Владимир Пантелеймонович Хабур
Мирное время
Роман
СОДЕРЖАНИЕ
ГЛАВА ПЕРВАЯ. ДОРОГА ИДЕТ НА ЮГ
ГЛАВА ВТОРАЯ. ГУЛЯМ-АЛИ ОТПРАВЛЯЕТСЯ В ДЮШАМБЕ
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. БЕГСТВО ПОВЕЛИТЕЛЯ
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ВИКТОР СМОТРИТ В БУДУЩЕЕ
ГЛАВА ПЯТАЯ. ХОДЫЧА ИЩЕТ СЧАСТЬЯ
ГЛАВА ШЕСТАЯ. РОЖДЕНИЕ СТОЛИЦЫ
ГЛАВА СЕДЬМАЯ. В ГОРАХ КАРАТЕГИНА
ГЛАВА ВОСЬМАЯ. ИСПОЛНЕНИЕ ЖЕЛАНИЙ
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. ВСТРЕЧА ДРУЗЕЙ
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. ТОВАРИЩИ, СПОКОЙСТВИЕ!
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ. ВЕТЕР С БОЛОТ
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. НОЧЬЮ ШАКАЛЫ БЕЖАЛИ
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. В ПОИСКАХ РОМАНТИКИ
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ. ДАЙТЕ РУКУ, ДРУЗЬЯ!
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ЖИЗНЬ
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ. ИСПЫТАНИЕ ПРОЧНОСТИ
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ. КРАСНЫЕ ПАЛОЧНИКИ
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ. ВЧЕРА, СЕГОДНЯ, ЗАВТРА
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ. КОГДА ПРИХОДИТ СЛАВА
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ. КОНЕЦ ПИР-ГУССЕЙНА
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ. ПОСЛЕДНИЙ ВОЛК ИСЛАМА
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ. ПРИЗРАК СЧАСТЬЯ
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ. ДЖИРГАТАЛЬ
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ВОЗМЕЗДИЕ
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ. ВЗОРВАННЫЕ ДЖУНГЛИ
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ. ВЫСТРЕЛ В ЛИЦО
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ. ОНИ ЕЩЕ ВСТРЕТЯТСЯ
ПРИМЕЧАНИЯ
А годы, как птицы,
летят и летят.
И некогда нам
оглянуться назад...
Из песни.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ДОРОГА ИДЕТ НА ЮГ
В начале августа 1928 года под вечер к станции Термез со скрежетом и дребезжанием подошел рабочий поезд. Маленький паровоз остановился, шумно выпустил пар - будто тяжело вздохнул. Из пыльных и жарких вагонов высыпались пассажиры. Они пошумели, потоптались на узкой платформе, а потом быстро исчезли в пыльном облаке за вокзалом. На перроне осталось лишь несколько человек с чемоданами и узлами. Они стояли тремя отдельными группами, растерянно оглядывались и тихо разговаривали.
В дальнем конце перрона стояли два парня. Их юнгштурмовки были расстегнуты, открывая не первой свежести майки; один носил желтые кожаные краги, другой - сапоги. Оба то и дело вытирали платками потные лица.
- Ну, Ленька, мы, кажется, доехали, - сказал высокий, худощавый юноша. У него были широкие плечи и кудрявая голова с каштановыми, давно не стрижеными волосами. Его слегка загоревшее лицо казалось суровым из-за темных густых бровей, нависавших над небольшими карими глазами.
- Да, доехали, - отозвался плотный, невысокий крепыш. Его круглое, краснощекое лицо, слегка покрытое веснушками, казалось, всегда улыбалось. Над верхней полной губой и на подбородке росла редкая щетинка рыжеватых волос.
- Слышишь, Виктор, подойдем к тем - спросим, куда дальше подаваться. Он кивнул головой на группу стоявших неподалеку пассажиров - высокого мужчину в темном пиджаке и грязных белых брюках, женщину в измятом платье и широкополой соломенной шляпе и юношу в клетчатой рубашке.
- Вы не в Дюшамбе? - спросил Виктор мужчину в белых брюках.
- В Дюшамбе, - ответил тот. Он оказался совсем молодым человеком, и только большой рост и привычка хмурить брови делали его старше своего возраста.
- Это моя жена, - представил он женщину. - А это наш попутчик. Он тоже едет в Дюшамбе.
Юноша в клетчатой рубашке церемонно поклонился.
- Николай. Прошу любить и жаловать.