Для Лейбница, который был так непримирим к некомпетентности «алгебраической» математики Декарта и Ньютона, «трансцендентное» равнозначно «неалгебраическому». Ложно и злонамеренно распространенная профессором Феликсом Клейном версия о том, что трансцендентные свойства эйлеровских логарифмов и р были впервые продемонстрированы Эрмитом (1873) и Линдеманом (1882) основывается на мифологии, намеренно распространяемой берлинской (времен Фридриха II) ветвью салонов последователей Ньютона, основанной хозяином венецианской сети аббатом Антонио Конти (1677-1749). Этот берлинский филиал международной структуры координировал свою деятельность венецианским же шпионом Джамария Ортесом (1677-1749); его посещали: поклонник Ньютона Вольтер (в 1750-53), Пьер-Луи Мопертюи (в 1741-53), Леонард Эйлер (в 1741-1766), Иоганн Ламберт (в 1764-77) и Жозеф Лагранж (в 1766-87). Берлин эпохи Фридриха II и Франческо Альгаротти внедрял в математическую науку ошибочную теорию функций Эйлера-Лагранжа, в противовес учению Лейбница; эти концепции получили беспрекословное признание в Европе после Венского конгресса. Несмотря на то, что до (сексуального) Венского конгресса, устроенного князем-сутенером Клеменсом Меттернихом, Ньютон и лондонское Королевское Общество были предметом вполне заслуженного осмеяния со стороны ведущих ученых всей Европы, даже в самой Англии (где, например, Чарльз Бэббидж и Джон Гершель внедряли дифференциальное исчисление («Принцип чистого деизма, супротив университетского маразма»* (Кембридж, 1811)), после участия англичан в разгроме Франции эйлеровско-лагранжевская разновидность ньютоновского эмпиризма «выиграла на поле дипломатии то, что проиграла на поле науки», также и при участии венецианских агентов влияния, Иоаннис (Джованни) Каподистриа и Карло Поццо ди Борго, формировавших внешнюю политику русского царя Александра I. По этой причине, несмотря на то, что международный кружок Александра фон Гумбольдта, к которому принадлежали Гаусс и Риман, продолжал антиэмпиристские научные традиции Франции и Германии, такие проводники и «попутчики» идеологических интересов Британской империи, как Лаплас, Коши, Кельвин, Клаузиус, Грассман, Гельмгольц, Максвелл, Эрмит, Линдеман, Клейн, Мах и позитивисты захватили господство в университетах мира, в особенности после такого дипломатического триумфа эмпиризма, как Версальский договор по окончании первой мировой войны. –Прим. автора.