Легальная деятельность оппозиции и консультации либералов с военными переплетались с загадочной деятельностью масонов. Не смыкается ли реальная политическая игра кануна революции со средневековыми мистическими играми. Мифотворцы уверены – империю погубил тайный заговор мистического ордена масонов.
Возникнув как оппозиция католическому мировоззрению и европейскому абсолютизму, масоны превратились в накопитель разнообразных нелегальных религиозных, философских и политических идей. На заре Нового времени они приучились скрывать свои цели за ритуалами и шифрами. Понятно и всеобщее недоверие к масонами, которые считают всех остальных профанами, и интерес к их секретам – а вдруг они действительно определяли ход мировой истории или обладали сверхзнанием, которое изменит наш мир. Не будем разочаровывать искателей масонских тайн позапрошлых веков. Но раз уж масонов объявляют творцами истории ХХ века, давайте разберемся, что известно достоверно. Рассмотрим роль масонов в Февральской революции.
Источники по реальной истории масонских организаций немногочисленны и противоречивы. Историки (не путать с публицистами и драматургами) провели разбор этих источников, указав на очевидно недостоверные и путанные свидетельства, после чего круг достоверных сведений сузился еще сильнее[11].
Например, писательница Н. Берберова решительно расширяет круг масонов, ссылаясь на эмигрантские слухи, впрочем, сами по себе противоречивые[12]. К этим свидетельствам следует относиться осторожно уже потому, что свидетельства о дореволюционном масонстве здесь переплетаются с эмигрантскими историями. Если ряд деятелей дореволюционной оппозиции занялись модной масонской игрой в эмигрантском безделии, это не доказывает их членство в ложах до февраля 1917 г.
Масонство было модной игрой российской элиты в эпоху между двумя революциями, элементом культуры эпохи Серебряного века, заимствованным из Франции (прежде всего от ложи «Великого востока Франции»). Это масонство сохраняло следы традиционного масонства – с мистическими атрибутами, которые могут вызывать улыбку или обвинения в сатанизме. Его политическое влияние было минимальным. В 1909-1910 гг. масоны были замечены охранкой и под давлением властей филиал «Великого Востока Франции» в России формально самораспустился. Ряд бывших членов французского масонства и действующих оппозиционных политиков решили использовать форму масонства для создания независимой от зарубежных масонов подпольной политической организации. В 1910-1912 гг. была создана новая организация «Великий Восток народов России», где уже не было масонских ритуалов, зато под покровом «масонской» секретности велись оппозиционные политические консультации и согласовывались некоторые политические акции. Верховный совет организации был выборным, характерная для настоящих масонов иерархия «градусов» была отменена. В эту организацию вошел ряд деятелей кадетской партии, а также социалисты А. Керенский и Н. Чхеидзе.
Такова «объективка», которая в целом не оспаривается специалистами, как бы они не оценивали роль масонства в событиях начала ХХ века.
А дальше начинаются многочисленные вопросы. Были ли новые масоны мистическим орденом, враждебным империи не по политическим, а по религиозным мотивам сатанинского или иудаистского неприятия православной империи? Кто входил в состав масонской организации и насколько широки были связи масонства и всеохватен его заговор? Насколько организация управляла своими членами? То есть была она клубом политических консультаций или действенной централизованной организацией? Каковы были конкретные действия масонов во время Февральской революции, которые были продиктованы масонской организацией. Иными словами, организовала ли она Февральскую революцию?
Историк Н.Н. Яковлев, активный защитник советской державы от происков диссидентов, неутомимо расследовал также и подрывную работу масонов против России. Он уверен, что после роспуска ложи «Великого Востока» «другие ложи, неизмеримо усилив конспирацию, продолжили свою работу по овладению ключевыми постами в государственной иерархии Российской империи»[13]. Что это за ложи и на какие ключевые посты сумели они провести своих членов?
Масоны вроде бы руководили «Прогрессивным блоком» в Государственной Думе. Но он, как известно, не смог добиться контроля над правительством, после чего «те, кто считали себя руководителями русской буржуазии, решили из мозаики лож, орденов и братств отковать единую тайную организацию»[14]. Здесь Яковлев загадочен, как масон. Кто эти загадочные «те»? Что за мозаика «лож, орденов и братств», и чем они отличаются друг от друга. Впрочем, стоит ли вникать в такие детали, когда вот-вот возникнет единая «откованная» тайная организация, которая заменит собой «мозаику» и будет действовать под руководством «тех» самых вождей буржуазии.
Размах «заговора по типу масонских лож» оказался нешуточным: «организация пронизывает и охватывает высшую структуру Российской империи, особенно двор, бюрократию, технократию и армию»[15]. Тут бы неплохо привести примеры масонов, руливших двором и правительством. И почему, раз все так «схвачено», Прогрессивный блок не сумел договориться с правительством. Кругом одни загадки, но Н.Н. Яковлева это не пугало. У него была улика – найденная в бумагах депутата А.И. Гучкова и в материалах полиции – «Диспозиция № 1» «Комитета народного спасения» 1915 г. Депутат Гучков, видный предприниматель, мечтавший, как мы видели, о перевороте. Так что он – фигура, во всех отношениях пригодная для того, чтобы объявить его главой заговора масонской буржуазии (или буржуазного масонства – все едино). Да и бумага суровая, составленная с офицерской прямотой: «немедленно назначить штаб верховного командования из десяти лиц, предоставив сие основной ячейке: кн. Львов, А.И. Гучков и А.Ф. Керенский… Верховное командование организованное народом в борьбе за свои права принять на себя А.И. Гучкову, как объединяющего в себе доверие армии и Москвы, отныне не только сердца, но и волевого центра России»[16]. Так что по этому плану Гучкову следовало обосноваться в Москве и командовать оттуда «штабом десяти», армией, прессой и петербургскими депутатами.
Правда, ничего масонского здесь нет. Писано сие скорее офицером, пытавшимся приложит законы казармы к политической сфере. Гучков был более опытным политиком, чтобы писать такие вещи. Во всяком случае, появление «диспозиции» в его архиве еще никак не доказывает, что именно он – автор и даже что он согласен с планом создания «комитета». Мало ли прожектов передают депутату.
Сам текст по стилистке очень сильно отличается от депутатских и масонских документов, и читая его и тем более сопутствующую ему «Диспозицию №2», трудно не согласиться с А.Я. Аврехом, что это – «типичный образец политической графомании»[17]. Автор судя по стилю – офицер, который надеется своей диспозицией заставить разношерстных политиков ходить строем под командой Гучкова.
Пусть забавный «приказ №1» 1915 г. – исторический курьез. Но ведь Гучков действительно строил планы переворота, хоть и малореальные. Насколько он мог опереться при этом на масонскую организацию? Начнем с того, что нет надежных свидетельств участия Гучкова в масонстве до революции (он стал масоном уже в эмиграции)[18]. Вспоминая о действиях масонов в канун февральской революции, один из их лидеров Н. Некрасов видит важное достижение в том, что удалось «нащупать» группу Гучкова и связанных с ним военных[19]. То есть по Некрасову Гучков был союзником масонов, а не участником их организации.
Гучков взаимодействовал с масоном Некрасовым. Но планы их не совпадали. В феврале Гучков рассказал о своем плане апрельского переворота, после которого Крымов должен был быть назначен генерал-губернатором Петербурга и произвести репрессии против оппозиции: «Левые захотят воспользоваться переворотом, и необходимо в столице иметь человека, который не побоялся бы перевешать кого надо. Крымов такой – он в три дня очистит Питер от всех, кто не нужен»[20]. Но перспектива такого «нового порядка» масонам не улыбалась. Дело в том, что они делали ставку на союз с левыми (о чем ниже).
С. Мельгунов реконструирует такую структуру заговора от Гучкова до большевиков. Гучков-Терещенко-Крымов планируют напасть на императорский поезд в марте 1917 г. (На самом деле – в апреле, но Мельгунову важно, чтобы план заговорщиков был как можно ближе к реальной картине революции). С этой троицей контактируют масоны, что позволяет рассчитывать на поддержку думской оппозиции. Важную роль играет Терещенко, через которого Гучков контактирует с Родзянко…[21]
Стоп. Какой-то абсурд получается. Зачем Гучкову и Родзянко общаться через Терещенко, когда они и так прекрасно знакомы по думской деятельности и даже принадлежат к одной фракции октябристов.
А нужно это, чтобы демонизировать фигуру Терещенко, ибо он внезапно «всплывет» в первом составе Временного правительства, что стает главным доказательством участия в его формировании неких таинственных закулисных сил.
Но зачем Гучкову нужны масоны, непонятно. Гучков и так связан с думской оппозицией. Масоны связаны с социал-демократами, а Гучков и Крымов собираются в случае успеха переворота провести в этой среде репрессии. Так при чем здесь масонские связи? Может быть, Гучков хотел попользоваться социалистами для провокации волнений, а потом устроить им «ночь длинных ножей»? Тоже не получается. У Гучкова в ВПК есть рабочая группа, и весьма влиятельная. Он собирался налаживать отношения с рабочим классом через эту группу. Но если Гучков надеялся опереться на рабочую группу ВПК, то ничего из этого не вышло. В февральские дни она стала организовывать Совет. А это прямо противоречило планам Гучкова. Более того, он не ждал волнений в Петрограде для осуществления своих планов. Напротив, февральские волнения сорвали весь план Гучкова. Правда, без революции он был тем более нереален.
Итак, Гучков действовал в контакте с масонами, но две эти группы были вполне самостоятельны. Гучков был полон решительных идей, но не имел средств к их осуществлению. Масоны были полны осторожности. Устройство лож было рассчитано не на управление членами, а на организацию благожелательного диалога между ними. Меньшинство не было обязано подчиняться большинству. Стороны стремились найти консенсус[22]. Так что говорить о централизованной дисциплинированной организации не приходится. Масон А. Гальперн вспоминал о ложе: «главное, что я в ней ценил с самого начала, это атмосфера братских отношений, которая создавалась в ложах между их членами – безусловное доверие друг к другу, стремление к взаимной поддержке, помощи друг другу»[23].
Масоны не всегда договаривались между собой – большие споры кипели между сторонниками единой и неделимой России и украинским националистом Грушевским.
Собиратель воспоминаний масонов Б.И. Николаевский считал, что они вырабатывали идеологию «заговорщического движения»[24]. Непонятно только, какие заговорщики просили об этом масонов. Как раз идеологов и без масонов хватало. Политическая идеология российских масонов того времени сводилась прежде всего к сближению либеральных и социал-демократических позиций. Идея, прямо скажем, не оригинальная, в том числе и в России. История русского освободительного движения знает немало примеров, когда социал-демократы правели, а либералы левели без всякого масонства.
Историк С. Мельгунов, которого самого приглашали в масоны, пишет: «Мне кажется, что масонская ячейка и была связующим как бы звеном между отдельными группами «заговорщиков» - той закулисной дирижерской палочкой, которая пыталась управлять событиями»[25]. Характерная неуверенность автора в излагаемой им версии: «мне кажется.. как бы звеном». Мельгунов и сам не уверен в том, что говорит, а мифотворцы уже ссылаются на него как на источник, не вызывающий сомнений.
Вспоминая уже в советское время о действиях организации во время февральской революции, Некрасов называет ее «своеобразным конспиративным центром «народного фронта»», который помог «объединению прогрессивных сил под знаменем революции»[26]. Приятно объявить себя «центром» всех прогрессивных сил. Но в чем это проявлялось конкретно?
Наибольших успехов масонская организация добилась на парламентском поприще. По воспоминаниям самих масонов их парламентская ложа стояла левее Прогрессивного блока, так как мало интересовалась октябристами и привлекала в свой состав социал-демократов и трудовиков. Это в целом соответствовало последующей конфигурации Временного правительства первой половины 1917 г. Из-за различия политического курса «Верховный совет был в оппозиции к политике Прогрессивного блока»[27], что делало масонов не штабом, а левым крылом думского большинства.
Социал-демократы вошли в ложу, потому что сочли, что «эта организация по своим задачам носит определенно революционный характер», а «ее решения нас не связывали»[28].
Согласование действий кадетов и меньшевиков в Думе, по мнению Б.И. Николаевского, было более выгодно для левых фракций, так как правые были более влиятельны и могли, в частности, обеспечить прохождение запросов социал-демократов[29].
Литературная ложа включала либеральных и в меньшей степени социал-демократических журналистов. Воображение рисует картину могущественной медиа-корпорации, которая может по сигналу центра смешать с грязью любого и навязать людям любую идею. Но в реальности речь могла идти не об управлении волей публицистов из разных газет, а о согласовании взглядов и обмене информацией. Как только их взгляды расходились, «братья» по ложе публично бросались в атаку друг на друга. Так, А. Гальперн указывает на Н. Суханова как члена организации. Известно, что с началом революции Суханов принялся резко критиковать и Временное правительство, и Чхеидзе. Сам Чхеидзе по воспоминаниям Гальперна стал отходить от масонов уже с началом войны, считая их роль законченной. После Февральской революции он вовсе отошел от ложи[30].
Некоторую роль масоны сыграли в агитационной кампании против Распутина (хотя явно были не единственными ее организаторами).
Военная ложа прекратила существование с началом войны, да и прежде была неработоспособной. Но важно, что масоны контактировали с генералом Рузским через его брата Дмитрия, масона. Они не могли управлять генералом, но могли пропагандировать его. Масоны завязывали и другие неформальные связи с военными. Впрочем, это делали и другие либералы – не масоны.
Б.И. Николаевский суммирует доступную информацию о деятельности Верховного совета: «Успешными усилия Совета могли быть только, где речь шла о сравнительно небольших вопросах, о сглаживании углов и т.д.»[31] Чтобы оспорить этот вывод, авторы сенсационных версий о масонском заговоре должны приводить факты. Это редко случается.
В мифе все иначе. Разветвленная масонская организация, вобравшая в себя чуть ли не всех известных политиков и военных. В мифе они подчиняются единому центру и дисциплинированы, как сталинские чиновники. Но для сплоченной организации эти «масоны» вели себя странно. Львов беседует с генералом Алексеевым о возможности отстранения царя от власти, а генерал артачится и выдвигает абсурдный план ареста императрицы. У него свои планы, а у масона Львова – свои. Получается, что генерал – не масон. А ведь его роль в действиях военных будет ключевой.
Гучков, на которого по Н.Н. Яковлеву «сделали ставку масоны»[32], в свою очередь, ведет консультации с решительными офицерами, которые готовы остановить царский поезд и схватить царя. Смело, по молодецки. Но в февральские дни эти офицеры ничего такого не сделают. События и здесь пройдут мимо этого заговора. Делали ставку масоны на Гучкова или не делали, а ставка эта не сыграла. Сам Гучков признал позднее: «Сделано было много для того, чтобы быть повешенным, но мало для реального осуществления, ибо никого из крупных военных к заговору привлечь не удалось». Н.Н. Яковлев не согласен с таким самоуничижением: «А Маниковский?»[33] С ним установил контакт масон Некрасов, знакомый с Гучковым. Это вам не шутки! И что генерал Маниковский сотворил в критические февральские дни?
Может быть, масоны устроили рабочие волнения, с которых началась революция?
Масонами были социал-демократы Чхеидзе, Гегечкори, Чхенкели и Скобелев. Для коллекции вовлекли также большевика Н. Скворцова-Степанова, который был скорее информатором большевиков, чем агентом масонов в большевистской партии.
По Яковлеву масоны дают Чхеидзе прямо обратные команды: «удерживать рабочих от выступлений»[34]. Тогда у масонов дела совсем плохи. Чхеидзе этим приказам не подчиняется, а действует в русле политики меньшевиков. 14 февраля они организуют рабочие демонстрации в поддержку Государственной Думы. Часть лозунгов были более радикальны, включая «Долой правительство!» Так может быть, Яковлев что-то перепутал, и масоны как раз решили устроить рабочий бунт, который стал поводом к перевороту? Опять не получается. Депутаты – правые социал-демократы не при чем, так как они не имели отношения к организации выступлений 23 февраля. Какие замыслы не приписывай масонам в отношении рабочего вопроса, в любом случае принадлежность Чхеидзе к масонской ложе не помогает их подтвердить. К организации социальной революции масоны оказались непричастны.
А. Гальперн признает: «революция застала нас врасплох»[35]. Рычагов для воздействия на ситуацию у масонов не было. Можно было обмениваться информацией с теми «братьями», которые, подобно Керенскому, бросились в водоворот событий, можно было смотреть из окна на бунтующие толпы и печалиться, что революция свершилась не так, как мечталось.
Даже историк Г. Аронсон, в целом склонный преувеличивать влияние масонов, считает: «цели масонов совпадали с целями политических деятелей-немасонов, да и методы работы были те же, если не считать конспиративности организации, созданной масонами»[36]. Но и конспиративность не была отличительной чертой масонов – ведь все революционные партии и группы действовали конспиративно. Масонов можно определить как подпольную организацию части либералов с участием некоторых социал-демократов и трудовиков. В этом отношении они, конечно, не тянут на роль штаба революции, а лишь на часть «народного фронта», совместными усилиями свалившего самодержавие. Структура этого неоформленного фронта включала и собственно революционное подполье, и масонов, и легальных социалистов, и думский «Прогрессивный блок», и фрондирующих генералов, связанных с думским блоком. Одни части этого «фронта» не только не управляли другими, но часто даже не знали об их деятельности. Но все были готовы воспользоваться случаем, чтобы начать действовать сначала против самодержавия, а затем практически сразу – друг против друга.
Версия масонского заговора все-таки имеет некоторую историческую подоснову. И масонский заговор, и заговорщические планы Гучкова существовали на самом деле. Просто их значение в событиях было незначительно и искусственно раздуто мифотворцами.
Более сенсационная и прямолинейная версия – Февральскую революцию сделали иностранные агенты. Можно – и масоны, но только – по заказу англичан или немцев. Лучше всего, чтобы немцев. Враг сгубило монархию, все, кто против самодержавия – предатели Родины.
Доказательство простое – «кому выгодно». Выгодно немцам. Но тут же выстраивается длинная очередь социальных и политических сил от большевиков до старообрядцев, которые были рады свержению самодержавия. Эмигрантский историк Г.М. Катков пытается спасти «немецкую версию», рассуждая от обратного. Известно, что народные выступления в Петрограде были стихийными. Партии не направляли события, в них все участвовали на свой страх и риск. Каткову непонятно, как такое может быть, и он делает вывод: «вмешательство немецкой агентуры дает объяснение этому поразительному успеху «революции без революционеров»»[37]. Если бы Катков вдумался в эту свою мысль, он сам изумился бы ей. Получается, что немецкие агенты пользовались огромным авторитетом на предприятиях. Во всяком случае, большим, чем члены революционных партий. Эти агенты прекрасно умели «глаголом жечь сердца людей», поднимать народ на восстание, зато потом как-то вдруг исчезли, вернув лидерство революционерам. По своей экзотичности эта версия сопоставима разве что с другой такой же – о том, что немецкий десант совершил Октябрьский переворот. Только десантников никто не заметил. И следов агентов, совершивших Февральскую революцию, не осталось даже в германских архивах.
А там тщательно фиксировали попытки воздействовать на политическую ситуацию в России.
Подо всем этим ворохом догадок есть, пожалуй, два реальных факта. Как-то Милюков вскользь высказал обывательское суждение о немецком следе в революции, о котором сам ничего не знал. Второй факт более сенсационен: немецкий коммерсант и социал-демократ, он же бывший русский революционер А. Гельфанд предложил властям своей страны способствовать революции в России. Власти согласились. Помимо мелких подачек русским социал-демократов и сепаратистам, которые помогли им в выпуске небольших тиражей пропагандистской литературы, первым крупным делом Гельфанда на новом поприще стала попытка организовать революцию в России 22 января (то есть 9 января по старому стилю) 1916 г., на что Гельфанду было выделен миллион марок[38]. Что же, Гельфанд отчитался, что отправил деньги в Петроград. Лучший способ отчетности. Тем более, что стачки состоялись и не могли не состояться – ведь была очередная годовщина 9 января, и положение рабочих за время войны ухудшилось. Уместно напомнить, что стачки на Путиловском после начала войны возобновились уже в августе 1915 г., до всей этой затеи. Так что Гельфанд мог спокойно просто присвоить деньги.
Кстати, роль Гельфанда как раз была двойственной, германские чиновники ему не доверяли, полагая, что он может заботиться об интересах мировой социал-демократии в большей степени, чем Германской империи. Гельфанд, в частности, убеждал немецкие власти воздержаться от наступательных действий против России[39]. По мнению Гельфанда, «Русский рынок и участие в индустриализации в России для нас важнее, чем любые территориальные приобретения»[40].
Чтобы придать Гельфанду хоть какой-то вес в предыстории Российской революции, его биографы высказывают гипотезу (но без доказательств) о связях его с социал-демократами-межрайонцами. Единственный аргумент, который приводится в пользу этой версии – контакты Гельфанда с эмигрантами, которые позднее запишутся в межрайонцы (а не с теми межрайонцами, которые действовали в Петрограде)[41]. Важно и другое – роль межрайонцев была существенной в начале событий 23 февраля 1917 г., а не 22 января 1916 г., когда революцию планировал Гельфанд.
В любом случае, события февраля 1917 г. явились для Гельфанда (равно как и для немецких властей) полнейшей неожиданностью.
Даже Катков понимал всю склизкость его немецкой версии, выстраивая ее с помощью словечек «как говорили» (кто?), «возможно», «по всей вероятности»… Но он уверен, что 23 февраля не обошлось без немцев. А как же. Ведь выступления начались с листовок социал-демократов-межрайонцев, в которых было написано «Долой войну!» Явная немецкая инструкция[42].
Катков забывает (или делает вид, что забывает), что лозунг «Долой войну!» был распространен среди левых социалистов (интернационалистов), и направлен он был против обоих воюющих блоков. Так что немцы дали бы другую инструкцию, если бы у них были рычаги влияния на забастовщиков и российских социал-демократов. Ведь даже Катков знает, что началось-то с межрайонцев. А они как раз стояли на интернационалистических, а не оборонческих позициях. Так что Катков безосновательно наводил белоэмигрантскую тень на революционный плетень.
Раз уж немцы не годятся в организаторы Февральской революции, можно примерить на эту роль англичан. Доказательства? Да тоже никаких. Один принцип «кому выгодно». Так они же не немцы – им вроде бы невыгодно. Из-за революции русский фронт под угрозой оказался. Однако нет пределов мифотворчеству. Вот Н. Стариков целую книгу посвятил сложно-сочиненному доказыванию, что англичанам было выгодно поражение России в войне. «Именно наши «союзники» по Антанте убили Российскую империю. Первую скрипку в этом похоронном марше играла британская разведка…»[43] Очень, понимаете ли, боялись англичане, что Россия усилится после победы над Германией. Одна неувязка – Германию-то еще не победили. Даже США еще не вступили в войну против Германии. Вот англичане дураки какие – обеспечивают немцам возможность выиграть войну, перебросив силы с восточного фронта на западный. В общем, хитро заверчено.
Знание предмета для создания таких веселых версий не требуется. Н. Стариков выясняет, например, каково участие эсеров в событиях Февральской революции. Ознакомиться с известными на этот счет фактами – лениво. Достаточно «полистать мемуары известного нам лидера этой партии Виктора Чернова»[44]. А там о февральских событиях ничего нет. Н. Стариков забыл, что Чернов находился в эмиграции, а в выступлениях февраля 1917 г. участвовали те эсеры, которые были в России. А ведь на своем незнании вопроса Н. Стариков начинает выстраивать ветвистую теорию: эсеры не организовали революцию. И кадеты. И немцы с большевиками не организовали. Кто организовал? Остаются англичане (куда только японцы подевались?).