкина, он отправился к соседу-арендатору, чтоб сообщить ему о происшествии.
Заметить выстрел можно было и по пламени, возникающем при выстреле. Свое объяснение есть и для этого: "Дульное пламя резко уменьшается при выстрелах из смазанного оружия... В ряде случаев отдельные выстрелы совершенно не дают пламени..."
Нужно было бы подвергнуть тщательному анализу одежду на Пушкине в день дуэли. Существует методика, позволяющая определить дальность выстрела по огнестрельным повреждениям одежды. У В.И. Даля длительное время хранился сюртук Пушкина с небольшой дырочкой от пули. К сожалению, сюртук был украден и навсегда потерян для науки.
Совокупность фактов позволяет с большой долей вероятности предположить, что дуэль Пушкина с Дантесом была хорошо спланированным убийством1. Участие в нем представителей власти, пусть даже на этапе сокрытия следов преступления, делает его убийством политическим. Сегодня есть шанс перенести данный вывод из сферы предположительной в сферу фактическую, только нужно найти пулю.
Пуля, которая осталась в теле Пушкина, может стать - если будет найдена - важным вещественным доказательством. Если нельзя сделать обследование могилы, вскрыв её, то почему не применить метод зондирования?
По обнаружении пули необходимо исследовать дуэльные пистолеты Пушкина и Дантеса. Здесь много неясного.
Кто-то должен был собрать оружие после поединка и вывезти его. Кто? Для ответа на этот вопрос восстановим картину после выстрела Дантеса: раненый Пушкин находит в себе силы и долго целится. Выстрел. Дантес падает. Он легко ранен в мякоть руки, которой прикрывался. Пуля прошла навылет, но почему-то в тело Дантеса не вошла. Штаб-лекарь Стефанович, осматривавший Дантеса, записал: "Поручик барон Геккерн имеет пулевую проницающую рану на правой руке ниже локтевого сустава на четыре поперечных перста: вход и выход пули в небольшом один от другого расстоянии. Обе раны находятся в сгибающих персты мышцах, окружающих лучевую кость более к наружной стороне. Раны простые, чистые, без повреждения костей и больших кровеносных сосудов... жалуется на боль в правой верхней части брюха, где вылетевшая пуля причинила контузию, каковая боль обнаруживается при глубоком дыхании, хотя наружных знаков контузии незаметно".
Это странно, что пуля не причинила Дантесу никакого вреда, и странность эта очевидна. Ее необходимо как-то объяснить. В 1938 году инженер М. Комар, заинтересовавшись этим вопросом, пришел к выводу, что на Дантесе было надето некое защитное устройство. Ряд ученых подвергли выводы М. Комара резкой критике, полагая основным аргументом некую дворянскую честь. Более реален взгляд Я.А. Гордина, который отмечает, что "к концу жизни он (Пушкин. - А.З.) убедился, что российское дворянство в массе своей либо растеряло понятие о чести, либо никогда им не обладало в достаточной степени..."
Подсчитав скорость полета пули в секунду (около 300 метров), массу пули, Комар пришел к выводу, что "сильный удар пули при этих условиях должен произвести большой разрушительный эффект; то, что пуля Пушкина пробила руку Дантеса без повреждения кости, нельзя назвать большим эффектом. На эту работу израсходовалась только незначительная часть всей силы удара, и главная часть его обрушилась на пуговицу. Она должна была если не разрушить, то деформировать пуговицу и вдавить её в тело".
В ходе следствия Дантеса попросили показать пуговицу, но сделать этого он не смог. Вероятно, прав М. Комар, говоря, что "Дантес спасся только благодаря тому, что вышел на дуэль в панцире, надетом под мундир в виде корсета".
В 1990 году появилась ещё одна версия. Прокурор-криминалист Б. Пискарев и заслуженный юрист РСФСР Д. Алексеев пытались объяснить тот факт, что пуля, выпущенная из пистолета Пушкиным, не причинила Дантесу никакого вреда и практически не оставила на его теле следа. Они исходили из того, что Данзас, секундант Пушкина, пытался предотвратить дуэль, хотя и надеялся, что "случится чудо или провидение расстроит поединок. Но, увы...".
Авторы статьи предположили, что Константин Данзас решил уменьшить заряд пороха в пистолете Пушкина, рассчитывая, что Д'Аршиак сделает то же самое. Слово Пискареву и Алексееву: "Оставалась единственная, пожалуй, возможность, нет, не отвратить схватку, но хотя бы ослабить её губительные последствия... Не будем больше гадать, когда именно пришло к Данзасу верное решение: уменьшить, скажем, наполовину, заряд...
Если предположение верно, то Данзас оставил своего друга Пушкина безоружным, ибо никаких данных о том, что Д'Аршиак поступил так же, - нет.
Дантес не смог представить военным следователям и пистолеты, из которых стрелялись противники, хотя именно он унес их с места дуэли.
Вернемся к показаниям арендатора Дм. Мякишева: "Старик выбежал на улицу и увидел, что какого-то господина вели двое под руки, посадили в карету и повезли в город".
Человек, которого вели, - Пушкин, вели его Д'Аршиак и Данзас. На месте дуэли оставался один Жорж Дантес. Он должен был собрать оружие и вещи шинели секундантов. Больше пистолетов никто не видел. Если верить показанию Дантеса, то пистолеты были абсолютно одинаковы. Предполагается, что это пистолеты новейшего образца, имевшие, кроме капсульного ударного замка, ещё и нарезной ствол.
Боюсь, что пистолеты Пушкина исчезли именно потому, что они отличались от пистолетов Дантеса. Последний получил их от сына французского посла в Петербурге де Баранта. Естественно, он вернул их владельцу, а тот увез их во Францию. Эрнест де Барант умер в 1859 году. Пистолеты сменили нескольких владельцев: Проспера, брата Эрнеста, а потом полковника де Шательперона, мужа их сестры. Далее след пистолетов теряется, и через сто лет (в 1955 г.) они появляются на аукционе в зале Друо в Париже. Пистолеты купил неизвестный. А ещё через десять лет они оказались в частном Музее почты в городке Лимре.
Есть сообщение, что какие-то пистолеты демонстрировались на выставке в Париже в 1937 году - к столетию со дня смерти А.С. Пушкина.
Пистолеты из музея в Лимре изготовлены в Дрездене оружейным мастером Карлом Ульбрихом. Единственным свидетельством того, что именно эти пистолеты участвовали в дуэли, является записка их бывшего владельца, приложенная к ним при продаже: "Эти пистолеты принадлежали барону Эрнесту де Баранту, дипломату, который их одолжил своему другу г-ну Д'Аршиаку во время дуэли Пушкина с г-ном Дантесом. Г-н Д'Аршиак был одним из секундантов. Они были отданы полковнику де Шательперону в 1884 году бароном де Барантом, братом барона Эрнеста. Париж 1 мая 1920 г. Полковник де Шательперон".
Правнук Пушкина Георгий Михайлович Воронцов-Вельяминов пытался купить эти пистолеты, но владелец музея отказался1.
Дантеса можно представить в качестве убийцы. Пушкина - нет. Получается, что победить в этом и любом другом поединке он не мог. Россия потеряла Пушкина физически, но если бы он убил Дантеса, то могла бы потерять духовно. Поэт и писатель Пушкин мог так и остаться в заснеженной ложбине на краю Комендантской дачи навечно. Вернулся бы домой совсем другой человек. В предсмертные часы он говорил, что думал, что получит удовлетворение, если убьет Дантеса. Но после минутной радости, вызванной точным выстрелом, после которого Дантес упал, он почувствовал пустоту и разочарование. Насколько большим могло оно быть, если бы Пушкин убил Дантеса!
Он - жертва. Жертва не только заговора, но и самоубийственного стремления к смерти. Еще в 1829 году Пушкин написал стихотворение "Брожу ли я вдоль улиц шумных", где прорвался его интерес к смерти.
Кружу ли я в толпе мятежной,
Вкушаю ль сладостный покой,
Но мысль о смерти неизбежной
Везде близка, всегда со мной.
Сознание поэта перегружено этой мыслью. Рано или поздно необходимо было избавиться от близкой и навязчивой идеи.
Поразительно! Совершенно разные по темпераменту, часто разделенные веками люди приходят к одной и той же мысли. Из дневника Юрия Олеши: "Я не хочу быть писателем. Быть человеком искусства, художником - большое несчастье. Это проклятие, и ни богатство, ни слава, ни так называемое удовлетворение не искупают беспокойства, оторванности от обыкновенных радостей и постоянной устремленности в себя, которая обязательно приводит к мысли о смерти, к страху смерти и желанию поскорей избавиться от этого страха, - т.е. к пуле в лоб".
Олеша пьет, чтоб заглушить страх. "Я никогда не был алкоголиком, писал он, - я пил не от любви к питью, к закусыванию, к кряканью, - я пил потому, что не знал, что делать в промежутках".
Олеша пьет, а Пушкин - женится, чтоб избежать страха смерти. К.П. Брюллов, побывавший в доме Пушкина, спросил его: "На кой черт ты женился?" Он ответил: "Я хотел ехать за границу, а меня не пустили, я попал в такое положение, что не знал, что делать, и женился".
Олеша не знает, что делать, и пьет, Пушкин - женится, а в результате оба боятся и все равно ищут смерти.